Холодный расчет

Чикаго только на первый взгляд город с утопичной идеологией и непоколебимой системой, четкими и ясными взглядами у людей и унылой идеальностью. На самом-то деле, даже после мировой катастрофы, после устоявшейся системы разделения людей на фракции и закрепления власти в городе за необходимыми правителями, люди не смогли полностью поменяться. Дети всё так же были чистыми и наивными, желая подружиться со всеми сверстниками, несмотря на слова родителей про разность фракций, и узнать этот большой и удивительный для них мир, пускай он и ограничивался одним городом. Подростки так же прогуливали школу, напивались в тихую и пытались найти себя в этом мерзком и холодном для них мире, в котором они чувствовали себя слишком одинокими. Молодые люди так же искрились амбициями, стараясь вложить всего себя на максимум и мечтая добиться вершин. Взрослые так же взваливали на себя слишком многое, стараясь отдать всего себя семье и работе, забывая о жизни. Старики так же смотрели на всех с горьким чувством потери "лучших лет своей жизни", но желали лишь лучшее взрослым детям и маленьким внукам. Люди остались почти такими же. Но, как и в любой подобной истории, есть одно "но". Хоть они и оставили в себе хорошие и чистые человеческие качества, но вся грязь, на которую способен человек, пошла за ними тоже. Перед этим став вдвое больше. Теперь понятие правосудия и справедливости было сильно испорчено, чтобы не кричали языкастые умники из Искренности. "Негодных" людей просто выкидывали на улицу, ломая им жизнь словами «Вы теперь изгой, сэр». И это мерзкое "сэр" было верхом лицемерности, ведь все прекрасно знают, что после этих слов к человеку больше никогда не будут относится, как к равному. Прохожие, завидев его, будут смотреть презрительно, пряча в себе страх, ведь все знают, что изгои – ненормальные, мало ли, что они могут натворить. Бесстрашные смогут спокойно распускать кулаки или жесткий приклад автомата, избивая ради веселья или вымещения собственной злости, в которой человек без фракции может быть совсем не виновен. Альтруисты будут стараться накормить желающих или достать им теплое одеяло, за что этих людей будут не уважать остальные фракции, считая, что они лишь зря переводят продукты, помогая тем, кто этого совсем не заслужил. Не годен для фракции – изгой. Совершил преступление – изгой. Провалил инициацию – изгой. Высказал недовольство системой, правителями или работой фракции – может станешь изгоем, а если возмущался слишком громко – пуля в лоб и нужные люди разберутся с телом. И никаких возражений, иначе найдешь себя в одном из пунктов, а дальше сам понимаешь. При таком положении дел, те, кто были недовольны, почти всегда молчали или говорили в очень тесном и близком кругу. И Фрея не была исключением. Прогуливание школы, необычный внешний вид и язвительность – всё, что она могла себе позволить, чтобы на неё, если и обращали внимание, то только, как на взбалмышного избалованного подростка, а не врага системы. Фрея родилась в Эрудиции, в семье врачей, которые хоть и не были приближенными к Джанин и остальной верхушке власти во фракции, но активно к этому шли, в чем, особенно в последнии годы, добивались успеха. Если бы кто-то попросил знакомых коротко описать её, то получил лишь недовольное шипение сквозь зубы на подобии: «Обычная взбалмошная девчонка, которая позволяет себя слишком много и позорит свою фракцию». Фрею и правда не особо любили те, кто её окружал. Блондинка, которая хамила постоянно, и выглядела непозволительно неопрятно и развязно для Эрудиции. Ей постоянно тыкали в лицо тем, что она позорит себя/родителей/фракцию. Указывали на то, что никто не понимает, как в такой семье могла родиться она. Успешные и вежливые родители, что были профи в своем деле, и старшая сестра, которая осталась с семьей после Церемонии Отбора, и с блеском прошла инициацию, теперь успешно работая в научном центре по разработке медикаментов. Фрею почти тошнило от вычурного блеска и идеальности своей семьи, в которой она чувствовала себя абсолютно чужой. Но это осталось терпеть совсем недолго. Тест был пройден ещё вчера и вот-вот должна была состояться Церемония Отбора. У Фреи может быть остались бы малейшие сомнения, если бы не результат Теста и уверенность в собственных силах. Добавить ненависть к Эрудиции, вечные упреки учителей, презрительные взгляды одноклассников, холод в родной семье и ненависть к синему цвету, и все сомнения на счет выбора на Церемонии сразу отпадают. Она точно знала, над какой чашей прольет свою кровь и ни капельки не сомневалась. Бесстрашие. Фрея ждала и готовилась к этому. Она делала самодельные гантели, пряча их под кровать, чтобы родители или сестра не нашли, ведь они сразу бы обо всем догадались. Она с наигранной грустью подошла к матери, вытирая фальшивые слезы и рассказывая о том, что над ней смеются из-за фигуры, попросила об абонементе в спортзал. Когда пластиковый пропуск был в сумке у девушки, она не могла сдержать победную ухмылку, уже тогда зная, что добьется всего, ведь в отличии от большинства Эрудитов, она не разбиралась в точных науках, но в науке манипулирования людьми ей не было равных. Она бегала по утрам и вечерам, делала в собственной комнате упражнения до состояния бессилия, наматывала новые бинты на руки, когда прошлые пропитывались кровью, из-за неточных ударов об самодельную грушу, что была слишком твердой, ведь Фрея ни черта не знала о том, как они делаются. Она сама собирала и делала себе нужные для занятий вещи, ведь всё, что было в спортзале Эрудиции – беговые дорожки, велотренажеры, коврики для йоги и бассейн. Эрудиты ходили туда, лишь чтобы укрепить здоровье, о котором они знали и волновались больше всех, и подтянуть фигуру. Фрея же наращивала мышцы, как сумасшедшая, выкладываясь на полную, и выжимала максимум из своих возможностей. Она не была идиоткой, которая преследует мечту и думает, что в Бесстрашии её погладят по головке и будут ждать, когда у неё начнет всё получаться. Конечно, не удивительно, что большинство даже не знают, на что они подписываются, выбирая фракцию воинов, но Фрея была девочкой находчивой и напрочь отбитой, поэтому не видела ничего такого, чтобы пробираться в бары и клубы Бесстрашия, наплевав на правила. Собственно, так она обо всем и узнала. Когда ей исполнялось шестнадцать, она в свой День Рождения впервые тайно пробралась туда. У неё не было друзей, которые поддержали бы её в этом деле и решились на такое безумство, из-за которого им могло крупно влететь, поэтому пришлось идти одной. Было страшно, но адреналин от мыслей, что с ней могут сделать, если она попадется, питал девчонку, заставляя улыбку предвкушения растягивается на её лице. Довольно сильно ей помогло то, что у неё была черная одежда Бесстрашных, потому что, приди она в своем синем брючном костюме, её выкинули бы через секунду и позвонили родителям. Откуда обычная школьница смогла достать одежду другой фракции? Как уже и говорилось, ей не было равных в манипулировании людьми и умении договариваться. «Совсем незадолго до того, как она пробралась в Бесстрашие, Фрея вместе с классом от школы ездили на экскурсию в Дружелюбие. Они должны были наблюдать и изучать вживую, некоторые виды растений, которые идут в производство лекарств, но у неё были совсем другие планы на эту поездку. Одежду для всех фракций шили именно в Дружелюбии, так что этот шанс стал настоящим подарком для Фреи. Еще в школе, пару дней назад, она договорилась с Элис, девушкой из класса старше, чтобы она стащила для нее пару черных вещей для Бесстрашия. Конечно, никто не стал бы ей помогать просто так, но Фрея знала, что у Элис небогатая семья, а заболевшей матери очень нужны были лекарства. Незаметно улизнув от своей группы, блондинка быстрым шагом направлялась к большому амбару, который трудно было не заметить из-за его размеров. Элис была уже на месте, стоя сзади здания, где не было людей. Она определенно нервничала, что было заметно по бегающему взгляду, поглаживанию кулона на шее и тому, как крепко она прижимала к себе сверток в бумаге, где видимо и находилась одежда. – Как жизнь, Элис? – Фрея подошла сбоку, положив руку на плечо девушки, от чего та вздрогнула. Черт, она определенно очень волновалась, – хэй, ты чего? – Я пошла на кражу, вот чего. Как ты можешь быть такой спокойной? – дружелюбная раздраженно дернула плечами, но Фрея видела, что девушка не злилась, а боялась. – Да брось, это даже за кражу нельзя счесть. Думаешь, кто-то обеднеет от одного комплекта одежды? Успокойся, ничего с тобой не будет, – Фрея лишь беспечно махнула рукой на слова знакомой. Может она и вправду была слишком спокойной, но волнение никогда не помогают, а она точно знает, что делает всё правильно, – в конце концов, ты делаешь это ради матери, так что отбрось все сомнения. Кажется, последние слова блондинки подействовали на Элис. Фрея засунула сверток в синий рюкзак, протянув пластины с лекарствами и коротко объяснив, что и для чего нужно. Она видела благодарные глаза девушки и еще раз убедилась, что у всех есть выбор. Ты можешь быть хорошим человеком, следовать системе и не нарушать правила, вот только, когда у тебя будет возможность помочь себе или кому-то, нарушив правила, ты ни черта не сделаешь и останешься на месте, ведь так будет "правильно". Фрея плохой человек для остальных. По факту, они совершили сейчас преступление, но имеет это хоть какой-то вес, если тем самым, Элис поможет своей матери, а Фрея станет ближе к своей цели? У всех есть выбор. И Фрея свой давно уже сделала» У неё была подготовленная одежда, информация, пусть и не совсем четкая, куда идти и как попасть в нужное заведение, и неконтролируемое желание выбраться из чертовой Эрудиции и узнать больше о Бесстрашии. Фрею было не остановить в тот день, поэтому, когда она толкает железную дверь черного входа ночного клуба, всё складывается идеально. Она слышала, что тут наливают, не спрашивая документы, но подходить к бару всё равно было немного страшно. Бармен оказывается мужчиной с просто огромными накаченными руками и Фрея тогда впервые задается вопросом: «Через что же проходят люди в Бесстрашии, что потом, даже обычный бармен в дешевом клубе, выглядит буквально как машина для убийств?». Она видит недоверие в глазах мужчины, когда сквозь громкую музыку кричит свой заказ, но, видимо, её напускной уверенный голос, яркий макияж и расслабленная поза делают свое дело. Ну или то, что она сразу же положила на стойку деньги. Спустя минуту он протягивает ей виски, которая она мечтала попробовать, и Фрея даже не верит, что всё складывается так просто и он правда повелся. Но когда мужчина хватает её за локоть, дергая на себя и старается говорить так, чтобы девчонка его слышала, а остальные нет, её наивность испаряется. – Я тебя тут раньше не видел, так что учти, когда будешь блевать за углом или тебя спалят родители, тебя здесь не было и мы друг друга вообще не видели, – он ухмыляется, но говорит достаточно убительно и жестко, так что вряд ли у неё и остальных малолеток здесь, появится мысль проболтаться, – а так, мне плевать сколько тебе, главное плати и держи рот на замке. Фрея старается унять мелкую дрожь, нахально вскидывая подбородок и легонько кивая головой. – Я не дура и не трепло, так что можешь не волноваться, – она нагло переходит "на ты", хоть и понимает, что мужчина старше её лет на двадцать, но он лишь одобрительно кивает уверенности и резкости подростка, отпуская руку. В тот день она впервые так сильно напивается, знакомится с молодыми бесстрашными и смазано целует какого-то красавчика, абсолютно незнакомого ей до этого дня, который представился Брюсом и был старше её на два года. Она разговаривает с пьяной компанией молодых людей об инициации в Бесстрашии, делая вид, будто знает об этом все, но на деле лишь задает наводящие вопросы, на что пьяные ребята с радостью поддерживают разговор, начиная от жестокой подготовки и заканчивая питанием в столовой. Фрея узнает очень многое и почти что гордится собой и тем, что так аккуратно узнает нужную ей информацию, когда в любой момент может проколоться, спалив свою принадлежность к другой фракции. Но то ли алкоголь так притуплял мышление урожденных подростков из Бесстрашия, то ли она и впрямь действовала очень аккуратно, но под конец ночи никто даже не заподозрил блондинку. Когда небо уже начинает светлеть, она кое-как прыгает в поезд, чуть не выпав из открытого вагона из-за своего пьяного состояния. Тот день стал отправной точкой к последующей "самодельной подготовке" и закреплению в голове Фреи важной мысли, что она на своем пути. И не важно, правильный этот путь или нет, главное, что он её.