АБВ2. "Жизни сестёр"

      Наён озадачила меня своим днём рождения, и я совсем забыла, что у Джуниора он на этой же неделе… Это что же, выходит, они у них в один день? Может, мой друг и моя одноклассница на самом деле подходящая пара, если есть такие совпадения? Пытаясь смотреть на всё без критики и с одобрением, я делала кое-какие успехи, но не продолжительные. Вскоре опять приходили мысли о том, что Джинён заслуживает другую девушку, кого-то получше. Но почему я недооценивала Наён, я и сама не могла понять, ведь прежде она казалась мне и милой, и сообразительной, и порядочной. Я никогда не видела её с другими ребятами или гуляющей где-то допоздна. Всегда аккуратная, всегда вежливая, всегда пунктуальная. Какие качества требовались помимо этого для нормальной, положительной девушки? А впрочем, требовалось ли моё одобрение их отношениям? Я много на себя беру.        Выбравшись с Дахён в торговый центр, я предупредила её, что сначала должна зайти за подарком другу. Вкусы Джуниора, к счастью, я хорошо знала, к тому же, теперь у меня были деньги, и я могла ими распоряжаться по собственному усмотрению. Как бы отреагировал Чжунэ, узнав, что врученные им средства я трачу на парней – своих друзей? Меня не должно это волновать, ведь я не просила денег для себя, а он дал, так что – извините. Войдя в книжный – Джинён любил читать и коллекционировал определённую серию романов – я быстро разобралась с тем, что мне нужно, купила, завернула в подарочную упаковку, и мы с Дахён вышли оттуда. - Ну, веди туда, где есть что-нибудь для Наён, - попросила я, доверяя роль ведущей однокласснице.       Дахён, как и все последние дни, с самого первого сентября, была меланхолична, печальна и неразговорчива. Было ощущение, что ей разбили сердце… Стоп! Боже мой, как я могла забыть? Ведь в тот момент, когда его по-настоящему разбили мне, именно Дахён «сохла» по Ку Чжунэ, именно она первой узнала о его предстоящей свадьбе и, заливаясь слезами, показала мне те статьи в интернете, разоблачив обман. Знала бы она, что всего лишь оказалась влюблённой в чужого парня, а вот я оказалась обманутой девушкой парня, который на самом деле был чужим. Утешитель и успокоитель во мне нащупал почву под ногами. Истоки грусти Дахён выявились, оставалось найти подходящие слова и приободрить её, сказать, что в Сеуле полно ребят, и куда более достойных, и вообще – влюблённость на расстоянии, в какого-то там красивого мальчика с Инстаграма, это несерьёзно, это всё кажется настоящим, но на деле – фантазии, не стоящие и выеденного яйца.        Мы вошли в канцелярские товары. Дахён шла мимо стеллажей и говорила: - Наён любит вести записи, делать заметки. Она обожает всякие скетч-буки, красивые блокноты, оригинальные ежедневники. Думаю, что-то такое будет для неё хорошим подарком. - Как здорово, что ты пошла со мной! – улыбнулась я. – В жизни бы не догадалась о подобном. Я и сама-то писать не люблю ничего. - О, а Наён наоборот. Даже дневник ведёт. - Дахён с бледной улыбкой поправилась: - Не школьный, в смысле, а такой, для себя. - Правда? Прикольно. А ты? - В средней школе вела, сейчас уже нет. – Я отметила для себя, что с такой Дахён без постоянного похихикивания и разглядывания одежды на проходящих девчонках, с целью позавидовать или посквернословить, мне было легче, но всё же, оставлять её в подобном состоянии не стоит. Если мне не нравится весёлый человек – это мои проблемы, ему-то уж весёлому явно жилось легче и радостнее. - Выбери, какой считаешь Наён больше понравится? – указала я на полку с этими самыми «скетч-буками», в которых тоже мало смыслила, как в косметике Сынён, терминологией напоминающей научную лабораторию. Дахён принялась разглядывать обложки. – Наверное, если записывать что-то, когда грустно или на душе скребут кошки – это помогает расслабиться, - начала я осторожно. Как бы подвести к главному и не задеть? - Да, иногда это отвлекает, - кивнула Дахён. - Я заметила, что ты в последнее время стала молчаливее… - последовало от меня продолжение. Одноклассница на миг замерла и, не посмотрев на меня, ещё увлеченнее стала вертеть в руках то одно, то другое. - Экзамены на носу, уроки, ну, сама понимаешь. - А я уж подумала, что случилось что. - Нет-нет, всё в порядке, - напряглись брови Дахён, плавно сползая к носу. Она нервничала. И не была в порядке. То ли я стала наблюдательнее, то ли она всегда была достаточно предсказуемой и очевидной. Скорее второе. Есть тип людей, настолько стабильных и однообразных в своём поведении, что перемены, малейшие, незначительные, обнаруживаются моментально. - Ладно. Хорошо. А то я думала, ты всё из-за Чжунэ переживаешь… - Дахён выронила блокнот из рук. Он стукнулся о пол. Она резко воззрилась на меня бешеными глазами, быстро наполняющимися слезами. - Как… ты… ты знаешь? Откуда?! – Девчонка была на грани истерики, и мне сделалось не по себе от такой глупой влюблённости. Столько времени прошло с того момента, как она узнала о свадьбе, и всё страдает? - Как это – откуда? Во-первых, весь интернет писал, а во-вторых, ты же сама мне статью о намечающемся венчании и показала, ты что, Дахён? – хмыкнула я, переживая за слабую память одноклассницы. Она застыла и, втянув в себя воздух, быстро пролепетала: - Ах, ты об этом! – после чего села на корточки, чтобы поднять уроненное с полки. Я посмотрела сверху вниз, чуть не сказав «о чём же ещё!», но почему-то прикусила себе язык, уставившись в макушку Дахён. Снова стоп. А о чём ещё я могла знать? Она так дико среагировала на имя Чжунэ, что у меня не возникло и сомнений, что раны всё те же, но если речь не о свадьбе, то в чём могло быть дело? По всему поведению, по ужасу в глазах Дахён, которые испугались, что я о чём-то знаю, я поняла – подразумевается нечто другое. Есть что-то ещё, и в этом самом и проблема. Одноклассница поднялась и взяла с полки спешно скетч-бук и записную книжку. – Думаю что-то из этого, да, это вполне в духе Наён. - Беру оба, - не глядя переняла я из её рук будущие подарки и постаралась воззриться в глаза девчонки, - что произошло ещё, Дахён? - Ничего, пошли, - не дала мне осуществить манёвр, отведя взгляд Дахён, и пошла к кассам. - Подожди! Нет, постой, Дахён! – Я обогнала её и перегородила дорогу. – Я серьёзно. Мне нужно знать. Что произошло? - Отстань, Чонён! Тебя это не касается! – дрожащими губами воскликнула она, что только подтвердило догадки о чём-то большем и худшем, что касалось, конечно, не меня, а Чжунэ. Но почему-то я считала, что Чжунэ меня касался всеми сторонами своего бытия, а потому не могла остановиться. - Я прошу тебя, Дахён! Мне это важно! Я… я кое-что знаю о Чжунэ, и если он совершил что-то плохое… - Собеседница теряла самообладание и начинала тихо плакать, стоя между рядов с канцелярскими товарами. – Прости, что расстраиваю тебя, но разве не лучше выговориться? К тому же, если Чжунэ провинился, я ведь и побить его могу! - Брат его уже побил, - под нос прошептала Дахён. У меня по затылку прошёл холод, приподняв волосы. Избитым Чжунэ за последнее время был только однажды, когда попал в больницу. Так значит, настолько сильно его отлупасил Ильхун? И Чжунэ не подал на него в суд? Ничего ему не сделал? Что же… что же такое произошло?! Господи, кто-нибудь даст мне ответ? Дахён опять постаралась прошмыгнуть мимо, но я настигла её в паре метров от кассы, взяв за плечи и при этом пытаясь не выронить то, что взяла для Наён. - Я прошу тебя, Дахён! Ты можешь своим рассказом очень помочь кое в чём, объясни, что сделал Чжунэ! Почему ты так реагируешь на него теперь? Ведь он тебе так нравился… - Он… он… - хлюпая носом, она уже не обращала внимания на проходящих вокруг людей, хотя старалась говорить негромко. Я чуть отпустила её, чтобы на меня не смотрели как на агрессора, зажавшего в углу свою жертву. – Мы… мы с Наён шли вечером… гуляли… и он предложил прокатиться, - Дахён провела по глазам, вытирая слёзы, но они продолжали литься, - ну, я и села. Потому что он мне нравился…       Я остолбенела. Чжунэ, прикидывавшийся остепенившимся и больше не бегающим по девкам, катался по городу и снимал девчонок прямо из машины? Это было очень похоже на того Чжунэ, о котором рассказывали, только по хронологии получается, что случилось это всего месяц назад? - Куда вы поехали? – боль знакомо стала сдавливать мне грудь. Не такая сильная, как в тот школьный день, когда я узнала о существовании его невесты, но из этой серии. - К нему. Он сказал, что это была его квартира, - Дахён всё так же бесполезно тёрла красное и мокрое лицо, сжимаясь в плечах и пытаясь уменьшиться. Было видно, что она не сочиняет и в реальности произошло нечто, что её обидело, унизило, заставило чувствовать себя плохо. Какого характера было это событие – гадать не приходилось. - И он… - Я не решилась произнести «изнасиловал тебя». Она села к нему в машину добровольно. На что она надеялась? Она сама поднялась к нему в квартиру? – Он затащил тебя к себе? - Нет, он предложил подняться, посмотреть, как у него дома, - хлюпала она носом. Нет, это на изнасилование мало тянет. Конечно, уже в квартире Дахён могла передумать, но ей не десять лет, чтобы не понимать, чего хотят парни, приглашающие вечером к себе домой, где никого больше нет! Хотелось встряхнуть одноклассницу, накричать на неё, спросить, чем и о чём она думала? Но та и без того была в такой стрессовой ситуации, что ничего бы не усвоила и не поняла. К тому же, все мои мысли сбивались на подлость и очередной обман Чжунэ. Он разве что не клялся, что не спит с другими, даже с женой. Он уверял меня в своей верности. И опять лгал. Если он переспал с Дахён, что уж говорить о его отношениях с Даной, с которой он живёт под одной крышей? - Вы… ты… - меня так и подмывало напрямую получить ответ, переспали они или нет, но язык не поворачивался. - Он так настаивал! Я не хотела! – замотала головой Дахён, плача. – А потом он кричал… мне стало страшно, и я убежала… я не хочу вспоминать, Чонён! – наконец, набравшись сил, одноклассница оттолкнула меня и, прибавляя скорости, понеслась из магазина.        Я с трудом пришла в себя. Чжунэ – отвратительная мразь, какой был, такой и остался. Он принудил несовершеннолетнюю заняться с собой сексом! Представляю, в каком она была шоке. Он ужасен. И как умело притворялся! Как же изумительно он натягивал на лицо маску заботливого, внимательного и мужественного. Я же знала, каким он бывает соблазнительным, трепетным, какие слова и каким голосом умеет шептать, разве после этого возникал вопрос, почему Дахён поддалась? А кто бы не поддался? Положив покупки на кассу, я подождала, когда их пробьют, расплатилась и поторопилась домой, на ходу набирая сообщение Ку Чжунэ: «Нам нужно увидеться. Я согласна. Через час жду тебя у себя!». От него поступил ответ: «Я ещё буду на работе, Чонён, попозже сможешь?». «Нет! Ты же говорил, что соскучился? Так докажи и приезжай! Либо через час – либо никогда!» - выставила я ультиматум. Последовала заминка. Не знаю, о чём он думал, о том, как подальше меня послать или как объяснить папе, почему покидает рабочее место, но через пять минут прилетело согласие: «Хорошо, через час буду у тебя». Какой уступчивый, поглядите! Надеется, что у меня никого нет дома, и поэтому я тороплю его, чтобы встретить его объятьями и разведёнными ногами? Ну-ну, тем интереснее будет посмотреть на его реакцию, когда он осознает истинную причину нашей спонтанной встречи.       Добравшись домой, я на ходу махнула Сынён, Чеён и Чэрён, прошла к себе в спальню, закрылась и стала мерить её шагами. Я должна поставить точку. Всё, хватит! Довольно. Я почему-то не сожгла мосты, не оборвала связь, я сохранила возможность для нас с Чжунэ. Не просто общение, а именно возможность опять быть вместе – это я осознала только сейчас. Друзьями нам с ним никогда не быть, а значит, что любые контакты подразумевали постель, в которую мы рано или поздно заберёмся. О чём я думала? Ему же ничего другого и не надо. Стоило мне уехать на месяц в Тигриный лог, как он уже оприходовал мою одноклассницу, урод! Боже, Джуниор с Наён, этот с Дахён – в Сеуле нигде больше девчонок не осталось что ли? Почему всё должно быть возле меня и чуть ли не на моих глазах? Не хочу знать и думать об этом, но если судьба подстроила всё так, чтобы я оказалась в курсе, наверное, это зачем-то нужно.       Слёз и хруста в раскалывающемся сердце уже не было, я наполнилась яростью. Я ненавидела Чжунэ, и себя тоже, за то, что поддалась и дала второй шанс подобному человеку. Скольким девушкам он со своей компашкой поломал жизнь, пока учился в СНУ? Они пользовались ими, как вещами, снимали на камеры, как животных в зоопарке, выкладывали в сети, высмеивали, позорили, глумились. Они ощущали себя хозяевами жизни. И я ещё посчитала щедрость Чжунэ благородством и добротой? Да это всё то же тщеславие, ему в удовольствие показать своё могущество, лишний раз отметить, какой он богатый, и какие все вокруг бедные, так что можно подавать, словно нищим. Образ его, такой близкий и дорогой мне ещё утром, залила пелена гнева, превращая Чжунэ в чудовищно непонятного мне, постороннего подлеца, во мне кипело, рокотало чувство брезгливости, презрения, но чем больше оно становилось, тем больше отплёскивало и на меня саму, ведь я – я! – оказалась дурой, как и другие. Причём дважды. Смеялся ли он надо мной за моей спиной? Кому рассказал о том, что лишил меня девственности? У Югёма спрашивать бесполезно, он мой друг, и при нём Чжунэ бы не стал вести себя так, как ведёт, наверняка, со своими мажористыми дружками. Я обязана порвать с этим всем, перекрыть все доступы к Чжунэ и его пути ко мне. Как бы сейчас вновь спас Тигриный лог! Ну почему я не могу уехать туда до экзаменов? Немедленно. Запиликал домофон и я, вырванная из душевных терзаний, крикнула: - Я открою! – спеша, чтобы к двери не подошла Сынён (сестры Шин ещё недостаточно освоились, и дверь открывать не кидались), я выбежала из спальни, нажала на кнопку, впускающую посетителя, взялась за ручку и… замерла. Каких-то три секунды я всё-таки чувствовала, как поднимаются рыдания, как пищит что-то внутри, страдая и умирая от безысходности, разочарования. Но потом, стиснув зубы и взяв волю в кулак, я открыла дверь, достала свой мобильный, включила в нём камеру, направила на себя. Выходя в подъезд, я записывала видео: - Всем привет! Я – Чонён, обычная бедная школьница, а это… - Я вышла на площадку между квартирами. Чжунэ как раз поднялся с последней ступеньки на неё же. Перехватив мобильный в левую руку, я развернула камеру на него и за кадром сказала: - Это миллионер Ку Чжунэ, который корчит из себя очень крутого. – Пока он пытался понять, что я делаю и с кем разговариваю, моя правая рука вышла вперёд и вонзилась в челюсть Чжунэ мощным хуком, от которого он отлетел назад, на лестницу и, едва успевая ухватиться за перила, кое-как не скатился по ней вниз. Мой удар и последовавшая траектория движения Чжунэ были записаны на камеру, я нажала кнопку «остановить» и убрала мобильный. Тяжело дыша, я смотрела, как прикладывает ладонь к челюсти Чжунэ, загнано, опешив и недоумевая воззрившись на меня. Я умудрилась вмазать так лихо, что у него разбилась губа, и на пальцах теперь появилась кровь. Неприятное мучение скрутило мои внутренности, сожаление, что сделала ему больно, боролось с ощущением справедливого возмездия. - Какого чёрта, Чонён? – спросил он, охрипнув от эмоций. Мне хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать его голоса, мне хотелось не видеть его светлого костюма и не замечать аромата его дорогой туалетной воды, заполнившего весь этаж. - А на что ты надеялся, когда ехал сюда? – постаралась я принять такой вид, будто мне всё равно, или даже весело. – Что мы потрахаемся? - Нет, я хотел тебя увидеть… - всё ещё не понимающий, он настороженно на меня глядел, - ты разозлилась из-за того, что думала, что я хочу с тобой сейчас переспать? Чонён, ты же знаешь, я не настаиваю, я доволен уже только тем, что мы можем провести время вместе… - Больше не можем, - перебила я его. В его глазах разыгралось такое возмущение, похожее на страдание, без сомнений фальшивое, что я отвела свой взгляд от его лица. Слишком уж оно на меня влияет. - Что? Почему? О чём ты? - Я не хочу видеться с парнем, над которым все будут смеяться, а все будут, потому что я покажу записанное видео, как даю тебе по морде, всей школе, всему району, каждому человеку, у которого найдётся минутка посмотреть. – Я достала мобильный и, помотав им, злорадно улыбнулась и опять убрала его в карман. - Какого чёрта происходит? – почти в точности повторил Чжунэ свою первую фразу. – Зачем ты это делаешь? - А разве ты никогда так не делал? Разве ты с друзьями своими не записывал девчонок, которых вы имели? Разве не существовало сайта, куда всё это выкладывалось, пока его не заблокировали? Разве вы не унижали людей, как только могли? А могли вы, с вашими деньгами и связями, как угодно! - Причём это всё здесь и сейчас? Не сходи с ума, Чонён, это всё было больше года назад в последний раз! - Какая разница? У таких преступлений нет срока давности. Я, конечно, не буду выкладывать видео в сеть, я не дам тебе такие козыри в руки, ведь за подобный удар ты меня и засудить можешь… - Ты отлично знаешь, что я никогда не стану пытаться посадить тебя в тюрьму! – достав платок из кармана и вытерев кровь с губы и рук, Чжунэ яростно смотрел на меня. В нём было столько праведной обиды! Боже мой, обиженный мальчик, поглядите, его ни за что стукнули. Как же, ни за что! - А я бы тебя, и таких, как ты, посадила! Но поскольку не в силах это сделать, то просто распространю позорящий тебя ролик, и когда ты в следующий раз будешь где-то идти или ехать, считая, что весь такой охуенный, знай, что каждый встречный может быть из тех, кто видел, как тебя пиздит старшеклассница, и ты летишь фанерой по подъезду! - Да что с тобой сегодня?! – крикнул Чжунэ, наглотавшись моего словесного яда. – Мы сто раз уже выясняли, каким я был и что делал в прошлом, чем я задел тебя?! Разве по отношению к тебе я хоть раз сделал что-то дурное?! - А, то есть, умалчивание о невесте, обман – это не предательство? - Я хотел тебе сказать! Я объяснял тебе это! Но я не смог! Я боялся, что… - Чжунэ сглотнул ком в горле, опустил глаза, качая головой. – Давай не будем ворошить прошлое? Я не в силах его изменить, но я в состоянии менять будущее через настоящее, которое стало другим… - Правда? А что насчёт Дахён? - Дахён? – Он нахмурился, вспоминая. Ну, разумеется, зачем помнить девчонку, которую один раз всего поимел? Но на лицо Чжунэ набежала какая-то паническая тень, и он, тревожно и мелко замотав головой, весь как-то подсобрался. – А что с ней? Причём тут она? - Я всё знаю, Чжунэ. Всё, - хмыкнула я с горечью. Я бы хотела, что он принял это за сарказм, но саднящее ощущение боли выдавало себя. - Что – всё? – не собираясь, видимо, сдаваться и разоблачать себя, уточнил Чжунэ, но глаза его говорили за него. Ему было, что скрывать и в чём каяться. - Что ты сделал с Дахён, что ты посадил её в машину и отвёз к себе. Или скажешь, что такого не было? Что тебя избил не Ильхун за то, как ты поступил с его сестрой? – Сын чеболя Ку поджал губы, спрятал взор. В пальцах он сжимал, комкал и перебирал белоснежную ткань платка, обагрённую собственной кровью. – Молчишь? Будешь отпираться, что такого не было? Это было не год назад, не так ли? А в этом самом твоём изменившемся настоящем! Которое совсем другое! В котором ты, якобы, хочешь спать только со мной. Но подобные фразочки ты же всем девчонкам говоришь, не так ли?       Тяжело задышавший, пока я всё это говорила, Чжунэ едко улыбнулся на моих последних словах и, не поднимая взгляда, с хохотком бросил: - Конечно! Каждой! Всегда и постоянно! Именно так я и делаю! - Чего ты иронизируешь, будто это не так! – злобно прикрикнула я. Он поднял на меня глаза, и я чуть не отвела свои, столько там было задетого чувства собственного достоинства, гордости и оскорбленности. - Так, Чонён, всё так! Ты же лучше знаешь, правда? Ты же всё равно мне не поверишь. Тебе плевать на то, что я говорил, что не снимаю девчонок в клубе, что они сами подходят ко мне, ты будешь верить тому, что говорят обо мне, ведь люди же знают меня лучше, чем ты, да? - Ты сам позвал Дахён! Ты! Пригласил её! Что это было – не съём?! – Чжунэ опять поджал губы. Ноздри его раздувались от эмоций, вызывавших глубокое и убыстрённое дыхание. - Я не хотел её трогать… - Не хотел, но потрогал! Какая разница уже, чего ты хотел, если ты это сделал?! - Никакой! Я понял тебя! – заорал на меня Чжунэ, и я сама невольно притихла, переживая, как бы соседи не выглянули на площадку. – Тебе вообще всё равно, что я скажу! Ты никогда не пыталась меня понять! Никогда! Что я ни говорил, что ни делал, ты слышала только то, что хотела! А я, как идиот, ещё и пытался оправдываться! Но хватит! Хватит вить из меня верёвки, Чонён! У тебя это удачно получалось, но всему есть предел! У меня есть гордость и честь! Я не намерен больше оправдываться, оставайся при своём мнении! Оставайся со своими дружками, которые оплёвывают меня за спиной, показывай видео, кому хочешь, хоть Чонгуку, он из твоей породы любителей позлорадствовать над бедами влиятельных и властных людей, потому что сам ничего не имеет! Это ведь всё, чего ты хочешь? Унизить меня и показать, что богатые тоже плачут? О! Что ж, пытайся! Если всё, чего тебе хотелось – это увидеть меня несчастным, то нам, действительно, не по пути, потому что в моих желаниях было сделать тебя счастливой. До свидания!       Чжунэ развернулся и начал сбегать с лестницы. Я едва не протянула следом руку и не воскликнула «постой!». Но он сам остановился на середине и обернулся: - Дахён всего лишь сделала мне минет и, я тебе скажу, не очень-то противилась этому, всё, что её расстроило – это посыл на хуй после случившегося. Знаешь, так чаще всего и бывает, девушки готовы хоть в рот взять, хоть в жопу дать, но огорчаются потому, что на них после этого не женились, а не из-за случившегося.        Наши глаза встретились. Я не собиралась проигрывать и отводить свои первыми, но на них почему-то защипали слёзы, ещё не явные, но подступающие, а позволить Чжунэ увидеть мои слёзы я никак не могла. - Прощай! И не пытайся больше со мной никогда связаться. Я заблокирую тебя во всех соцсетях.        Мой бывший, едва не ставший снова настоящим, криво усмехнулся и, сунув руки в карманы брюк, кивнул: - Прощай, Чонён.        Я поспешила в квартиру. Дошла до спальни и плюхнулась на кровать. В теле не было никаких сил, меня точно выжали. Меня всю пробирала дрожь, я вроде бы была на грани рыданий, и в то же время успокаивалась от решённой проблемы. Я избавила свою жизнь от Чжунэ, от постоянных нервов, которые вызывало недоверие. Невозможно комфортно общаться с человеком, постоянно думая о том, врёт он или нет на этот раз. Меня бесила собственная наивность. Если после первого расставания я в большей степени ненавидела его, то теперь всё-таки себя. Почему я дала ему второй шанс? Как могла позволить себе переспать с ним? Потому что он полночи простоял под дождём под моими окнами? Потому что был безумно сексуальным, и я сама хотела его? Потому что откликнулась на его ухаживания и в какой-то момент проглотила наживку? «Ты дура, Чонён» - сказала я себе в мыслях.       Дверь моей спальни приоткрылась, и в неё сунулась Сынён. - Можно? - Да, конечно, - приподнялась я и стала усаживаться, взбивая под спиной подушку. Сестра вошла и присела рядом со мной на постель. - Так вы не расстались до сих пор? - О чём ты? – смутилась я, вспоминая, есть ли в этом утверждении доля истины и не вводила ли я в заблуждение сестру? - О Ку Чжунэ. - Откуда ты знаешь?.. - Что приезжал он? Я выглянула в окно и увидела его машину, такие не спутаешь, - просияла Сынён. Я не смогла удержаться и ответила ей тоже улыбкой, правда, не столь яркой. - Это точно… Но нет, мы больше не встречаемся. А только что я окончательно его послала подальше. – А ведь он даже не потребовал вернуть ему деньги! Был не в себе? Счёт пришлёт позже? Или забудет? - Почему? - Потому что он обманщик, - понуро проворчала я. - Все мужчины обманщики, Чонён, - заливисто засмеялась Сынён, - а ты чего ждала? - Честности, правды. Если не доверять, то как встречаться? Если они все такие, значит, я больше никогда и ни с кем не буду встречаться. - Это невозможно, - отмахнулась от моего заявления сестра, - неужели ты удержишься от того, чтобы с каким-нибудь красивым парнем поцеловаться или сходить погулять? Я-то взрослее, и не удерживаюсь от куда как дальше заходящих вещей. И хотела бы удержаться, но серьёзно, это сильнее меня, да и зачем? Это же приносит удовольствие. И тебе ведь приятно проводить время с тем, кто нравится? Зачем от этого отказываться? - Затем, что не должны нравиться лгуны, а если иных нет – то никто нравиться больше не будет! - Юношеский максимализм – какой он милый! – похлопала меня по руке Сынён. – Но это пройдёт. Гормоны забурлят, и моргнуть не успеешь, как передумаешь. Да, все обманщики, и что? Врут-то все по разным причинам, надо просто находить тех, кто врёт на благо тебе, а не во вред. Если мужчина врёт о том, сколько у него на самом деле денег, чтобы на тебя не тратиться – это во вред, а если он врёт о том, что тебе не изменил, чтобы тебя не потерять – это на пользу. Всё же просто, Чонён! - Но почему нельзя просто не изменять! – взмахнула я руками, взывая к небесам, чтобы они несли ответ. - Мы с тобой уже говорили об этом, сестрёнка. Мужчины слабые. И трусливые. От слабости изменяют, от трусости врут. Ну, и помимо этого у них ещё куча недостатков, но мы-то принцессы, мы выше того, чтобы обращать на это внимание, - опять засмеялась Сынён, - пусть себе развлекаются. Ты смотри на то, что тебе приятнее и удобнее. Ты не на том акцентируешь своё внимание. - Если все врут, выходит, Намджун тоже Чжихё обманывает? - Ну, я не думаю, что он совсем уж прозрачный, как стёклышко. Ты сама говорила, что место, в которое он тебя в августе устраивал, не должно быть известно Чжихё. У него от неё есть с тобой секрет. Это обман? – Я задумалась. Надо же, оказывается и мой идеальный зять обманщик. Но он же делал это ради Чжихё, чтобы она не волновалась. - А папа маму тоже обманывал? - Этого мы уже не узнаем, но хоть бы и так, - пожала плечами Сынён, - они любили друг друга, и у нас была прекрасная семья, разве что-то ещё имеет значение?       Неужели так и есть? Неужели все, абсолютно все люди лгут друг другу? Что это – природная особенность человечества, побочный эффект языка или признак современного мира, где никто никому не доверяет на сто процентов? Или это исключительно межполовая проблема? - Сынён, - посмотрела я на неё. Захотелось вдруг самой стать очень честной, ничего не скрывать и всегда говорить то, что есть. – Мы с Чжунэ всё-таки переспали… недавно. После того, как расстались тогда летом.        Сестра смотрела на меня спокойно. Не равнодушно, но умиротворенно. Скажи я такое Чжихё, та бы забеспокоилась и, если бы не осудила, то всё-таки уточнила, не глупость ли я сделала? Сынён же лишь слегка прищурилась: - Тебе понравилось? – Я не выдержала и захохотала. Что бы ещё её заинтересовало? Покраснев, я кивнула: - Очень. - Я и не сомневалась, этот твой Ку Чжунэ выглядит как то, что приятно приложить к телу. - Он не мой, - опять посерьёзнела я. – Он переспал… - Я повторила про себя его уточнение о минете, но не стала исправляться. – С другой, пока меня не было в августе. Хотя уверял, что хочет только меня и ни с кем не спит. - Боже, ты оставила мужика на голодном пайке на целый месяц! Чего ты ещё хотела? Любой бы на его месте уже где-то перепихнулся. – Видя, что это меня не утешает, Сынён уже без шуток сказала: - Он тебя очень искал в августе, я думала, он из меня силой информацию будет вытряхивать, но до этого не дошло. Он телефон мне обрывал, чтобы узнать, где ты. Чонён, я не знаю подробностей ваших отношений, и не собираюсь вмешиваться, но, как мне кажется, этот Чжунэ хороший парень. Безвольный и избалованный – да, но неплохой. Конечно, я сама всё время ошибаюсь в мужчинах, и моей интуиции доверять наверняка нельзя, но… знаешь, как-то он позвонил мне, разыскивая тебя, и плакал в трубку. Не знаю, пьяный он был или нет, иногда было слышно, что он звонит нетрезвым. Но когда он со слезами просил сказать, где ты – я была в шоке. Я поверила, что он тебя любит.       Я выслушала это в некотором замешательстве. Мог ли Чжунэ быть настолько актёром, чтобы разыграть слёзы перед Сынён? Нет, его «чувство собственного достоинства» не позволило бы ему добровольно рыдать при ком-то. Стало быть, он на самом деле находился в таком эмоционально тяжелом состоянии? Я ведь ничего не знаю о том, как он провёл месяц без меня. Да, лежал в больнице, избитый, как выяснилось, Ильхуном, да, это произошло из-за того, что он привозил к себе Дахён. А почему же он привозил к себе её? Почему именно её? Припоминая, что назвала её имя, когда мы расставались первый раз, я взмолилась, чтобы не было никаких причин во мне, которые бы заставили Чжунэ так поступить. И вообще, неужели я его пытаюсь оправдывать? Какой ужас! Он отказался это делать сам, и я нанялась к нему адвокатом. - Не думаю, что такие люди способны любить, - сказала я сестре. - Тогда, чтобы отвлечься, заведи себе другого парня! - Скажешь тоже, - поморщила я носом, - словно они щенки, которых на рынке купить можно. - Ой, тебе ли прибедняться? У тебя все друзья – ребята, выбери из них. - Но они же только друзья! - Ладно, у меня никогда друзей-мужчин не было, поэтому мне трудностей не понять… - Наш разговор прервал трезвон моего мобильного. Я достала его из кармана: - Алло? - Привет, это Чимин. Что-то случилось? Ты обычно не опаздываешь на тренировки… - «Чё-о-орт!» – проголосил стыд внутри меня. Из-за признания Дахён и последовавших разборок с Чжунэ я напрочь забыла о делах. - Боже мой! Чимин, прости! Блин, у меня из головы вылетело, я… будет очень нагло с моей стороны попросить дождаться меня? Я за полчаса постараюсь добраться, я дома ещё. - Ну… если у тебя дела или что-то действительно приключилось, давай перенесём… - Нет-нет! Так, тебе нетрудно будет подождать? – Подраться и выпустить пар – это то, что мне сейчас необходимо. - Хорошо, жду. До встречи!       Положив трубку, я слетела с кровати и начала собираться. - Вот я дурында, забыла о тренировке! Всё эти парни – они зло, - бормотала я под нос. - Мы для них тоже, в какой-то степени. Тише-тише, не расшибись! – протянула рефлекторно Сынён ладонь, когда я споткнулась в спешке и чуть не завалилась на пол. Но сноровка помогла мне устоять самостоятельно. – Ты на улице поосторожнее, с такими темпами где-нибудь под машину сиганешь.       Схватив рюкзак с тобоком, я вынеслась из дома подобно урагану. Общественный транспорт казался мне как никогда медленным, но Чимин меня дождался. На его вопрос, что заставило забыть о занятиях, я достала телефон и открыла короткое видео, где даю по лицу Чжунэ. Мой тренер удивленно приподнял брови: - И чем он заслужил? - Я узнала, что… он нехорошо поступил с одной девчонкой. - Только с одной? – ухмыльнулся заговорщически Чимин. – Мне казалось, что о нём и его компании ходили более масштабные слухи. - Ну, я думала, что он встал на путь исправления. Но нет. Поэтому и получил.        Пытаясь говорить об этом безучастно, я всё равно испытывала болезненное жжение в груди. Моё поведение было бравадой, я по-прежнему не могла без каких-либо эмоций думать и говорить о Чжунэ. А записанное видео с его избиением при первом же просмотре, при показе Чимину, показалось мне противным и садистским, а не образцом правосудия. - Думаешь, его это образумит? – спросил меня золотой. - Не знаю. Вообще, я всё меньше верю в то, что люди способны меняться. - Зачем же тратить силы на попытки их воспитать? – засмеялся Чимин. - А что же делать? - Держись тех, кого воспитывать не надо, - подмигнул он. – Иди, переодевайся, и начнём.