***
После этого Череп вернулся домой, оставив свой, теперь уже красный*, бумажный самолётик. Он быстро поднялся в свою комнату и принял душ. А после этого отчистил красный след, который он оставил, не желая беспокоить свою милую маму. После этого семейное воссоединение прошло гладко. Но его разум все еще занят красивым огнем, который окружал его, прежде чем исчезнуть, когда он проснулся. И когда он спал той ночью, ему снилось, что вокруг него танцуют фиолетовые и оранжевые языки пламени.***
Череп знал, что делать красивые огни — это ненормально, поэтому он никогда не рассказывал об этом своим родителям. Он пытается заставить их появиться, когда он один, но они не показывают себя. Например, когда он действительно сильно концентрируется, они просто. Не. Хотят. Появляться! Конечно, будучи светящимся комочком счастья, которым он является, разочарование, которое он чувствует, исчезало в одно мгновение. Он не сдавался, пытаясь заставить их появиться.***
Череп показал свои облачные черты (не то чтобы он это знал), когда ему было семь лет. Тогда какой-то хулиган подумал, что вполне нормально убить питомца Черепа — золотую рыбку, которую он вытащил на улицу по той причине, что «Мистера Голди посадили в клетку внутри дома». (Он ненавидит чувство ограниченности, поскольку считает его заключением в клетку. Его пламя вырвалось наружу. И, как Облачное Небо, он не хочет, чтобы любой из его чувствовал это. И его маленькая семья принадлежит ему. Не то чтобы он действительно понимал это. И да, даже если это только рыбка). Поэтому, когда этот хулиган решил выбросить Мистера Голди из аквариума на землю, пока Череп не смотрел, что привело к тому, что он не смог спасти своего питомца вовремя, что-то в нём сломалось. И вот, хулиган остался со сломанными руками и теперь жалобно плачет на земле. Его пламя мурлыкало, когда он смотрел на повреждения, которые нанес хулигану. «Так ему и надо», — прошептали его Облачные Небесные инстинкты. — «Вот, что он получит за убийство одного из моих». Череп позаботился о том, чтобы дать Мистеру Голди самое лучшее место для отдыха в мире.***
В первый раз ему удалось заставить выйти красивый огонь самостоятельно, когда ему было десять лет. И все из-за того, кого Череп окрестил Мистером Плохим Незнакомцем. Он не помнит, что на самом деле произошло. Все, что он знал, это то, что Мистер Плохой Незнакомец ворвался в их дом и причинил боль его матери. Одному из его. И все, что наполняло его разум, повторяя как мантру, было: Моё. Больно. Больно. Больно. Защитить. Защитить. Защитить. Должен. Уничтожить. Угрозу. Его взор наполнился оранжевым и фиолетовым, а когда он пришел в себя, от Мистера Плохого Незнакомца не осталось ничего, кроме пепла. Никто не может обидеть одного из его и уйти безнаказанно. (Это инстинкт собственника Неба и Облака. Так будет ли удивительно, что человек полностью уничтожит кого-то, когда это угрожает чему-то, что принадлежит ему, если у него есть и то, и другое?). Его мать получила черепно-мозговую травму и не помнила произошедших ранее событий, поэтому Череп солгал, не желая волновать мать. — Не волнуйся, мама! Ты просто поскользнулась и ударилась головой, ничего особо важного не произошло! — сказал Череп сквозь зубы, сверкнув яркой улыбкой, которая могла бы осветить всю комнату. — Ну что же, если ты так говоришь, дорогой, — сказала его милая мама, прежде чем осторожно встать. И когда его мать исчезла на кухне, Череп посмотрел на свои ладони, вызвав ярко-оранжевое и фиолетовое пламя. «Так значит секрет, заставляющий их показать себя, заключается в моем желании защитить…» — прошептал он, сияя от восхищения глазами. (Позже, той же ночью, ему приснился кошмар, в котором он сжигал человека дотла. Даже не дав этому человеку времени закричать. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что именно он убил этого человека).***
По мере того как Череп рос, росло и его пламя. Череп выяснил, что ему нравится экспериментировать с «красивым огнем», как он это называет, будучи таким веселым и любопытным человеком, каким он и был. Он обнаружил, что фиолетовый умножает все, к чему он прикасается, и заставляет любую рану исчезнуть! Оранжевый может сжигать или плавить вещи, как это делает обычный огонь, но только тогда, когда он этого хочет. И это заставило его прийти в спокойное состояние души. (Хотя фиолетовый огонь, по его мнению, круче). Он никогда на самом деле не замечал этого, но люди, как правило, обращают на него пристальное внимание, когда он говорит. Некоторые заискивают перед ним, когда он дарит им яркие, теплые улыбки. Некоторые даже перестают пялиться на него, когда он делает и то, и другое. Можно с уверенностью сказать, что у него было много фанаток (и, возможно, фанатов, учитывая насколько женственно он мог выглядеть), когда он был в старших классах средней школы. Все благодаря Небесному Притяжению. (Он не замечает взглядов, которыми все гормонально-нестабильные подростки одаривали его в подростковом возрасте. Ему повезло, что его родители позаботились о том, чтобы никто из них ничего не предпринял, как только заметили, что происходит. А так Скалл оставался невинным и незапятнанным в течение всех своих юношеских лет, даже со своим работающим Небесным Притяжением).***
— Итак, мы решили, что ты можешь путешествовать со мной в цирке! — отец Черепа сказал это с усмешкой. Череп только что закончил школу и сейчас проводит день на свежем воздухе со своими родителями. Он мог только смотреть на своего отца, прежде чем перевести взгляд на свою мать. — И ты согласна с этим, мама? — спросил Череп. Фиолетоволосая женщина только ярко улыбнулась: — Ну конечно же! — Давай, маленький гонщик! Ты не можешь быть со своей мамой вечно. Пришло время тебе всегда быть со мной, не так ли? — сказал отец с каштановыми волосами и пурпурными глазами, эффективно переключая на себя внимание Черепа. Тем самым заставив Черепа пропустить взгляд, который его мать бросила на группу девушек за столом рядом с ними (которые на самом деле являются фанатками Черепа из школы, что, кажется, ошарашены услышанными (подслушанными) новостями о переезде Черепа). — Я думаю, что вы правы, — сказал Череп, делая улыбку отца шире. — Тогда решено, ты поедешь со мной в цирк! — радостно сказал он. Вместе с матерью Черепа хлопая в ладоши и слишком счастливо улыбаясь. Череп мог только улыбнуться им. Если это делает его родителей счастливыми, то его это вполне устраивает. И кроме того, он всегда хотел побывать в других местах. Это сможет удовлетворить его страсть к путешествиям.***
Путешествие с цирком, естественно, заставило Черепа решить, что он тоже хочет выступать. А так как он умел делать трюки, как его отец, то решил стать каскадером. Заставив отца уйти на пенсию, чтоб он мирно жил с матерью. И, таким образом, родился Скалл де Морт. Ему также нравится называть себя Скаллом. И добавлять приставку "сама" к нему после того, как он выучил японский. (Изучение большого количества языков необходимо, если вы путешествуете в цирке, учитывая все места, куда они приезжают). Однако, он не смог избежать шрамов от ошибок, которые он совершил во время трюков. (Он даже решил поработать над своими рефлексами, чтобы избежать, по крайней мере, серьезных травм. Он не может просто сказать людям, что при помощи фиолетового пламени может собрать себя по частям). А потом случился Шахматноголовый.***
Скалл мог только смотреть широко открытыми глазами на всех присутствующих, когда Реборн пояснил, что да, он на самом деле на встрече с опытными убийцами. И мафия, по-видимому, заполнена людьми, которые могли управлять разноцветным пламенем, которое считается огнем души и называется пламенем Посмертной Воли. И что он теперь часть мафии, так как будет с этими людьми в течение неопределенного периода времени. И он, будучи гражданским лицом группы, был назван лакеем. Он не удивлен. К сожалению, поскольку они опытные убийцы (ну, во всяком случае, большинство из них), он ничего не может с этим поделать. Это отстой. По крайней мере, Фонг и Луче хорошие. (Вайпер и Верде в основном оставили его в покое, поэтому он не знает, что именно о них думать. Или об их репутации в его жизни).***
Во время их первой миссии Реборн и другие весьма удивлены тому, что он не сходит с ума из-за всех мертвых тел, разбросанных вокруг них. Любезность тех, кто привык убивать, конечно же. Ввиду того, что Скалл, как вы знаете, гражданское лицо. Луче думает, что он держит это в себе, поэтому она сталкивается с ним на обеде со всеми присутствующими. — Я сломал кому-то кости, когда мне было семь лет, и сжигал человека до тех пор, пока все, что от него осталось, не превратилось в пепел, когда мне было десять лет. Я не вижу никакой разницы между настоящими трупами с переломанными костями. Конечно, у меня были кошмары, но это не то, с чем я не могу справиться, — Скалл сказал это так, как будто ломать чьи-то кости и сжигать людей совершенно нормально. Конечно, это нормально для всех присутствующих, но предполагалось, что Скалл гражданский. И вот, все взгляды на Скалла немного изменились. Однако они уверены в одном. Скалл — не обычный гражданский.***
В первый раз, когда пришел Колонелло, Скалл не мог не думать, что уже видел тот взгляд, которым Колонелло продолжал смотреть на Лар. Просто на другом лице. Конечно, он не мог долго размышлять над этим, потому что Колонелло начал относиться к нему, как к лакею, как это было с Реборном. И это говорит о том, что люди в настоящее время воюют. Затем, когда однажды женщина, которую Реборн привёл домой, посмотрела на Реборна таким знакомым взглядом, он точно вспомнил, где он уже это видел. Возвращаемся домой! Почти все подростковое население иногда смотрело на него именно так. Но что именно это означает?.. И вот, столкнувшись с этим вопросом, он решил спросить самую большую кокетку вокруг, которая просто случайно оказалась Реборном. Это просто один из тех дней, когда присутствовали все. — Эй, Реборн-семпай, — крикнул Скалл, подходя к вышеупомянутому человеку. Не зная, что это заставило всех присутствующих взглянуть на него. В конце концов, его голос редко звучит серьезно. — Да, лакей, — ответил Реборн, что заставило Скалла дернуться. Он подавил протест, так как еще не удовлетворил свое любопытство. — Ты знаешь женщину, которую привел домой вчера? — Скалл заставил Реборна ухмыляться. — А что с ней, лакей? — Что означает этот взгляд, которым она продолжает стрелять в тебя? — невинно спросил Скалл. Это действительно заставило всех слушающих моргнуть. — А почему ты хочешь знать, что это означает, Скалл? — Фонг не мог не спросить, заставляя Скалла обратить на него свое внимание. — Ну, я все время получал такие взгляды. Хотя я до сих пор их получаю, но они уменьшились в количестве. Поэтому я хочу знать, что означает этот взгляд, — сказал Скалл, прежде чем снова сосредоточиться на Реборне. Игнорируя «ах» Фонга и звук разбитого стекла, он снова спросил: — Ну, что это значит? — … — Реборн не знает, как ему сказать «это значит, что человек хочет залезть в твои штаны», когда Скалл смотрит на него так невинно. Его фиолетовые глаза широко раскрыты, а волосы, как ни странно, опущены и теперь довольно мило обрамляют его лицо. На самом деле это придавало Скаллу какое-то невинное и женственное очарование. (Реборн отказывается признавать, что он понимает, почему люди могут так смотреть на Скалла). Поэтому, вместо того, чтобы ответить, он решил посмотреть на остальных, чтобы понять, сможет ли кто-нибудь из них что-нибудь сделать с его затруднительным положением. К сожалению, все остальные только смотрели на него, ясно говоря, что нет, они не ответят на этот вопрос за него. Чёрт. Тогда Луче, единственная из всех людей, заговорила: — Скалл, дорогой, тебе не нужно знать, — сказала она. Скалл надулся (и все присутствующие отказываются признавать, что они считают, что именно это действие делает Скалла симпатичным). — Но я хочу знать! Мои родители не скажут мне, поэтому я надеялся, что вы, ребята, расскажете! — Скалл заскулил. — Как она и сказала, тебе не нужно знать, кора! — крикнул Колонелло. Остальные кивнули в знак согласия. — Нет никакой пользы в том, чтобы знать такие вещи, даже если наука может иметь способ объяснить их, — добавил Верде, прежде чем уйти. И один за другим все делали то же самое. Оставив Скалла, который в настоящее время надувал щеки от разочарования. Он действительно хотел знать, черт побери! (Ах. Чудеса Небесной Ауры, на которую другие неосознанно реагируют).***
Вайпер мог только смотреть, как Луче устраивала пир. — Mоу, что послужило поводом для тебя тратить столько денег на еду? — он не мог не спросить, игнорируя прибытие Фонга. Луче только ярко улыбнулась. Вайпер просто удивлялся, как Луче не кажется уставшей от готовки и постоянной активности, даже если она беременна. — Сегодня день рождения Скалла! — радостно сказала Луче, когда в столовую вошел Колонелло в сопровождении Лар и Реборна. Это заставило Вайпера щуриться. «О, да» — он не мог не думать, вспоминая, что видел эту информацию раньше. — Давайте все вместе! Давайте поздравим Скалла с Днём Рождения, как только он войдёт! — продолжала Луче, выжидающе смотря на них. Все присутствующие решили смириться с этим. И, как только Скалл вошёл, они все поздравили его с Днём Рождения. Все в комнате на самом деле не ожидали такой улыбки от Скалла. Они ожидали шумного смеха, поскольку Скалл, вероятнее всего, закричал бы: «Как мило с вашей стороны поприветствовать Великого Скалл-саму в этот чудесный день!». Или, может быть, большую яркую ухмылку, когда он завопит тоже самое. Вместо этого они получили это. Невероятно яркую и теплую улыбку, которая могла бы осветить комнату. — Аригато, — сказал Скалл, его глаза были теплыми и счастливыми. Не крик, как они ожидали, но в обычном объеме, наполненном искренностью. Внезапно все в комнате, кроме Скалла, почувствовали тепло внутри. И если остальные и пытались заставить Скалла снова так улыбнуться в течение всего дня, никто не комментировал это. И если Скалл заметил, что они больше не относятся к нему, как к своему личному рабу, а пытаются заставить его улыбаться или смеяться чаще, он ничего не сказал. Они были его в конце концов. Точно так же, как он был их.***
Все в особняке Аркобалено, вероятно, думали, что Луче была Небом группы. То самое, которое заставило всех держаться вместе. Не она. На самом деле это был Скалл. Он заставлял всех собираться вместе со своими играми, которыми он хотел поделиться. Останавливал драки, делая один или два комментария. Делал так, чтобы каждый член группы чувствовал себя комфортно и спокойно большую часть времени. Заставлял их собраться вне миссии. И в редких случаях заставлял всех координировать свои действия, не осознавая этого полностью. Потому что он — Облачное Небо, которое позволяет неосознанно вращающимся вокруг него элементам делать то, что они хотят свободно, просто быть собой. Как настоящее Небо. И один за другим он утверждает, что они его. Частично гармонизированные или нет. У группы сложилось впечатление, что они частично гармонируют с Луче. Ибо кто бы мог подумать, что громкий и раздражающий Скалл, который может быть милым, всегда теплым и облачно пылающим — их Небо? (Их ждет сюрприз).***
Они должны были быть на миссии по поиску сокровищ в горах. Не быть проклятыми, чёрт возьми! А когда свет потускнел, большинство из них могли лишь тупо смотреть на свое новое затруднительное положение. Луче смотрела на него по другой причине. — П-почему я не Небо Аркобалено?! — крикнула Луче, заставляя всех посмотреть в ее сторону. А там стояла чибифицированная Луче с серой соской. — М-м-м, ты имеешь в виду это? — пропищал визгливый голос Скалла. И каждый мог только смотреть в шоке, потому что вокруг обожженной шеи мелкого Скалла — оранжевая соска. — Почему у меня есть фиолетовая соска?! — закричала Лар, держа упомянутую пустышку своими маленькими ручонками, пока чибифицированный Колонелло уставился на нее с голубой соской на шее. — Скалл, можешь объяснить, пожалуйста? — попросил Фонг. Удобно расположив красную пустышку на шее, он делает это, потому что так же сильно, как он хочет знать, почему они превратились в детей, он хочет знать, почему у Скалла небесная соска. В последний раз, когда он проверял, Скалл был Облаком. Скалл нервно рассмеялся, отведя взгляд: — У меня есть Небесное пламя. Разве я никогда не говорил вам, ребята? — сказал он. — Нет. Лакей. Ты не, — сказал Реборн, его желтая соска зловеще засветилась. — Не мог бы ты объяснить, почему мы никогда не слышали эту информацию? — сказал Реборн, глядя на Скалла, который почему-то все еще выглядел пугающим, если честно. — Вы никогда не спрашивали, поэтому я подумал, что это не так важно! — завопил Скалл, комично размахивая руками. — Ну, это, лакей, это... — ответил Реборн. — Как это возможно? — Я знаю?! Я только что вляпался в это дело! — Скалл закричал, что еще раз напомнило им о гражданском статусе. Ну, экс-гражданском статусе. — Ну, это объясняет твое не очень облачное поведение, — вмешивается Верде после осмотра зеленой соски, которая теперь его. — Моу, это новая информация, — добавил Вайпер, откладывая свою ярость в сторону, когда индиго-пустышка оседает у него на шее. И вот, после долгих объяснений со стороны Скалла, настала очередь Луче рассказать о проклятии Аркобалено. Наблюдая за оранжевой соской, которой в настоящее время обладает Скалл. — Вам не кажется это странным? — спрашивает Фонг, успешно заставляя всех посмотреть на него. — Странно с точки зрения чего именно? — спросил Верде, когда очки блеснули при вопросе. — Мы преданы нашим предполагаемым Небом. Но я не чувствую, что мое Небо вообще предало меня, — ответил Фонг. Это заставило всех остановиться и задуматься. — Подожди, разве это не значит, что Луче на самом деле не наше Небо, кора? — Колонелло заговорил впервые. — Тогда… — Лар делает паузу, прежде чем уставиться на Скалла. Все, кроме Скалла, поняли на что она намекает. — ...что? — нервно спросил Скалл, поскольку все сейчас пристально смотрели на него. Последовала тишина, которая была прервана Реборном: — Значит, Скалл — наше настоящее Небо? — то, как он это сказал, звучало скорее как утверждение, чем вопрос. — Похоже на то. Они снова стояли в полном молчании.***
Все, кроме Луче, остались жить в особняке Аркобалено. — Что нам теперь делать, кора? — Колонелло спросил, ни к кому конкретно не обращаясь. — Это зависит от вас, ребята, — сказал Скалл, заставляя всех повернуться к нему. — Ты не собираешься заставлять нас остаться? — спросил Фонг. Скалл мог только пожать плечами: — Вы, ребята, сами по себе, я не могу просто заставить вас делать то, что вы не хотите. Что бы вы ни выбрали, я поддержу это, — сказал Скалл, тепло улыбаясь в конце. Аркобалено вытаращили на него глаза. — Ну, похоже, ты мог бы быть приличным Небом, — неожиданно заговорил Реборн, его голос был писклявым. Скалл мог только тупо смотреть на него, рассеянно говоря «а?». Фонг улыбнулся, закрыв глаза и засунув руки в рукава. — Оказалось, Скалл — настоящее Небо, — сказал он. — Моу, я понял, к чему ты клонишь. Хотя мне за все это платят недостаточно, — сказал Вайпер. Колонелло не мог удержаться от усмешки, а Лар лишь мягко улыбнулась. Верде поднял свои очки, от чего они сверкнули. — Я ненадолго задержусь. Я хотел бы, в конце концов, поэкспериментировать с этой гармонизацией. Все согласились остаться вместе на некоторое время, пока их связь не уляжется. И так, один за другим, каждый элемент ушел, а их Небо только тепло улыбнулось им, прежде чем отправиться в своё собственное путешествие. Однако они оставались на связи. Их, время от времени, посещал Скалл (который решил, что будет путешествовать по всему миру). Так прошли годы.***
— Так, позволь мне все прояснить. Ты случайно захватил Каркассу после того, как случайно убил их предыдущего босса? — сказал голос на другой линии. — …Да, — неохотно ответил Скалл. — И ты хочешь, чтобы мы помогли тебе организовать бюджет семьи? — продолжил голос на другом конце. — …Да, — в очередной раз ответил Скалл. — …Моу, мне недостаточно за это платят, — произнес голос, известный как Вайпер, или Маммон в наши дни, с другой стороны линии телефона. — Не мог бы ты помочь мне, Вайпер? — …Хорошо. Одна из вещей, которой Аркобалено известны после того, как грелись под пламенем Скалла. Они не могут сказать «нет» своему Облачному Небу. — Спасибо, Вайпер, — сказал Скалл. И Вайпер почти уверен, что он сияет с другой линии. — Моу, я должен получить разрешение от босса, — сказал он, наблюдая за Занзасом, упомянутым боссом и лидером Варии. — Окей, скоро увидимся! — и с этими словами линия была разъединена. — Босс, Скалл попросил меня об одолжении, — сказал Вайпер, или Маммон. Занзас посмотрел на него, прежде чем заговорить: — Что натворил облачный чиби на этот раз? Получив доступ к Облачному Небу Скалла после того, как чиби посетил его, чтобы убедиться, что с Вайпером все в порядке в Варии, Занзас знает, что Облачное Небо Аркобалено имеет тенденцию делать вещи, которые имеют большое значение, не осознавая этого. Например, однажды сразив предателя с высоким положением в Варии… Никто не подверг сомнению это, так как Небеса Аркобалено известны тем, что они знают вещи, которые не должны знать. Ну, или это Небо Аркобалено во всяком случае. — Моу, этот идиот на самом деле завладел Семьей Каркасса случайно. Молчание. Затем Занзас рассмеялся. Вайперу разрешили уйти через несколько минут.***
— Какого чёрта, кора! — крикнул Колонелло, наблюдая, как Каркасса вторгается в Мафия Лэнд. Это не беспокоило бы его так сильно, если бы не тот факт, что ее возглавляет Скалл. — Не волнуйся, Колонелло-семпай. Мы не собираемся захватывать Мафия Лэнд — сказал человек, возглавляющий вторжение. Колонелло только посмотрел на него. Скалл комично взмахнул руками, прежде чем сказать: — Что? Мне скучно, хорошо?! — ЭТО НЕ ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ ПРЕДЛОГ ДЛЯ ВТОРЖЕНИЯ В МАФИЯ ЛЭНД, КОРА! ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ НЕ ВОСПРИНИМАЕШЬ ЭТО ВСЕРЬЕЗ! — голос Колонелло отозвался эхом, вероятно, по всему острову. Можно с уверенностью сказать, что Колонелло будет видеться со Скаллом всякий раз, когда тот скучает. Вместе с осьминогом Скалла — Оодако, который может вырасти в размерах.***
Первый раз Дино встретил Скалла, когда Реборн, его дьявольский наставник из ада, внезапно был сбит с ног фиолетовым пятном. Дино был в ужасе. — Реборн-семпай! Дино был в крайнем ужасе. — Скалл, перестань цепляться за меня, — спокойно сказал Реборн, заставляя Скалла встать. — Ах, прости! — Что ты здесь делаешь? — спросил Реборн, что, по мнению Дино, звучало как требование. — Я слышал, что ты взял ученика, поэтому я решил навестить тебя и познакомиться с ним! Кстати, это он? — сказал Скалл, указывая большим пальцем на Дино. — Да. Бака-Дино, это Скалл, Небо Аркобалено. Скалл, это Дино, мой идиот ученик. Дино не знает, что и думать об улыбающемся Небе рядом с ним. С одной стороны, он был милым. С другой стороны, он Небо Реборна… Ну, по крайней мере, Скалл не страшен… была первая мысль Дино после того, как он и Скалл обменялись приветствиями. Но предоставьте его наставнику разрушить эту веру. — Итак, я слышал, что ты случайно захватил Каркассу, — это заявление было встречено застенчивым смехом. — Не бери в голову! — Дино внутренне закричал.***
Способность Неба Аркобалено отличается у каждой родословной. Джиглио Неро видят будущее. Для Скалла — это знать то, что он не должен был знать. Легко сказать, что Семья Каркасса процветала под властью Скалла из-за этой определенной способности. Однажды Каркасса внезапно становится нейтральной семьей. Но, эй, у них Небо Аркобалено в качестве босса, чего вы ожидали? — Вот торт, который вы хотели, Скалл-сама! — О, а вот и молочный коктейль, который вы хотели, Скалл-сама! …хотя Скалл мог обойтись и без поклонения...***
Скалл полетел в Намимори, когда узнал, что у Реборна появился новый ученик по имени Савада Тсунаёши. Реборн не задавался вопросом, как Скалл узнал об этом. Насколько ему известно, Скалл обладал этой способностью с тех пор, как Небесная соска застряла у него на шее. Однако он хочет знать, почему и как Скалл находится в своей взрослой форме. — Эта способность дана Небесам Аркобалено, — объяснил Скалл, как только Реборн потребовал ответов. — И цена этого — болезнь Небес Аркобалено, которая вскоре приведет к тому, что у них будет короткая продолжительность жизни. — Тогда почему ты решил превратиться во взрослого с таким заболеванием, Лакей? — востребовал Реборн, сливая некоторые убийственные намерения в процессе. Скалл комично запаниковал, его самообладание пошатнулось: — Я-я могу о-объяснить! (Скалл позже объяснил, что это было из-за нападения, с которым его чибифицированное тело не могло справиться. Но Реборн все равно пнул его).***
Когда Тсуна впервые встретил Скалла, он подумал, что он хороший. Скалл приятный и теплый, и настолько непохож на Реборна, что он удивился, откуда Реборн вообще знает этого парня. Ответ — оранжевая соска на шее Скалла. И когда Скалл (один из Аркобалено, но Тсуна удивился, почему он не такой ребёнок, как Реборн) появился в поле его зрения, что-то в глубине его сознания прошептало. Все было запутано и почти неразличимо. Но в то же время нет. Затем Скалл улыбнулся ему с Реборном, сидящим на его плече, и погладил его по голове. Это было действительно тепло… — Когда-нибудь ты станешь кем-то великим, — сказал Скалл с улыбкой, и Тсуна не мог не почувствовать тепло. Потому что кто-то действительно думал, что он, Никчёмный Тсуна, когда-нибудь станет кем-то великим. И когда рука Скалла осталась на его макушке немного дольше, тепло нарастало, как он услышал, как что-то треснуло. Шепот стал чуть более отчетливее. Сох... с... ни. С... По... оги. ...нУм... У... ирает. Когда Скалл убирает руки прочь и пока Тсуна смотрит на него широко раскрытыми глазами, Тсуна понимает, что внутри у него уже не так холодно. Скалл, НебоРеборнасделалчто-то. Помогиему. Никчёмный Тсуна. И по мере того, как тепло просачивалось сквозь огромные трещины, образованные Скаллом, шепот постепенно становился ярче. .Помоги. Помоги ему. Умирает. Онумирает. Пока Тсуна продолжал смотреть, глаза расширялись с течением времени. Безмолвный ужас просачивался в его коричневые глаза, которые медленно окрашивались в янтарный цвет. Скалл лишь понимающе улыбнулся, приложив палец к губам, жестом приказывая Тсуне молчать. (И когда Скалл ушел, Реборн спросил, что все это значит. Все, что мог сказать Тсуна, было… — Прости. Но я обещал не говорить. «Он не хочет, чтобы вы знали», — осталось невысказанным и никогда не было услышанным).***
В Будущем, которого Никогда не было, Скалл умер, и Юни стала новым Небом Аркобалено. Скалл умер за то, что сделал что-то для своих собратьев Аркобалено. Он делал это с улыбкой, даже если в конце все закончилось тем, что его убили. Он пожертвовал собой, чтобы другие снова могли ходить, как взрослые. Его решимость сделать это только подпитывается после того, как он узнает о том, что кто-то пытается взять под контроль Три-Ни-Сетте. Им нужно свободно и эффективно передвигаться, чтобы выжить, - сказал парень. Поэтому, когда другие получили воспоминания о будущем-которого-никогда-не-было, первое, что они сделали, это выследили Скалла. Эта конкретная задача не была такой сложной после того, как они точно определили местоположение гигантского дирижабля, на котором был нарисован осьминог. — Ты не должен был этого делать! — крикнула Лар после того, как ударила Скалла, которому все равно больно, даже если она ребенок, а Скалл — взрослый. (Реборн сообщил остальной части Аркобалено о текущем внешнем виде Скалла и о том, почему и как это произошло). — Идиот. Ты не можешь просто так пожертвовать собой, — сказал Фонг. И на этот раз безмятежной улыбки на лице не было, а вместо этого он выглядит, как буйный Хибари. (Скалл отстраненно подумал, как это было страшно). — Я просто хотел… — Скалл был прерван Верде, к его большому удивлению. — …помочь? От тебя не будет никакой помощи, если ты умрешь, — сухо сказал Верде, поправляя при этом очки. Скалл вздрогнул. (Так сказать, Аркобалено некоторое время присматривали за Скаллом. Под видом того, чтобы убедиться, что Скалл не сделает ничего глупого. …И пополняли запасы Солнечных таблеток).***
Бьякуран однажды посетил Скалла, когда он был один, причем первый странно посмотрел на второго, прежде чем улыбнулся. — Знаешь, Скалл-чан, это единственный параллельный мир, где ты стал Небом Аркобалено. Разве это не интересно~? — сказал Бьякуран, садясь и поедая зефир, который Скалл не знает, откуда взялся. — В самом деле? — он не мог не спросить. Бьякуран только кивнул, прежде чем сглотнуть. — В некоторых параллельных мирах ты Облачное Небо, но здесь, в этом мире, тебя выявили, как Небо Аркобалено, а не Облако. Ты не представляешь, как я был счастлив, когда узнал об этом новом явлении~. — О, ты можешь рассказать мне об этом? — сказал Скалл, наклоняясь ближе. — Рассказать о чем? Будь конкретнее, Скалл-чан! — весело сказал Бьякуран. — О Скаллах из других параллельных миров, о которых ты говорил. — Конечно~! И так Бьякуран и Скалл провели дружескую беседу. (И вот, в битве радуг, остальных ждет сюрприз. Ведь представитель Скалла — никто иной, как Бьякуран~!).***
Когда проклятие разрушилось, экс-аркобалено решили вернуться в особняк Аркобалено. Все было прекрасно и хорошо. Однако… — Вот пирожное, которое Вы хотели, Скалл-сама! — сказал миньон в шлеме, отдавая Скаллу красное бархатное песочное печенье. — Спасибо, миньон! — весело сказал Скалл, поедая пирожное. Скаллу удалось заставить своих приспешников в Каркасе служить ему даже после того, как он отдал титул Дона Каркассы кому-то, кого он считал достойным. (Эй, поклонение Небу — большая вещь!). Но в остальном всё было хорошо. И Облачное Небо счастливо со своими элементами. Он даже время от времени навещает Тсуну, заставляя Дона Вонголы лучезарно улыбаться ему (это заставляет его избегать бумажной работы без своего советника, Реборна, который либо остается в особняке Вонголы, либо Аркобалено, в зависимости от того, где он хочет спать, после пыто... кхм, репетиторства). Иногда Скалл пил чай с Юни и Бьякураном. (Всегда было много сладостей, которые делали всех троих счастливыми). Таким образом, можно сказать, что Скалл, даже когда он был на грани смерти в битве радуги, не сказав об этом другим, счастлив. Он действительно не мог просить большего.