***
Кухня занимает весь пятьдесят третий этаж. На декор выделенных денег, к сожалению, не хватает, но журналисты «Новостей Тёмного Детройта» делают всё сами. Кто-то приносит маленькие горшочки с искусственными цветами, кто-то вполне настоящий фикус. Некоторые взяли на себя обязанность заполнить пустые полки книжных стеллажей, некоторые подсоединяют к розеткам удлинители, чтобы было удобнее заряжать свою электронику. На диванчиках теперь лежат подушки с яркой вышивкой, на полу коврики с необычными узорами. Первое неофициальное правило кухни: «Каждый помогает как может, чем может, и если захочет», второе: «Каждый убирает за собой сам». Джекки знает, что в основном её сотрудники взрослые люди и сами понимают, что уборщицы не железные, но на всякий случай повторяет это при всех. Впрочем, проблем не возникает. Все становятся настолько сознательными, что Джекки даже удивляется. Кружки носят из дома, ведь «Новости Тёмного Детройта» заботятся об экологии. Кто-то особенно ответственный занимается сортировкой чая в шкафчике (у них есть «чёрный», «зелёный», «какой-то другой» и «как вы это пьёте»). На баночках с печеньем появляются розовые стикеры, подробно рассказывающие о составе того или иного лакомства. Стикеры приходится приклеивать, уж очень быстро отваливаются. Два массивных холодильника заполняются едой: заказанной в ближайшем кафе и принесённой из дома. Здесь же стоят несколько бутылок колы (без сахара) и лимонада (домашнего, его сделала девочка из отдела горячих новостей). Джекки думает, что рай должен выглядеть именно так.***
— Босс, — тихо окликает её Мирия, пока Джекки наливает воду в кипятильник, — можно мне привести сюда подругу? Джекки буквально чувствует, как все в помещении замирают, видимо вопрос назревал давно. Не нарушит ли это рабочую атмосферу? И не сядут ли ей на шею все остальные? — Вы понимаете, — продолжает Мирия, — у неё очень короткий перерыв, пока она добежит до «Ананасового Кафе», где мы обычно встречаемся, он уже пройдёт. Ей сюда ближе бегать. Кружку она принесёт с собой, а еду я закажу заранее. Это только на время перерыва. Джекки взвешивает все «за» и «против» и решает, что почему бы и нет? В конце-концов сотрудники показали себя с лучшей стороны, той самой, которая сознательная и ответственная. Наверное, она может им довериться. — Да, приводи, — ободряюще улыбается она и тут же строго хмурится, — но только на время перерыва. Это всех касается.***
Сначала их посещает подруга Мирии — симпатичная девушка с обручальным кольцом на безымянном пальце левой руки. Она приносит с собой пиццу и всем улыбается, обеспечивая себе пожизненный пропуск на кухню. На куртке у неё сияет надпись «ДПД», но это ничего не меняет, пусть даже некоторые журналисты не очень хорошо относятся к полиции после истории со спецназом. За подругой Мирии тянется караван других полицейских поэтому иногда, чаще всего по вторникам и четвергам — никто не знает с чем связано такое расписание посещений — на крючках для одежды можно найти много курток на котором отсвечивает «Департамент Полиции Детройта». Иногда они могут просто забежать посреди дня, что-нибудь передать или сделать себе чашку чая, никто уже не против. Через месяц после первого посещения Кэтрин приносит счастливую весть: журналистам из отделов горячих новостей и специальных расследований наконец-то дали аккредитацию, теперь никто не выгонит их с места преступления! Они ждали несколько месяцев. Ребята из юридического отдела готовы бегать по потолку от радости. Джекки тоже.***
Джекки спускается на пятьдесят третий этаж, чтобы сделать себе кофе и перекусить. На часах одиннадцать, в офисе почти никого нет. Она чувствует себя героиней среднестатистического ужастика. Кухню освещает только тусклый свет лампочки над холодильником, но и та мигает. Где-то тикают часы — их раньше не было, сегодня принесли? — и этот звук хорошо гармонирует со стуком дождя за панорамными стенами. Джекки медленно подходит к холодильнику и отворяет дверцу. Практически ничего съедобного и несладкого нет, только чей-то салат с сельдереем и курицей, да тириумное печенье, которое положено хранить в холоде. А потом лампочка гаснет дольше, чем на две секунды, сзади слышатся чьи-то шаги и Джекки реагирует ровно так, как это предписывают те самые среднестатистические ужастики: — А-а-а-а-а-а-а! Она выхватывает банку тириумного печенья и заносит её над головой, готовая обороняться от невидимого врага, но ничего не происходит. Лампочка загорается снова и да, в нескольких шагах от неё стоит… некто. Не видно ни лица, ни волос, ни-че-го. Мешковатая толстовка с глубоким капюшоном, джинсы и кроссовки, вот и всё. — Неожиаднно, — хмыкает незнакомец… или незнакомка, по голосу не определишь, и Джекки будто очнулась. Она выпрямила спину, дружелюбно улыбнулась и протянула визитёру банку с печеньем: — Будете? Он (или всё-таки она?) взял банку из её рук, повертел, прочитал надпись на стикере. — Буду. Тириумное печенье людям нельзя, слишком уж много там токсинов, значит это андроид. Но говорить незнакомый робот не собирался. Андроид открыл крышку, взял синеватую печеньку и, развернувшись, зашагал по направлению к лифту. Лампочка вновь погасла. Естественно, Джекки заинтересовалась таинственным творением КиберЛайф. Она полезла в записи с камер наблюдения, как только андроид вышел, но… ничего. Будто призрак. — Ну или кто-то, кто очень хорошо обращается с технологиями, — напряжённо произносит Гаррет, сотрудник «Джарвис Индастриз», — удалить запись с наших камер непросто, остановить на определённом моменте тоже. Мы его поищем. Но никого, естественно, не находят.***
Приз за самый оригинальный способ проникнуть в здание отходит к кое-кому другому. Всё начинается вполне мирно: Джекки с Кэтрин сидят в кухне, которая мрачно рассказывает ей историю о новичках в отделе горячих новостей, которые не смогли сдать статьи вовремя и всё пришлось делать ей, они вместе заваривают чай… а потом слышат: бум-бум-бум, бум-бум-бум. Кэтрин напрягается и отставляет чашку. Звуки не прекращаются. Бум-бум-бум. Бум-бум-бум. Бум-бум-бум. Джекки поднимает голову и смотрит на вентиляционную решётку. «Бум», кажется, доносится оттуда. Обе молча встают и задумчиво смотрят на вентиляцию. И размышляют отнюдь не о мире во всём мире. Кажется, сейчас произойдёт убийство. — Подстрахуешь? — свистящим шёпотом спрашивает Кэтрин. Джекки кивает, терпеливо ждёт, пока Кэт скинет свои туфли и встанет на стул. Хорошо, что на кухне пока никого нет кроме них. Перерыв только через час. Кэтрин не пробует отодрать вентиляционную решётку, та хорошо прикручена, они проверяли. Они ждут. Бум-бум-бум, бум-бум-бум-бум, бум-бум, бум. Кэтрин прислоняет ухо к решётки и слушает, а Джекки думает о том, как странно это всё должно выглядеть со стороны. — Ты охренел?! Джекки даже подпрыгивает от неожиданности, когда Кэт, видимо дождавшись чего-то особенного, начинает орать в вентиляционную шахту, используя всю мощь своих лёгких: — Я тебя спрашиваю, скотина в вентиляционной шахте, ты охренел?! Что? Говори громче! Мне плевать на количество пыли в твоих лёгких! Вылезай оттуда немедленно! Что? Ах ты не рассчитал! Тогда падай вниз! Да, меня не интересует, как ты это сделаешь! — Спроси, зачем он туда влез, — тихо просит Джекки, удерживая начавший опасно качаться стул. — Зачем ты туда влез?! Что?! Кто тебе это сказал?! Говори ещё громче! Да, сползёшь на первый этаж и войдёшь, как нормальный человек, если тебе надо! Говорю, падай на первый этаж, придурок! Ещё пять минут они слушают, как постепенно удаляется «бум-бум-бум». Кэтрин спрыгивает со стула и весело говорит: — Кто-то из наших написал в Твиттер, что каждого, кто пролез в вентиляцию, ждёт дополнительное печенье. Ты не знаешь, кто бы это мог быть? Джекки знает.***
А ещё спустя некоторое время, которое понадобится для того, чтобы кухню «Новостей Тёмного Детройта» посетили представители самых разных профессий, она поймёт, что выложила деньги не за возможность не стоять в очереди за тухлым салатом, а за то, чтобы наладить отношения с жителями того самого «Тёмного» Детройта.