***
— Гарри, Гарри! Ну, Гарри, вставай! — Дадли с невероятным упорством трясет свою кузину за плечи, стараясь ее разбудить, но результата все нет и нет. Он раздраженно оставляет это занятие и плюхается на кровать, заставляя Поттер недовольно ворчать. — Мама испекла банановый пирог… папа купил карамелек… Да ты совсем зажралась в этом своем Хогвартсе! Уже даже на карамель не реагируешь. Ладно, пойду, там осталось парочка сочных котлет. Дадли не успел понять, что произошло, как он остался совершенно один. Он даже не видел, как она выбежала из комнаты! Вот это скорость. Он задорно подпрыгнул и побежал вниз за Гарри. Сама девочка буквально набросилась на него с обвинениями, как только он вошел на кухню. Котлет там конечно же не было, но ему надо было ее как-то поднять: мама просила, да и папа настойчиво стрелял глазами, так что выбора у него особого не было, а тот раз с ведром воды ему до сих пор аукается… — Дадли, ты самый настоящий обманщик. Гарри с размаху плюхается на диван, задевая пяткой кузена, от чего сгибается в припадке смеха, смотря на недовольное лицо родственничка. Их мелкую игру прерывает звонок в дверь. Они несутся наперегонки и одновременно касаются ручки, кидая друг на друга злобные взгляды. Поттер все же отступает немного в сторону, позволяя пацану открыть эту несчастную дверь. — Тетушка Мадж! — подростки радостно запрыгивают на бедную женщину, душа ее в объятьях. — Несносные ребятишки, совсем уже распоясались, но ничего, я найду на вас управу, — на этих словах она достает из-за пазухи большой пакет конфет и подкидывает его вверх. Гарри быстро ловит сладости и с радостным воплем уносит ноги от Дадли. — Эй, а кто поможет мне с багажом? Дадли возвращается, берет тяжеленный сундук и несет его в гостевую комнату, причитая о том, что Гарри теперь вечно отлынивает от работы. Петунья и Вернон тепло обнимаются с Мардж и все семейство наконец-то садится за праздничный стол. Это Рождество было самым лучшим в ее жизни: взрослые напились и танцевали, они играли в настольные игры, в какой-то момент им с Дадли удалось вырваться на улицу. Снег валил белоснежынми хлопьями, теплый свет фонарей делал вечер еще более сказочным. Первый снежок схлопотал Дадли — не Гарри, как это бывало раньше.***
В те праздничные минуты Поттер не хотелось думать о том, что у нее перестала получаться беспалочковая невербальная магия. На каникулах Гарри расслаблялась, знакомилась с новыми одноклассниками кузена, играла в снежки, читала комиксы и осваивала новые видеоигры. Было классно, она даже более официально познакомила Дадли с Буклей, а то он шарахался от нее, как от прокаженной. И в этой идиллии черный пес, находивший ее везде около Хогвартса, стал неожиданностью. Тот момент был просто чертовой кульминацией всего дерьма, что навалилось на нее после похода в банк. Гарри даже не сразу поняла, что начала срываться — просто бросаться на людей, когда ее что-то не устраивало. Она рычала, плевалась иногда огнем и все продолжала выпускать этот дурацкий пар. Это было так абсурдно и невероятно, что чаще всего она впадала в какой-то транс и не сразу понимала, что ей это не приснилось. Она поняла, что натворила дел, когда увидела в глазах тети страх. Такого не было слишком давно — мозг включился сразу, и Гарри пришлось остаток каникул провести в некой изоляции. Она пыталась избегать любых конфликтных ситуаций, но все шло насмарку даже от простой шутки. Поттер совсем себя не контролировала и понятия не имела, что с этим делать. Гермиону она поймала за полчаса до отправки. Прямо на входе вцепилась в нее, как в спасательный круг, и чуть ли не зарыдала. — Надо поговорить. Пойдем выберем купе и поболтаем. Умоляю тебя, Гермиона. Они заперлись в одном из первых отделений: закрыли дверь, занавесили шторы и обеспечили себе полную конфиденциальность. Гермиона выглядела загоревшей, отдохнувшей и счастливой. На таком фоне Поттер выглядела, как вампир, который не пил крови несколько лет. Дадли показывал ей что-то подобное в комиксах. — Начну с простого. Прости. Я не знаю, что на меня нашло, понятия не имею. Я говорю это не потому, что мне нужна твоя помощь. Я реально не отдавала себе отчета в своих действиях, как будто стала другим человеком. — Грейнджер смотрела на нее слишком осознано и серьезно, а после ее слов выдохнула и смягчилась. — Я подозревала, что что-то не так. В начале действительно обижалась, просто до дрожи, знаешь, ты все-таки… обошла меня. Это было больно и неприятно, да и еще тот факт, что ты просто выкинула меня из своей жизни, как балласт. Но потом я начала замечать, что ты ведешь себя странно, совсем нетипично для себя, будто кто-то, не знаю, заколдовал тебя что ли. Я кидала на тебя пару раз диагностические, но они ничего не показывали. — Мне стукнуло что-то в голову, я не думаю, что смогла бы пересилить это, если бы не произошло кое-что еще. — Гарри заламывала себе пальцы и нервничала до ужаса. — Это уже под клятву. — Гермиона понимающе кивнула, и у героини просто отлегло от сердца. Они быстро обменялись формулировками и спокойно продолжили разговор. — А где Живоглот? — В школе. Так куда ты влипла? — Все было более-менее нормально. — Гермиона посмотрела на нее, выгибая одну бровь и явно сомневаясь в ее словах. — Не знаю, слышала ли ты. Короче, просыпаюсь я как-то утром с рогами, Лаванда наверное уже всем растрезвонила. — Гарри заткнулась на секунду и попыталась собрать мысли в одну кучу, чтобы выдавить из себя максимально точный рассказ, но потом ей вспомнился омут памяти, который так и прохлождался у нее в кабинете. — Так, давай лучше покажу. Поттер достала свой чемодан, провела явно заинтересованную Гермиону внутрь и закрыла их изнутри. — Это же омут памяти, не классический, но в целом похожий. Я читала о них, удивительные артефакты, но их совсем мало, как тебе удалось его достать? — Гермиона рассматривала его со всех сторон, но не трогала. — Если кратко, то мне приспичило и я его сделала. Думаю, ты знаешь, как он работает? — Гарри дождалась кивка и скинула туда самые важные воспоминания: тот день с принятием наследия, потеря некоторых способностей и ее вспышки гнева. Гермиона сидела там долго, Гарри успела сделать ей и себе чай, немного прибраться, проверить безопасность их купе и вернуться назад уже с парочкой сластей. Стоило отметить, что, когда Грейнджер все-таки закончила смотреть ее воспоминания, она не проронила ни единого матерного или грубого слова. — Я в шоке, Гарри. Тебе понадобилось меньше, чем полгода, чтобы влипнуть во что-то более колоссальное и опасное, чем было до этого. — Гермиона все еще выглядела слегка потрясенной, когда принимала от нее свою кружку. — Как-то это все с трудом в голове укладывается. Безумие, а тут еще маньяк сбежал из тюрьмы, а наш преподаватель — оборотень. — Гарри согласно закивала и быстро проглотила конфету. — Я так ошалела, когда поняла что он — тварь блохастая. Маньяк, кстати, далеко от него не ушел, они старые друзья. Сириус Блэк оказался анимагом, он превращается в такого черного большого пса, так в Хогвартс и пробрался наверное. — Гермиона скривилась на ее нелициприятное описание профессора, но промолчала. — Погоди, а ты откуда знаешь? — Так Люпин, он же… — Не про него, про Блэка. — Гарри посмотрела на часы, подумала, что они вряд ли успеют устроить еще один сеанс перед тем, как приедет поезд. — Я гуляла вокруг Хогвартса, за мной постоянно ходила эта умная псина, а потом на каникулах мы играли с ребятами в войнушку, я пряталась в кустах. Там уже темнело, пора было домой идти, и тут эта собака. Мозг не казенный, заработал, в общем, я наставила на него пистолет, пальнула пару раз и так все и выяснила. — Гермиона хлопнула себя по лбу, как-то странно что-то пробухтела и вроде вернулась в норму. — Не возмущайся так, он мой крестный, между прочим: навредить не может. Мы не успели с ним основательно поболтать, но он обещал, что в школу больше не сунется. — Это единственное верное решение, которое ты сделала за эти пять месяцев. — Поговорила с крестным и попросила его не соваться в Хогвартс? — Выпустила в него пару пуль! Откуда у тебя пистолет? Они проговорили с Гермионой вплоть до прибытия, потом сели в одну карету и продолжили болтать. Новостей была уйма, выговориться хотелось обеим. И после этих тяжелых месяцев каторги Гарри опять ощутила, что едет домой, туда, где безопасно, но всегда поджидают приключения, туда, где есть настоящий друг. Гермиона была не права, самым правильным ее решением за эти пять месяцев было возвращение к подруге. Они заперлись в чемоданчике еще и на ночь, взапой обсуждая все это безумие, но когда время уже кончалось, Гермиона все же спросила ее. — У тебя есть хоть какой-то план? Что ты хотела со всем этим делать? — Они сидели на кухне, пили тот же чай, ели пирожные и уже клевали носами. Гарри использовала стол, как подставку для ног, на что ее собеседница реагировала крайне негативно. — Со мной явно что-то не так. Я сейчас не только про это наследие, а про то, что со мной произошло после Тайной комнаты. Слушай, я тогда так испугалась и думала, что все мои действия продиктованы страхом, но потом что-то пошло не так. Я стала идеальной студенткой, развела какую-то чрезмерную научную деятельность. Все было бы нормально, но я же до ужаса дорожила нашей дружбой, а тут взяла и просто забыла об этом, да еще и перед возвращением к Дурслям. Тогда мы еще не общались с ними нормально. В конце концов, Гермиона, ты когда-нибудь видела, чтобы я так опрятно одевалась? С иголочки! — Гарри махнула рукой, пару раз открыла и закрыла рот, думая, как бы поточнее описать все это. — Я понимаю, что звучит это глупо. Кажется, что это переходный возраст или об этом просто не стоит париться, но я чувствую, что-то чужое, сильное и злое. — Сильное и злое… звучит плохо. А что насчет твоих вспышек гнева? — Гермиона уже давно допила свой чай, но не спешила наполнять кружку снова. Она крутила на пальце свой локон, оттягивая его то в одну, то в другую сторону. — Я в растерянности, пыталась медитировать, но спокойствие было временным, думала пить успокоительное, но ни бальзам, ни обычные таблетки не помогли. Вообще-то стало даже хуже. — Гарри замолчала, уставилась на свои ногти и сразу помрачнела. — У меня есть идея, на первое время. Нужно провести ритуал, такая расширенная диагностика. — Опасно. Мы ни разу не проводили ритуалов сами, нумерология и руны только начались, тему ритуалистики впервые затрагивают курсе на пятом. Я просто не уверенна, что мы сами справимся. — Я уже прошла ее основы, да и не только. В теории, смогу рассчитать и провести. Мне просто нужна подстраховка, не хочу сдохнуть в процессе. — Грейнджер резко подняла голову и посмотрела ей в глаза. — Ну если ты прошла основы, то должна знать, что вмешиваться чревато. — Гарри на этот полурык подняла руки, туше, крыть нечем. — Мы должны сделать все идеально. И нужно обратиться к Рону, у него отличная интуиция, а еще он первоклассный стратег. И Гарри, я все равно поищу другие пути. — Поттер кивнула и залпом допила оставшейся чай. — Я хочу с ним поговорить, правда, хочу. — Гарри ждала, когда Гермиона затронет эту тему, не заговорить о Роне и восстановлении олотого рио было бы странно. — Я назвала его крысой, ты знаешь, как сильно это по нему ударило. Налажала там, где вроде бы не должна была ни при каких обстоятельствах. — Тут нет никаких "если", Гарри. Просто сделай это, я буду рядом. — Поттер кивнула и разговор как-то стих, они болтали больше десяти часов, спать хотелось обеим. — Пора уже расходиться, завтра Трансфигурация первым. Ты с нами или тут? — С вами. Но еще посижу. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, я рада, что ты вернулась. — Я тоже. Гарри сидела еще долго. Если сразу после второго курса ее мучали кошмары с василиском, то теперь своим самым большим кошмаром была она сама. Руки все еще тряслись от воспоминаний, а губы все так же сжимались до посинения. Поттер помыла кружки, убрала со стола и прошла в кабинет. Идея с ритуалом не была новой, она обдумывала ее на протяжении нескольких недель, обкатывала на языке формулировки, чертила в своем черном дневнике круги, а потом все-таки вырвала оттуда страницы с вопросами, скомкала их и сожгла в собственном пламени. Доигралась. Литературы по ритуалистике у нее было много, как и по артефакторике. Во всех книжных руки так и тянулись к этим разделам, а когда у нее было полно денег, она себе ни в чем не отказывала. Она прочла почти все, изучила основы, продвинулась довольно далеко, гораздо дальше школьной программы, это точно. У нее явно была к этому предрасположенность: зелья, чары, да и трансфигурация не давалась так легко, а здесь она будто парила, чувствовала себя в своей стезе. Черчение схем, расстановка рун, искажение смысла успокаивало, а спокойствия ей не хватало. Когда Гарри было лет девять, у них в классе пошла мода на болезни. Вернее, на страдания. Чем больше ты «мучаешься», тем круче ты выглядишь. Тогда Дадли пытался не спать ночь, она впрочем тоже, но на нее тетя с дядей внимания не обратили, потому что в попытке не заснуть, она не тащилась к холодильнику и не включала телек в гостиной. В целом ни у нее, ни у Дадли не спать целую ночь не получилось. Они просто отрубились в один момент, подумав каждый в своей голове, что это совершенно бессмысленно и глупо, а Стейси просто дура. Сейчас Поттер не спала на чистом упорстве, кофе, будильниках и страхе. Кошмары были отвратительными, но забывались, если она занималась делом. И она просто боялась, что все, что снится, станет реальностью, ведь предпосылки есть. Но Стейси как была, так и остается дурой.***
После Трансфигурации Гарри выловила Рона с трудом, он все никак не хотел с ней идти, дулся, обижался, но, когда увидел Грейнджер, стал более спокойным. Поттер просила несколько раз прощение, обещала дать ему попользоваться ее метлой и накормила сладким. После сладкого он размяк и стал более сговорчивым. Так что примирение произошло в турбо режиме, и уже на обеде они вновь сидели втроем, вовсю обсуждая последние школьные новости. Рон полностью сдался, когда узнал, почему она его обозвала тогда крысой. Гарри рассказала, что ее отношения с родственниками значительно улучшились, и его слова тогда сильно ее оскорбили. Впрочем, она сама виновата, что не погасила свою неадекватную реакцию в зародыше, и у них возникло такое крупное недопонимание. Рон согласился дать клятву сразу же. Они решили обсудить все в чемоданчике, но загвоздка была в том, что Гермиона и Гарри могли спокойно в нем спрятаться в своей спальне, но Рон был мальчиком. Где оставить сам чемодан они не знали, сидели, думали и решили, что оставят его все же в женской спальне, просто Уизли залезет туда раньше, чем они. Такая махинация не была сложной, но требовала времени, внимательности и сноровки. Они будто вновь вернулись в то время, когда пытались втроем что-то провернуть у всех за спиной и не попасться. Надо сказать, что рыжему больше всего понравилось то воспоминание, где она жрет своего предполагаемого наставника. Вернее будет сказать, ему понравилось ее обличие дракона. Рон все никак не мог отстать от нее с просьбой превратиться перед ними, и Гарри, чувствуя, что скоро совсем выйдет из себя, сделала это прямо в пустующем коридоре. Гермиона была вне себя от ярости. Она надавала подзатыльников им обоим. Уизли и Поттер втихаря за ее спиной давали друг другу пять и счастливо улыбались, такая шалость придала ей сил. Поттер даже предположить не могла, что, когда она разделит эту ношу с друзьями, ей станет настолько легче. У нее наконец-то была уверенность, что все будет хорошо. Проблемы с магией, сущностью и этим злым нечто не казались уже фатальными. Неделя прошла с безумной скоростью, пока ее друзья изучали ее наработки (Гермионе было проще, Рону же вообще пришлось ознакомиться с чем-то совершенно непонятным и новым для него самого), Гарри приводила в порядок кабинет, спальню и библиотеку. И в один момент, когда она еще раз просматривала отложенные книги, то наткнулась на один интересный ритуал. Там не было четких инструкций, были лишь образные представления о том, что должно выйти в итоге. Но сама идея была безупречна. Поттер поймала Рона, когда он возвращался с УЗМС, он выглядел вымотанным, но довольным, явно опять не спал сегодня, пытаясь разобраться в ее каракулях. Его галстук был повязан слишком криво и постоянно попадался ей на глаза, а мантия была в каких-то пятнах. Гарри тряхнула голвой, отделываясь от этих мыслей — это сейчас не играло никакой роли. — Есть идея, но Гермиона может пресечь ее на корню. — У Уизли загорелись глаза, он воровато оглянулся, перехватил ее сумку и втолкнул в один из тайных проходов. — Выкладывай. — Можно связать на всех, есть ритуал типа истинных друзей. Мы не сможем выдавать секреты друг друга, и нужда в клятвах и обетах отпадет. — Огонь. Сложный? — Рон явно был в восторге от идеи, впрочем, как и она сама: недотерпела даже до вечера. — Там самой его надо составлять, рассчитать-то я рассчитаю, мне просто нужно понимать, что именно должна включать эта связь, какие функции. — Его рука потянулась к галстуку, непроизвольно теребя его и делая все более и более неопрятным. Рон молчал минуты две, просто стоял, облокотившись на кирпичи за своей спиной, и что-то активно прикидывал у себя в голове. — Дай мне время, уже есть пара идей, но их надо обдумать. — Гарри кивнула и аккуратно выглянула за гобелен, вроде никого. Они выскользнули оттуда и направились на обед, оба в отличном настроении.