Глава 8. День первый.
24 октября 2012 г. в 12:36
Мы подумали и решили все же выложить здесь главу по частям. Поскольку пишется она долго и трудно.
Приятного прочтения, дорогие друзья.
Сноски к 1-й части 8-й главы:
1. Опиаты — наркотические алкалоиды опиума. Существуют и опиоиды — группа препаратов, оказывающих на организм человека эффект, похожий на действие опия, тоже являющиеся агонистами опиатных рецепторов. Часто опиатами называют алкалоиды мака и его производные, а опиоидами — их синтетические и полусинтетические производные и аналоги. К опиатам относятся как естественные алкалоиды опиума (например морфин, кодеин, тебаин, наркотин), так и их полусинтетические производные (такие как героин, дигидрокодеин, дезоморфин).
2. По радио звучит песня Jefferson Airplane — Somebody to Love
Перевод отрывка:
Когда выясняется, что правда была всего лишь маскарадом,
И вся твоя радость улетучивается
Неужели ты не хочешь кого-то полюбить?
Неужели тебе никто не нужен для любви?
Не хочется ли тебе полюбить кого-то по-настоящему?
Тебе лучше найти такого человека!
3. Нистагм — один из симптомов сотрясения головного мозга (дрожание глазных яблок при взгляде в стороны)
Глава 8. День первый.
Воскресенье. 00.00
Ребята медленно двигались к дому Наруто. Некоторое время они потратили отсиживаясь на остановке, пока Узумаки выворачивало в мусорный бак. Сакура зачем-то пыталась объяснить Хинате, что это нормальная реакция организма на такие побои, а Саске молчал, с мрачным видом прислонившись к рекламному стенду средств для удаления налета из труднодоступных мест. Сакура подошла к нему и робко тронула за плечо:
— Саске-кун, как ты себя чувствуешь?
Юноша перевел на нее раздраженный взгляд, и его рот скривился, готовый выплюнуть первое пришедшее в голову оскорбление. Но едва взгляд упал на тонкую царапину на скуле у девушки, лицо его изменилось, он нахмурился и посмотрел в сторону:
— Пока Хидан со мной игрался, твоего парня пиздили пятеро. Лучше у него спроси о самочувствии, а то он там, кажется, уже легкие выблевывает.
Сакура перевела взгляд на Наруто: рядом с парнем уже стояла Хината. Нервно теребя в руках пачку влажных салфеток, она что-то лепетала. Харуно стиснула зубы и вновь повернулась к Саске:
— Кто он такой, этот Хидан? Мне на секунду показалось, что мы там и останемся... в этом парке... — девушка поежилась и обхватила себя руками.
— Не думаю, что он долго колебался бы, будь мы там одни, — задумчиво произнес Учиха и закусил губу, зализывая сочащуюся кровью ранку.
— Одни? Но мы были одни! — воскликнула Сакура. Первый шок отпускал, и девушку начинала бить нервная дрожь. Саске посмотрел на Харуно как на идиотку. Он всегда так смотрел на нее, поэтому девушка не придала этому особого значения. — Саске, что ему было нужно?
Юноша проигнорировал вопрос и, оттолкнувшись от стенда, направился к сидевшему у стены Наруто. Подойдя к однокласснику, Учиха помог ему подняться и подставил плечо, для опоры обхватив парня за талию. Раздраженно посмотрев на Хинату, продолжавшую лопотать что-то несвязное себе под нос, Саске вырвал пачку салфеток у нее из рук и, зубами разорвав полиэтиленовую упаковку, передал Наруто:
— Давай, добе, тут недалеко уже. Пойдем, тебе надо лечь.
— Может, такси? — проговорила Хината, искоса глядя на Узумаки.
Блондин вдруг тряхнул головой и растянул губы в улыбке:
— Народ, я жив, все прекрасно! Меня и не так пиздили, не надо со мной носиться, — он выпрямился, поморщившись, и улыбнулся девушкам еще лучезарнее.
Учиха криво ухмыльнулся и повернул голову, наклоняясь к однокласснику:
— Хуёвый из тебя актер.
— Отъебись, теме.
Ввалившись в квартиру, Саске тяжело опустился на низкую софу в прихожей и, морщась от боли в спине, начал стягивать сапоги. Наруто оперся о стену напротив, но уже через пару секунд съехал по ней вниз, садясь на корточки. Он обхватил голову руками, забираясь пальцами в спутанные и слипшиеся от крови волосы. Сакура неловко переминалась с ноги на ногу. Она оглядела прихожую в поисках выключателя и зажгла свет.
— Наруто, нужно обработать ваши раны... — Харуно подошла к парню и робко дотронулась до его кисти.
Узумаки вздрогнул, будто проснувшись. Он дернул головой и провел ладонями по лицу, и лишь после этого взглянул на девушку. Один его глаз стремительно заплывал, из ссадины, запекшейся в волосах, сочилась кровь, медленно, но верно покрывая половину измазанного грязью лица. Сакура вздрогнула. Ей никогда раньше не доводилось видеть ничего подобного. Наруто вымученно улыбнулся:
— У Какаши, кажется, была аптечка. Посмотри на кухне, в шкафчике над плитой. Там коробка такая... с лягушкой, — юноша оперся о свои колени ладонями и, оттолкнувшись, поднялся. Он кивнул однокласснице в нужном направлении и ткнул Учиху в плечо. Парень скривился:
— Что тебе, Узумаки? — он нехотя посмотрел на Наруто.
— Кто это был? — холодно спросил блондин. Саске поморщился. Наруто выжидающе смотрел на него. Впечатление от тяжелого взгляда усугублял внешний вид: грязная, рваная, кое-где пропитавшаяся своей и чужой кровью одежда, ободранные предплечья и разбитые кулаки и лицо. Трудно было после такого не объяснить парню хотя бы известные Учихе причины случившегося. Саске выразительно кивнул на девушку, тихонечко стоявшую у входа. Хината смотрела в пол и теребила край порванной блузки, то и дело запахивая полы. Наруто удивленно уставился на нее — девушка вела себя так тихо, что, придя домой, парень абсолютно забыл о ее существовании, и сейчас для него она будто выступила из тени, перестав сливаться с торшером и стенным шкафом.
— Хината-чан, — позвал Наруто. Он завел руку за голову, с виноватым видом почесывая разбитый затылок. — Мне очень неловко тебя просить об этом, но не могла бы ты сделать нам всем чаю? Очень пить хочется.
Девушка встрепенулась:
— Д-да, Наруто-кун! — почти без запинки выпалила она и, потуже запахнув блузочку, пробежала мимо парней. Те проводили ее взглядом и только после этого вновь встретились глазами:
— Что делать будем? — вполголоса спросил Узумаки и, кивком пригласив одноклассника следовать за ним, прошел в свою комнату.
— Я думаю...
— Нашла!! — раздался из кухни радостный возглас. Парни обернулись на звук мчащейся по коридору Сакуры. Ее топот сопровождался шумным железным громыханием. Девушка вбежала в комнату, держа в руках большую зеленую жестяную коробку с выдавленным на крышке лягушонком Кермитом. Она улыбнулась и, сев на краешек постели, поставила коробку себе не колени:
— Такая большая аптечка! Твой брат, наверное, очень предусмотрительный! — проговорила Сакура, откидывая скрипнувшую петлями крышку. В комнате повисло молчание. У Саске дернулся уголок рта, но парень быстро подавил в себе предательский порыв и лишь сделал неприметный шаг для улучшения обзора. Теперь он одинаково хорошо видел и Харуно, и Узумаки. Рука девушки скрылась в коробке и через мгновение извлекла оттуда блестящую ленту упаковок с презервативами. Чемоданчик был битком набит контрацептивами. В дверях показалась Хината. Она несла поднос с четырьмя чашками и чайничком. Увидев, ЧТО Сакура держит в руке, девушка, не притормозив ни на секунду, заложила крутой вираж и, преодолев небольшую дугу, снова скрылась в кухне.
— Ммм... — Наруто неловко закусил разбитую губу. — Да... предусмотрительный.
Учиха запрокинул голову, зажмурившись. Харуно обожгла своего парня возмущенным взглядом. Узумаки замялся:
— Ну... вон, там тюбик какой-то. На антисептик похож... — он сделал несколько шагов к девушке, но был остановлен все тем же испепеляющим взглядом. Сакура достала емкость и, повертев в руках, с выражением прочла: — «Гель-Спермицид».
Она подняла на Наруто колкий взгляд. Парень быстро опустил глаза, надеясь заметить в аптечке хоть что-то, что могло бы его спасти:
— А таблеточки?..
Харуно бросила брезгливый взгляд на упаковку:
— А эти таблеточки вообще запрещено отпускать в аптеках!
Раздался шумный вздох Саске:
— Сакура, хватит вести себя как монашка. — Учиха подошел к девушке и, забрав коробку, вывалил ее содержимое на стол. — А твой брат любит поебаться, — ухмыльнулся он и, взяв несколько упаковок, посмотрел на дату выпуска. — Свеженькие. И часто он пополняет запасы?
Наруто закатил глаза:
— Может, мы перестанем обсуждать личную жизнь моего брата и найдем уже какие-нибудь обезболивающие?!
Саске замолчал, начав рыться в горах смазок и презервативов.
— Я съезжу домой и привезу лекарства, — Сакура встала с постели и заозиралась в поисках своей сумочки. — Ох... я же уронила ее, когда они нас схватили...
— Я нашел Аспирин! — громогласно оповестил всех Учиха и стал крутить упаковку в руках.
Наруто достал из кармана мобильный. Экран был разбит.
— Держи, вызови такси.
Девушка кивнула и, взяв телефон, отошла в сторону.
— Ан нет. Аспирин, походу, не гондон — просрочен, — вздохнул Саске, отбрасывая блистер в сторону.
Наруто медленно повернулся к Учихе, с трудом сдерживая улыбку:
— Да ты издеваешься! — прошептал он, выразительно подняв брови. Саске, ухмыльнувшись, отвернулся:
— Я что, я ничего. Это у вас аспирин просроченный, — он пожал плечами и с нарочитым интересом стал изучать пейзаж за окном.
— Я вызвала, — Сакура вернулась в комнату и протянула Наруто телефон. — Сказали, что через десять минут будут. Я тогда сгоняю домой, возьму все необходимое и минут через сорок уже буду здесь. Сможете сами ссадины промыть?
Наруто кивнул. В комнату заглянула Хината. Она обвела помещение взглядом, остановила его на горе презервативов на столе, покраснела, но, все же преодолев свою природную скромность, бочком просочилась в комнату:
— Сакура-чан... — тихо позвала она, неотрывно глядя на свои пальцы. — Я позвонила домой и попросила прислать за мной автомобиль... если ты хочешь, мы могли бы подвезти тебя. Водитель будет здесь через полчаса.
— Спасибо, Хината, но я рассчитываю уже вернуться к этому времени. Я вызвала такси, — Сакура улыбнулась и бегло взглянула на часики на запястье.
— Т-т-ты уезжаешь?! — лицо Хьюги исказил ужас. Она побледнела, а затем густо покраснела. — Но я... но я... Сакура-чан... — Хината нервно дергала пальчик, ее взгляд шарился по полу в поисках чего-то, за что можно было бы зацепиться.
— Ну Хината! Что ты так переживаешь? Это же всего лишь Наруто-кун и Саске-кун! Что может случиться? — ободряюще улыбнувшись, Сакура обернулась, широким жестом указывая на парней... и застыла... ее нижняя челюсть медленно опустилась. Хината, наконец оторвавшая взгляд от пола, сдавленно всхлипнула.
Учиха подошел к большой зеркальной двери шкафа; расстегнув несколько не оборванных еще пуговиц, снял рубашку и бросил ее на пол. Повернувшись в профиль, он разглядывал свой бок, покрытый бурыми и лиловыми пятнами наливавшихся гематом. Поморщившись, парень начал ощупывать ребра.
— Думаешь, сломано? — Наруто подошел к однокласснику, окидывая взглядом его торс. — Дай я посмотрю, — он положил горячие ладони на грудь Саске, заставляя приподнять руки. Учиха положил их на плечи Наруто, а тот стал прощупывать его ребра с двух сторон, сравнивая. — Знаешь... мне сначала было странно, что этот мужик смог переубедить Сая, угрожая испортить тебе лицо... — парень едва заметно улыбнулся. — Он ведь действительно ни разу не ударил тебя по нему, хотя все остальное, вон, измолотил, будь здоров, — Наруто замешкался, надавливая на одно из ребер:
— Так не больно?
— Больно, но не «так». Ниже посмотри.
— Аха... так вот, о чем я? — он скользнул пальцами ниже, заставив Саске поморщиться от резкой боли. — Просто Сай, он... он настоящий художник! Мысль о том, что нечто настолько красивое может пострадать, для него так невыносима, что ради сохранения этого он готов пожертвовать собой! — воодушевленно воскликнул Наруто. Учиха в недоумении выгнул бровь. Логика блондина выбивала из колеи. И ведь он был прав... отчасти. Узумаки нахмурился. Снова и снова ощупывая поврежденное ребро, он придвинулся ближе, меняя положение руки.
— Н-наруто-кун... может... все-таки я? — дрожащим голосом пролепетала Сакура. Она неожиданно материализовалась рядом с полуобнаженным Учихой, и теперь не сводила с него глаз. — Я все-таки мед-подготовку прохожу...
Взгляд Наруто на секунду помрачнел, но парень быстро натянул лучезарную улыбку:
— Не нужно, Сакура-чан, я уже все осмотрел. Ребро не сломано, но стоит сделать рентген — мало ли, трещина.
Разочарованная Харуно послушно пошла за подхватившим ее под руку парнем.
— Якуши-Сан, думаю, сразу направит вас на обследование, как только вы появитесь в школе в таком виде... — пролепетала она. — Когда Сай пришел с разбитой скулой, Якуши был прямо сам не свой, пока не удостоверился, что с ним все в порядке.
— С разбитой скулой? — хором переспросили парни. Наруто повернул голову к Саске, вопросительно глядя на него:
— А ты где был?!
Учиха пожал плечами:
— Наверное, уезжал...
— Это было в конце прошлой зимы... Саске тогда пропал на месяц. Многие думали, что вы подрались... Но, судя по тому, что проблем не было, Сай как-то сумел объяснить все Цунаде, — осторожно проговорила девушка. В кармане у Наруто завибрировал телефон. Юноша снял трубку и, услышав стандартное голосовое сообщение, улыбнулся:
— Сакура, за тобой машина приехала. У выхода ждет.
Парень ловко ухватил подружку за локоток и направился в прихожую.
— Отлично! — улыбнулась девушка, пытаясь поспеть за одноклассником. Она обернулась, чтобы кивнуть Саске на прощание, но тот был полностью поглощен изучением ущерба, нанесенного его идеальному телу. Узумаки ловко вписал отвлекшуюся девушку в дверной проем и вежливо кашлянул. Харуно вздрогнула, выныривая из мира фантазий.
— Я-а-а... — задумчиво протянула она, пытаясь вернуться в реальность — ...скоро вернусь. А вы не забудьте промыть ссадины, пока меня нет, хорошо, Наруто-кун?
Парень кивнул. Он неожиданно внимательно смотрел на девушку. Сакура улыбнулась, чтобы как-то разрядить ситуацию. Она поступает как дура... но она мечтала увидеть голого Учиху еще с начальной школы! Но Наруто... Юноша молчал, пока она надевала туфли. На секунду Харуно замешкалась в дверях, глядя на него, а затем отвернулась, собираясь уходить.
— Сакура... — Узумаки дотронулся до ее плеча, заставляя обернуться, и подошел ближе. Девушка отступила, прижимаясь спиной к двери. Наруто не касался ее, но она ощутила тепло его кожи. Парень наклонился, убирая прядь ее волос за ухо. Опуская руку, он скользнул пальцами по шее Сакуры, заставив глубоко вдохнуть в попытке подавить побежавшие по спине мурашки.
— Мне... жаль, что все так получилось... — прижавшись щекой к ее щеке, прошептал он в самое ухо девушки. — Я думал, что этот вечер станет... особенным для нас... — Наруто выждал пару секунд, давая Сакуре понять, о чем он говорит, а затем отстранился ровно настолько, чтобы можно было заглянуть ей в глаза. Девушка стремительно краснела, одновременно покрываясь нервными пятнами. Узумаки улыбнулся ее реакции и поднял руку, проводя тыльной стороной ладони по щеке подружки.
— Ты... ты так храбро дрался... — хрипло проговорила Харуно. Иннер-Сакура, разомлевшая от прикосновений хоть и немного покалеченного, но всё же такого прекрасного Узумаки, отвесила ей ментальную оплеуху. — Я лучше пойду...
Наруто снисходительно улыбнулся и наклонился к девушке. Приобняв ее за талию, он приблизился губами к ее губам...
— Она все еще здесь?! — раздался досадливый возглас Учихи. Парень картинно закатил глаза и всплеснул руками. — Может, вы потом лизаться будете?! Нам бы анальгетиками закинуться, да поспать!
Харуно покраснела еще гуще. Полуголый Саске был ею не доволен! Полная решимости подняться в его глазах, девушка нащупала замок, который все это время пребольно упирался ей в поясницу, и, распахнув дверь, вылетела на лестничную площадку, оставив Наруто обнимать воздух.
— Учиха, ты мразь, — глядя в образовавшуюся на месте его девушки пустоту, проговорил Узумаки.
— Ты мне льстишь! — Саске наклонил голову, посмотрев на одноклассника из-под упавшей на глаза челки, и очаровательно улыбнулся. — Я пить хочу, — безапелляционно заявил он и направился в сторону кухни.
Наруто обернулся, провожая взглядом широкую спину друга, и хотел было двинуться следом, но замешкался. Он нахмурился, пытаясь захватить ускользающую мысль. Она была так назойлива, как небольшое, дрожащее пятнышко на самом краю обзора, которое никак не поймать взглядом, потому что стоит скосить глаза, как оно тут же пропадает. Парень беспомощно огляделся, пытаясь понять, что же он забыл... Хината!
Узумаки застал одноклассницу скромно сидящей на самом краешке стула. Ее колени были плотно сведены, а спина такой прямой, словно девушка проглотила шест. Руками она сжимала подол юбочки, старательно натягивая его на колени.
— Хината-чан, тебе что-нибудь нужно? — осторожно спросил парень. Хьюга вздрогнула, будто рядом с ней разорвалась петарда.
— Н-наруто-кун... — проговорила она осипшим голосом и испуганно прикрыла рот ладошкой, заливаясь краской сильнее обычного.
Парень окинул девушку озадаченным взглядом.
«Бедняжка, кажется, все еще пребывает в шоке от случившегося». Узумаки тяжело было признаваться себе в этом, но ему и самому сейчас хотелось уйти от мыслей, на что они толкнули Сая. А девочки, наверное, вообще в ужасе. Он глубоко вдохнул и лучезарно улыбнулся:
— Я смотрю, тебе сильно рубашку порвали! Не отпускать же тебя домой в таком виде, верно? — бодро проговорил он и, не дожидаясь ответа, направился к шкафу. — Сейчас мы тебе что-нибудь подыщем! — парень отодвинул дверцу и зарылся в ворохе маек. Хьюга какое-то время смиренно наблюдала за его действиями, но через минуту любопытство все-таки взяло верх, и она, подойдя поближе, заглянула в шкаф. Сегодня Хината впервые увидела Наруто не в школьной форме и с ужасом поняла, что повседневная одежда идет ему еще больше. Узумаки что-то ворчал себе под нос, разгребая руками стопки маек и зарываясь все глубже в шкаф. Девушка прислушалась:
— Ну где же она? Я же ее привозил! — парень зарычал, а на пол посыпались разноцветные футболки и рубашки. К ногам Хинаты прилетело нечто, похожее на женский чулок в крупную серую сетку, только с прорезями для рук и головы. Девушка хотела было незаметно поднять этот предмет гардероба, чтобы изучить его поближе, но тут раздался радостный возглас Наруто. И Хината, вздрогнув, быстро выпрямилась, пряча руки за спину, отчего единственная выдержавшая нападение пуговка на ее груди со звонким «Тр-реньк!» отлетела в сторону. Не успев даже испугаться, Хьюга молниеносно ухватила полы блузки, сдергивая их вместе. Она как раз успела к тому моменту, когда Узумаки обернулся. В руках он держал огромную полосатую футболку с номером «7» на спине.
— Вот! Это моя футбольная форма! Она довольно длинная, так что тебе, думаю, вообще как платье будет! — Наруто с довольным видом посвятил Хинату в свои дизайнерские измышления. — Не думаю, что на тебе будут держаться какие-то мои шорты, так что это единственный вариант — больше просторных маек у меня нет, а пускать тебя к водителю в таком виде я не хочу.
Хината вспыхнула:
— Наруто-кун... — благодарно пролепетала она, прижимая кулачок ко рту. Ее губы дрожали.
— Да ладно, не благодари, — махнул рукой Узумаки. — Ванная там, — он кивнул в направлении неприметной двери в дальнем углу комнаты. — Переоденься пока, а я пойду с Саске поговорю.
Девушка кивнула, робко принимая футболку из рук Наруто. Когда дверь за ним закрылась, она на секунду замешкалась, а потом упала на кровать, зарываясь лицом в мятую подушку. Хината крепко зажмурилась, вдыхая аромат сигарет и парфюма:
— Наруто-кун...
— Чува-а-ак!! Ну стаканы же есть! — беззлобно протянул Наруто. Придя на кухню, он нашел Саске сидящим на кухонном столе. Учиха курил, стряхивая пепел в раковину, и пил сок из пакета. Рядом стояла открытая, но не початая еще бутылка виски. Наруто отобрал у друга сок и, сделав несколько глотков, достал из пачки сигарету, зажимая ее в зубах. — А это че пить не стал? — проговорил он, кивнув на бутылку. Узумаки взял со стола зажигалку и, прикурив, глубоко затянулся. Он прикрыл глаза, опершись о плиту отозвавшейся резкой болью спиной, и позволил дыму медленно покидать его легкие.
Саске молчал. Наруто насторожился и, открыв глаза, повернул к нему голову. Тот сидел, сгорбившись и упираясь руками в столешницу, плечи были опущены, а волосы падали на лицо, полностью скрывая глаза.
— Ты знаешь, где он? Мы можем как-то ему помочь сегодня? — спокойно спросил Узумаки. Интонация далась ему с трудом — внутри все клокотало. Но вся воинственность разбивалась об осознание собственного бессилия. Он понимал, что единственное, что может сейчас сделать — это не дать Саске впасть в истерику. Пальцы Учихи, сжимавшие край стола, побелели от напряжения, вены на руках вздулись, как и мышцы на шее и спине. Саске молчал.
— Можем?! — с нажимом повторил Узумаки. Ему хотелось схватить Учиху за плечи и встряхнуть как следует, но получить еще раз по и без того уже опухшей морде совсем не улыбалось.
— Нет, — выдохнул Саске и вдруг обмяк. Он оторвал руки от стола и провел ими по лицу. — Не можем. Я не знаю, кто он. Только имя, и то, что они пару недель были вместе. Расстались где-то месяц или два назад... — Учиха ухмыльнулся. — Судя по сегодняшним событиям, причину расставания Сай выдумал. Я видел Хидана всего пару раз... и то — мельком.
Наруто удивленно посмотрел на друга:
— А у меня создалось впечатление, что вы хорошо знакомы.
Саске помрачнел, его губы изогнулись в зловещей ухмылке:
— Видимо, он обо мне наслышан.
Наруто нахмурился, он открыл кран и сунул под струю воды зашипевший окурок:
— Ясно. То есть, скорее всего, к утру он объявится?
Саске пожал плечами и тоже потушил дотлевшую сигарету.
Узумаки сжал губы в тонкую бледную линию. Он старательно отгонял от себя мысли о том, что сейчас может происходить с Саем.
— Я... пойду переоденусь, наверное, — Наруто сделал несколько неуверенных шагов по направлению к выходу и остановился, глядя на одноклассника. Саске прикуривал следующую сигарету. Вспыхнувшее в полумраке кухни пламя исказило его лицо резкими тенями. Отбросив зажигалку, Учиха поднял вопросительный взгляд на Наруто.
Узумаки нахмурился:
— Ты ведь переночуешь у меня? — вопрос в конце был чисто номинальным. Он говорил с нажимом. Саске тряхнул головой и, откинув волосы с лица, посмотрел на одноклассника сверху вниз. Его губы изогнулись в жесткой усмешке:
— Не доверяешь мне. Думаешь, я вру? Ломанусь в одиночку спасать друга?
Узумаки пожал плечами:
— Я бы так и поступил.
Саске затянулся, пристально глядя на Наруто. Сощурив глаза, он медленно поднес ко рту руку. Длинные бледные пальцы были ободраны, а под аккуратно подстриженными ногтями темнела грязь. Он вынул изо рта сигарету и опустил ресницы. Прервав зрительный контакт, Саске посмотрел на надломившийся и медленно, словно оползень, опадающий столбик пепла.
— Я не такой благородный, как ты, Наруто, — тихо произнес Учиха. — Я бы взял тебя с собой, — он поднял взгляд и ухмыльнулся. — Но я не врал. Я ничего не знаю. И у меня чертовски болит... всё. Поэтому домой я ехать даже не думал. Так что найди мне там у себя что-нибудь посвободнее.
Узумаки напряженно улыбнулся. Несмотря на ответ Саске, его не покидало чувство тревоги. Парень кивнул и вышел в прихожую. Стянув испорченную, присохшую к спине майку, он бросил ее у порога и, толкнув дверь в спальню, сделал всего несколько шагов, затем поднял взгляд и застыл: в метре от него стояла Хината. Порванные блузка и юбка, аккуратно свернутые, лежали на кресле, а девушка стояла рядом, держа футболку перед собой. Форма действительно была очень просторной, так что полностью скрывала тело девушки от глаз парня.
От неожиданности Наруто смутился, отступив на несколько шагов:
— Прости! Я думал, ты в ванной пере...
— Н-наруто-кун... — выдохнула девушка. Футболка медленно скользнула к ее ногам, открывая взору аппетитные формы, затянутые в тончайшее кружевное белье. У Наруто резко пересохло в горле. Его взгляд вдруг стал таким тяжелым, буквально неподъемным... он медленно скользил по крутым изгибам девичьей фигуры, задерживаясь то на ее полной, мягкой, нежной, такой близкой груди... то на кокетливых шелковых бантиках, так ненадежно удерживавших трусики на ее бедрах. Рот парня наполнился слюной, и он шумно сглотнул.
— И что это у нас тут? — Учиха небрежно приобнял Наруто за плечо, заставив юношу вздрогнуть.
Хината, испуганно всхлипнув, быстро подобрала с пола футболку, обернувшись ею, как полотенцем. Ее лицо, шея и плечи стали пунцовыми. Саске хмыкнул:
— Чего ты прикрываешься-то? Отличное белье, кстати! У одной моей телочки было такое, — он толкнул медленно приходящего в себя Узумаки плечом. — Застежка спереди, чувак! Рекомендую.
— Хината, оденься в ванной, — хрипло проговорил Наруто, в который раз показывая девушке дверь. Все еще красная, Хьюга, всхлипнув, убежала в указанном направлении и, захлопнув за собой дверь, прижалась к ней спиной.
Узумаки сел на постель и стал тереть лицо руками, чтобы хоть как-то вернуть улетевший мозг в нужное русло.
— Чувак, это же просто Хината, — Учиха сел рядом. — Да и не то у тебя состояние.
— Да понимаю я, — раздраженно процедил блондин.
— А чего тогда стояк как у девственника?
— Мог бы и промолчать! — огрызнулся Наруто. Саске замолчал, но только на пару секунд:
— И давно?
— ...скоро два месяца.
— Еба-а-а...
— В том-то и дело, что нет, — грустно усмехнулся Узумаки.
— Я бы не выдержал. И сдалась тебе эта Сакура.
Наруто закусил губу:
— Это уже дело принципа.
Дверь ванной комнаты тихонько скрипнула, и на пороге показалась Хината, надевшая-таки злополучную футболку.
— М-машина приехала раньше... мне пора, — не поднимая глаз, пролепетала девушка и, поклонившись, бочком пробежала мимо меланхолично наблюдающих за ней парней. По дороге Хьюга прихватила с кресла свою одежду, а через минуту входная дверь хлопнула, и одноклассники молча поднялись.
— Мне-е... надо-о... — начал было Наруто.
— Я буду на кухне.
Кивнув друг другу, парни разошлись каждый в свою сторону.
Воскресенье. 1.30
Сакура громко хлопнула дверью и бросилась на кровать.
За стеной все еще орал отец:
— Пока ты живешь в моем доме, ты будешь жить по Моим правилам!
Девушка глухо зарычала в подушку. Ей не повезло. Прокравшись в дом, она натолкнулась на отца, выходившего из кабинета за кофе. Мужчина был в таком шоке от внешнего вида дочери, что, не став ничего слушать, запретил ей куда-либо ехать. Харуно долго пыталась перекричать родителя, объяснить ему, что она должна помочь одноклассникам, но мужчина был непреклонен. Впрочем, похоже, ей удалось достучаться до более мягкосердечной матери. Женщина заглянула в комнату дочки:
— Сакура, я собрала кое-какие лекарства. Отец тебя никуда не отпустит, так что лучше ложись спать. Завтра мы обо всем поговорим.
— Спасибо, мам, — пробурчала девушка, не отрываясь от подушки.
— Напиши мне его адрес, чтобы я могла отправить водителя.
Сакура лениво поднялась с кровати. Усталость накатила неожиданно. Все тело было будто налито свинцом и болело. Харуно подошла к столу и, вырвав из тетради листок, быстро написала пару строчек и протянула записку матери.
— Ложись спать.
— Да, мам, — сухо проговорила девушка и, проводив мать взглядом до двери, обессилено опустилась на стул. Настроение было хуже некуда. На самом деле, ей вовсе не хотелось возвращаться. Конечно, мысль о том, чтобы натереть Саске гелем от ушибов, щекотала нервы, но в последнее время она чувствовала, что все как-то стремительно меняется. Вся ее жизнь теперь шла в совершенно ином русле. Та встреча с Наруто в метро изменила все. И теперь ее одержимость Саске уже не казалась чем-то настолько важным. Раздражало и то, что парни подружились. Наруто постоянно болтал о новом друге. Саске то, Саске это, казалось, за несколько недель общения с Наруто она узнала об Учихе больше, чем за семь лет совместного обучения. Она с жадностью впитывала незначительные подробности, которые еще месяц назад были бы для нее на вес золота, но они больше не приносили того удовольствия. Теперь его приносили теплые губы блондина, его прикосновения, взгляды. Он не скрывал своих намерений переспать с ней. И это смущало... но одновременно это заводило. Сколько еще она сможет продержаться? Девушка, которая о сексе знает только из комиксов про геев. Из комиксов, в которых при появлении девочки хотя бы в одном фрейме она сжимала зубы? Сможет ли она доставить удовольствие такому парню, как Наруто? Ведь она наверняка будет не первой... и... Саске... она всегда мечтала, что ее первый раз будет с ним... Учиха не обращал внимания на девочек из школы... когда-то это казалось Сакуре единственным препятствием. Но сейчас она стала задумываться о другом... о том, была ли она достаточно хороша для таких парней? Думал ли Саске о семье? О детях?.. Ведь фантазии порой уводили ее очень далеко. А Наруто... кто он вообще такой? Парень казался открытой книгой. Честный, веселый, он рассказывал обо всем, о чем она только ни спрашивала, при этом захватывая несколько прилегающих областей. Казалось, он не скрывал вообще ничего. Но их разговор всегда был «ни о чем». Вознамерившись поговорить на свидании о чем-то, что интересовало ее, Харуно приходила домой с бешено бьющимся сердцем, пылающими губами и кучей интересной, веселой, но абсолютно не той информации в голове.
Сакура вздохнула: эти недели были такими насыщенными... кажется, самыми яркими в ее жизни. Эти свидания... даже то, как он брал ее за руку. Каждый раз... ее сердце замирало. Обычно это было так... между делом, невзначай... казалось, это было чем-то таким обычным... ведь они на свидании, и он может... но даже это он делал так... уверенно. Он будто разом заслонял ее от всего мира. Однажды они шли сквозь толпу, и ее оттолкнули, оттеснили, и стало страшно. На несколько секунд она потеряла Наруто из виду... и почему-то испугалась. Но вдруг почувствовала его прикосновение. Он коснулся кончиками пальцев внутренней стороны запястья, скользнул вниз, по ладони, и крепко сжал ее руку в своей. И все исчезло. Волнение, раздражение, смятение. Исчезли люди вокруг. Она думала, что такое бывает только в кино, но ошиблась. Он умел это. Он делал это с ней. Заставлял забыть обо всем, заставлял доверять. Он защищал. Даже сегодня. В драке. Она вспомнила, как он рванулся к ней, лишь услышав крик... и получил еще сильнее. Не колебался ни секунды. Просто кинулся спасать.
Девушка вздохнула. Нужно позвонить Наруто, сказать, что приедет не она... но его номер был забит в телефоне... Сакура неуверенно посмотрела на ящик стола. Его покрывали наклейки в розовых сердечках и цветы, а закрывался он на изумительный маленький замочек. Харуно достала ключик из своего «тайничка» и отперла замок. Ящик полнился разными мелочами, на первый взгляд никак не связанными между собой. Это были какие-то листики с тестами, школьный галстук, расческа, солнцезащитные очки с отломанной дужкой и многое другое. Все эти вещи объединяло лишь одно: когда-то они принадлежали Учихе Саске. С самого дна ящичка Сакура выудила пухлую тетрадь, на обложке красовалось его фото, вырезанное из выпускного альбома начальной школы. Рамкой для фотографии служили многочисленные сердечки и надписи, повествующие о безграничности чувств. Сакура раскрыла пухлую тетрадь на середине. На пол выпала пара фотографий, украденных с его странички на фейсбуке. Девушка быстро подняла их и, заложив между страниц, стала листать тетрадь в поисках нужной записи. Наконец найдя закладку, она быстро пробежалась глазами по тексту:
«Дорогой дневник!
Сегодня со мной случилось нечто прекрасное!!!!! А именно — я получила номер Саске!!!!! Теперь у меня есть его телефон!!!!! Я счастлива!!!!
Случилось все так: ...»
Далее шел богато сдобренный восклицательными знаками рассказ о том, как несколько лет назад ее и Учиху поставили вместе готовить лабораторную работу, и Он велел позвонить, когда Харуно все сделает. Номер Учихи-младшего красовался посередине страницы, написанный разноцветными ручками. На одной из цифр даже сидел кривой Амур, больше похожий на поросенка с крыльями. Сакура набрала этот номер лишь однажды. После лабораторной Саске четко дал понять, что она не должна больше звонить на него... никогда.
Девушка вздохнула и, взяв со стола трубку домашнего телефона, быстро набрала нужную комбинацию.
Воскресенье 1.35
— Да? — буркнул Учиха в трубку, успев заметить высветившийся на дисплее незнакомый телефон. Он немного помолчал, затем нахмурился:
— Откуда у тебя этот номер? — юноша переложил трубку, прижимая ее плечом к другому уху, и закурил, выслушивая звонившего. — Да, понял, — он, не прощаясь, сбросил звонок и посмотрел на одноклассника: тот сидел на корточках рядом с расставленными на полу металлическими мисками. Узумаки только что вскрыл банку собачьих консервов, и теперь старательно выскребал ее содержимое ложкой. Помещение наполнилось резким, специфическим запахом, Саске поморщился.
— Кто звонил? — не отрываясь от своего занятия, спросил Наруто. Он снял о край миски налипшие на ложку консервы и протянул другу руку. Учиха крепко сжал ее, помогая товарищу подняться. Узумаки еле заметно поморщился, разгибаясь, и прокричал в пустоту квартиры:
— Пак-Кун! Иди есть! — он кивнул другу, предлагая следовать за ним, и, бросив ложку в раковину, двинулся в спальню.
— Сакура звонила. Она не приедет. Но лекарства пришлет с водителем.
— Окей, — рассеянно бросил Наруто. Он пересек комнату и, зайдя в ванную, взглянул на душевую кабину, а затем критично осмотрел Учиху. Саске нахмурился:
— Что такое?
— Ну... — протянул блондин. — Вдвоем с девушкой в ней поместиться — не проблема. А вот с таким амбалом... — он потер подбородок, а затем, пожав плечами, стал расстегивать ремень на джинсах. — С таким, как ты, будет тесновато.
— Ты хочешь залезть туда вдвоем? — Учиха с трудом оторвал взгляд от стеклянной коробки «метр на полтора». Он с недоумением взглянул на Узумаки, услышав звук удара тяжелой металлической пряжки о кафель — это джинсы, ударившись о стену, рухнули в корзину для грязного белья. Наруто крутился перед зеркалом в одних боксерах, пытаясь рассмотреть ободранную спину. Боксеры оказались черными, что было несколько удивительно. Саске ожидал увидеть что-нибудь бешеное.
— Раздевайся, че ты? — Узумаки нетерпеливо посмотрел на одноклассника.
Учиха заглянул в искренние, широко распахнутые глаза блондина, и ухмыльнулся:
— Телок ты с такой же миной уламываешь? — не разрывая зрительного контакта, Саске опустил руки, медленно расстегивая ширинку. — Ты ведь понимаешь, что я — не Хината? — с напускным волнением проговорил он.
— Меня не так сильно били по голове, как тебе хотелось бы, — хмыкнул Наруто, разворачиваясь на босых пятках, и зашагал к душевой кабинке. — Еще пара таких замечаний, теме, и я почувствую себя еще грязнее, чем есть.
Стянув джинсы и запустив их легким движением ноги в недолгий, но полный опасных приключений путь в «куда подальше», Саске бросил взгляд в зеркало. Вряд ли удастся скрыть драку от отца. А тот не упустит возможности ткнуть Учиху носом в его отвратительное поведение, а значит, будет скандал. Снова. Ну и похуй. Саске машинально поправил резинку боксерок и отодвинул дверь в кабинку.
— Это ты меня амбалом назвал, Узумаки? — Саске выгнул бровь. Ему нужно было думать, как втиснуться в скудный кусок свободного пространства, но он никак не мог оторвать взгляда от широкой ободранной спины блондина, по которой, очерчивая рельефные контуры, текли струйки бурой от грязи и крови пены шампуня. Продолжая усердно намыливать голову, Наруто бросил взгляд на Учиху через плечо и, оценив габариты последнего, посторонился, отступив к стене ровно настолько, сколько нужно было, чтобы Саске мог поместиться. Учиха с трудом протиснулся в кабинку и прислонился спиной к стеклу, скрещивая руки на груди. Он всегда трезво оценивал свои активы и возможности, и сейчас понимал, что даже постоянные фантазии на тему секса с Харуно Сакурой не смогут удержать его член в спокойном состоянии. Здесь нужна была тяжелая артиллерия — что-нибудь еще более извращенное... давай, Учиха, думай, от этого зависят твои отношения с этим долбоёбом. Нельзя его оттрахать прямо здесь, а то он поймет, какой ты мудак и хуёвый друг... хуёвый друг... Сай. Саске сжал губы, закусывая их. И отвел глаза от соблазнительной спины. К горлу подступил ком.
— Ты думаешь, это хорошая идея? — теперь Учихе нужно было отвлекаться от чувства бессилия, а это было похуже возбуждения. Саске вовремя поднял глаза, чтобы уклониться от руки ослепленного пеной одноклассника.
— Да! Сейчас голову сполосну, и промоешь мне спину. А потом, если хочешь, можешь валить. Но сам я не смогу нормально.
— Какой же ты беспомощный! — закатил глаза Учиха, вновь уворачиваясь, теперь уже от плеча. Наруто, зажмурив глаза, пытался отрегулировать высоту лейки. Отодвинув его плечом, Саске поднял душ повыше. — Заканчивай уже давай! Знал бы, что ты голову намывать тут будешь, не полез бы, — раздраженно проговорил он. Порой Узумаки был таким идиотом, что это выводило из себя.
— Ну прости! — смущенно буркнул тот, промывая глаза. — Но как я, по-твоему, должен сам мыть это?! — повернувшись спиной туда, где по его расчетам обосновался Учиха, он показательно помахал рукой, указывая на разодранную спину, а затем, цокнув языком, заскользил рукой по боку, потирая ссадины. — Щиплет, сука, — досадливо пожаловался он.
Проследив за рукой, Учиха вдруг нахмурился:
— Стой! — он ухватил парня за локоть, заставляя убрать руку. — У тебя там... — юноша наклонил голову вбок, пытаясь разглядеть рану в тусклом свете тесной кабинки. Тихо зарычав, Саске поморщился:
— А, да похуй, — проворчал он и, властно обхватив плечи Наруто руками, надавил. — Прижмись к стене, — тихо проговорил парень, впечатывая ничего не понимающего Узумаки грудью в кафель. Наруто скосил глаза, пытаясь увидеть, что происходит за его спиной, но взору открылась лишь пустая душевая кабинка. Удивленно сморгнув, он обернулся, но тут же вновь был с силой впечатан в стену:
— Да не вертись ты, добе! Тут и так мало места, — послышалось откуда-то снизу. Наруто изумленно замер:
— Ты там клад нашел, мужик? Придется тебя расстроить... это моя задница, и она не отстегивается... — как-то нерешительно пошутил он.
— Угу, — бесцветно проговорил Учиха, скользя пальцами по ране. Он надавил, заставляя друга поморщиться. — У тебя тут стекло, — Саске в который раз нахмурился, пытаясь зацепить тонкий осколок пальцами, но тот лишь выскальзывал, стремясь уйти еще глубже.
Наруто поджал губы. Тон Учихи был серьезным и взволнованным, и парень понимал, что сейчас ему лучше слушаться товарища, но все естество Узумаки было против этого и требовало действий. Блондин зажмурился, вспоминая комиксы про суперчеловека. Он сосредоточился на ране и от «хуже не будет» стал силой мысли выталкивать стекло из своей бренной тушки, как вдруг по ссадине скользнуло что-то горячее и мягкое. Саске прижался губами к ране и, аккуратно нащупав языком, зубами вытянул тонкую стеклянную иглу. Осторожно вынув ее изо рта, он бросил осколок в слив и, поднявшись с разбитых колен, положил руку на плечо Наруто, не позволяя тому развернуться. Меньше всего ему сейчас хотелось неловких сцен. Быстро сняв губку с крючка и выдавив на нее геля, он стал намыливать спину друга. Узумаки молчал, покорно опустив голову и руки, а Саске быстро водил губкой по широкой спине, позволяя пене смешиваться с кровью из растревоженных ран. Учиха никогда не был мазохистом, и становиться не собирался. Кровь пульсировала внизу живота, наполняя пах приятной, привычной тяжестью. Саске закусил губу, еще сильнее надавливая на губку.
Наруто зашипел, резко развернувшись и перехватив руку друга за запястье, заставляя ушедшего в свои фантазии Учиху вздернуть подбородок и посмотреть на него испуганным и напряженным взглядом.
— Не парься, чувак... такое случается, — мягко проговорил Узумаки, нарочито не опуская взгляда ниже шеи Саске. Он отпустил побелевшее запястье парня и, забрав губку, отвернулся, споласкивая ее. — Поворачивайся, — бросил Наруто, выводя Саске из ступора. Учиха послушно развернулся спиной к однокласснику, и только в этот момент позволил себе, наконец, выдохнуть. Запястье жгло от недавнего прикосновения. Саске скривился от осознания бессилия перед порывами собственного тела, и вздрогнул, когда его с головы до ног окатило водой из душа. Плеча коснулась мягкая губка, аккуратно вымывая грязь из ссадины. Учиха прикрыл глаза, уткнувшись лбом в стеклянную стенку.
— У тебя здесь тоже глубокий порез, у лопатки, — проговорил Наруто, раздвигая края раны и промывая их струей воды. Парень, поморщившись, дернул плечом, но Узумаки лишь улыбнулся:
— Напомни мне ее заклеить.
— Заклеить? — спросил Саске. Просто так, чтобы не молчать.
— Ну да, — Наруто аккуратно отвел мокрые пряди, открывая взгляду длинную, будто высеченную скульптором, шею Учихи, и провел губкой по ссадине у ее основания. — Медицинским клеем... — тихо произнес он, выжимая влагу из губки, невольно следя взглядом за ручейками пенной воды, заструившимися вниз по позвоночнику, обрамленному поджарыми мышцами. Он следил за каплей, которая, оставляя за собой тонкий след, катилась вниз, к крутому изгибу на пояснице; на секунду она скрылась с глаз, заставив Наруто выдохнуть... куда-то в плечо вздрогнувшего одноклассника… и вновь вынырнула, чтобы соскользнуть по копчику окончательно, утягивая взгляд парня за собой, к узким бедрам и накачанной заднице...
— ...Узумаки! — донесся до его слуха голос одноклассника.
— М? — покусывая нижнюю губу, бесцветно отозвался он, неохотно отрывая взгляд от небольших, аккуратных ямочек у копчика Саске.
— В дверь звонят... — хрипло проговорил Учиха. — Я сам закончу, пойди открой.
Сморгнув, Наруто нахмурился, пытаясь понять, где только что были его мысли, и, кивнув, вылез из душа. Небрежно обернув бедра полотенцем, Узумаки вышел из ванной комнаты.
Подождав пару секунд, Саске расцепил сжатые до боли зубы, и, зажмурившись, прижался лбом к стеклу:
— Ёбаный Узумаки... — проговорил он, опуская ладонь на пропитанную смазкой ткань боксерок, оттягивая их вниз.
Забрав пакет с аптечкой у критично осмотревшего его с ног до головы водителя, Наруто вернулся в комнату. Бросив пакет на постель, он подошел к шкафу, чтобы найти там какую-нибудь одежду для одноклассника, и застыл, глядя на свое отражение. Лицо опухло, кожа на ссадинах вздулась, а глаз вообще заплыл и уже практически не открывался. Плюс кровоподтеки, буйно цветущие синевой и бурым по всей поверхности тела. Парень ухмыльнулся. Все это не предвещало быстрого и безболезненного выздоровления, но и оплакивать было нечего. На всякий случай он пощупал опухшую скулу, скорее для забавы, чем из опасений перелома, и, вновь улыбнувшись, открыл дверцу шкафа.
— Чувак, блядь! Никакого сервиса! — дверь ванной комнаты открылась, впуская Учиху в спальню. Он пытался закрепить на бедре маленькое полотенце, явно борясь с дилеммой, что лучше пропалить: пах или член. — Сука! Взял и ушел в нормальном! — Саске плюнул на свои попытки и сгреб валявшееся на постели полотенце, оборачиваясь им. Наруто, изучавший листок с инструкциями, исписанный аккуратным мелким почерком, обернулся, ухмыляясь:
— С полотенцем я, конечно, облажался, но зато нашел, в чем тебе спать, мразь ты неблагодарная, — он поднял полиэтиленовый конверт, лежавший рядом на постели, и бросил его Учихе. Поймав, Саске критично рассмотрел предложенное черное с желтыми кантами одеяние:
— Пижамка с бетменом? — он выгнул бровь, бросая на одноклассника уничижительный взгляд. Тот уже сидел в сине-красных боксерках и обтягивающей футболке с символикой супермена на груди и... Вскрыв пакет, Саске выудил трусы, в центре которых красовалась летучая мышь. Парень вздохнул и, отвернувшись, начал натягивать их.
— Там еще лосинки в комплекте соответствующие, но я подумал, на них-то наш мальчишник и прервется, — хмыкнул Узумаки и вернулся к изучению многочисленных баночек.
— Да что ты говоришь? — бесцветно проговорил Учиха, пытаясь поудобнее расположить себя любимого в предложенном белье. Развернувшись, он сцапал с постели первое попавшееся под руки лекарство. Это оказалась баночка из-под какого-то гламурного женского крема от морщин. К крышке был приклеен желтый стикер, на котором подробно было написано, что содержимое банки необходимо положить на бинт и примотать к отекшему глазу на сутки. Бросив взволнованный взгляд на спину товарища, Саске положил банку на постель и поднял уже вскрытый блистер:
— Это что?
Наруто оторвался от чтива и, бросив быстрый взгляд на упаковку в руках товарища, поджал губы, сверяясь со списком:
— Это обезболивающее. Написано — одну в сутки.
— Угу, — безразлично проговорил Саске, вскрывая три отделения блистера, и, закинув колеса в рот, проглотил, не запивая. Узумаки только ухмыльнулся:
— Футболку натянуть не хочешь?
— Ты ж мне спину заклеивать собрался, — смачно зевая, ответил брюнет, вновь поднимая с постели увесистую банку из-под крема. — Я, кстати, голову бинтовать умею.
Воскресенье 6.00
Саске проснулся. Впрочем, сам он ни за что бы не характеризовал свое возвращение в мир бодрствующих этим словом. Он «включился». Накануне пробуждения, наглотавшись обезболивающих, Учиха, для верности, закинулся еще и снотворным... и засыпал он рядом с Наруто... Юноша повернул голову. На другом, довольно далеком конце кровати лежал кокон из одеяла и куска простыни, в недрах которого, судя по торчащей наружу пятке, спал Узумаки. Парень громко сопел в подушку, пытаясь, видимо, прожечь себе путь для свободного доступа кислорода в легкие. Саске нахмурился. Поморщившись, он повернулся набок и, ухватившись за уголок ярко-оранжевой наволочки, потянул ее на себя, вытягивая подушку из самоубийственных объятий Узумаки ровно настолько, чтобы тот, довольно всхрапнув, задышал нормально. В черепной коробке Учихи, казалось, безумный пчеловод-любитель устроил праздник своим питомцам под перезвон колоколов; глаза будто занесло песком, тело пульсировало, спину жгло, а ребра отзывались болью на каждое движение... Казалось, Учиха мог пересчитать сейчас каждую косточку в своем теле... а ведь ему еще не так сильно досталось. Саске «сложился» на постели, принимая более-менее вертикальное положение. Он спустил ноги и, впившись пальцами в край матраса, поднялся.
Саске привык вставать рано, но одурманенный снотворным мозг был явно не прочь поспать еще как минимум сутки. Казалось, парень только что лег. Ни снов, ни отдыха, лишь черный омут без малейшего чувства течения времени. Морщась от боли, он подошел к столу, на котором стоял волшебный чемоданчик, собранный семейством Харуно. Порывшись в нем, парень извлек блистер с анальгетиками и, выдавив пару розовых таблеток на ладонь, направился в ванную. Парень двигался будто в тумане; его штормило так, что приходилось цепляться за стены и мебель. Не то чтобы это было редкостью для Учихи-младшего — ночной образ жизни неизбежно приводил к «счастливому утру», — но крайне редко подобное состояние сопровождалось еще и болью.
Добравшись-таки до ванной, парень оперся о раковину и с облегчением прислонился пылающим лбом к холодному стеклу зеркала. Снотворное никак не хотело отпускать: сейчас даже эта поза казалась вполне пригодной для сна. Саске открыл глаза и уставился вниз, на смеситель, нависший над раковиной, на свое отражение... точнее, отражение своей супергеройской футболки в зеркале... он оторвал лоб от стекла и посмотрел на себя. На левой щеке отпечаталось несколько складок наволочки, а прическа была в жутком состоянии — само собой, перед сном парень не стал заморачиваться и сушить мокрую после душа шевелюру. Сейчас торчащие в разные стороны волосы производили удручающее впечатление. Юноша закинул таблетки в рот и запил их водой из-под крана. Он огляделся, подошел к своим джинсам, поднял их и, нашарив в кармане пачку сигарет, разжал пальцы, позволяя штанам вновь брякнуться об пол. Каждое движение сейчас давалось с трудом, пальцы не слушались. Учиха предпринял несколько попыток зафиксировать палец на колесике зажигалки, прежде чем ему удалось прикурить. Перед глазами все плыло. Зато боль быстро отступала. Судя по всему, лекарства были не из тех, что отпускаются без рецепта в аптеках.
Саске оперся о раковину, предупреждая головокружение. Парня мутило — похоже, головой его приложили не слабо... Что же тогда с Узумаки... хотя, если бы у него было, что трясти, он уже давно блевал бы рядом. Парень хмыкнул и потянулся, мышцы практически не ныли. Саю бы понравились эти колеса... откуда же эта курица взяла их? Хотя... Учиха нахмурился: обычно он не уделял внимания семьям своих одноклассников и, похоже, зря. Эту влюбленную идиотку можно было бы неплохо развести в свое время на какой-нибудь амбулаторный опиат(1)... с другой стороны... а не пошла бы она нахуй... еще и на Наруто виснет... Саске фыркнул, мысли текли мутным, неясным потоком; стоило ему попытаться думать о чем-то важном, как его подсознание тут же замещало это какой-то чушью. Учиха повернулся к раковине, стряхивая пепел под струю воды. Он бездумно пошарил глазами по полкам и, откинув крышку у явно невостребованной коробки с мелочами, улыбнулся, вытягивая оттуда приглянувшуюся ему вещицу. Сняв с украшенной розеткой из бусин резинки несколько длинных светлых волос и держа двумя пальцами, парень брезгливо повесил их на край раковины. Затем он поднял руки и, забравшись пальцами в свою шевелюру, пригладил непослушные волосы. Несколькими привычными движениями убрав их назад, Саске стянул волосы резинкой в хвост на затылке, убрал несколько выпавших из пучка прядей за уши и вынул сигарету изо рта, пристроив тлеющий окурок на бортик раковины. Ополоснув лицо холодной водой, юноша потер глаза, пытаясь отогнать упорно наступающего Морфея. Он разогнулся, глядя на свое отражение в зеркале; с подбородка на майку стекала вода. Парень провел ладонью по лицу, стирая лишнюю влагу, стряхнул капли в раковину и взял с полки ополаскиватель для рта.
«Ёжик Пи-Ви. С апельсиновым вкусом. Для детей от трех лет», — прочел Учиха текст на яркой этикетке. На секунду он замешкался и, выгнув бровь, повернул бутылку боком, разглядывая ярко-оранжевую жидкость. Пожав плечами, юноша набрал в рот жидкости и, пополоскав рот, удивленно уставился на этикетку снова — впервые с пяти лет ему захотелось выпить ополаскиватель и закусить его зубной пастой со вкусом бубль-гума, валявшейся поблизости. Поборов непотребные желания и не без сожаления выплюнув пенную жидкость, Саске поднял готовую было уже погаснуть сигарету и, раскурив ее снова, направился к скромно притаившемуся в углу унитазу.
Через минуту парень вышел из ванной комнаты. На постели, выпутавшись из своего кокона, лежа кверху задницей, бодро посапывал Наруто. Обнаружив, что сосед испарился, он сгреб его подушку в объятия, и сейчас она была погребена где-то под парнем, улучшая обзор филейной части. Саске ухмыльнулся. Впервые ему нравилось что-то, связанное со знаком супермена. Учиха нехотя оторвал взгляд от смуглого и не слишком обремененного одеждой тела и, вздохнув, направился в кухню. Открыв холодильник, он невидящим взглядом уставился вглубь. Изучить содержимое железной коробки парню не удалось, так как уже через секунду его отвлек топот и нетерпеливое сопение где-то в районе босых ступней. Что-то холодное мазнуло щиколотку. Саске присел на корточки, позволяя песику обнюхать свою ладонь. Он провел рукой по короткой шерстке, пес, недовольно хрюкнув, отпрянул и возмущенно уставился на Учиху. Несколько секунд Пак-кун пристально смотрел на Саске, а после, отвернувшись, деловито побежал к своей пустой миске и уставился в нее, затем многозначительно посмотрел на парня... и вновь на миску... Учиха ухмыльнулся:
— А ты не промах, да? Гладить чужакам нельзя, а кормить — так пожалуйста?
Саске поднялся на ноги под, казалось, пренебрежительным взглядом маленькой собачки и открыл несколько забитых упаковками рамена полок в попытке найти хоть что-то, подходящее для кормежки собак, и лишь в третьем по счету шкафчике натолкнулся на пачку корма с сомнительным названием «Счастливки». С пакета на него смотрела вполне довольная такса, что, по мнению пиарщиков, видимо, должно было оправдать название. Недолго думая, Учиха запустил руку в пакет, вынимая оттуда несколько зеленовато-коричневых роллов. Под немигающим, восторженным взглядом песика он вновь опустился на корточки, протягивая Пак-куну лакомство. Тот стрелой подлетел к юноше, одним движением сметя с ладони все, что там было; затем отбежал и, выплюнув их рядом с миской, упал на роллы брюшком (видимо, в целях защиты их от голодного Учихи), принявшись с упоением разгрызать один из них. Саске приподнял бровь и заглянул в пакет, морщась от резкого запаха корма. Псу явно нравилось его содержимое, значит, он его съест. А цель, вроде, была именно такой — покормить собаку. Учиха пожал плечами и от души сыпанул в миску корма. Глаза Пак-куна вспыхнули. Он взвизгнул и, подскочив, ринулся к лакомству. К брюшку песика прилип размокший и раздавленный его весом ролл. Под счастливое хрюканье и хруст разгрызаемого корма Саске поднялся и, брезгливо посмотрев на обслюнявленную ладонь, сунул ее под струю воды. Учиха никогда не любил домашних животных — они требовали заботы и внимания, а Саске и самому этого не хватало, чтобы еще делиться.
Тщательно вымыв руки, юноша вновь закурил. Боль окончательно ушла, уступая дорогу острому чувству голода. Юноша поморщился, пытаясь вспомнить, когда ел в последний раз. Открыв холодильник, он изумленно выгнул бровь, так как тот был практически пуст. Учиха поставил на стол коробку с яйцами и снял с дверцы бутылку молока. Изучив срок годности, парень вздохнул, но так как содержимое холодильника не радовало изобилием, все же отвинтил крышечку и без особой надежды принюхался, тут же отдернув горлышко от носа и брезгливо скривившись. То, что когда-то было молоком, сейчас по запаху больше напоминало оружие массового поражения. Вернув «бомбу» на место, Саске вздохнул и наклонился, изучая содержимое отдела для овощей. Он извлек оттуда одинокую упаковку помидоров, обернутую пищевой пленкой. Из упаковки текло. От помидоров осталось одно название. Казалось, еще немного, и на сей плодородной почве воздвигнет грибные небоскребы новая цивилизация. С влажным хлюпаньем упаковка шмякнулась в мусорное ведро. Учиха в очередной раз вздохнул. Решив, что для одного утра ужасов ему достаточно, юноша снял со стены сковороду и, поставив на огонь, разбил в нее шесть яиц. Закинув в тостер несколько кусков хлеба, он заозирался в поисках кофе. В углу кухонного гарнитура, ощерившись хромированными рычагами, стояла громоздкая кофе-машина. Саске нечасто хозяйничал на кухне. Его познания в готовке ограничивались тем, что привил ему брат, в редкие дни, когда бывал дома. Итачи всегда сам готовил себе завтрак, несмотря на дом, полный прислуги. Но вот с кофе-машиной Учихе сталкиваться не приходилось. Он на пробу повернул один из рычагов; манипуляция заставила машину произвести на свет всасывающий звук и тихо загудеть. Саске поджал губы и, нахмурившись, поспешно вернул рычаг на место. Решив не испытывать больше судьбу, он открыл ящичек с надписью «Coffe», стоявший рядом с адовым агрегатом, и, сжав в руке колбу с более-менее знакомым сортом крупно-смолотых зерен, вернулся к плите. Порыскав с минуту в поисках турки, он снял с полки ковшик и сыпанул туда кофе, затем немного подумал, оценивая количество, и, оставшись недовольным возможной крепостью напитка, высыпал из колбы в ковшик еще половину ее содержимого. Довольный своей находчивостью, Учиха наполнил импровизированную турку водой и, поставив на огонь рядом с пригорающей яичницей, закурил. Зажав сигарету в зубах, он, вооружившись лопаткой, принялся отскабливать почерневшие края яиц от сковороды.
Узумаки наклонил голову. Он с минуту стоял в дверях, прислонившись плечом к косяку и наблюдая за манипуляциями одноклассника. Тот, увлеченный своим занятием, явно не замечал его. Наруто ухмыльнулся: босой Учиха в майке и трусах на его кухне производил несколько... удручающее впечатление. Но в то же время это заставляло улыбнуться. На сковороде что-то дымило и шкварчало. Учиха тоже дымил, по кухне разносился запах пригорающего жира и кофе. Со столешницы на пол брякнулся желток, перетекший туда вслед за растекшимся лужей белком яйца, судя по морде атаковавшего его Пак-Куна — тухлого.
— А бетмен-то уже не тот... — ухмыльнулся Наруто и, оттолкнувшись от косяка, прошел в кухню. Он подошел к холодильнику и, привстав на цыпочки, дотянулся до стоявшего на нем радио, включая его.
When the truth is found to be lies
and all the joys within you dies
don't you want somebody to love
don't you need somebody to love
wouldn't you love somebody to love
you better find somebody to love
песня Jefferson Airplane — Somebody to Love(2)
Зазвучало из динамиков.
Саске ухмыльнулся.
— Кофе будешь? — не оборачиваясь, произнес он. Наруто подошел к Учихе сзади, и тот почувствовал, как в плечо ему упирается острый подбородок, а лица коснулись мягкие пряди светлых волос. Саске замер, его взгляд остановился на побулькивающем в ковшике вареве. Сердце, пропустив удар, забилось с бешеной скоростью. Наруто втянул носом воздух:
— Хмм... вроде, пахнет неплохо... — с сомнением произнес он. — Ну... была — не была. А че ты кофеваркой не воспользовался? — Узумаки поднял руку и, поднеся ее к губам Учихи, зажал его сигарету между пальцев, заставляя Саске разжать зубы. Скользнув пальцами по приоткрывшимся губам Учихи, вытягивая сигарету, Наруто, затянувшись, отошел к окну, не слишком резво заползая на подоконник. Саске сморгнул и, облизнувшись, позволил себе, наконец, посмотреть на Узумаки. Все было не так плохо, как он ожидал, впрочем, впечатление, скорее всего, просто не давала испортить повязка, закрывавшая половину головы парня, включая его правый глаз.
— Да ты просто человек-невидимка, — ухмыльнулся брюнет, выключая плиту. Он снял с сушилки две большие тарелки и, поставив на стол вместе с тостами, стал соскребать в них яичницу.
— Знаешь, — улыбнулся Наруто, туша сигарету в стоявшей на подоконнике безвкусной сувенирной пепельнице, — когда жаришь что-то, на сковородку нужно сначала масло наливать... ну это так, на будущее...
— Буду знать, — невозмутимо произнес Учиха, разливая мутный кофе по кружкам.
Узумаки вздохнул. Соскользнув с подоконника, он сел за стол и, наколов на вилку кусок яичницы, отправил его в рот. Пожевал, пожевал еще... вежливо улыбнулся, проглотил:
— Детка, ты станешь моей женой? Если ты так отвратительно готовишь, сто пудов же сосешь как богиня.
— Ты сдохнешь в койке от истощения, — ухмыльнулся Учиха. — ...Детка. — Парень поднял на друга испепеляющий взгляд и, чтобы заполнить паузу, сделал из кружки большой глоток. Его глаза наполнились слезами. Он сдерживался несколько секунд, а потом встал и выплюнул «кофе» в раковину.
— Что, настолько плох? — Наруто поднес кружку к лицу и принюхался, затем попробовал и тут же скривился от горечи. — Тебе энергетики бадяжить надо. Ты бы туда еще коки сыпанул.
Учиха усмехнулся:
— Похоже, завтракать придется сигаретами... — он опустился на стул и, взяв со стола пачку, прикурил. Наруто безучастно улыбнулся. Он рассеянно смотрел в окно. Через несколько секунд до него дошел смысл сказанного Учихой:
— Так ведь рамена полно! Давай заварю.
Саске с недоверием покосился на вскочившего с места Узумаки, уже увлеченно копавшегося в упаковках с лапшой.
— Тебе с курицей или со свининой? — Наруто показал Учихе два пакета на выбор.
— Там что... мясо? — Саске удивленно выгнул бровь. — Вяленое, что ли?
— Да нет же, теме! Ты что! Там просто бульонный концентрат и лапша. Могу тебе туда еще твою яичницу порубить. Питательно, чо, — вещал блондин, наполняя чайник водой. Учиха с сомнением смотрел на одноклассника, но горсть колес, выпитых на голодный желудок, непрестанно напоминала о себе. Сейчас он съел бы даже блины от Сая, вообразившего себя шеф-поваром. Саске поморщился, вспоминая один из своих завтраков, и рамен тут же показался ему прекрасной альтернативой.
— Окей, давай, — кивнул Учиха.
— Че? Яичницу закидывать?
— Не надо яичницу! — Саске выхватил свою тарелку из рук Узумаки и выкинул ее содержимое в мусор. — Давай просто лапшу.
— Хорошо...
Поколдовав над мисками, Наруто залил их водой и, накрыв глиняными крышками, уселся за стол:
— А ты че подскочил ни свет ни заря?
— Я всегда встаю рано, на пробежку... бегаю, правда, не всегда, но встаю исправно.
— Ясно... — улыбнулся Наруто, и вновь провалился в небытие. Саске курил. Сейчас он был рад занять себя хоть чем-то. Узумаки производил тяжелое впечатление. Моменты подъема и веселости сменялись апатией со скоростью русских горок.
— Ты волнуешься? — голос был тихим. На этот раз Наруто не «выныривал» из своего забытья. Он все еще, почти не моргая, смотрел в одну точку и курил.
Саске задумался. Как ни странно, он не волновался. Что бы ни было там между Саем и Хиданом, Сай не посчитал нужным рассказать ему, а значит, в их отношениях нет ничего, с чем бы друг не мог справиться... С другой стороны, их отношения в последнее время переживали далеко не период расцвета... Возможно, Сай просто не знал, как ему поступить... запутался... снова.
— Учиха?
Саске поднял глаза от тлеющего огонька зажатой в пальцах сигареты и с удивлением обнаружил уже стоящего перед ним Узумаки.
— Учиха, ты куда улетаешь?
— Я? ...черт, — Саске зажмурился. — А я подумал, это тебя зарубает. Оказывается, и меня... видимо, это таблетки... затормаживают.
Наруто пожал плечами:
— Не знаю, как по мне, так ты такой же идиот, как и всегда, — он сел на место и придвинул к Саске миску. Учиха кивнул, скорее из благодарности за еду, чем признавая правоты товарища, и, разломив палочки, принялся есть. Пару секунд блондин сидел, глядя на одноклассника в ожидании какого-нибудь едкого замечания. От миски, стоявшей перед Наруто, поднимался пар. Парень сжал губы и, не выдержав, разломил палочки:
— Что, и не скривишься даже? Не скажешь, что рамен — еда плебеев? — пробубнил он, с аппетитом всасывая лапшу. Учиха оторвался от еды и удивленно посмотрел на Узумаки. Тот быстро, не пережевывая, заглатывал еду, уже забыв обо всем вокруг. Заметив на себе взгляд, юноша выпрямился и поднял голову, вопросительно приподнимая брови. Саске облизнул губы, его взгляд замер на однокласснике, на секунду Наруто показалось, что в голове Учихи сейчас со скоростью света перещелкиваются рычажки и выключатели в попытке найти необходимую комбинацию и вздернуть, наконец, уголки тонких губ в саркастической ухмылке. Но улыбки не последовало.
— Ах да... я же мудак, верно? Красивый снаружи и гнилой внутри? Как-то так ты тогда сказал, кажется?
Не успел Наруто ответить, как выражение лица Саске все же поменялось. Только что он был таким домашним, немного сонным и, казалось, теплым... но сейчас взгляд Учихи похолодел, а все черты будто заострились, даже еле заметный румянец отступил от скул, делая его лицо почти восковым, безразличным и надменным. Саске отложил палочки:
— Спасибо, я пойду.
Узумаки взглядом проводил парня до своей спальни и нахмурился. Он не привык совершать ошибок, не привык их признавать и отвечать за них. Юноша откинулся на стуле, непроизвольно проводя пальцами по светлым тонким шрамам на щеке, оставшимся как напоминание и расплата за одну из недавних ошибок. Наруто поднялся и прошел в спальню вслед за гостем. Учиху он застал в ванной. Прижав трубку мобильника к щеке плечом, Саске приводил в порядок волосы, договариваясь с водителем. Увидев в отражении остановившегося в дверях одноклассника, он, не отрываясь от своего занятия, небрежно бросил:
— Какой у тебя тут адрес?
— Площадь Хасирама Сэндзю, строение 3, — Наруто скрестил руки на груди и, прислонившись плечом к дверному косяку, наблюдал за Учихой.
Саске кивнул и, повторив адрес водителю, отложил телефон, глядя на свое отражение. Он сам не понимал, зачем принялся что-то делать с волосами, ведь ему всего-навсего нужно было спуститься к автомобилю, но сейчас он должен был занять себя хоть чем-то, иначе безмозглый блондин рисковал получить по и без того уже разукрашенной морде. Внутри все клокотало, но внешне Саске был абсолютно спокоен (никто и никогда не рискнул бы сесть играть в покер с представителями клана Учиха). Закончив с волосами, юноша поднял с пола свои порванные, грязные джинсы и принялся их натягивать.
— Да подожди ты, я дам тебе нормальные шмотки.
— Обойдусь, — сквозь зубы процедил Саске. Он не понимал, что с ним происходит: заторможенность сменилась злостью, пальцы подрагивали, сердце колотилось как безумное. Наруто переступил с ноги на ногу и резко передернул плечами, Учиха заметил, как напряглись его мышцы.
— Да угомонись ты! — Узумаки неопределенно махнул рукой. Внутри что-то щелкнуло, срывая тормоза, Саске вздернул подбородок, обжигая одноклассника взглядом:
— Да пошел ты на хуй! — швырнув джинсы на пол, Учиха быстро прошел к двери, отталкивая парня плечом, кровь стучала в висках, не давая нормально думать. Узумаки был виноват во всем, во всем дерьме вселенной, в войнах, землетрясениях, взрывах, и в том, что он, Учиха Саске, не был нужен тем, кто был нужен ему. Да. Несомненно, это все он... На плечо Саске легла рука, резко разворачивая его на сто восемьдесят градусов. Учиха ударил, но Узумаки ждал этого, он перехватил руку Саске и прижал того спиной к стене, крепко обхватив шею пальцами:
— Остынь, я сказал! — прошипел сквозь зубы Наруто.
— Я не хочу тебя калечить. Отпусти, — прохрипел Учиха. Сейчас он мог... легко мог уйти из захвата и сломать однокласснику руку. Но он сдерживался. Держался из последних сил.
— Хочешь, — выдохнул Наруто. Он навалился на Саске, надавливая на больной бок; уголок губ Узумаки на секунду дернулся вверх, когда Учиха скривился от обжигающей боли. — Не будь идиотом... — он скользнул большим пальцем по шее Саске, слегка надавливая на вздувшиеся от напряжения вены, перламутровой голубизной проступавшие сквозь тонкую, светлую кожу. И вдруг наклонился к его уху, прислонившись лбом к стене и переводя дыхание. Наруто явно чувствовал себя сейчас никак не лучше, чем Учиха. У Саске кружилась голова — не будь он сейчас зажат между стеной и тяжелым, полуодетым телом блондина, наверняка не устоял бы на ногах. Кровь перестала дробью отбивать военный марш в висках, но сердце все еще бешено колотилось, а дыхание вдруг сбилось, когда он почувствовал, как Узумаки прижался горячей щекой к его шее, обжигая обнаженную кожу дыханием. По спине Учихи побежали мурашки, а кровь отхлынула от головы, наливая тяжестью низ живота, заставляя брюнета зажмуриться и стиснуть зубы. Пара секунд промедления сейчас могли обернуться неисправимой ошибкой. Да и глупо было не воспользоваться очевидной брешью. Саске сделал подсечку, одновременно отталкивая Наруто от себя, но, увидев его изумленный взгляд, быстро промелькнувший мимо, в последний момент поймал за руку, затормаживая падение, однако не учел вес парня и, не устояв на ногах, грохнулся следом. Узумаки быстро перекатился, накрывая Учиху своим телом, и замер. Отжавшись, он приподнялся, тяжело дыша; Саске на секунду показалось, что глаза Узумаки как-то странно... подрагивают (3), а в следующую секунду парень уже зажмурился, скривившись от приступа мигрени.
— Эй, ты, альфа-самец, может, слезешь с меня все-таки? Только не говори мне, что насмотрелся по Дискавери фильмов про обезьянок. Я начинаю опасаться за свою задницу, — бесстрастно процедил Учиха, отталкивая Наруто. На его щеку капнуло чем-то теплым, на автомате стерев кровь, Саске посмотрел на пальцы, затем на блондина:
— Эй-эй-эй!!! Чувак!! — он резко сел, в ужасе глядя, как у Наруто медленно закатываются глаза. Быстро перевернув потерявшего сознание одноклассника, он положил его голову набок, позволяя тонкой струйке крови стекать из носа на пол. Саске подскочил и, подбежав к аптечке, зарылся в нее; отыскав пузырек нашатырного спирта, он сунул склянку под нос Узумаки. Парень скривился и дернул головой, но под давлением ладони Учихи повернул ее обратно.
— Какого хуя... — тихо проговорил он. — ...Саске?
— Добе, ты вырубился... — Учиха, наконец, перевел дыхание. Он не на шутку перепугался. — Сейчас приедет машина, и отвезем тебя в больницу. Пусть посмотрят, мало ли что.
Наруто скривился и хотел было отказаться, но, поймав на себе взволнованный взгляд нависшего сверху друга, промолчал.
— Да признавайся, это ты мне по носу врезал — просто не выдержал, что даже с разбитой рожей моя ослепительная улыбка цепанет больше телок, чем твоя угрюмая мина, — он слабо улыбнулся и попытался сесть.
— Да-да, все было именно так, я не терплю конкуренции, добе, — Саске помог парню сесть, прислонив его спиной к комоду, и опустился рядом:
— Какая-то хуета с этими колесами... я просто... не мог себя контролировать. Прости.
Наруто изумленно уставился на друга:
— Так че, это правда ты мне вмазал?
— Нет, идиот.
— Тогда забей. Это я все начал, — он поднял руку, размазывая тыльной стороной ладони кровь по лицу. — Просто ты...
— Ты все уже сказал. Давай закроем тему, — Саске поднялся и бесцеремонно открыл шкаф. Выудив с полки первые попавшиеся джинсы, он натянул их и потуже затянул ремень на узких бедрах.
Воскресенье 13.00
— Невролог сказал, подержат тебя до вторника. Ничего фатального, просто сотрясение. Лежать тебе надо, а не кулаками махать, — Учиха пересек светлую больничную палату и сел на табурет рядом с койкой Наруто. Тот с недовольным видом переключал каналы на телевизоре.
— А ты как? Тебя посмотрели? — выключив ящик, Узумаки отложил пульт в сторону и воззрился на одноклассника. Пока Саске не было рядом, его разбитое лицо успели вновь перебинтовать, глаз снова прикрыли лечебным компрессом. Бинты на разбитых кулаках также были пропитаны какими-то лекарствами.
— Да, все нормально. Выдали каких-то других колес. Сказали, те слишком сильные. Ну и подлатали, помазали чем-то, забинтовали, рентген сделали, — парень ухмыльнулся. — Узумаки, мы с тобой теперь пахнем как... Блядь, я даже не знаю, что так и пахнет-то... — он поднес забинтованную руку к лицу, принюхиваясь, и, скривившись, засунул ее обратно в карман с глаз долой.
Наруто качнул головой, ухмыляясь:
— Ты, Учиха, пахнешь восьмидесятилетней бабкой, а я, в отличие от некоторых, благоухаю великолепными химическими отдушками от ведущих фармацевтических компаний мира.
— Давно по роже не получал, добе? — ввернул Учиха неоспоримый аргумент. — Так это не долго исправить, у меня тут с собой два товарища, зовут их «левый» и «правый», могу познакомить.
— Ох, да будет вам дуться, господин хороший, что вы как красна-девица возмущаетесь? Я ж под подол к вам не лезу... Или потому и возмущаетесь?
Растянув губы в улыбке, Саске запрокинул голову:
— Я пойду, пожалуй, пока моя шикарная задница не довела тебя до греха.
Наруто приподнял бровь, смерив скрестившего на груди руки одноклассника взглядом:
— Ну, пожалуй, да… Раз так, то лучше тебе свалить по-добру по-здорову, пока я себя еще в руках держу. Пойдем только покурим, и можешь валить. А я буду медсестричек во грех вводить... Или... Буду грех в медсестричек вводить, — блондин расплылся в ослепительной широкой улыбке.
Но не успел Узумаки подняться с постели, как на него упала широкая тень. Огромная женщина в белом больничном халате заслонила дверной проем своим телом. Она толкала перед собой тележку, накрытую белой простыней.
Учиха, уже направившийся было к дверям, обернулся и, многозначительно посмотрев на одноклассника, спросил:
— Тебе что-нибудь прислать, может? Пожрать там... или «пентхаус»? — Саске ухмыльнулся, глядя на запаниковавшего товарища. Переведя взгляд на медсестру, он взволновано поднял брови:
— Вы уж поаккуратнее с моим сладеньким, мы немного перестарались на днях в нашем пет-клубе... — он перевел взгляд на скривившегося парня. — А ты, противный, не смей снова кончать, когда в попку иголку воткнут. Совсем от рук отбился! — он быстро по дуге обошел покрасневшую до самого декольте медсестру и остановился в дверях. Женщина взяла себя в руки, вновь нацепив на лицо грозное выражение, затем деловито подкатила тележку к постели и, кивком велев Наруто лечь, где лежал, откинула простынку. Но, увидев там пару шприцев, покраснела вновь.
Поймав на себе полный негодования взгляд одноклассника, Саске подмигнул и, показав большой палец, вышел.
Воскресенье 20.00
Проснувшись, Саске позволил себе не открывать глаза и еще пару минут полежать, не думая ни о чем. Но тревожные мысли не преминули затопить разум юноши. Он нехотя разлепил тяжелые веки и сел, потирая глаза тыльной стороной ладони. За окном было еще светло. Комната Учихи-младшего располагалась в западном крыле поместья, поэтому вечерами ее заливал прощальный свет заходящего солнца. Сегодня закат был красным, и его кровавые отблески стекали по черной мебели и стенам. Юноша почесал затылок, зевнул и потянулся. «Оживающее» от недостатка анальгетиков тело ломило от боли, и Саске, нашарив блистер с выданными в больнице колесами, закинул в рот сразу три таблетки. Эти обезболивающие и рядом не стояли с теми, что передали Харуно. Но, как ни досадно, те таблетки остались у Наруто дома. Разминая затекшую шею, Учиха нащупал в кармане джинсов телефон и, быстро найдя нужный номер в исходящих, нажал на вызов.
«Абонент временно недоступен, пожалуйста, перезв...» — юноша сбросил звонок и, посмотрев на время, отшвырнул трубку на постель. Прошли почти сутки с их встречи с Хиданом, а Сай до сих пор не включил телефон... Саске нахмурился. Он упал на постель, раскинув руки и глядя в потолок. Что-то точило его изнутри. Сай нередко пропадал на сутки, а то и на несколько дней... но сейчас... все было иначе... Он не хотел идти с тем человеком... он чего-то не договаривал. Быть может, он думал, что разобрался с проблемой... Но его взгляд... и то, как обращался к нему Хидан... Все это заставляло волноваться. Саске вновь нашарил телефон и, промотав записную книжку, нажал на номер. После нескольких гудков послышался ответ.
— Можешь говорить? — устало спросил Учиха.
— Ты проснулся? — голос брата на другом конце был рассеянным, таким, будто человек занимался несколькими делами одновременно. На заднем плане кто-то о чем-то вещал недовольным голосом.
Учиха-младший удивленно скосил глаза на телефон:
— А ты звонил, что ли?
— Я в библиотеке, сейчас поднимусь, — бесстрастно произнес Итачи и сбросил звонок.
Саске отложил телефон и, нахмурившись, сел. Он одернул олимпийку с голубыми макаками, впопыхах выхваченную из шкафа Узумаки, и, положив ладони на колени, напряженно уставился на дверь. Вскоре послышались шаги, а через несколько секунд в дверях появился его брат. Итачи бросил на Саске бесцветный взгляд и, пройдя в комнату, опустился в кресло, расстегивая пиджак. В его позе читалась усталость, а ослабленный галстук и глубокие тени под глазами довершали образ. Итачи сжал пальцами переносицу, на секунду зажмурившись. Подавив зевок, он вновь посмотрел на брата, уже более внимательно. Саске поморщился:
— Не нужно разыгрывать передо мной теплые семейные узы, я не мать.
Лицо Итачи перечертила кривая ухмылка:
— Брат, что случилось? — он расстегнул несколько верхних пуговиц черной шелковой рубашки и откинулся в кресле, закидывая ногу на ногу.
— Я... подумал, может, ты знаешь... одного чувака, но сейчас понимаю, что вряд ли он может быть как-то связан с тобой, — задумчиво проговорил юноша. Порой он забывал о том, как высоко взлетел его брат за последние пару лет.
— Если он это с тобой сделал, ему придется со мной связаться, — ухмыльнулся Итачи, внимательно глядя в глаза Саске.
— Прекрати играть в заботливого братика, — огрызнулся тот. — Что ты вообще здесь делаешь?
— Когда ты не явился на прием, у матери начался приступ паники — она решила, что если хоть один из сыновей не будет на вечеринке, это бросит тень на нашу несчастную законопослушную семью. — Алый рефлекс заката на секунду коснулся его глаз, прищуренных из-за саркастической ухмылки, заливая их красным. Мужчина недовольно поморщился, отвернувшись от света. — Она вызвонила меня и заставила приехать к концу вечера. Пришлось брать вертолет. Киса до сих пор трясется из-за перелета.
— Ну не все ж ему плавать... — усмехнулся Саске.
Итачи растянул губы в вежливой улыбке, пропуская нервную шутку брата мимо ушей.
— А утром заявился ты, — он окинул юношу взглядом, — разукрашен в оттенки лилового и одет как клоун... новая мода? — Итачи отвел полу пиджака, доставая из внутреннего кармана портсигар. Краем глаза Саске заметил кожаные ремни наплечной кобуры и блеснувший графитом приклад пистолета. В знак уважения к отчему дому, Итачи на глазах матери с мягкой улыбкой сказал Кисаме расслабиться и отдыхать, пока они в поместье. Но Саске порой казалось, что брат даже в душе не расстается с пистолетом. Заметив, что младший брат перекочевал на просторы небытия, задумчиво уставившись куда-то на его плечо, Итачи, вытянув папиросу из портсигара, закурил, с наслаждением затягиваясь. Принюхавшись, Саске сморгнул, машинально поднялся и взял с подоконника пепельницу. Молча поставив ее на левый подлокотник, он вновь опустился на постель. Уголки губ Учихи-старшего еле заметно дернулись.
— Тебе... знакомо имя Хидан? — после некоторых раздумий Саске все же решился задать волновавший его вопрос.
Взгляд Итачи застыл. Мужчина медленно выдохнул дым и стукнул длинным тонким пальцем по сигарете, стряхивая пепел и внимательно прослеживая, как он упал на черную глазурь пепельницы, рассыпаясь быстро прогорающими алыми огоньками. Саске молчал в ожидании ответа, но пауза затягивалась. Итачи медленно перевел взгляд на брата:
— Как ты с ним связан? — его лицо невозможно было прочесть, но голос был холодным, в нем чувствовалась угроза... или даже предупреждение о возможной каре в случае неугодного ответа. Саске повел плечами, пытаясь избавиться от чувства оцепенения, сковавшего его под взглядом брата. Юноша понимал, что от ответа зависит то, какую долю информации брат позволит ему узнать.
— Он... забрал Сая вчера ночью... когда мы шли через парк. А пока я был в Доминикане... они... ну типа... были вместе пару недель. И мне кажется, что Сай не был рад их встрече, — юноша хмурился. Было странно говорить с Итачи о подобных вещах. Брат был тем, кто посвящал его во всю грязь планеты, но рассказывать ему что-то Саске так и не научился. Итачи, казалось, и так понимал все без слов. И не всегда это его свойство было на руку Саске.
Привычное, бесстрастное лицо Итачи вдруг изменилось, он удивленно приподнял бровь, недоверчиво глядя на младшего брата:
— Хидан. С Саем.
— Да...
— Хидан?
Саске кивнул, нахмурившись, Итачи глумливо ухмылялся:
— Хидан. Такой высокий амбал с пепельного цвета ирокезом, зачесанным назад, весь в татухах, с поломанным носом и со шрамом на шее? — уточнил он, пристально глядя на Саске.
Тот кивнул. Итачи хмыкнул, принимая информацию к сведению.
— Ну окей. Допустим, что это правда. И что ты хочешь узнать?
— Он... может причинить вред Саю?
— Признаться, ты меня сильно удивил. Мне несколько трудно поверить в то, что такой человек, как Хидан, имеет подобные интересы. Он прямой как палка, а для такого нужно быть куда более… гибким. Я не то чтобы близко знаком с этой шайкой... — Итачи затушил окурок в пепельнице. — Я не знаю, станет ли он вредить Саю, но то, что он может это сделать — несомненно. Он босс группировки «Оками». Они поднялись сами, не связаны ни с одним из кланов в стране... Начинали как мелкие жулики — тачки, в основном. Но быстро выросли. Сейчас заправляют всем северным берегом и прилежащими территориями.
Саске взволнованно посмотрел на брата:
— Но... это же одна из наших территорий...
Итачи смерил его холодным взглядом, но решил не замечать такой осведомленности:
— Нам удалось договориться. Они не лезут в наши дела, а мы не мешаем им торговать. Плюс он пока не метит наверх. Парень методично уничтожает всю шваль... он как мангуст в змеином гнезде. Не дает им и шанса на выживание. Само собой, мы приглядываем за ними, но пока они нам не страшнее соринки.
— А Сай? Зачем он ему? — юноша не отрывал взгляда от вновь закурившего брата.
— Ммм... видишь ли, Саске, когда один мужчина хочет другого, за неимением специально предназначенных для совокупления отверстий, он использует…
— Прекрати глумиться, — Учиха-младший тряхнул головой. Последние сутки он старательно отгонял от себя подобные красочные мысли.
— Мы не знаем исходных. Есть ли у него причины вредить Саю? Признаться, зная обоих, не думаю, что там что-то трепетнее обычной ебли... Хотя для Хидана даже обычная ебля с пацаном — не типична... ты уверен вообще, что между ними что-то есть? Может, Сай ему должен? У Хидана множество возможностей навредить. Самый гуманный вариант — убить парнишку. Но я бы посадил твоего друга на дешевый, но эффективный героин и продал бы как секс-раба. Еще год-два он бы продержался в форме, потом его бы еще пару раз перепродали по дешевке, и он бы сдох сам, не пришлось бы руки пачкать. А с его внешностью и, полагаю, навыками можно срубить хорошую сумму. Детишки сейчас в цене, — бесцветно вещал Итачи.
На секунду его взгляд замер на исказившемся от напряжения лице брата. Учиха-старший мягко улыбнулся:
— Ну не все же коту масленица, верно, отото? Ты уже большой мальчик. — Итачи поднялся и, подойдя к Саске, взъерошил ему волосы. — Ты должен понимать, от чего отказался твой отец. Твой выбор уже не за горами, — он привычно ткнул брата в лоб и, мягко улыбнувшись, направился к выходу.
Взглядом проводив Итачи до двери, Саске нашарил в кармане мятую пачку сигарет и закурил, нервно затягиваясь едким дымом. Юноша надеялся, что разговор с братом хоть как-то прояснит ситуацию — Итачи не раз выручал его в щекотливых переделках в обход родителей, и Саске интуитивно искал поддержки… но в этот раз стало только хуже. Сжав фильтр зубами, парень забрался пальцами в волосы, убирая их от лица. Что-то прохладное царапнуло висок, и юноша скосил глаза на свою руку. Утром, приводя в порядок волосы, он по привычке натянул на запястье резинку, а потом, впопыхах, забыл положить на место. Сняв ее, Учиха покрутил украшение в руках, разглядывая. На шоколадного цвета полоске голубые стеклянные капли собирались в подобие цветка. Преломляя тусклый свет ламп, они отбрасывали на кисть Саске радужные блики. Учиха нахмурился, сжимая губы в тонкую линию. Нет, его не удивляло то, что у одинокого парня в ванной есть подобные вещи, для него самого не была редкостью находка «трофеев» в своей постели или ванной комнате. Но все эти сережки, заколки, а порой и детали одежды не задерживались в доме... Саске тряхнул головой. В последнее время он слишком много думал об этом вездесущем Узумаки. Все это было слишком бессмысленно, чтобы вестись на голубые глаза и крепкую задницу. Ему давно пора думать о других вещах. О своем будущем. Давно пора взрослеть, пока его не ткнули в это носом, заставляя делать то, к чему он не будет готов. А он все еще не мог находиться в родительском доме, нормально разговаривать с отцом... с дедом... даже брат все чаще смотрел на него так... как сегодня... он изучал, ждал чего-то...
Саске провел ладонями по лицу, отгоняя от себя эти мысли, и тихо зарычал в ладони. Рывком встав, он быстро пересек комнату, входя в гардеробную. Из одного из ящиков Учиха вынул спортивную сумку и быстро сложил в нее свою школьную форму, машинально кинул туда еще несколько футболок и прочие вещи, которые могли пригодиться. Вернувшись к постели, юноша сгреб с нее телефон и резинку, закидывая их в карман сумки, и, переодевшись, направился на первый этаж. Но стоило пройти к лестнице, как он увидел беседовавших в холле отца и брата. Итачи сидел в кресле, за его спиной, подобно горе, возвышался Кисаме. Положив одну руку боссу на плечо, он пристально следил глазами за Фугаку, чем сильно накалял атмосферу. Саске остановился на верхней ступеньке парадной лестницы. Отец нервно мерил шагами холл. Итачи же был спокоен:
— Ты не понимаешь, о чем говоришь, отец, — мягко произнес брат, улыбаясь родителю хищной, медовой улыбкой. — Ты уже пытался решать за меня. Не повторяй своих ошибок, пусть хоть один из сыновей сохранит уважение к тебе.
Фугаку остановился, глядя прямо перед собой:
— Что бы ты там себе ни думал, не все в этой семье такие же выродки, как ты, — процедил он.
Ткань рубашки под ладонью Хошикаге натянулась, когда тот сжал плечо Итачи, его тонкая губа дернулась вверх, обнажая заостренные резцы. Итачи мягко дотронулся до руки своего телохранителя кончиками пальцев, Кисаме заиграл желваками, но все же послушно отступил на шаг. С лица Итачи не сходила самодовольная ухмылка. Он перевел взгляд на брата так, будто всегда знал, что он рядом:
— От тебя больше ничего не зависит, отец, — проговорил он тихо. Так, словно говорил с душевнобольным. Фугаку резко развернулся, глядя на старшего сына, и, проследив за его взглядом, взволнованно поднял голову на Саске. Не больше секунды он смотрел в его глаза, а затем, нахмурившись, скрылся в библиотеке. Учиха-младший перевел взгляд на брата, но увидев, что тот спокойненько попивает виски, быстро сбежал по лестнице и вышел за дверь.
Стоило парню оказаться на улице, как зарядил дождь. Саске вытянул из-за ворота куртки капюшон и, накинув его, закурил, стоя под навесом крыльца. Немного постояв, юноша двинулся вперед, перекинув сумку через плечо и засунув руки в карманы куртки.
Воскресенье. 21.15
Ежась под дождем, юноша добежал до ворот и, перебежав дорогу перед едва успевшим вовремя затормозить джипом, скрылся меж деревьев парка, раскинувшегося по другую сторону шоссе. Скользя по влажной траве, он по инерции сбежал вниз с холма и, прячась от дождя под сенью деревьев, зашагал вдоль озера к узкому, перекинувшемуся через водную гладь мостику. Озеро было искусственным и очень-очень старым, поэтому над выложенным каменными валунами бассейном козырьком нависала земля.
Рваный берег осыпался под ногами, в воду валились комья земли и опасно пристроившиеся на обрыве кочки, но парень не отходил от края. В детстве мама пугала маленького Саске тем, что здесь у озера водятся змеи, но мальчик все равно убегал сюда, когда ему становилось одиноко или грустно. Сейчас этот путь был всего лишь кратчайшей дорогой к району, который облюбовал его лучший друг. По скользкому мостику, делившему озеро в самом узком месте на две равные части, Саске перебежал на другую сторону.
Дождь все усиливался, капюшон промок, и вода, скользя тонким, прилипшим ко лбу прядям волос, стекала с кончика носа и подбородка. Капли дождя барабанили по серой водной глади, разбегаясь по поверхности тысячей мелких волн. Все они будто стремились к одинокому фонарю на другом конце моста, освещавшему озеро золотым светом. А тот раскачивался на своем крюке в порывах ветра и то вспыхивал, то снова гас… то освещая, то заставляя исчезнуть стену деревьев позади себя. В детстве Саске придумал себе страшилку, будто в той неухоженной части парка живет ведьма. Днем она прекрасная и милая девушка, юноша знакомится с ней, и она назначает ему свидание, той же ночью, в том же парке, под покровом низких ветвей самого старого дуба. А когда юноша приходил на место встречи, ведьма затаскивала его в дупло страшного дерева, и после этого юношу больше никто не мог найти.
Учиха задержался у фонаря и посмотрел на широкий черный силуэт в обрамлении тяжелых ветвей. На секунду его сковало ужасом. Парень тряхнул головой и поспешил дальше, нарочно проходя рядом с деревом, чтобы раз и навсегда перечеркнуть детские страхи, но как только оно оказалось за спиной, ему захотелось иметь глаза на затылке. Волоски на шее встали дыбом, а спина похолодела. Саске остановился и, сделав над собой усилие, обернулся на мирно покачивавший ветвями дуб. Парень нервно ухмыльнулся, мысленно глумясь над самим собой, и, отвернувшись, зашагал прочь.
Выбравшись из парка, Учиха снова срезал путь, быстро шагая по мелким проулкам, и наконец вынырнул на центральную улицу. Большой город обрушился на него огнями и звуками. Гудели машины, проносясь мимо и обливая редких прохожих фонтаном брызг из-под колес, из дверей круглосуточных магазинов орала музыка, рекламные щиты горели, отражаясь в лужах. Саске поежился, сейчас ему хотелось тишины… и дозвониться до Сая. Юноша зашел в пристроившийся на углу двух улиц минимаркет. Купив сигарет и рома, он поспешил к возвышавшемуся над прочими домами жилому комплексу.
Перед входом в здание, в центре небольшой круглой площади, на гранитном постаменте размещалась скульптурная группа. Она, несомненно, что-то олицетворяла. Но что-то аморфное, возможно, любовь... или страсть... вряд ли Бога. Это было бы плохим коммерческим решением. Саске мало что понимал в искусстве, но зато разбирался в коммерции, а представители бомонда, жившие в этом здании, в религии были довольно консервативны и предпочитали не вспоминать о ней лишний раз. Так что три тянущиеся ввысь кривые шпалы от одного из величайших скульпторов современности никогда не вызывали в Учихе интереса. Но сейчас, пробегая мимо, он остановился. Медленно повернувшись к скульптуре, Саске посмотрел вверх. На двухметровом постаменте, свесив вниз одну ногу, сидел юноша. Он курил, упираясь подбородком в колено второй ноги и уставившись немигающим взглядом в пустоту. Потемневшие от влаги короткие пряди, спутавшись с выбившимися из бинта нитями, облепили лицо; по отвесной стене постамента ручьями срывалась вниз вода. Саске подошел поближе и, задрав голову, поморщился из-за лупцевавшего по лицу дождя:
— Что ты здесь делаешь? — прокричал он, перекрикивая шум дождя и автомобилей. Но парень не отреагировал. — Наруто!? — зло рявкнул Учиха. Он запустил руку в волосы, откидывая их назад и выжимая одновременно. Бесполезный уже капюшон соскользнул с головы. Узумаки вздрогнул, от резкого движения нагоревший столбик пепла, оторвавшись от сигареты, полетел к ногам Саске, быстро промокая и потухнув еще на полпути к земле. Опершись обеими ладонями о гранит, Наруто посмотрел вниз, на одноклассника, затем на сумку, которую тот держал в руке. Он вынул окурок изо рта и щелчком отправил его в стоявшую неподалеку урну.
— Я решил, что, возможно, Сай потерял телефон. Поэтому пришел проверить, не возвращался ли он домой. Но мне не захотели отвечать, и дальше ресепшена не пустили, так что я сижу здесь. — Наруто поднялся, морщась от боли, и, зачем-то отряхнув промокшие насквозь джинсы, направился к небольшой вырубленной в граните лесенке. — Ты, я так понял, здесь по той же причине? — спросил он, подходя к другу. Саске кивнул и, развернувшись на каблуках, зашагал ко входу в здание:
— Че из клиники ушел? — небрежно бросил он, проходя в просторный светлый холл. Лишь войдя в теплое помещение, Учиха понял, как сильно он продрог. — Холодно там... давно сидишь?
— Ну... — Наруто замялся, прикидывая. — Когда я пришел, еще светло было... так что... ну часа полтора.
— Ты полтора часа сидел под дождем? — Саске смерил товарища взглядом. Проходя мимо ресепшена, он кивнул согнувшемуся в вежливом поклоне консьержу: — Мы в шестнадцать шестьдесят девять.
— Ну дождь-то не сразу начался, — замерзший блондин передернул плечами и, засунув сбитые кулаки в карманы джинсов, показал консьержу, провожавшему его надменным взглядом, язык.
— Шел бы домой, — подавив усмешку, пожал плечами Учиха. Войдя в лифт, он нажал кнопку шестнадцатого этажа и устало прислонился к полированному зеркалу мокрым плечом. Наруто молчал.
— А если бы я не пришел? — ухмыльнулся Саске.
— Я и не ждал, что ты придешь, теме! — огрызнулся Узумаки. Учиха пожал плечами и вышел из лифта, нашаривая в кармане ключи. Он вытянул связку, на которой болтался брелок с маленьким синим пингвинчиком. Наруто ухмыльнулся:
— Что за бабские погремушки?
Саске улыбнулся, тронув брелок:
— Это подарок, — он повернул ключ.
— М. Ясно, — бесцветно проговорил Узумаки, следуя за одноклассником. Вспыхнул свет. Остановившись в дверях, Наруто удивленно поднял брови.
— У него всегда так, когда он гостей не ждет? — изумленно проговорил парень.
Квартира походила на поле боя. Все шкафы и комоды были открыты, ящики вывернуты вместе с содержимым, одежда и обувь вперемешку валялись на полу, столах, стульях и везде, где вообще можно было хоть за что-то зацепиться.
Аккуратно переступая через горы тряпок, парни прошли в помещение. Саске поставил сумку на пол и огляделся:
— Похоже, ему стало нечего надеть, — удрученно проговорил он.
— Все настолько запущено? — усмехнулся Наруто. Он стянул кроссовки и, оставляя на полу мокрые следы, прошел в комнату.
Саске, бесцельно шаривший задумчивым взглядом по полу, замер на секунду, а затем скосил глаза на одноклассника:
— Думай, что хочешь, — холодно проговорил он.
— Ну… ты не облегчаешь мне задачу. — Парень наклонился и поднял маленькую черную маечку, на которой болталась брошка в виде серебряных звезд со свисающими с них цепями:
— Она мне разве что на руку налезла бы... — задумчиво проговорил он. — Ты, Саске, плохо его кормишь! Смотри, какой пацан-то тощий! — Узумаки показательно растянул маечку перед носом Саске, но тот в ответ лишь закатил глаза.
Наруто вздохнул:
— Надо, наверное, собрать все это, чтобы не затоптать. Сай же не обидится?
— Не думаю, что он вообще вспомнит, как все было, когда он ушел, — пожал плечами Учиха. Он наклонился, поднимая какие-то вещи, посмотрел на них, а затем бросил беспомощный взгляд на Узумаки:
— А может... завтра?
Наруто держал в руках черный ботильон на толстом высоком каблуке, из которого торчали острые серебристые шипы. Блондин удивленно пялился на ботинок, пытаясь свести факты воедино. Подцепив ботильон за шнурок и позволив тому повиснуть на пальце немым вопросом, Узумаки выразительно посмотрел на Саске. Учиха вопросительно изогнул бровь.
— Это... — Узумаки несколько замялся, — чье?
— Ну ты в чьем гардеробе-то копаешься? — спокойно ответил Саске, пытавшийся расчистить пол путем сваливания и сгребания многочисленных тряпок в кучу.
Наруто удивленно посмотрел на друга, затем вновь бросил взгляд на ботинок:
— А это... не слишком?
— В плане?
— Ну... провокационно?
Учиха разогнулся и смерил одноклассника взглядом.
— Ему идет. Вот на тебе — да, было бы провокационно, — он ухмыльнулся, окидывая фигуру Узумаки оценивающим взглядом.
Наруто аккуратно поставил ботильон на комод.
Час спустя одежда, разнесенная ураганом-по-имени-Сай по комнате, была небрежно свалена в одну большущую кучу в углу. Наруто вышел из ванной комнаты, вытирая волосы полотенцем. На его бедрах болтались замысловатого кроя штаны хозяина квартиры из тонкого трикотажа — единственное из гардероба Сая, что, по прикидкам Наруто, могло бы на него налезть. Окинув помещение взглядом, Узумаки нашел одноклассника сидящим за компьютером. Учиха серфил социальные сети, в которые мог бы вылезти пропавший. На столе перед ним стояла бутылка рома и два бокала, к одному из которых он постоянно прикладывался. Рядом, на полу, стояла непочатая бутылка колы. Поддернув сползающие по влажной коже штаны и завязав кулиску потуже, Наруто подошел к однокласснику и, подняв бутылку за горлышко, наполнил бокалы доверху, смешивая ром с газировкой. Саске скосил глаза, недовольно следя за действиями парня, но лишь поморщился и, промолчав, продолжил скользить взглядом по строчкам.
— Ну что? Был он где-нибудь сегодня? — Узумаки сделал большой глоток и, поставив бокал на стол, склонился над Саске. Опершись рукой о спинку стула, он заглянул через плечо одноклассника, просматривавшего статистику посещений на фейсбуке. Капля воды, сорвалась с кончика светлой пряди и, упав на плечо Саске, быстро соскользнула вниз по ключице, впитываясь в ворот майки. Учиха еле заметно отстранился и молча покачал головой:
— Вчера последний раз был. В девять часов. Видимо, с телефона выходил, пока мы были в молле.
— Что, не твитнул даже ни разу?
Учиха обернулся, ядовито ухмыляясь:
— И что он, по-твоему, должен был твитнуть?
— Ну... — Узумаки замялся на секунду. — «Какой-то мудачила пытается присунуть мне по такому-то адресу. Придите заберите меня, пожалуйста», — мрачно проговорил он.
Саске закатил глаза и поднялся из-за стола:
— Ты тут планируешь ночевать или домой поедешь?
— Я никуда ехать не собираюсь.
— Хм... — Учиха потер шею, стараясь не смотреть на полуголого блондина. — Ясно.
Поставив свою сумку на стол, юноша вытащил оттуда аккуратно свернутую футболку и, бросив ее однокласснику, снова заглянул внутрь:
— Слушай, я у тебя когда был, резинку в ванной взял... — он рылся в карманах, пытаясь вспомнить, куда положил предмет разговора.
— Только не говори, что ты решил мне гондон вернуть... — усмехнувшись, проговорил Наруто. Он пытался натянуть ворот футболки так, чтобы не потревожить только что смененную повязку.
— Не эту резинку, добе! — улыбнулся Саске, вынимая, наконец, искомый аксессуар из кармана сумки. — Эту, — он развернулся, небрежно крутя украшение на пальце. — Мне нужно было волосы убрать, а у тебя так кстати нашлась эта побря... — парень замолк на полуслове, глядя на лицо одноклассника.
— Где ты взял ее? — холодно проговорил Наруто. Подойдя к товарищу, он забрал резинку и начал перебирать пальцами стеклянные капельки.
— Она... лежала там, в одной из коробок... я подумал, что телка какая-нибудь забыла. На ней еще волосы болтались... — Саске сам не знал, зачем говорил это. Возникло чувство, что ничто не было сейчас губительнее тишины. Узумаки был мрачен, а Учихе казалось, что утром он сделал какую-то страшную ошибку, и чувство это ему не нравилось. Внутри все сжалось. Это была резинка. Просто дурацкая заколка с пошлыми хрусталиками на ней, так какого черта, глядя на нее, Наруто так менялся в лице?! — Прости, я не думал, что она может что-то значить для тебя... — Саске похлопал друга по плечу, пытаясь избавиться от чувства вины.
— Она ничего не значит. — Узумаки поднял взгляд от резинки, с сомнением глядя на друга. — Я, наверное, случайно привез ее из дома...
— Ну да, наверное. Она там в какой-то коробке валялась, вместе со всякой хренью. Да че ты паришься-то так? — нахмурился Учиха. Он взял со стола бокал, протягивая его парню. — Подружки твоей, что ли? Скучаешь?
Наруто натянул резинку на запястье и, приняв бокал из рук одноклассника, направился к балкону:
— Пойдем, покурим... — тихо сказал он, скрываясь за дверью.
Саске нахмурился:
— А ты меня за борт не вышвырнешь? — тихо произнес он себе под нос.
Воскресенье. 23.45
Дождь молотил по металлическим желобам, опоясавшим здание, и струйками стекал по стеклу. Капельки отражали свет софитов, закрепленных вдоль балконов, и поблескивали, как драгоценные камешки, испещренные тонкими, почти невидимыми гранями.
— Ее звали Шион... — тихо проговорил Наруто. Он сидел на перилах, прислонившись спиной к холодному стеклу, и смотрел на свои руки. В пальцах парень прокручивал то, что осталось от сигареты, тонкая папиросная бумага разорвалась, и сейчас он растирал подушечками пальцев мелкие частички табачных листьев.
Учиха задвинул за собой дверь и прислонился к косяку:
— Ты любил ее? — он в точности повторил интонации Наруто. Получилось хорошо. Прочувствованно. Так, будто ему есть до этого дело. Похоже, Саске предстояло выслушать историю о несчастной любви и разлуке. Он уже радовался, что прихватил из комнаты бутылку.
— Нет.
Учиха поднял на Наруто изумленный взгляд:
— Нет?
— Нет. — Твердо ответил Узумаки и протянул руку, забирая бутылку у одноклассника. Сделав большой глоток, он поморщился:
— Мы познакомились, когда прыгали с парашютом. Мы прыгнули, потом напились вместе и сразу переспали. Она на два года старше, веселая, абсолютно безумная оторва, — парень улыбнулся и, снова приложившись к бутылке, вернул ее в руки Учихи. Саске подошел, опираясь спиной о перила и, прикурив две сигареты, передал одну Узумаки. Он внимательно смотрел на одноклассника, а тот смотрел на резинку, перетянувшую его запястье. Затянувшись, юноша повернулся и прислонился виском к стеклу. За окном сверкнула молния, и вскоре прокатился раскат грома. Губы блондина тронула улыбка:
— Как-то дебильно... В такие ночи всегда тянет поныть.
Саске ухмыльнулся:
— А я люблю трахаться в грозу.
Узумаки скосил на него глаза:
— Если уж на то пошло, я люблю трахаться в любую погоду, — он снова затянулся, разглядывая открывавшийся с балкона вид на город. Внизу тек нескончаемый поток машин и огней, ярко горели витрины, а рекламные экраны крутили ролики кока-колы и отрывки концерта какой-то поп-дивы.
— Какая она? — тихо спросил Учиха.
— Кто? — Наруто изумленно уставился на него, вырванный из своих мыслей.
— Шион.
— Хм... Ошалевшая сучка без тормозов. Красивая, веселая, безбашенная. Настоящая адреналиновая маньячка. Подбивала меня на кучу всякого дерьма... Мы... летали на парапланах, прыгали с тарзанкой, сплавлялись на байдарках по горным рекам... временами мне казалось, что я там сдохну от страха, а она только смеялась. Говорила, что она знает все, включая то, как и когда мы умрем. Поэтому она может ничего не бояться.
Саске удивленно выгнул бровь, Узумаки в ответ лишь криво ухмыльнулся:
— Как-то мы поехали на пьянку. Это было за городом, на даче какого-то ее знакомого. Там мы накидались... и к ней стал клеиться какой-то чувак. Я взбесился, разбил тому уёбку рожу... потом вышел на улицу, чтобы остыть, она вышла тоже, и... — Наруто усмехнулся, нахмурившись. — Блядь, я не помню, как мы вообще додумались до этого, но мы решили ехать домой. Приехали мы на моем мотоцикле. Но ночью начался дождь, погода была, как сейчас... дорога мокрая... дальше я помню, как прямо перед нами появилась машина, мы выскочили на встречку перед каким-то парнем... меня ударом отбросило в канаву, а она вылетела прямо на дорогу... — Наруто с трудом, сквозь зубы, закончил предложение и отвел глаза, пытаясь скрыть навернувшиеся слезы.
Учиха медленно поднял руку в непонятном ему самому порыве и застыл, беспомощно глядя на одноклассника, старательно трущего переносицу. Узумаки прочистил горло и поднял глаза на застывшего в нерешительности друга. Скользнув взглядом по взволнованному лицу Саске и вдруг улыбнувшись, он похлопал парня по плечу:
— Не переживай, брат, ты не первый, кому я это рассказываю. Все, что люди могли мне сказать, они мне уже сказали. И хорошее, и плохое. Так что остается... только ждать... Когда-то, может, я и сам смогу себя простить. Хотя... не думаю.
— Я... все не решался спросить про шрамы у тебя на лице... они после аварии остались? — Учиха скользил взглядом по ярко выделяющимся на смуглой коже бледным полоскам.
Лицо Наруто, вновь провалившегося в свои мысли, перечертила натянутая, болезненная ухмылка:
— Ее мать сказала, что это мне в напоминание о том, какая я мразь... — он поднял кисть, касаясь кончиком пальца тонкой полоски.