Неправильная любовь

— Как Никки стал гвоздем дискотеки? — спросила Дон, выглядывая из-за кулис зала. — А как наш Рикки стал лучшим Дикки, чем сам Дикки? Я должен быть крутым Харпером, а я… совсем не крутой. — Дикки обернулся на Дон и та перевела взгляд на него. — Брось, это я совсем не крутая. Ты видел мой танец? — Дон понимающе посмотрела на Дикки. — Ты когда-нибудь убегала от девчонки от страха? — после этого Дон лишь отвела взгляд. — Нет, но от меня парень убежал из-за моего страха. — Дикки сложил руки на груди, а Дон скользнула глазами по оживлённому залу. — Может у нас есть шанс всё исправить? — Что ты имеешь ввиду? — недоуменно спросил Дикки, а Дон робко посмотрела в его глаза. Она взяла его за руку, но Дикки всё ещё не понимал. В зале послышался голос Джози: — Внимание, отдыхающие! Сейчас Бутербродная Джози досыта накормит вас медляками. — зазвучал типичный медляк, а все разошлись с недовольными возгласами. — Вот он — наш шанс исправить вселенский позор! — сказала Дон, не отпуская руку Дикки. — Я всё ещё не понимаю. Что ты хочешь сделать? — Дон громко сглотнула, а её ноги немного покосились. — Я хочу, чтобы мы… станцевали вместе. — на одном дыхании проговорила она. — Прямо сейчас?! На виду у всех?! — глаза Дикки расширились. — Не паникуй. Таким образом мы можем исправить этот вечер. — Дон посмотрела на него и, не зная почему, Дикки стало легче. — Ладно, я согласен. — они снова оглядели зал — все стояли у столов с напитками и закусками и никто не танцевал. Ноги Дон предательски вздрогнули, а Дикки снова запаниковал. Посмотрев друг на друга они все же решили и вышли в центр всего зала. Все дети озадаченно посмотрели на них. Как только Дикки взял за руки Дон к ним подбежала Миссис Родшильд: — Вам что здесь концерт Мадонны? Никаких касаний! — послышались разочарованные вздохи толпы, а затем грохот. Из-за кулис выглянула Мэй: — Миссис Родшильд, на Никки только что упали декорации из драм-кружка! — Родшильд быстро ринулась за кулисы, а Дон и Дикки решись начать танцевать. Краем глаза Дон увидела, как из родители тоже пошли к Никки, но их остановила Мэй и, что-то прошептав, удалилась. Казалось в этом момент время замедлилось, а вокруг не было никого кроме них. Вся толпа удивленно смотрела на Харперов. Через три минуты зал взорвался аплодисментами, а Дон радостно воскликнула: — Смотри, я же говорила — мы вернём уважение к нам! — не успела Дон договорить, как её захватила Мэй вопросами. От Дикки она смогла услышать лишь: «…Встретимся у главного входа», и Мэй просто набросилась на Дон. — Что это было, Дон?! Вы были потрясающими, но ты же хотела танцевать с Маком. Или я что-то не так понимаю? — Дон вздохнула, смотря на удаляющийся силуэт Дикки. — Дооон, — Дон вздрогнула от этого, ничего хорошего не предвещающего тона. — Тебе нравиться Дикки? — от такого вопроса колени Дон задрожали, а Мэй скрестила руки на груди. — Я не знаю, Мэй. Это абсурдно, но… я не могу сказать, что равнодушна к нему. Что мне делать? — Дон встала и слегка потрясла Мэй за плечи. — Поговори с ним. Могу дать лишь один совет: сто раз подумай прежде чем сказать. — с этими словами Мэй ушла, оставив Дон одну. Вспомнив слова Дикки Дон направилась к главному входу. В коридоре не было никого, кроме Дикки. Он сидел на лавочке, явно ожидая Дон. Как только Дон подошла он вскочил и быстро подошёл к ней. — Дон, я должен тебе кое-что сказать… — Нет, это я должна тебе кое-что сказать… — Послушай… — Нет, это ты послушай! — после этой фразы Дикки замолчал, а Дон неожиданно для себя запаниковала. Она посмотрела в пол, а после на свои руки. Они дрожали при любом движении. Даже признаваясь Маку, она так не волновалась. Подняв голову, она увидела перед собой Дикки всё ещё ожидающего ответа. — «Была не была» — пронеслось в голове у Дон и она приблизилась к его губам и поцеловала. Это был сладкий и нежный поцелуй. Дикки даже не думал сопротивляться и положил руки на талию Дон. Оторвавшись друг от друга, они долго смотрели друг другу в глаза, а после сели на лавку. Не нужно было слов. Не одни слова не опишут их чувств испытываемых в тот момент. Дон положила голову на плечо Дикки и вздохнула. Что они натворили? Взяли на себя грех и осквернили кровь. Но сейчас плевать на всех. Сейчас есть только они и их «неправильная любовь».