Руби
Часть 3
4 апреля 2019 г. в 18:51
Я долго уговаривала маму отпустить меня к бабушке, очень
долго. Она все говорила, до полного выздоровления, хотя мы обе знали что этого никогда не случиться. И вот я ухожу, собрав корзинку с абсолютно бесполезными лекарствами и поцеловав младших сестер на прощание.
Роуз крепко-крепко меня обняла, так, будто мы никогда не увидимся. Она умная девочка - видит немного больше чем остальные. Она действительно понимает, что должно случиться нечто ужасное, только не понимает что и не знает, что мы еще увидимся. Мы все увидимся.
Путь моего осознания столь же долгий, как дорога к домику бабушки. Началось все с того, что появилась моя самая младшая сестра - тогда мне было шесть. Мама вынуждена была уделить побольше внимания новорожденной и не особо присматривала за нами, тогда-то я и увлеклась баскетболом.
Она никогда не поощряла этого занятия. Тут я похожа на Джинджер - ее драки и путешествия по развалинам тоже не нравились маме. Она всегда предпочитала тихие занятия вроде флейты или рисования. Не хотела, чтобы мы покалечились, но, увы, не из материнской заботы.
Только попала на тропинку и сразу же сошла с нее. Выкинула нахер эту корзинку - эти лекарства бабушке не нужны, они бесполезны. Мы - ее лекарство.
У меня не так уж много времени. На самом деле, его уйма, но так как я хожу немного. Этот бандаж мешает мне все время и поскрипывает. Он крепко держит мою ногу, все время напоминая о себе.
С появлением этого испанского сапожка* мое прозрение завершилось. До этого я много чего видела: как мелкие фразочки и мимолетные движения, так и целый фотоальбом с бабушкой в юности. Но тогда я точно подтвердила свои догадки.
Тут вам не просто лес, а целая чудесия! Можно найти столько всего необычного к примеру шприц, но он не принесет мне еще больше вреда. А еще машина - такая же сломанная как я, только всеми забытая. Она попала в аварию и тоже....
В аварию, которая сломала мне ногу а заодно и жизнь. Больше никаких занятий спортом, да что там даже ходить неудобно! А операция... да просто денег у нас не было, а сейчас уже поздно. Но самое страшное - она открыла мне глаза. В первые дни лежа в кровати я узнала намного больше любопытных Джинджер и Роуз вместе взятых.
Заканчиваю отдыхать и придаваться воспоминаниям на сиденье машины и пытаюсь встать. Прошел почти год, а это все еще дается с трудом.
За разбитым стеклом мелькают два черных хвостика - она снова здесь. Девочка помогает мне выйти с машины и сочувственно гладит мою ногу. Она поднимает руку выше и берет мою, тянет за собой.
Я отталкиваю ее, как могу сильно, и отрицательно киваю головой.
- Прости, малая, но ты же видишь, сейчас в этом нет никакого смысла.
Хотя называть старших малыми глупо. Эх, какая же она хорошенькая! Мы часто гуляли с ней на тропинке, она много раз выводила меня из леса еще когда я была ниже ее и даже благодарила свою спасительницу. Это было еще до аварии.
Сейчас же она может лишь понимающе кивнуть и уйти в туман. Обычно бегала, а сейчас ушла. Наверно, тоже имеет какие-то чувства.
Пройдя еще милю я натыкаюсь на цветы. Хочу собрать букет, но наклонвшись за одним чувствую жуткую боль. Срываю еще один за другими не наклоняюсь - этих мне на могилу вполне достаточно.
Вы знаете, на что похож этот лес? На паутину, куда попадаются доверчивые мухи. Он находит твои слабости, вводит тебя в транс, парализует, а затем медленно тянет прямо к пауку. Конечно, есть в этой паутине и спасительная нить и я одна из немногих, кто может за нее ухватиться, но не хочет.
Подхожу к старому театру, над которым сгустились тучи. Вновь напрягаю свою ногу, поднимаясь на сцену. Ну ничего, ей не так уж долго осталось, чтобы себя беречь.
Мама пыталась вылечить меня, "исправить" так сказать, чтобы тело было здоровым как и дух. В таком случае в этой мухе было бы больше крови и ее хватило бы на дольше. Ведь та бабушка, которой мы несем лекарства, и не бабушка вовсе.
Сажусь за пианино и нажимаю на клавиши, как Скарлет учила. Самая простая мелодия получается, а вот что посложнее Собачьего Вальса уже не могу исполнить. Хотя, даже если бы могла, меня все равно бы не услышали, этот зал для другого слушателя.
Встаю, иду дальше. Замечаю стену с патронами около нее, жаль, что разряженными и без пистолета. Знаете, а вот эти патроны никогда не заржавеют а стена не рухнет, хоть держится на соплях. То пианино всегда будет отполировано, а та лодка, на которую я натыкалась в прошлый раз, все такой же ненадежной. В этом лесу все будто законсервировано, словно после смерти души превращаются в предметы.
Я тут нашла много мест, и они не всегда здесь были. Некоторые появились только тогда, когда время пришло. Натыкаясь на них, я непроизвольно задумывалась о своей смерти, но не знала, какой она будет. Теперь точно узнаю, я уверенна в этом, ведь моя травма не лишила меня сил, а принесла противоположный результат - я не могу тратить все свои жизненные силы и они накапливаются, как в переспевшей ягоде.
Добираюсь до кладбища и сажусь около могил. Это было бы отличное место, чтобы умереть, но оно не мое. Тут так спокойно. Все спит. Еще не время начинать.
Оставлю тут прядь своих волос на память. Да, вот так: просто отрежу прядь об острый угол железной ограды и повяжу на дереве.
И еще я бы хотела написать свою эпитафию, но не уверена, что прочитают, да и нечем. А так написала бы, чтобы они не скучали за мной и не думали, как себя чувствует мать. Все равно та пожилая леди не наша бабушка.
Вновь иду, не важно куда - выхода все равно не найду. Девочки в белом больше нет - она не хочет смотреть на это.
А я бы не хотела больше жить. Хотела начать курить и сдохнуть, но вот старшей выпал шанс жить отдельно, а это значило, что время пришло. Нельзя было допустить, чтобы мы оказались вне досягаемости или начали стареть, тогда из нас не получилось бы никакой жизненной силы.
Подхожу к карусели - это что-то новое. Около неё вижу сшитого мишку - тоже покалеченного и несчастного, но по-своему прекрасного. Я возьму его с собой, обниму и буду все время с ним хоть, так намного легче все это пере... ну не пережить же... переумереть?
Рядом с каруселью башня - едва попробовав залезть тут же падаю вниз. Теперь болит не только нога но и сшибленный локоть. Вряд ли там, на той прогнившей вершине, было что-то интересное, но я бы хотела узнать. Увы, наверх дорога мне закрыта навсегда.
Сажусь на качели - хоть здесь я могу что-то делать, а не просто смотреть. Медленно раскачиваюсь, обнимая мишку. Обнимаю крепко, ведь тут очень легко потеряться или потерять.
И вот вижу это - тянет ковер к скамейке. Он не подойдет ко мне первым, я знаю. Можно просто подождать здесь сколько захочу, еще покататься, но я не намерена оттягивать.
Если наша мать тоже ходила в этом лесу, какие она видела кошмары? Я вот не вижу в нем ничего ужасного, но она увидела нечто, что заставило ее родить пятерых детей и отправить на верную смерть.
Подхожу к нему и сажусь рядом, все еще прижимая к себе мишку. Кажется, он не против. Там рядом ковер - наверняка там нет трупа, хоть края его все в крови. Это просто иллюзия, а настоящий труп скоро будет.
Парень протягивает мне сигарету, я делаю затяжку. В последний раз вижу девочку в белом где-то там вдалеке, а еще надеюсь, что эта сигарета убьет меня.
Чем быстрее, тем лучше.
Это было не так больно, как планировалось. Небольшой укол а потом я уснула и проснулась тут. Есть подозрения, что это тоже была иллюзия, а сама смерть еще впереди.
Очень медленно подхожу к домику. Чувствую себя как героиня сказки про Гензель и Гретель. Мое тело и так всегда медлительное, а теперь стало еще медленнее. Яд внутри уже частично парализовал, чтобы было проще, хотя я и без паралича не особо опасная.
Захожу в комнаты и брожу по коридорам. Она знает, что я хочу своей смерти, должна знать. Возможно, это она подстроила ту аварию своей неведомой магией, чтобы облегчить себе работу.
В любом случае в одной из комнат оказалась баскетбольная площадка а на ней - разбитая машина. Эта старая ведьма издевается надо мной!
Даже последний коридор это промежуток между двумя разбитыми машинами - такой же, как тот, в котором я застряла тогда. Хотелось бы тогда так же просто улететь, а не застрять между теми раскалёнными железяками. В каком-то смысле, моя жизнь все еще осталась там, и сейчас мы как бы соприкоснулись с ней, я почувствовала.
Это было в первый раз за многие годы и последний.
Захожу в комнату "бабушки" - а она изменилась. Должно быть раньше совсем исохшейся была, а теперь на руках плоть появилась, да и волосы начали темнеть. После меня они точно станут черными. Не хочу к ней подходить, думаю, эта тварь вновь воспользуется моим прошлым чтобы доставить еще мучений. Не пойму только зачем, ведь она не страхом питается.
Закрываю глаза, она встаёт с кровати. Вряд ли ей придется так с другими хах... Это типа последние моменты моей жизни и я ничего больше не хочу сказать ни себе, ни ей. Только одно слово, которое вспомнила из своей любимой поэмы, Скарлет оценила бы.
Это очень многозначное слово Nevermore.
Примечания:
* Испа́нский сапо́г — орудие пытки посредством сжатия коленного и голеностопного суставов, мышц и голени.