Туминдил, стряхнув со старого мехового капюшона снег, всмотрелся в даль. Сегодня, крайне неудачно для альтмера, поднялась страшная пурга, из-за которой увидеть что-нибудь дальше нескольких метров было сложновато. Да и Море Призраков словно взбесилось: его волны докатывались прямо до стен крепости. Поправив ножны своего меча, талморец отправился дальше по стене, поближе к защищенным магией очагам с огнем. Стеклянные доспехи, ценившиеся довольно дорого даже на Саммерсете, хоть и с надетым поддоспешником почти не сохраняли тепла.
Подойдя к надвратной части стены, эльф заметил Воланаро, лучника бывшей регулярной части карательного отряда Талмора. Альтмер плотно закутался в свой медвежий плащ, а из-под капюшона выглядывал только кончик шлема. Лука у него не было, в такую погоду все равно никакого толку, зато на спине висел новенький арбалет, что только недавно привезли с Алинора. Оружие для лучника было непривычным, но в скором времени он полностью овладел им.
— Что-нибудь видишь? — Туминдил поравнялся с Воланаро и оперся на стену, тоже уставившись в сторону гор, что лежали перед крепостью.
— В этой бесовой пурге ни даэдра не видно! Да и кто в такую погоду выйдет хоть куда-то? Окоченеет к Молаг Балу. В такой ветрище даже из арбалета вряд ли попадешь. Хотя… — вдруг талморец резко сделал пас руками. Туминдил едва разглядел движения для наложения «Орлиного зрения», заклинания, что ненадолго повышало дальность видимости за счет снижения угла обзора и небольшой головной боли после развеивания.
Лучник схватился за арбалет.
— Черная и позолоченная точка на горизонте. Движутся. Не могу определить, что или кто идет. Предупреди-ка парней снизу, да и сам к ним спустись, не нравится мне все это. Не говорил сегодня юстициар о гостях, — голос у вояки почти незаметно задрожал.
— Может, забыл? Да и чего ты нервничаешь? У нас гарнизон, конечно, небольшой, но каждый хорош в магии, да и доспехи прекрасны, — Туминдил удивился такой резкой перемене в голосе лучника.
— Забыл? Да он скорее даэдра станет, чем что-нибудь забудет. Иди давай, стражу на воротах надо предупредить, — альтмер пошел к лестнице без лишних вопросов и, только пройдя пару метров, услышал очень тихую фразу от Воланаро. — Не нравится мне все, не нравится…
Спустившись по обшарпанной каменной лестнице, талморец едва не поскользнулся на последней ступени, покрытой льдом. Наверное, во время тренировки кто-то расплавил часть снега. Пройдя вдоль стены, он оказался в воротной арке, чуть впереди которой стояла пара стражей и о чем-то разговаривала.
— Невозможно создать такое заклинание, Хиртел, невозможно. Как магистр, закончивший Академию, говорю тебе. Слишком сложное плетение будет у него, оно просто развеется еще на этапе создания, — сказал Арквед, один из самых старых в крепости солдат, изредка потешающий их своими байками о нордах Скайрима.
— Ты уверен? Такое заклинание точно бы помогло Талмору… — промолвил Хиртел стесняющимся тоном.
— Уверен, — услышав позади себя хруст снега, страж развернулся. — Туминдил, чего спустился? Караул не закончился еще.
— Воланаро заметил какие-то точки на горизонте, сказал предупредить вас, да и самому спуститься. Приготовьте пока оружие, — талморец еще раз посмотрел в сторону, где лучник заметил точки, но пока ничего не было видно.
— Может, путники? — проговорил Хиртел, доставая клинок из ножен и поправляя прикрепленный на руке щит.
— Ага, скажи еще, что аргониане вышли нагишом, чтобы станцевать танец безумия в честь Шеогората. Какие путники в этих глухих краях? Тут даже зверье редкость, не то что путник, — Арквед взвесил в руке свою булаву и размял пальцы на левой руке, с помощью которой творил заклинания школы Разрушения.
— Неважно, кто это. Если они приблизятся к крепости, мы выйдем и отправим их подальше отсюда, если не послушаются — ликвидируем, — Туминдил поправил перчатки и вынул пару зелий из небольших кармашков на поясе.
Альтмеры принялись ждать. Метель продолжала выть на все лады и погружать все окружающее в снег. Но вот через несколько минут каждый их них заметил две точки: черную и золотистую. К тому времени на стене стояла еще пара солдат с арбалетами, не считая Воланаро. Когда точки прошли через «ворота», пару сосен, через которые чаще всего проходили отряды с пленными, Туминдил скомандовал идти. К счастью, сейчас только начинался месяц Начала Морозов и глубоких сугробов, по которым без снегоступов не пройти, не было.
С каждым шагом альтмер все сильнее нервничал, так как чем ближе они шли к точкам, тем больше деталей открывалось.
Черная точка оказалась большим воином в полных эбонитовых доспехах с надетым поверх темным меховым плащом, из-под которого выглядывала черная рукоять топора, и лезвия еще не было видно. К руке был прикреплен необычный щит двемерской работы, в центре которого располагалась какая-то неизвестная конструкция.
Золотистая точка — человек в эльфийских доспехах, в бледно-сером плаще и свисавшим мечом в ножнах, без щита. Расу определить с такого расстояния не удалось.
Отряд эльфов остановился. Они не были самоубийцами и полезли бы на таких бойцов только с хорошим отрядом в шесть или семь эльфов с юстициаром во главе. Они начали пятиться, не сводя взгляда с неизвестных.
— Отходите, я постараюсь задержать их, если нападут, — произнес Арквед, не останавливаясь.
— Но… — хотел что-то сказать Хиртел, но не договорил.
— Живо! Это приказ! — Хиртел и Туминдил развернулись и побежали к крепости, на стене которой уже собралось пять эльфов, а на воротах стояло еще трое. Судя по всему, Воланаро обеспокоился не на шутку.
Им не задали никаких вопросов, просто освободили место за небольшой баррикадой. Вдруг со стены раздался крик, а после послышался слаженный залп арбалетов. Туминдил едва успел развернуться и увидеть страшную картину.
Воин в эбоните вынул топор и крикнул, а спустя буквально доли секунды голова Аркведа упала с плеч. Тело, пройдя шаг, также упало, расплескивая кровь по снегу. Сам воин оказался за ним, укрывшись щитом, возле которого неожиданно появился оберег, который поглотил посланную одним из воинов огненную стрелу. Вторая попала в доспех и не оставила ни следа.
Спутник эбонитового воина вызвал ледяного атронаха, а после скрылся за сосной, держась за голову. Судя по всему, контроль существа давался ему с трудом. Убийца в эбоните спрятался за атронахом, все также прикрываясь щитом.
Спустя пару десятков секунд снова раздался слаженный залп арбалетов, а миг спустя два огненных шара. Один из воинов был отправлен за солдатами и юстициарами в крепости. Уже были активны сигнальные чары, и над всей крепостью раздавался созданный иллюзией вой.
Около трети болтов попала в ледяного даэдра, около половины из них едва царапнула магический лед, а другая часть глубокого засела в нем, отколов пару небольших кусков. Огненные шары не попали в цель, взорвавшись рядом, и слегка оплавили атронаха, полностью испарив часть снега.
Воин в эбоните вышел из-за атронаха и опять что-то прокричал. Спустя секунду он оказался недалеко от баррикады и, укрывшись щитом, понесся на нее. Выпущенные заклинания испарились о щит и доспех. Выпущенный кем-то сверху болт отскочил от доспеха, хотя и ненадолго замедлил бег воина. С легкостью обойдя баррикаду, он нанес удар по ближайшему воину, который едва успел укрыться щитом. Это его не спасло. Блеснувшие на топоре чары позволили ему расплавить металл перед ним, отчего щит развалился на части и упал вместе с пальцами держащего его эльфа, который не успел завопить от боли. Резкий удар щитом вмял его лицо в череп.
Один из стражей, как помнил Туминдил, его звали Мерандил, выбросив бесполезный щит, попытался откинуть воина в эбоните телекинезом. Видя, что ничего не вышло, он вызвал физический оберег и атаковал. В это время Туминдил вместе с еще одним стражем попытался обойти воина, который опять что-то прокричал. Спустя несколько секунд все трое эльфов лежали на земле полностью изувеченные.
***
Воланаро был изумлен и напуган. Эбонитовый воин с легкостью убил трех стражей Талмора за несколько секунд, просто крикнув. И убил так, что даже если воскресить трупы, то от них не будет никакого толка, ибо руки и ноги мертвецов валялись рядом отрубленные.
Внизу раздались приглушенные пургой выстрелы арбалетов, а вслед за ними и треск выпущенных молний.
— Всем вниз! — зычный голос Воланаро не заглушила даже метель.
Со всей возможной скоростью отряд начал спускаться со стен, стараясь не упасть со скользких ступенек. Когда они уже спустились вниз, из основного входа крепости выходил доверенный помощник коменданта юстициар Манкар вместе с личным отрядом. Трое арбалетчиков за уже поставленными баррикадами выпустили очередной залп, пара бойцов с копьями и щитами удерживала эбонитового воина в проходе, не позволяя подойти ближе. За всеми ними стоял, одетый в боевую мантию, маг, готовящийся выпустить грозовой заряд.
Но вот спустя мгновение баррикады были прорваны. Воин, прикрывшись щитом, крикнул и попросту протаранил баррикады, смяв копья бойцов, заставляя их упасть. Грозовой разряд, посланный магом, не нанес урона, снова поглотившись барьером вокруг щита. Арбалетчики, бросив свои арбалеты, ухватились за мечи, принимая ближний бой.
Спустившийся со стен отряд оказался сбоку от воина. Стрелки тут же прицелились и выпустили болты, которые только скользнули по броне или же оставили совсем небольшие вмятины. Нападающий не обратил никакого внимания на это.
Прибывшее подкрепление из крепости ускорило шаг, на ходу посылая заклинания во врага. Юстициар же, посмотрев на щит в руках воина, не стал применять школу Разрушения, начав сразу готовить заклинание по призыву дреморы-валкиназа. Попавшие заклинания поглотились барьером щита.
Воланаро быстро огляделся и посчитал количество солдат. Четверо, не считая упавших, перед воином, пятеро, считая Воланаро сбоку от воина, и шестеро еще идут. Пятнадцать обученных бойцов Талмора против одного единственного воина в эбонитовом доспехе с зачарованным топором, у которого не должно быть шанса на победу.
Вступившие в ближний бой талморцы уже десяток секунд спустя потеряли одного, который по глупости постарался отвести топор клинком, за что тут же расплатился прорубленным мечом и вскрытой грудью. Двое остальных не давали ударить себя, постоянно уворачиваясь и нанося небольшие тычки оружием, стараясь попасть в щели доспеха.
Отряд со стены, побросав арбалеты, начал окружать воина совместно с прибывшим отрядом юстициария. И вот кольцо начало сжиматься, воин не старался даже выйти из него, уйдя в глухую оборону. Но снова. Один крик — три солдата упали на мерзлую землю с разрубленными головами, а сам воин оказался за спиной еще одного и перебил ему позвоночник.
Манкар уже призвал дремору, который, не медля, кинулся в битву на эбонитового воина, заметив у того щит. И тут из ворот появился ледяной атронах и, подойдя к лежащему на земле эльфу, раздавил ему череп своей огромной ногой.
Трое воинов сразу же переключились на появившегося противника. Но почти тут же один из них погиб, пронзенный ледяным шипом насквозь. И, когда спутник вышел из ворот, Воланаро не смог поверить своим глазам. В руках воина-мага находился один из великих даэдрических артефактов — Сияние Рассвета. Свет от клинка по-настоящему слепил, и альтмер не понимал, как им можно сражаться и что-нибудь видеть.
Из башенных казарм начали выходить еще отряды. Около пятнадцати солдат присоединились к схватке. Большая часть переключилась на эбонитового воина, остальные на атронаха и бойца с Сиянием Рассвета.
Сам Воланаро напал на спутника воина, так как с самим воином в ближнем бою ему не тягаться. Напарник воина на удивление оказался нордом, что поразило альтмера. Вместе еще с четырьмя талморцами он начал зажимать мага к стене. Но тот скрылся за струей пламени, а после резко появился с другой стороны с оберегом перед собой, нанося удар по крайнему солдату. Сияние Рассвета прорезало броню, как нож масло, и оставило глубокую рану, сожгло кожу. Альтмер, что стоял рядом и попытался рубануть по шее норда, получил ледяное копье в грудь и отлетел на несколько метров, упав на сражающегося солдата, которого после добил атронах.
Раненый попытался насадить чародея на клинок, но, получив кулаком в лицо, отшатнулся, а после, завопив от боли от выпущенного в лицо пламени, упал. Они остались вдвоем против опасного противника, который резко повернулся и подставил спину, творя сразу два заклинания одновременно. Напав одновременно, талморцы лишь мазнули по воздуху, а фигура чародея исчезла. Спустя секунду Воланаро и солдат обратились в прах, попавшись на огненную руну.
***
Схватка длилась десять минут, за которые весь гарнизон крепости погиб, сумев лишь ранить спутника эбонитового воина. И только комендант крепости юстициар первого порядка, Мерлидор, смог уцелеть. Зажатый в подземной тюрьме, он мчался, стараясь добежать до тайного хода. Но у него ничего не вышло: эбонитовый воитель, крикнув, опрокинул его на пол сильным порывом ветра. Замеревшие в камерах узники возликовали, крича на все лады:
— Добей эту остроухую мразь!
— Сдери с него шкуру!
— Этот сучонок должен страдать!
Воин не обратил внимания на заключенных. Прижав альтмера к полу, он приложил топор к его шее. Впервые эта махина в броне заговорила:
— Белранд, сожги эту шваль в камерах! — голос, приглушенный шлемом, был резок, груб и наполнен яростью.
Норд приступил к приказу незамедлительно. Струи полились в камеры, превращая их в раскаленные печи, где в муках сгорали такие норды, как и он сам. Крики боли наполнили подземелье.
— Зачем… Зачем ты сделал? — Мерлидор был удивлен послушностью спутника воина.
— Зачем? Я скажу тебе, алинорский выскочка, зачем я это сделал, — воитель резко наступил на каждую из рук альтмера, сломав их. Альтмер не выдавил ни звука.
После этого воин развернул альтмера к себе лицом и начал снимать шлем. Под этим тяжелым эбонитом оказалось лицо орка. Иссеченное десятками шрамов, с полностью сломанными клыками, отрубленным носом и огромным клеймом на лбу. Из-под густых бровей выглядывали небольшие глаза. Порезанный рот был искажен в ужасной улыбке, похожей на оскал. Альтмер обомлел от увиденного, ибо узнал обладателя этого ужасного лика. Готворг гро-Награм, драконорожденный, чье дело он держал недавно, когда тот убил посланный на него отряд.
— Что ж, я отвечу тебе. На самом деле, все очень просто: я убил их, потому что я могу это сделать. У меня есть сила, которая способна убить любого. Ту’ум… Он дал мне безграничную мощь. Благодаря ему я способен остановить время и, представь себе, убить всего лишь одним своим голосом. Даже драконы, эти могущественные и кровожадные твари, и то боятся меня. Если я убью их, то они не смогут уже возродиться. Никогда. О, а поглощение их душ!.. Какое же это прекрасное ощущение! Но мне искренне жаль, что я не могу сожрать и ваши души. Я убиваю, потому что могу убивать. А теперь… Умри! — резкий взмах топора, и альтмер лишается головы под какофонию криков боли сжигаемых заживо пленников.
