От лица Аой.
— Подъём! Просыпайтесь, если не желаете опоздать и уже на всех основаниях быть вышвырнутыми из своей академии! — раздалось над ухом.
Я подпрыгнула на кровати от неожиданности, вытаращив глаза на того, кто будил нас и сейчас раздвигал ширму. Увидев, как сверкнули линзы очков на солнце, я догадалась, кому они могут принадлежать, и с неподдельной злостью швырнула в их обладателя подушкой.
— Пошёл вон, четырёхглазый! Ещё раз войдёшь в комнату без стука или когда мы спим, и будет у тебя на одну пару очков меньше! — крикнула я, пока Кая сонно потирала глаза, а Онну снимал очки. Без них он, как крот, начал щуриться, рассматривать свои обожаемые «окуляры», с которыми явно что-то было не так. Приглядевшись, я заметила, что очки жестоко погнулись. Онну же, конечно, нихрена не видел без них, сколько бы ни щурился и как близко бы ни подносил несчастные очки к рубиновым глазам. Что поделать, если зрение у человека минус семь…
Наконец брата постигла замечательная и очень находчивая мысль. Не переставая щуриться, он повернул голову ко мне, ощупывая очки длинными пальцами. Судя по всему, он уже догадался, что случилось, потому что, похоже, пытался при всём своём неловком виде выглядеть грозно и страшно, словно мне того гляди может прилететь в бубен этими же очками. Я, зная, что брат всё равно ничего не увидит, показала ему по традиции язык в совокупности с дулей, как бы демонстрируя свою непомерную храбрость, сравнимую разве что с храбростью льва.
— Родители в отъезде. Будут дня через два, я на правах старшего остаюсь присматривать за вами и за домом, — невозмутимо сказал Онну, потирая глаза.
— За тобой бы кто присмотрел, профессор кислых щей, — фыркнула я, намекая и на то, что брат носит очки, и на то, что он хреново готовит.
Онну надоело возиться со своими очками, из-за чего он просто положил их на нашу тумбочку, что-то проговорил себе под нос, ещё минуты три здесь постоял и ушёл. Приподнявшись с кровати, я схватила очки с тумбочки и швырнула их вслед уходящему брату, перед тем, как тот закрыл дверь.
— Забирай своё барахло! — крикнула я Онну и, набрав за щёки воздуха, глубоко и шумно вздохнула, повернувшись к сестре. Она снова замоталась в одеяло, пока мы с братом выясняли отношения, тихо засопев. Даже лохматая светлая шевелюра Каи ничуть не делала её, ну хоть на долечку менее привлекательной и милой.
— Вставай, дырка в мясе, — я пнула сестру в бок, оторвавшись от её разглядывания.
— А? Что? Где мама? — Кая вскочила с постели, испуганно взирая по сторонам.
— Нету мамы, — сказала я, отобрав у сестры одеяло, пока она протирала свои разноцветные зеньки. — нам нужно поторопиться. Родители в отъезде, вернуться через два дня, и то не факт. Тем более его оставили за нами следить, эх, послать бы его…
— Аой, — вздохнула Кая, встав с постели. — не надо. Нам бы и вправду лучше собраться, опоздаем ведь.
— Интересно, а мама что-нибудь нам поесть хоть приготовила, а? Или нам чего, самим кормиться? — проскользнула у меня мысль о еде, которую я поспешила озвучить вслух.
— Думаю, что мама всё же сжалилась над нами и приготовила нам что-нибудь, — улыбнулась сестра, заправив кровать и, взяв меня за руку, утянула в коридор. — говоришь, братик за главного?
— Ага, братик, — скрипя от злости зубами, саркастичным тоном произнесла я. — няньку бы ещё нам наняли. Ну, хотя лучше уж с нянькой, чем с этим очкастым пидри…
Я не смогла закончить сие не самое цензурное высказывание, так как наткнулась на неодобряющий взгляд Каи. Она тихо и огорчённо вздохнула. К тому моменту мы уже пришли на кухню. За столом там сидел наш многоуважаемый (ага, как же!) Онну. Поменяв очки на новые, коих у него была целая куча, брат, словно ничего и не произошло, гордо восседал на высоком стуле, каким Онну и сам без того был, попивая тёмный кофе. Я сразу бросила взгляд на плиту, откуда очень вкусно тянуло, судя по всему, яичницей. Однако, сняв крышку, я обнаружила, что там ничегошеньки нет, а бросив взгляд на раковину, я сразу поняла в чём дело и посмотрела на брата. Он как обычно о чём-то думал, размышлял, совсем не замечая, что происходит вокруг него. В таком состоянии он может находиться, пока его кто-нибудь сильно не крикнет, ну, а любители не только на всех орать, но ещё и давать в придачу леща, то есть таким как я, так и делают — дают ему в харю. Пока он там над чем-то раздумывал, я без особо прилагаемых усилий схватила с плиты сковородку и швырнула её в Онну, грозно прокричав:
— СВОЛОЧЬ, ВСЁ, ВСЁ ВЕДЬ СОЖРАЛ, ЗАРАЗА, НАМ НИЧЕГО НЕ ОСТАВИЛ! НЕТ БЫ ХОТЬ СКОВОРОДКУ ЗА СОБОЙ ПОМЫЛ! СПАСИБО ЗА ЗАБОТУ, ДОРОГОЙ БРАТИК!
— Ещё чего, буду я посуду вам мыть! — огрызнулся тот, ловко уворачиваясь от летящей в него кухонной утвари, которая с огромным и шумным грохотом падала на пол, — Скажите спасибо, что хоть разбудил. Ты и так мне очки сломала!
— Да я тебе не только очки, я тебе сейчас шею сломаю, проглот ты ненасытный! — крикнула я, мотая головой из стороны в сторону в поисках чего-нибудь тяжёлого. Вскоре, наткнувшись на железную банку, в которой находился дорого сорта чай, я схватила её и хотела было кинуть в надоевшего мне брата, но его и след простыл. На месте Онну стояла Кая, вся такая напуганная, глаза навыкат, убиравшая кружку из-под кофе, которую наш любезный брат за собой не убрал. Опустив руку и поставив банку на место, я глубоко вздохнула и села за стол. Сестра достала из холодильника тарелку с онигири и постаивла их на стол прямо перед моим носом.
— Э-э-х, — вздохнула я, взяв с тарелки онигири, — хоть так…
— Ничего-ничего, зато в школе поедим, а там о-очень вкусно кормят! — протянула сестра, вытирая с носа прилипший рис.
Через несколько минут, поев и одевшись, я и Кая стремительно перебирали ножками по дому, ища ключи.
— Вот Онну — идиот, смылся в свой колледж, а куда ключи дел не сказал! — фыркнула я, закатывая глаза. — ну вот не знаю! Прям вот… Зла не хватает!
Я рукоплеснула, закусив верхнюю губу. Вот ни один человек меня так не бесит, как брат! Хотя, честно говоря, меня начинает выводить из себя этот… Как его… В общем, не суть, главное — что это, наверное, какой-нибудь дальний родственник Онну (по линии его матери, разумеется). Одного зануды дома мало, так вот теперь ещё и в Юуэй…
— Аой, я нашла! — крикнула мне с улицы Кая. — Бери наши портфели и выходи, иначе мы и впрямь можем опоздать.
Зайдя в нашу комнату, я взяла всё, что нам было нужно, и вышла во двор. На улице было тепло, лёгкий тёплый апрельский ветерок развевал наши с сестрой волосы, после чего оные лезли нам в лицо, щекоча всю дорогу к станции. После пяти минут нашего прихода туда к платформе как раз подъехал поезд, в который мы поспешили сесть, после того как, конечно же, купили билеты и были уже на пути к академии.
—
Хей, Кая, — обратилась телепатически я к сестре, отвлекая её от рассматривания пейзажей за окном.
—
М? — сестра развернулась ко мне. —
Что такое, Аой?
—
Что-то мне подсказывает, что сегодня произойдёт что-то такое… М-м-м… Грандиозное, эпичное, — высказалась я, кривляясь в азартной лыбе. На моё заявление Кая тепло улыбнулась, пожалуй, если бы это был какой-нибудь мультик, на неё обязательно посветили бы яркие лучики солнца.
—
Кажется, я поняла твою мысль, — кивнула сестра, отводя взгляд в сторону. Неожиданно Кая вдруг удивлённо уставилась на что-то, что, похоже, было позади меня. Я развернулась и увидела такого пухлого двенадцатилетнего школьника, держащего в руках прямо у рта пустой целлофановый пакет, хотя судя по крошкам, валяющимися на его дне и булке, беспардонно лежащей у ног шкета, раньше пустым он не был (логично). Глаза мальчика были широко распахнуты, а рот был открыт всеобъемлюще настолько, что если бы это была воронка, то меня бы непременно туда засосало.
—
Чё с ним? — глядя на пацана, поинтересовалась я у сестры.
—
Наверное, это от того, что мы разговариваем друг с другом лишь телепатически, что-то кивая время от времени. Многие люди считают это поразительным, даже несмотря на то, что в нашем мире есть и что-то более крутое, — пожала плечами девушка. Поезд остановился. Мы с Каей взяли с сидений свои портфели и направились к выходу. Так совпало, что как раз на сидении, расположенном рядом с выходом сидел тот мелкий шпингалет. А так, как натурой была я довольно капризная, детей недолюбливала, отчего просто фыркнула и прошла мимо пацана. Однако Кая нагнулась и, подняв булку мальчугана, положила обратно её в пакет.
— Не ешь её больше, можешь заразиться инфекцией, — мило и вежливо предостерегла мальчика сестра и, улыбнувшись, ушла следом за мной. Что произошло со школьником дальше, съел он эту несчастную булку, сдох из-за неё или, может, последовал совету Каи и выкинул её — неизвестно. Одно ясно — он сейчас точно сидел с не менее разинутой варежкой.
— О, ты только глянь, — тыкнув указательным пальцем в знакомый, только что выпрыгнувший из другого вагона силуэт, сказала я.
— Эй, Киришима! — воскликнула Кая и, перейдя с обычного шага на бег, оказалась прямо около парня. Вздохнув, я поплелась за ней.
— Ой, Кая-тян, Аой-чан, — одноклассник развернулся к нам, неловко улыбнувшись. — привет.
— Привет, — синхронно поздоровались мы с сестрой. Дальше Кая и Эйджиро о чём-то мирно болтали, что-то бурно обсуждали, правда, о чём, я не слышала, потому что полезла в карман за телефоном. Увидев сколько времени, я тихо свистнула.
— Итак, простите, что прерываю вашу мирную беседу, молодые люди, — встряла я. — но через десять минут звонок, а мы ещё даже до Юуэй не дошли.
— Так чего же мы ждём? — задала риторический вопрос Кая, после чего мы все втроём двинулись к академии. Потом к нам подтянулась и Ашидо, появившись так внезапно и совершенно неоткуда, отчего я подумала, что её причуда — это телепортация. По пути в Юуэй Ашидо, Кая и Киришима вели оживлённый разговор, в который я встревала всего несколько раз, вставляя своё слово от силы раза три.
***
Шёл четвёртый урок в академии. Многие из нас были вымотаны, препод по инглишу явно не хотел сдаваться, чтобы не сойти с ума, я телепатически рассказывала Кае про меха-мангу, которую накануне прочитала, а взяла я её с полки нашего уважаемого братца. Эту книжку, насколько я напомню, ему дарили на пятилетие, он тогда очень роботов любил. Онну обожал изучать всякие сложные механизмы, сложные настолько, что однажды, когда дед подарил ему конструктор, он выкинул его в мусорку и сказал, что это слишком легко. Дед обиделся, а Онну стоял в углу до конца дня. Я ещё тогда к нему подходила, кидала в него всякую хрень и дразнила.
— Итак, назовите мне предложение, которое здесь написано неверно и скажите, в чём заключается ошибка, — сказал Сущий Мик, указывая на доску. Все молчали. Тогда, сенсей громогласно произнёс:
— НУ ЧЕГО ВЫ ПРИУНЫЛИ? ДАВАЙТЕ ЗАЖЖЁМ!
— О, Господи… — вздохнула Кая.
— Какая скукотень… — согласилась я. — Я, конечно, помню, что в средней школе у нас были пятёрки по англу и всё такое, но сейчас, когда, блин, мы учимся в лучшей геройской школе, у меня стойкое ощущение, что мы находимся в самой обычной.
К моему счастью, прозвенел звонок, спасший всех нас от ещё большего бубнения Сущего Мика, на неразборчивой (для кого-то) английской речи. Звонок после четвёртого урока, к слову, также означает что? Правильно, обед, который мы с Каей так долго ждали, ведь дома всю еду сожрал Онну, после чего сразу же утопал в свой университет, колледж или в каком высшем заведении он там учится, жопа с окулярами. Кафетерий был переполнен разными интересными личностями, с не менее разной и необычной внешность, однако ни желания, ни времени у нас на разговоры с ними не было. Как было уже сказано раньше, кафетерий был переполнен, потому свободное место было найти крайне трудно. Увидев знакомую кудрявую зелёную макушку, Кая махнула головой вперёд, указав на столик с ещё несколькими свободными местами, за которым сидели Мидория, Урарака и тот дальний родственник Онну, имя которого мне, конечно же, было знать необязательно. В любом другом случае я бы отказалась наотрез, но из-за того, что утром я почти не ела, мне пришлось согласиться сидеть с человеком, похожим на того, кто и сожрал дома весь завтрак.
— Эй, ребята, — заговорила Кая, подойдя к столику ребят. — здесь не занято?
— А? Близнецы Ирими? Конечно нет, присаживайтесь, — улыбнулась Урарака, чуть двинувшись к краю.
— Можно просто Аой и Кая, — буркнула я, усаживаясь рядом с Очако.
— Оу… Простите, — приуныла Урарака, но Кая успокоила её, сказав, что ничего страшного. Сразу после девушки с нами поздоровались Мидория и «Онну-номер-два», имя которого знать я не хотела до последнего, однако сестра была категорически со мной не согласна.
— Хей, прости, мы вчера так и не узнали твоего имени, — выдавила из себя Кая, неловко улыбнувшись.
— Ты мне? — глаза брюнета грандиозно сверкнули. Он поправил очки и, встав из-за стола поклонился нам, сказав:
— Я — Иида Тенья, рад знакомству.
— Вот как, — протянула сестра, улыбнувшись шире и искреннее. — Меня можешь звать Кая, а это моя сестра, Аой. Рада познакомиться с тобой, Иида-кун!
— А я не очень… — пробормотала я, за что Кая сильно наступила мне на ногу под столом. Под изучающим взглядом из-за очков я, скрипя зубами, выдавила из себя: — Точнее, рада, настолько рада, что аж нога заболела!..
Кая делала вид, что она как бы и не при чём особо, поэтому с невозмутимым лицом завела разговор с одноклассниками, к которому я прислушивалась, но не вмешивалась. Ну не в моих это привычках, лезть в чужие беседы!
— Как вы думаете, что такое «геройский урок»? — спросила Урарака, задумчиво жуя рис.
— Думаю, нас будут учить чему-то вроде… Ну… Не знаю… Людей спасать, например, со злодеями сражаться… — предположил Мидория.
Я задумалась. И правда, что это за геройский урок, который стоит у нас последним уроком в расписании? Чему нас научат? Кто будет преподавать? Что полезное мы извлечём для себя, что новое узнаем? Ответа на эти вопросы не знала ни я, ни Кая, ни наши одноклассники, дружно обсуждающие этот вопрос.
— А может, это вовсе и не практика? Может, это теоретический урок вообще? — смело выдвинула свою теорию я, вопреки всем ожиданиям сестры.
— Вполне может быть, но что тогда является практикой и когда она у нас начнётся? — спросил Иида, сверкая очками. — Мы уже второй день в геройской школе, причём самой престижной и лучшей геройской академии в стране, и почему наши уроки и предметы не слишком отличаются от тех, которые были у нас в средней школе?
—
Ну и речь загнул… — телепатировала я. —
Покороче-то вообще никак нельзя было?
Так или иначе, в этом плане с Иидой я была относительно согласна, но даже при этом он продолжал меня раздражать своим умным видом, выпендрёжем в речи и пафосным выражением лица а-ля «Я у мамы умненький, а вы все тут тупые, и вообще мне плевать, я в очках».
Пока мы размышляли, время обеда подходило к концу. Я благодарна вздохнула в сторону робота-повара, потому что наелась так, что пока что ничего, кроме как вздыхать, сказать не могла. Кая молчала по той же причине, выговаривая мне за обжорство и ненасытность. Я снова вздохнула в ответ на её мысли, как бы оправдываясь перед ней за испорченный диалог с новыми друзьями, в компании которых мы вернулись в класс и расселись по местам. Я, только скинув вещи у парты и сев на стул, уставилась от нечего делать в окно, в котором плыли большие тяжёлые облака.
— ВСЕМОГУЩИЙ?!
— Я здесь! Вхожу через дверь, как самый обычный человек! — и разразился громким фирменным смехом.
Мою усталость как рукой сняло. Я с широкой восхищённой улыбкой смотрела на Символа мира и героя номер один, не веря, что вижу его вживую, а не как всегда, на экране телевизора или дисплее телефона.
— Сейчас начнётся ваш первый геройский урок. Надевайте свои костюмы и выходите на поле бета. Встретимся там, маленькие герои! — проинструктировал Всемогущий и убежал, только слышался где-то вдалеке его смех.
На дверь, за которой исчез учитель, смотреть было уже не интересно. Гораздо большее внимание привлекла выдвинувшаяся полочка с пронумерованными контейнерами, в которых лежали наши геройские костюмы. Забрав капсулу со своим номером, я вместе с остальными девчонками направилась в раздевалку. Придя туда, с вожделением открыла контейнер.
Передо мной лежало несколько пакетов. Развернув один из них, я обнаружила аккуратно сложенные легинсы из прочного термобелья. Их штанины становились тем шире, чем ближе спускались к стопам. Расцветка была как раз такая, какую заказывали: чёрный с красной отделкой. К леггинсам прилагался топ из того же материала чёрного цвета с красными широкими полосками, начинающимися на плечах и как бы «охватывающими» весь низ рукава. Сами рукава, кстати, расширялись по мере приближения к кистям рук. У топа также был высокий ворот, обтягивающий шею, и рисунок в виде красного клина, проходящий по плечам, спине и груди. Оставались только невысокие ботинки с красной рельефной подошвой и красными шнурками. Оглядев себя в зеркало, я стянула с косы резинку и переплела волосы в высокий светлый хвост, спускающийся до середины спины тяжёлыми волнистыми локонами, которые бликовали на свету и переливались разными цветами: белым, золотистым, рыжеватым…
Посмотрев на Каю, я не обнаружила ничего, что удивило бы меня — костюм сестры отличался от моего разве что расцветкой, и то не слишком. Если у моего костюма отделка была красная, то у Каи — голубая. В остальном костюмы были одинаковыми, ведь рисовала их эскизы одна только Кая, прекрасно знающая, что художник из меня такой себе.
— Надо же… — протянула Яойорозу где-то сзади меня. Поглядев в зеркало, я увидела её отражение, от которого хотелось отвернуться и сказать «Я вас не знаю, мадам, я не с вами», да только воспитание не позволяло. — Никак не привыкну к тому, что вы так похожи…
— Да уж, самые настоящие близняшки! — умилилась Урарака, костюм которой мне нравился намного больше, чем Яоймомо. Да вообще все костюмы были хороши, что ни говорите.
— Ми-ми-ми! — раздался чей-то девичий голос прямо рядом со мной. Чуть позже оказалось, что это была Хагакуре, причуда которой являлась невидимость, причём конкретная до такой степени, что она не может никак её отключить.
Минуты через две, когда все были готовы, мы вышли на то самое поле бета. К слову, опять-таки пересеклись с пацанами и костюмы у них ничего такие, зачёт. Завидев, как долго Кая любовалась на неплохо сложенного Киришиму, я усмехнулась, телепатически спросив, о чём она думает. Сестра покраснела и перевела взгляд на Бакуго, геройский костюм которого нам обеим понравился, потому что… Это так креативно, если считать, что его причуда — взрыв, это ж ещё придумать надо и нарисовать так, чтобы тебя поняли!
— Говорят, что одежда красит человека, мальчики и девочки, — раздался голос Всемогущего, когда мы вышли из «тени», так сказать (представляю, как это выглядело брутально со стороны). Завидев нас, про-герой номер один продолжил:
— И помните, отныне вы герои!
—
Кая, Кая, Кая! — радостно кричала я телепатически сестре. —
Нас хвалит Всемогущий, герой номер один, понимаешь это, да? А-а-а! Кто бы мог подумать, что этот момент действительно настанет?!
На мои восхищения сестра усмехалась, параллельно со мной не веря, что это и впрямь всё наяву, а не во сне. В то время, когда подошли уже все, облачённые в свои крутые геройские костюмы (а мне все они без исключения нравились), Всемогущий гордо и величаво произнёс:
— Ну что ж, начнём геройский урок, зародыши!
…П р о д о л ж е н и е
с л е д у е т…
