Ты будешь моим ангелом?

Тэхен сидит на пушистых облаках, почти провалившись в них с головой и смотрит на ночное небо, которое недоступно глазам простого человека. Оно здесь горит и переливаться всеми цветами, сталкиваясь и создавая новое сияние. Океаны света плывут по бесконечности и если присмотреться можно увидеть силуэты потерянных душ, с безразличным выражением лица, потухшими глазами наполненные болью. Ангел сидит здесь уже третий день и надеется не увидеть здесь парня с черными на крыло ворона волосами и такими же глазами, живыми. Он не хочет видеть его бездыханное тело где-то среди всех остальных, людей, которые больше не хотели жить, не видели в этом смысла, но и здесь они покоя не обретут. Тэхен не хочет такой участи для Чонгука. Он хочет слышать стук его сердца, сжимать горячие ладони, немного подрагивающие от смущения, хочет снова коснуться теплых розовых губ, чуть обветренных, с трещинками из-за частого покусывания, но приятной сладостью оставляющий след на языке до сих пор. Белокурый валится на облака. От его веса они разлетаются в разные стороны и снова оседают подобно снежинкам зимой. Тэхен касается своих губ, проводит пальцем по нижней и вспоминает те приятные прикосновения. Он не помнит своей прошлой жизни, целовался он с кем нибудь будучи человеком, был ли с любимым человеком и какого тот был пола? Совершенно не помнит, но поцелуи этого парня хочется получать постоянно, до того они были нежны и чувствительны, солоноваты, из-за слез, но любимы. — Тэхен. — ангел слышит, но не двигается, все также рассматривая пустые лица погибших людей в свете разноцветного неба напоминавшие северное сияние, только в тысячу раз красивее. — Тэхен, что сказал совет? Демон, чьё сердце горячее и чувствительнее любого ангела стоит склонившись над другом, по которому очень скучал, но встретив его пару дней назад у ворот не улыбался. У ангела было нечитаемое выражение лица, хрупкая, подобна фарфору кожа стала белее, а глаза будто кристаллизовались. — Не молчи пожалуйста. Я ведь переживаю за тебя, боюсь, что ты вдруг исчезнешь. — Чимин, ты ведь демон, ты не должен проявлять такие чувства... — Да, я демон, но ещё я твой друг и не могу смотреть, как ты мучаешься! Расскажи, что случилось. — Чимин сел на облака сложив крылья, Тэхен принял тоже положение и склонил голову рассматривая руки, которые дрожали, то-ли он страха, то-ли от поступающих слёз. — Я больше не ангел-хранитель. И мне нельзя возвращаться на землю. — А как же... — Он там остался один, понимаешь! — Тэхен встал с колен и расшвырял ногами мирно лежащие облака. — Он остался наедине со своими мыслями о смерти. Я знаю, что он думает об этом, постоянно, даже тогда, когда я был рядом, он думал об этом, не хотел жить, не хотел... Не хотел жить без меня! Он сказал, чтобы я не покидал его... — из глаз льются кристальные слезы разноцветным водопадом отражая цвет неба. Тэхен снова валится на спину и закрывая глаза руками, пытаясь стереть слезы, но их слишком много. — А я ушёл. Чимин, я здесь, а он там! И уже какой день смотрю в это несчастное небо и надеюсь не увидеть там его детское милое личико, которое так редко улыбается. — ангел роняет слезы на перистые облака и тяжело дышит. Сердце слишком сильно давит, оно такое тяжёлое, Тэхен не может поддаться его силе, ему больно. — Мы знали, что любовь к людям погубит нас, этого не должно было случиться. Даже я, поддался этому искушения. — демон грустно улыбается и вспоминает, как доказывал Юнги, что он действительно демон, как тот его рассматривал, прожигал взглядом в течении трёх дней и касался чёрных крыльев, намереваясь заполучить себе такие же, вспоминает, как обнимал и говорил, представлял, как выглядит его демон-хранитель и почти не ошибся, вот только не думал, что тот такой миловидный мальчишка с рыжей копной волос и мелодичным голосом, таким убаюкивающих, что не свойственно демонам, но Чимин всегда был другим и поплатился за это. — Юнги сказал, что ему надоела это рутинная жизнь, что он хотел бы в следующей быть демоном, как я и быть со мной, потому что такого, как я отпускать не хочет, потому что я слишком много о нем знаю, всю жизнь ведь наблюдая, вдруг все секреты разболтаю. — усмехаясь, шепчет Чимин вспоминая слова человека, которого тоже пришлось оставить на земле. — Когда меня забрали, Юнги не было обидно, он был зол и сказал, что вернёт меня любым способом. — Но ведь... — Да, мы не можем вернуться. Это и есть плата за любовь, уж слишком больно платить за мимолетное счастье. Ты так не думаешь? — Но я не хочу, чтобы оно заканчивалось. Должен же быть выход, и я знаю он есть, это очень больно, мне страшно, но понимаешь я снова хочу его увидеть. — Ты думаешь о том, о чем я думаю.-— испуганно спрашивает демон и желает услышать "нет", но Тэ кивает головой и Чимин мысленно сжимается и вертеть головой протестуя. — Тэ нет. — А разве бы не сделал тоже самое ради Юнги? - Юнги... Слишком родное имя стало на протяжении десятков лет, тому уже 23 и он с болью смотрит на небо и ждёт своего демона с угольными крыльями. — Сделал бы, знаю. — Тэхен это слишком ответственный шаг и опасный, ты можешь и не перенести такого. Подумай. И я думаю... Думаю, тебе нужно поговорить с Чонгуком. — Тэ в недоумении поднимает глаза и смотрит на протянутую ладонь друга. — Пойдём.

***

— Чимин ты уверен? — перед ними белокаменные ворота, один поворот ключа и дорога в мир людей открыта. — Ты должен с ним увидеться, если он умрёт от собственных рук, ты ведь не переживешь. Я вижу, как сильно краснеют твои щеки, значит я прав. — ангел кладёт ладони на щеки и убеждается в словах друга, они и правда горят. — А как же ты? — А я буду ждать тебя здесь. Лети. — Чимин толкает друга назад и тот падает сквозь облака блаженно прикрывая глаза и губами шепчет: — Спасибо.

***

В квартире мертвая тишина, зайдя в неё любой, подумал бы, что здесь и правда никого нет, а может быть вообще умер, потому что запах здесь отвратительный и бардак такой, как будто вихрем пролетела не одна драка. Но все намного проще. Здесь действительно никого нет, уже, как неделю Чонгук не возвращался в квартиру, потому что устал собирать белоснежные перья по всюду, они причиняют боль, воспоминания такие свежие и от этого только хуже. А перья все не кончаются, кажется ангел специально их здесь оставил, чтобы Чонгук вспоминал его. Но Чон не хочется вспоминать, он хочет видеть его перед собой, хочет чувствовать, коснуться, не хочет вспоминать, от этого только больнее. Он ночует в подворотнях, за магазинами и торговали центрами, где запах не самый лучший и питается там же, потому что денег у него нет, а к Джину он не сунется, нет никакого желания все ему рассказывать, он просто хочет быть один и ждать... А чего именно, непонятно. И снова ночь наступила слишком рано, вроде бы только недавно небо было голубое, безоблачное, что удивительно, здесь такое бывает редко, сейчас же оно пленяет глубоким синим и завораживает сияние звёзд. Чонгук сидит на краю обрыва, с которого когда-то собирался спрыгнуть, но сейчас он не видит в этом смысла. Он надеется и ждёт, что его ангел вернётся к нему и не хочет того расстраивать своей жалкой смертью. — Прошу вернись. Тэхен пожалуйста! Я ведь... Я ведь кажется л-люблю т-т-бя... — шепчет Чонгук ветру сомневаюсь в собственных словах. Он действительно нуждается в Тэхене, хочет его не, как какую нибудь мягкую игрушку, а как человека, хочет его всего себе, каждую частичку, взгляд, вздох, поцелуй. Это называется любовью? Он не знает, не разбирается в этом и даже сравнить не с чем, но точно знает, что без белокурого ангела долго не протянет, он подарил нежность и покой душевному состоянию после того, что случилось, он смог добраться до сердца и оставить там свой яркий след. — Вернись... Ты так мне нужен... — А ты нужен мне! — на Чонгука налетает ангел, буквально падает с неба и валит того на землю. Около трёх секунд смотрит в глаза и целует в щёчки, лобик, носик. Каждый поцелуй, как лёгкое прикосновение перьев, щекотно, но безумно приятно. Но Чонгуку так мало этого. Он кладёт ладони на щеки Тэхена и чуть отстраняет от себя проверяя правда ли это, но этот запах винограда ни с чем не сравнить и Чон улыбается своим мыслям, а после тянет ангела на себя целуя в губы. — Я... Прости я... — Где ты был? — они приняли сидячие положение и Чонгук не желая отпускать Тэхена, сел на его колени пряча лицо в изгибе шеи. — Меня наказали, я больше не являюсь ангелом-хранителем и вскоре у меня должны отнять крылья. — Чон испуганно поднимает голову и мотает ей в разные стороны. — Нет! Почему? Зачем они хотят забрать крылья? — Я нарушил правила. — улыбаясь уголками губ Тэхен прислоняется своим лбом к его, оставляя невесомый поцелуй в нос. — Влюбился в человека. — уши краснеют у обоих, а улыбка становится шире. Чонгук понимает, что речь идёт о нем. Жаль, что у него нет крыльев, он бы сейчас высоко взлетел и прокричал громко-громко, о том, что его любят. Он обнажает свои кроличьи зубки и чмокает ангела в алые губы. — Пойдём домой, я не хочу, чтобы ты ещё, когда нибудь приходил в это место. — Не буду. — темноволосый дарит Тэ ещё один поцелуй и обнимает шею руками, чтобы не упасть в полете. Не важно в каком состоянии квартира, важно то, что в ней когда-то было и как в ней чувствуют себя люди, находясь рядом друг с другом. Ангел мягко роняет Чона на кровать, мгновенно припадая к губам. Чонгу­к тает и улыбается в поцелуе, они пе­рено­сят его в дру­гой мир, лёгкий и светлый, где нет, всей боли и страданий, что он перенёс здесь. Поцелуи зас­тавляют за­быть всё, кроме­ трепетного чувства­, которое на­пол­ня­ло все тело. Он за­рыва­ет­ся паль­ца­ми в во­лосы Тэхена, по­ка тот пе­реп­ле­та­ет их язы­ки и обнимает за талию. Чонгук чувствует скользящие ладони по телу и мгновенно раскрыв глаза переворачивает Тэхена, нависая сверху. Губы зацелованные, влажные, приоткрытые, Тэхен тянется вперёд и снова целует, посасывает, поглощает сладостный вкус. — Т-тхен... Тэхен — шепчет Чон в губы, пока его руки ласкают крылья в области основания. — Позволь мне завладеть тобой, позволь доказать, что ты мой и я тебя отпускать не собираюсь. — язык заплетается, сердце бешено колотиться, а перед глазами все тот же прекрасный ангел, который кивает и улыбается протягивая руки вперёд и обнимает за шею длинными пальцами. — Значит, да? — Да. — Тэхен целует его подбородок и скулы, водит языком по губам и сам не верит, что все это делает. Увидев Чонгука на обрыве, он уже тогда почувствовав, как колотилось сердце, поцелуев было мало, слишком мало. Чонгук не торопиться, не делает резких движений. Сняв с себя мешающую футболку он тянет руки к крыльям, перебирает каждое перо, задевая чувствительные лопатки ангела. Для Тэхена крылья - это все. Некая эрогенная зона, к которой никто не смеет прикасаться, но Чонгуку можно, ему можно все, ведь у него нет злых намерений, он только мучительно ублажает и выполняет всего его желания. Он целует настойчиво, как бы говоря: "ты от меня никуда не денешься" и избавляет от одежды. Он восхищённо смотрит на хрупкое белоснежное тело, удивляясь таким плавным изгибам и целует. Целует плечи, грудь, впалый живот, рисуя на нем некие рисунки языком, кусает тазовые косточки и зубами оттягивает край белых штанов, после чего вовсе освобождает от них измученное тело, изголодавшиеся по ласке в сокровенных мечтах. Тэхен хватает его пятерней за волосы и тянет на себя снова целуя. Стонет, когда рука младшего касается паха и поглаживает. Стонет, когда одежды больше не чувствуется на телах, препятствий нет, а ноги сводит от приятного трения горячих тел. Стонет, когда чувствует пальцы меж половинками, больно, но терпимо и когда там уже три пальца, толкается сам, давая понять, что готов и что хочет прямо сейчас, сейчас. Кричит, когда получает то, что хочет. Чонгук медленно проходит и учащенно дышит, опаляя ухо старшего своим дыханием и хочется дать тому привыкнуть, но Тэ отказывается медлить и толкает бедрами сам поглощая член полностью. Белокурый вскрикивает, а Чонгук замирает и глупо улыбается смотря на хитрую улыбку старшего. Целует того в висок и продолжает двигаться сцеловывая стоны Тэхена. Крылья никак не хотят лежать спокойно, перья разлетаются в разные стороны щекоча кожу. Такое приятное ощущение, похоже, что тебя касаются везде и сразу, а если вспомнить, что перья принадлежат Тэхену, то приятный в двойне. От запаха винограда сносит крышу, когда крылья накрывают Чонгука, как бы обнимая. Чон видит, как Тэ скулит, как ему приятно, как он блаженно закатывает глаза и крепко обнимает, прося ещё и в этот момент он понимает, что он его, весь, внутри и снаружи, его. Он толкается быстрее, по желанию под ним лежащего и хрипит на ушко, "мой", после чего Тэхен кончает, а Чонгук следом после пары глубоких толчков доходящий до простаты. Он все ещё нависает над ним, потому что Тэхен не пускает, оплетает руками, ногами, крыльями и целует, снова и снова, хотя сил уже нет. Разлука длинною в неделю сказывается на обоих и никто не может остановиться. — Ты мой ангел-хранитель. И я не позволю тебе покинуть меня. — шепчет Чонгук в его губы и водит по ним языком, слизывая лёгкий вкус винограда. Поцелуями поднимается к носу, оставляет поцелуи на полузакрытых веках и чмокает в лоб, приподнимаясь на руках. — Т-твой. — шепчет Тэхен полу стоном, чувствуя пустоту внутри и тяжело вздыхает. Он кладёт голову на крепкую грудь Чонгука и укутывает его своими крыльями. Что будет после этого он думать не желает. Понимает, что явно ничего хорошо. Ангел и человек не имеют права совершить всего того, что сделали они. Тэхена ждёт наказание, он уже представляет все, что будет, понимает, как больно будет не только ему, но пока он не смеет терять минуты спокойной ночи, когда рядом темноволосое чудо завладевшие его сердцем. Он спит, а ангел не смыкает глаза, любуясь, целуя и плача.