***
— Блять, это шутка такая? — Тэгун вскочил с места. — Что тебя на этот раз не устраивает? — в ответ заорал Воншик, все еще сидя лицом к монитору и спиной к нему, — Клянусь, если ты… — Да я не об очередном твоем автотюне, придурок. Мне только что написал менеджер. Угадай, кто будет играть в мюзикле, о котором я тебе говорил. — Неужели великий и прекрасный Чон Тэгун? Самый сильный вокалист на планете с самым чистым голо… Не успел Воншик договорить, как ему в голову прилетела подушка, и пришлось замолчать. — Я бы не устраивал тебе викторину, если бы все было так очевидно. — Тогда не понимаю смысла твоей викторины, потому что мы продолжаем отвлекаться от работы и не можем сделать аранжировку, которая устроила бы нас обоих. Тэгун подошел к стулу и развернул Воншика к себе лицом. — Да что еще? — с вызовом во взгляде он посмотрел в глаза Тэгуна напротив. — Твой любимый главный вокалист. — Джехван? То есть, его утвердили на роль вместо тебя, и твоя мечта сыграть в этом мюзикле не осуществится? Бедный Тэгун-хен… — Мы оба утверждены. — Что? Но ведь… — Воншик был искренне удивлен. — Да. Я уверен, Джехван удивлен не меньше меня. — Тогда я не понимаю твоей реакции. Не похоже, что ты очень рад играть вместе с ним. — Потому что я не рад. Воншик ничего не ответил, только нахмурил брови. — Я… Воншик, я мечтал об этой роли столько лет, а Джехвана взяли просто за то, что он молодец. — Разве не в этом суть? — Воншик усмехнулся, — в индустрии востребованы молодцы. Я не говорю, что ты плох, просто Джехван… — Что Джехван? Лучше меня? Ты это хочешь сказать? — Тэгун повысил голос. — Я никогда такого не говорил. — Тебе не нужно говорить об этом напрямую. Ты в восторге от него всего: начиная от вокального диапазона и заканчивая его лицом. В мою сторону от тебя невозможно дождаться похвалы. — Тэгуни-хен ревнует? — слишком наигранно спросил Воншик, стараясь замять этот разговор. — Ревновать будет Воншик-и, когда я буду целовать его Джехван-хена. — не сдержавшись, выпалил Тэгун. Глаза Воншика округлились еще больше и он, кажется, забыл как дышать. — Чего? — выдавил из себя он спустя несколько секунд молчания. — Если бы ты был чуть более просвещенный духовно, то знал бы сценарий. Тод — смерть, которого играю я, отнимает жизнь у Рудольфа — Джехвана… — Тэгун сделал небольшую паузу. — отнятием души через поцелуй. Воншик хотел съязвить про то, что кажется, знает, где все его прошлые пассии, но сейчас ему было не до смеха. Он старался не выдавать своих эмоций. — Так в чем проблема? — стараясь сделать максимально безразличный тон, спросил Воншик. — Проблема в том, что я не хочу целовать каждый день мужчину. — голос Тэгуна становился все тише. — Ты противоречишь сам себе. Ты же хотел эту роль, ты ее получил. Ты будешь устраивать истерики из-за поцелуя с мужчиной? — С Джехваном. — А он не мужчина? — Это другое. Воншик почувствовал ком в горле. Он не понимал, куда ведет этот разговор, и его начала охватывать паника. Он еще сильнее свел брови и потер переносицу. — Что ты хочешь от меня? Совета, каким Джехван будет смотреться привлекательнее с твоим языком в глотке? — теперь был взбешен уже Воншик. У Тэгуна на лице было полное безразличие. Он выпрямился, пару секунд посмотрел на Воншика нечитаемым взглядом и пошел к дивану. Тэгун спокойно надел худи, пошел к двери, но остановился. Резко развернувшись, он схватил рядом стоящий стул и швырнул его об стену, после чего дверь в студию закрылась с громким хлопком. Выдох. Воншик уже не удивлялся такой вспыльчивости Тэгуна, не первый год знакомы. Но вся эта ситуация выводила его из себя. Джехван по девочкам, Воншик — тоже. Но он с радостью проверил бы свою гетеросексуальность на губах Джехвана. На всякий случай. Но почему Тэгун ведет себя так, будто ему не все равно? У кого и были в группе все проявления гомофоба, так у Тэгуна с его протестами «я же не могу обниматься с мужчиной, я не могу прижиматься к нему губами через бумажку, это неправильно». У Воншика разболелась голова.***
Первая репетиция. Каждый из каста оказался настоящим профессионалом со стажем, у которого было чему поучиться. Все читали сценарий, стараясь привнести в персонажей что-то свое, каждый был увлечен только собой. В первый каст включили Джехвана и Хеншика. Хеншик, скорее актер дорам, чем мюзиклов, но, видимо, он смог чем-то зацепить режиссеров. Высокий, лицо словно с обложки — на него тяжело было не смотреть. Тэгун думал, что зрители перестанут дышать, когда увидят дуэт Хеншика и Джехвана, ведь он сам тоже не мог сдержать восхищения. Тэгун старался сосредоточиться именно на тех моментах, где есть его роль, и мысленно повторял строчки песен, поэтому большинство сцен он пропустил мимо. Сцена борьбы. Отчаявшийся Рудольф кричит от беспомощности, мечтая умереть, и к нему на помощь приходит Дер Тод. Тэгун следит за их игрой, не моргая, не упуская ни единого момента, пытается уловить каждую эмоцию на их лицах. Рудольф опускается на колени и приставляет пистолет к виску. Выстрел. Поцелуй. Глаза Тэгуна почернели, но он поймал на себе взгляд Джехвана. Прямо тогда, когда тот целовал Хеншика. Он, черт возьми, приоткрыл один глаз, и посмотрел на Тэгуна.***
— Тэгун, твою мать…- только смог сказать Джехван перед тем, как Тэгун завел его руку за спину, а второй закрыл рот. — Будь тише, — прошептал Тэгун на ухо и сильнее прижал Джехвана спиной к своей груди. Осторожно делая шаги назад, он пересек с Джехваном всю гримерку. Тот послушно следовал за ним вслепую, иногда спотыкаясь о ноги самого Тэгуна, пока он не врезался пятками в небольшой диван. Он тут же освободил Джехвана из своих рук и грубо толкнул на поверхность. Джехван был напуган. Ему казалось, что он еще ни разу не видел хена в таком бешенстве. Как только он открыл рот, чтобы что-то сказать, на его ноги сверху сел Тэгун. — Подожди, — слишком звонким — даже для самого себя — голосом, затараторил Джехван. Тэгун положил руки на его плечи и уставился прожигающим взглядом. — Я бы потребовал от тебя объяснений такого поведения, — Тэгун провел рукой от плеча до груди, — если бы мы оба не знали ответа. Он сжал пальцами сосок и Джехван громко простонал. — Разве я не сказал тебе быть тише? — пальцы Тэгуна сжались сильнее и Джехван стиснул зубы. Второй рукой Тэгун начал гладить его щеку, и он склонил голову немного вбок. — Я ведь не привлекаю тебя. Ты просто хочешь внимания и восхищения. С моей стороны, со стороны других мемберов, со стороны всех людей на земле, блять, Джехван… — Тэгун переместил руку с щеки на пухлые губы и начал гладить их подушечкой большого пальца. — Поцелуй меня, — хриплым голосом сказал Джехван, смотря на Тэгуна из-за прикрытых век. Тэгун усмехнулся. — У меня идея получше. Тэгун последний раз провел большим пальцем по нижней губе Джехвана, аккуратно слез с его ног и замер. Ширинка оказалась прямо напротив лица Джехвана и он тяжело сглотнул. — Я хочу, чтобы ты сделал это, — сказал Тэгун, беря руку Джехвана и кладя ее на свой пах. — Ты же только по девушкам, — ухмыльнулся тот. — Я закрою глаза и представлю на твоем месте кого-нибудь поженственнее. Джехван не смог сдержать нервного смешка и сделал вид, что его это не задело. Он положил одну руку на талию Тэгуна, слегка притягивая к себе, а второй начал поглаживать пах сквозь плотную ткань джинсов. Вскоре Джехван припал к грубой ткани уже губами, стараясь оставить как можно больше поцелуев и выделяя очертания горячего члена языком. — Блять, Джехван, — Тэгун крепко схватил его за плечо, стараясь удержаться на ногах, — если бы я раньше знал, что ты…. Слова застыли у него в горле, потому что Джехван сжал его слишком сильно. — Поблагодаришь позже…- совершенно тихим, совершенно несвойственным ему голосом, ответил Джехван и в гримерке раздался громкий звук расстегивающейся ширинки. Увидев, что Тэгун уже достаточно твердый, он приспустил джинсы вместе с боксерами, и взялся за основание. Он пару раз слабо провел по нему, наслаждаясь реакцией Тэгуна. Сейчас Тэгун не мог сдерживать своих эмоций, как он делает это обычно, он тяжело дышал и приглушенно стонал. Но он еще даже не начал. Джехван начал медленно водить рукой по всей длине члена и уткнулся головой в чужой бок. Несколько минут он просто продолжал дрочить, то ускоряясь, то замедляясь, пока не почувствовал жесткую хватку в своих волосах и самодовольно улыбнулся. Джехван посмотрел на него и встретился с ним взглядом. Не только его взгляд был помутневшим, но и взгляд самого Джехвана, что не могло не показывать, что тот также получал удовольствие от процесса. Не прерывая зрительного контакта, Джехван накрыл ртом головку. Тэгун посмотрел на то, как пухлые губы смыкаются вокруг его члена, как втягиваются щеки Джехвана, и кончил. Сперма залила щеку и губы Джехвана. Он выглядел грязно, но не менее привлекательно. — Так быстро, — сказал Джехван, стирая со своей щеки сперму. — Твоя очередь выполнять обещание. — Джехван встал, обвил рукой его шею и поцеловал его. Тэгун не успел среагировать и молча поддался, пока он не ощутил во рту свой вкус, после чего аккуратно взял лицо Джехвана в ладони и отстранил от себя. Они мягко столкнулись лбами и смотрели друг на друга. — Не хочешь помочь мне? — намекая на свое возбуждение, тихо спросил Джехван. — Абсолютно нет, — спокойно ответил Тэгун. — Тебе меня совсем не жаль? — надул губы Джехван и потянулся к чужим губам. Тэгун отвернул голову и усмехнулся. — Единственного, кого мне жаль, это Воншика, который верит, что это всего лишь твой образ, и что ты не отсасываешь всем подряд. Взгляд Джехвана потупился, а лицо стало абсолютно серьезным. — Надеюсь, ты повзрослеешь и перестанешь вести себя так. И, наконец, осознаешь, что Воншик нужен тебе также сильно, как и ты — ему, — прошептал Тэгун на ухо и нежно поцеловал в висок.