He makes me smile

Пантера почувствовала изменившееся дыхание человека и сообщила об этом Гриммджо. Похоже, что тело Ичиго выспалось, хотя часы показывали полчетвертого утра. Ичиго, с чувством зевнул, чмокнул пантеру в ухо и открыл глаза. — Киса, сколько ты там влила в меня? — спросил он у кошки, которая ловко повернулась на другой бок и лизнула его подбородок, не понимая: он уже совсем проснулся или ещё будет спать. — Гримм, наверное, ещё спит, да? — Это типа, доброе утро или ты просто в туалет? — мысленно поинтересовался арранкар. — Думаю, что это доброе утро… — Ичиго посмотрел на часы. — В полчетвертого утра. — Киса, давай, ускоренное умывание и меняйся с Гриммджо, ладно? Хочу обнимашек. Пантеру не надо было просить дважды: она замурчала и начала облизывать Ичиго своим шершавым языком, пока тот щупал рукой под одеялом рядом с собой, как будто что-то потерял. — Хичиго ночует у Тии, если что, — пояснил Гриммджо. — С ним все в порядке. Ты уснул, а они продолжили шоппинг и, скорее всего, залипали полночи у телевизора на его любимом канале о моде. — У него есть любимый канал? — удивился Ичиго. — Я, что, настолько заработался, что это пропустил? — Ага. Ему нравится смотреть про моду, а мне про готовку. Мы и дорамы с ним смотрели по ночам, когда ты спал — постигали романтику, так сказать. — Ты тогда уже знал, что у тебя будет женское тело и потому смотрел? — Нет, просто Хичиго скучал по Кацуки, ну вот и смотрел, а я сидел за компанию, чтобы понять отношения людей. Тогда-то я и решил пойти на психологический факультет учиться. — Блин, вы такие молодцы — дорамы смотрите, разбираетесь, ты, вон, ещё и книги читаешь, а я о романтике ничего не знаю, — проворчал Ичиго. — Тебя это беспокоит? — Ну, как-то я должен же вникать в это. — Кто сказал, что ты должен в это вникать? Ничего ты никому не должен, Ичиго, это или есть, или нет. — Не понял твоего ответа. — Романтика — это желание разделить прекрасные моменты с кем-то, я так это понимаю. Это надо чувствовать, а не вникать в это. — А пример можно? — Сейчас будет тебе пример. Оденься только. Ничего не понимающий Ичиго встал с кровати и пошел одеваться. Гриммджо взял плед, проследил, чтобы он надел обувь, и обнял, а отпустил уже на крыше небоскреба. — Что мы тут делаем? — непонимающе заморгал Ичиго, смотря на светлеющее предрассветное небо. — Ждём, а потом будем чувствовать, — загадочно ответил Гримм, закутал его в плед, обнял со спины и повернул на восток. — Смотри вперёд и ощущай. Ичиго стоял и смотрел как небо меняло свой цвет, становясь сначала темно-красным, потом алым, а уже затем оранжево-красным, когда появился первый луч света. Солнце, ярким шаром, медленно выкатывалось из-за верхушек деревьев, словно всю ночь пряталось за лесом, а сейчас нехотя просыпалось, сонно двигаясь вверх и разливая вокруг себя свет, плавно погружающий окружающий мир в цвет красного золота. От такого зрелища дыхание перехватывало, а порывы ветра, бьющие в лицо заставляли ежиться. Солнце начало слепить и Ичиго невольно прикрыл заслезившиеся глаза рукой, делая из ладони козырек. Гриммджо обнял его покрепче и положил свой подбородок на плечо Ичиго. — Нормальный пример романтики? — хмыкнул он, блестя глазами. — Я бы сказал — потрясающий, — выдохнул Ичиго и дёрнул плечами под пледом. — Как ты знал, что показать? — Сам много раз встречал рассветы, пока ты спал, а я сидел и наблюдал за тобой, и все не переставал поражаться — вроде бы каждый день встаёт солнце, но каждый рассвет уникален, аж дух захватывает. Кстати, с закатами та же история. — Ошеломительно красиво. Спасибо тебе, Гримм, за такую романтику или как это называют, — поблагодарил Ичиго и повернулся к арранкару лицом. — Может домой? — Слишком много свежего воздуха с утра, да? — Ага. Чересчур прям. Гриммджо мгновенно перенес его на кухню и начал растирать руками поверх пледа. — Как ты умудрился замёрзнуть? Мало же времени прошло. — Извини? — Завязывай извиняться, знаешь же, что я обычно ворчу. — Ну да, это у тебя забота, помноженная на беспокойство, так проявляется и ещё недовольство собой, что ты что-то не учел, — улыбнулся Ичиго. — Все-то ты знаешь. Тогда, что я спрошу следующим? — Ванна, чай или обратно поваляться. — Туше. Твой выбор? — Обнимашки и поваляться, а потом ванна и чай. Ичиго быстро побросал одежду на пол и нырнул под одеяло, похлопав рядом. Гриммджо хмыкнул и лег рядышком, обнимая Ичиго двумя руками и накрывая одеялом до самого подбородка. — Получается, когда мы вот так вот лежим — это тоже романтика. — Ну, как бы да. Мы же оба разделяем этот момент, чувствуем и помним. Но, видишь ли, романтика у людей завязана на взаимоотношениях с противоположным полом, поэтому, в их понимании, у нас не совсем романтика — для нас это норма, а вот, если ты с Грейнн будешь так валяться, тогда — да. Ичиго затих и задумался: хотелось чего-то нового, но торопиться не хотелось. Он уткнулся Гримму носом в майку и вздохнул. — Так, подожди пару минут, — улыбнулся тот и пропал. Ичиго непонимающе посмотрел на пустое место рядом с собой, закрыл глаза и принялся ждать, чем опять его удивит Гриммджо — Не открывай глаза, — попросил мысленно арранкар и лег рядом. Ичиго послушно лежал на боку с закрытыми глазами, гадая какой сюрприз его ждёт. Когда по руке скользнула чужая рука и совсем не такая как у Гримма, он начал догадываться. На него заботливо натянули съехавшее одеяло и придвинулись ближе, обнимая. Ичиго уже понял, что это Грейнн, но послушно ждал развития событий. Девушка удобно устроилась и переместила его руки себе на талию. Ичиго обнял ее и прижал ближе, водя руками по спине и чувствуя, как та прогибается под его ладонями. Женская нога скользнула вверх, ему на талию, как это иногда делал близнец, а пальцы начали поглаживать волосы на затылке. По щеке скользнули пахнущие вкусным шампунем волосы, нос уткнулся в его волосы на виске и девушка расслабилась. — Это по-другому, когда не смотришь, ощущения обостряются, — признался Ичиго. — Ага. Мне Кацуки объяснял, что ночью и с закрытыми глазами ощущения другие, ну вот, ты тоже это подтвердил, — хмыкнул Гриммджо. — Ты доволен? — Чем? — Романтикой. Судя по фильмам и аниме, парни мечтают, чтобы к ним в постель залезла ночью красивая девушка и они такие удивлённые просыпаются и чувствуют себя очень счастливыми, — захихикал Гримм. — Ммм… Наверное, что-то в этом есть, — хихикнул Ичиго. — Вроде как обнимашки те же самые, но тело реагирует по-другому — с Грейнн приятнее. — Как говорит Хичиго, женские тела мягче, уютнее и их постоянно хочется трогать и гладить. — Ну, тут он не ошибся — это действительно так, — подтвердил Ичиго, поглаживая спину и скользя одной рукой по ноге. — Все такое притягательное, нежное и податливое. — Не поверишь, но я начинаю все больше плюсов находить в том, что Урахара мне подсунул женское тело, — хмыкнул Гримм, немного отодвигаясь от Ичиго. — Слушай, Ичиго… — А? — А полапай Грейнн за грудь, — ухмыльнулся он. — И тебе приятно и мне для сравнения реакций. — Теперь это уже не романтика, а эксперимент? — усмехнулся Ичиго, осторожно перемещая руки со спины вперёд и накрывая ими женскую грудь. — Оооо… — выдохнула Грейнн, а Гриммджо захихикал. — Дааа, Кацуки мне правильно сказал — чертовски приятно. Ичиго немного смущённо продолжил гладить двумя руками, пока Гримм не скомандовал: — Ну, это не полапать, давай смелее! — Нет, нельзя сильно сжимать, синяки останутся, — упёрся Ичиго и продолжил гладить как гладил. — Мне не хочется делать Грейнн больно. — Ладно, значит не делай, — согласился Гриммджо. — Тогда поступим по-другому, если ты не против. — Звучит интригующе, но не гони коней, Гримм, — попросил Ичиго. — Я только немного… — ухмыльнулся арранкар, а девушка начала снимать майку. — Помоги расстегнуть застёжку. Когда майка и бюстгальтер были откинуты куда-то на кровать, Грейнн придвинулась обратно. — Вот теперь погладь, — попросил Гриммджо, прислушиваясь к ощущениям и сбивающемуся у женского тела дыханию, когда ладони Ичиго заскользили по коже, задевая соски. — О, да, так намного лучше, чем в одежде. — Экспериментатор, — хмыкнул Ичиго, скрывая свое смущение, прикасаясь к соскам и наблюдая, как они начинают твердеть. — Угу. Ни стыда, ни совести — ничего лишнего! — подтвердил Гриммджо, а тело Грейнн тяжело задышало. — Похоже и впрямь у девушек грудь это… как же… А, эрогенная зона! Ичиго, а давай я тебя тоже пощупаю? Чертовски приятно! — А может не надо? — Ичиго опасливо посмотрел в горящие ярко-голубые глаза. — А то как-то уже в ушах пульс стучит. — Не хочешь? — Хочу, но как-то обычно такие интимные вещи медленнее у людей все же происходят… — А я не человек, — хмыкнул Гриммджо. — Я тихонечко потрогаю, чтобы приятно было, а ты меня останавливай, если что не так. Женская рука сразу же скользнула под майку и погладила грудь Ичиго. Гриммджо уловил, что человеку нравится и решил немного осмелеть: потрогал соски и посмотрел на реакцию. Глаза напротив стали больше. Гримм был уверен, что знает все выражения лица Ичиго, но впервые увидел новую эмоцию — Ичиго хотел большего, но сомневался. Гриммджо пододвинул тело Грейнн чуть ближе и заставил наклониться вперед, пока их лбы не соприкоснулись. Из такого положения карие глаза закрыли весь обзор и показались огромными, блестящими и словно светящимися изнутри. Наблюдавшая за всем этим пантера лизнула человеческие губы языком Грейнн, женское тело заурчало как кошка, и изящная рука, повинуясь желанию трёх сущностей сделать дорогому человеку приятное, двинулась ниже. Весь мир мгновенно сошёлся в одной точке, три сущности переплелись между собой и человеком, в общем желании чувствовать и ощущать больше. Это напомнило древние ритуалы, о которых Гриммджо читал в книгах, когда люди впадали в некое состояние транса, открывающее в них дремлющие знания и навыки, когда на них нисходило благословение их божества. Смотря в глаза цвета расплавленного золота, он откуда-то знал как правильно и как хорошо — видел по меняющемуся выражению глаз — от удивленного до умоляющего не останавливаться. Все звуки, запахи, ощущения и движения слились воедино и начали биться в пульсирующем, повторяющемся ритме «вверх-вниз», пока не достигли апогея в виде тихого стона, распахнутых человеческих глаз и обессилено упавшего на подушки тела Ичиго. Гриммджо очнулся, как от дурмана, и почувствовал, что женская рука, до этого сухая и горячая, стала влажной и немного липкой. Глаза Ичиго рефлекторно закрылись, а Гримм осторожно вытащил руку наружу и, без зазрения совести, вытер ее о женские шортики, рассматривая длинные темно-рыжие ресницы, прелестный румянец, покрывающий щеки, несколько прилипших прядок волос к мокрому лбу. Он залюбовался человеческим оргазмом, отмечая, что в жизни он намного чувственнее и честнее, чем в порно, и прозевал момент, когда Ичиго перестал довольно улыбаться, и начал хмуриться, приходя в себя, а потом совсем покраснел и повернулся на другой бок. Гриммджо матернулся и быстро выскользнул из женского тела — надо же было задуматься в такой момент и позволить Ичиго расстроиться! Пантера легко перепрыгнула через Ичиго, приземлившись рядом, и начала его облизывать, успокаивая и отвлекая внимание на себя. Когда Ичиго перестал краснеть и начал поглаживать Кису в ответ, Гриммджо поменялся с ней местами, и притянул его к себе, обнимая. — Я поспешил, извини меня. Кровь в голову ударила от слияния трёх сущностей, — прошептал он в человеческое ухо. — Хочешь я уберу женское тело подальше, чтобы не смущать? Ичиго продолжал молчать, комкая его майку своими пальцами, а Гриммджо уже начинал паниковать, гладя рыжего по спине. — Поговори со мной, Ичиго. Ну, наругай, если надо, скажи, что я извращенец… только не молчи, ладно? — Гримм… — выдохнул Ичиго и посмотрел ему в глаза. — Это было крышесносно, но как-то неожиданно, и теперь не по себе, если честно. — Я понял, никаких больше приставаний в женском теле! — клятвенно его заверил арранкар. — Буду обходить тебя стороной, даже за руку брать не буду. Прости, Ичиго, я был неправ! Я буду их контролировать, как бы они меня не просили! Ичиго уткнулся обратно в майку Гримма и затих, размышляя о чем-то своем, а Гриммджо продолжал себя ругать на чем свет стоит — заигрался он, забылся и теперь Ичиго расстроился. — Перестань, — внезапно сказал Ичиго. — Ну я… — Перестань себя ругать, мне понравилось, просто я был не готов, — он обнял Гримма и смущённо улыбнулся. — Где ты такому научился вообще? — А я не учился, оно как-то само, — растерялся Гриммджо. — Во время слияния мы все как бы соединились и я просто почувствовал как надо и именно так и сделал. — Страшные вы существа с пантерой, — хмыкнул Ичиго. — Запросто считываете мои желания, перемешиваете сущности между собой, сливаетесь со мной в странных вариациях… И все только для того, чтобы сделать мне приятно. Это даже немного пугает, если честно. — Так ты боишься меня или себя? — улыбнулся Гриммджо, гладя рыжие волосы. — Обоих, — усмехнулся Ичиго. — Я слишком громко думаю, а твои сущности, вместе с тобой, готовы потакать любым моим капризам. — Нам хочется делать тебе приятно, — улыбнулся Гримм. — Мы поторопились, это правда, но желание было абсолютно искренним, поэтому не злись. — Запомни, что некоторые фантазии лучше оставить фантазиями, ладно? — серьезно на него посмотрел Ичиго.  — Если ты мне потом объяснишь, чего делать не стоит, я так и сделаю, — заверил его Гриммджо, виновато смотря в глаза. — Скажи, что мне сделать, чтобы тебе стало лучше? — Оденься и сделай мне завтрак, как нормальная девушка. — Хорошо, — Гриммджо метнулся к шкафу и позаимствовал домашнюю одежду рыжего, одел ее на женское тело и позвал Ичиго. — Теперь все прилично, можно смотреть. — Великовато, правда, но мило. Кстати, это тоже романтика — ходить по дому парня в его же одежде, — хмыкнул Ичиго и встал с кровати. — Точно, — заулыбалась Грейнн. — У нас крайне романтичное утро, должен отметить. Что ты хочешь на завтрак? — Если не сложно, то картофельных блинов, — мечтательно улыбнулся Ичиго. — Чертовски вкусно и сытно.