Кое-что о языке жестов

— В смысле, ты ещё не дочитал сценарий? — поразился Джаред. — Хочешь сказать, ты даже не начинал его читать? Как же так-то? Тебе же его прислали несколько месяцев назад, как и мне! — Ну, да, прислали, — кивнул Дженсен. — А ты что думаешь, мне делать больше нечего в отпуске, кроме как читать сценарий? Я отдохнуть хочу. Проводить больше времени с моими любимыми девочками… Мне как только прислали этот сценарий, я его сразу убрал в дальний ящик стола и пошёл играть с дочкой. Так бы любой нормальный человек поступил. Иначе зачем отпуск? — Но съёмки новой серии уже завтра! Как ты собираешься играть? — Как и обычно. Спокойно, брат, я успею дочитать, и всё будет в лучшем виде. Я же ещё никогда тебя не подводил.       Джаред покачал головой. — Одиннадцатый год с тобой работаю и всё не перестаю удивляться: как тебе это удаётся — за несколько часов до съёмок пробежать сценарий глазами и всё-всё запомнить? — У меня просто память фотографическая. — Да неужели? — Хочешь в этом убедиться? Пошли ко мне в трейлер, отрепетируем несколько сцен Сэма и Дина. — Ну, пошли.       В трейлере Дженсен взял сценарий и про себя прочитал первый диалог братьев. — Готово, — он протянул сценарий Джареду. — Свои реплики повторять будешь? — Нет, я всё помню. Я летом этот сценарий раз двести перечитывал. — Вот делать тебе было нечего! — Ладно, давай начинать. — Давай. Привет. — Привет. — Давно не спишь? — Не знаю. — Всё хорошо? — Да, всё путём. — Точно? Ты сиднем сидишь в бункере. — Всё нормально. — Хорошо, если так… Я как раз нам дело нашёл. Гарольд Миллер, шестидесяти пяти лет, из дома престарелых в Оук-парк, найден вчера с разбитой головой. В запертой комнате без признаков взлома! Что это? Призрак? Одержимость? Надо проверить. Что скажешь? Кстати, самое удачное — добираться туда пятнадцать минут. Буквально за углом. — Так, ты давай не подглядывай! — Я и не подглядываю. Давай свою реплику: «А как же Тьма? Кас?..» — Без тебя помню… А как же Тьма? Как же Кас? Они оба пропали. — Ну, во-первых, про Амару мы ничего не знаем, а с Касом всё в порядке. Как и всегда. И… Снято! Ещё один диалог? — А давай!       Дженсену действительно было достаточно одного взгляда на текст, и он тут же выдавал правильные реплики почти дословно, только в самом крайнем случае начинал импровизировать. — Эта серия будет классной! — неожиданно сказал Эклз. — Это стопроцентно. Знаешь, почему? В кои-то веки Винчестерам предстоит противостоять необычному монстру. Насколько я помню, на банши они ещё не охотились. — Не охотились, — подтвердил Джаред. — Вот, о чём и речь… Наконец-то что-то новенькое и интересное, а то почти в каждой серии одно и то же — призраки, демоны, оборотни, призраки, демоны, оборотни… Это начинает надоедать! — Думаю, Дин бы с тобой не согласился. — Ну и ладно, — Дженсен перелистнул страницу и начал читать новый диалог братьев с пациенткой Милдред Бейкер, которую играла Ди Уоллес. Тут он нахмурился: — Сэм изучал в колледже язык жестов? Он разве не на юриста учился? — На юриста. — Ну и зачем ему тогда язык жестов? Нелогично. — Это же только первый курс… Хотя, пожалуй, ты прав — нелогично. Помнишь, кажется, в пятом сезоне был эпизод… — Естественно, ничего уже не помню, но поверю тебе на слово. Так что же там за эпизод был? — Свидетельница не понимала английского языка, говорила только на испанском, и Сэм тем не менее её понял и смог с ней объясниться, потому что учил этот язык на первом курсе. То есть получается, он знает и жестовый, и испанский, при этом учась на юриста, а не на лингвиста или на переводчика. Многовато получается языковых пар! — Ну, видимо, про испанский сценаристы, в отличие от тебя, уже забыли. Кстати, а кто будет играть эту новую охотницу, Эйлин Лихи? — Шошанна Штерн. Но она, по-моему, ещё не приехала на площадку… И знаешь, думаю, нам стоит отменить этот розыгрыш, который мы для неё приготовили. — Что так? — Да я тут случайно узнал, что Шошанна-то, оказывается, глухая… Пожалуй, по отношению к ней это будет нечестно, даже подло. — Да, ты прав, — согласился Дженсен. — Не надо её разыгрывать. — А ещё она вроде бы пробовалась на роль Руби, — сообщил Джаред. — Ого! Интересно, в каком сезоне — третьем или четвёртом? — Не знаю, надо будет у неё поточнее узнать.       Тут в дверь трейлера довольно громко постучали, и незнакомый женский голос сказал: — Дженсен? Это Шошанна Штерн. Я хотела обсудить кое-что по сценарию. Открой, пожалуйста.       Дженсен открыл дверь. На ступеньках трейлера стояла невысокая молодая женщина с длинными русыми волосами и маленькими карими глазами. — Привет, — улыбнулась она, чуть склонив голову набок, и протянула Эклзу руку. — Очень приятно, Шошанна, — Дженсен пожал ей руку. — Проходи. — Спасибо, — Штерн вошла в трейлер. — О, Джаред! А я так и знала, что застану тебя здесь. Мне просто сказали, что, если ты не у себя в трейлере, значит, скорее всего, у Дженсена или в столовой. — Рад знакомству, — Джаред также пожал Шошанне руку. — А ты действительно… — Глухая? — закончила за него Шошанна. — Да. И не только я, мои брат и сестра тоже. Мы — уже четвёртое такое поколение. — Я… Я вовсе не это имел в виду, — покраснел Джаред. — Ты что! За кого ты меня принимаешь? С моей стороны было бы просто бестактно задавать такие вопросы! — Да ладно, я к ним уже привыкла, — Шошанна совсем не выглядела обиженной, напротив — в её глазах танцевали искорки смеха. — Меня многие люди так спрашивают: «Вы действительно глухая? Потому что если нет, Вы очень талантливая актриса!» Это на самом деле очень смешно. Некоторые полагают, что общение с глухими людьми — это довольно проблематично и вообще едва ли возможно, они же ничего не слышат… А техника чтения по губам на что? — Похоже, им просто непривычно видеть глухого человека, который, по сути, мало чем отличается от неглухих людей, — предположил Дженсен. — Наверное, они думают, что глухие люди живут в каком-нибудь изолированном мирке и никогда его не покидают. — Может быть, — согласилась Шошанна. — Знаешь, меня сначала отговаривали от идеи становиться актрисой, потому что одна глухая актриса уже есть — это Марли Мэтлин, и нечего с ней конкурировать. Ну да, куда уж мне до неё — она «Оскар» получила, едва только дебютировала в кино. О таком даже неглухие актёры могут лишь мечтать. Но я и не собираюсь соперничать с Мэтлин. Мне просто нравится играть. А те, кто запрещают человеку заниматься любимым делом — самые настоящие преступники!.. Так о чём ты на самом деле хотел меня спросить? — она повернулась к Джареду. — Ты действительно пробовалась на роль Руби? — Ах, это… Да, это тоже правда. — А в каком сезоне? — Если честно, сама уже не помню. Давно это было… Кажется, в четвёртом. Ну, не сложилось тогда, и ладно. Зато вот сейчас роль получила. Собственно, я почему пришла-то к вам? Я хотела бы внести в сценарий небольшие правки, но для начала решила посоветоваться с вами… У вас режиссёры вообще правки на ходу одобряют? — Одобряют, очень даже одобряют. Импровизация — это наше всё! — Отлично. О, у вас как раз нужная страница сценария открыта! Вот этот диалог Сэма и Эйлин: «— Прошу прощения, мэм… *трогает девушку за плечо* Извините… *замечает имя на бейджике* Марлин. Я спецагент Батлер, из ФБР. Вы можете сказать что-нибудь о гибели Артура? — Извините, я вчера не работала. — А когда умер Гарольд Миллер, вы работали? — Нет. — Ясно. Спасибо. *сопровождает реплику соответствующим жестом* — Спасибо. *показывает тот же жест, но другой рукой, тем самым давая понять, что Сэм ошибся* — Простите, я плохо знаю язык жестов, в колледже изучал, но это было давно. — Что ж, другие вообще его не знают. А Вы молодец!» На самом деле большой роли не играет, показываешь ты жест «спасибо» правой рукой или левой. Тебя поймут в обоих случаях. Главное — ногой его не показывать. — А почему? Думаешь, это невозможно? — Дженсен сел на пол и попытался изобразить жест «спасибо» правой ногой. — Блин, похоже, мышцу потянул!.. Ладно, признаю, не самая лучшая была затея.       Шошанна хихикнула, Джаред закатил глаза: — Придурок. — Сучонок, — тут же парировал Дженсен, тяжело поднимаясь с пола. — Похоже, вы вообще никогда из своих образов не выходите! Забавно… — У меня жена из-за этого очень ругается, — сказал Дженсен. — «Прекрати уже разговаривать как Дин, ты сейчас дома!..» — А какую правку ты хотела здесь предложить? — спросил Джаред. — Смотрите, вот он жест «спасибо» — кончики пальцев касаются подбородка, — Шошанна продемонстрировала, — а теперь мы руку смещаем чуть ниже… Очень похоже на «спасибо», правда? Ну, казалось бы, выше, ниже — какая беда… На самом деле эти жесты очень легко перепутать, хотя в значениях разница колоссальная. Второй жест — это полная противоположность «спасибо». То есть понимаете, какая возникла бы неловкая ситуация, если бы Сэм просто показал неправильный жест, ничего при этом не говоря?.. «Что Вы можете сказать о гибели Артура? — А ничего. Я вчера не работала. — А в день, когда погиб Гарольд? — Тоже не работала. — Ну, раз так, то иди ты куда подальше!» — Ну, уж такие резкие выражения вообще не в духе Сэма. Да и Дин бы так, скорее всего, не сделал бы и не сказал. — Так он же это не специально. Он просто не знал, к тому же, в итоге Эйлин всё равно поняла, что он имел в виду, и не обиделась. Это ведь довольна распространённая ошибка среди начинающих, а Сэм вдобавок столько лет не практиковался. — Значит, как мы тогда делаем? Я говорю «спасибо», но жест показываю неправильно, пальцы ниже подбородка. А ты в ответ… — Показываю, как это должно быть на самом деле, и поясняю, что на самом деле означает тот жест, который показал ты. А дальше — реплики по сценарию: «Простите, я плохо знаю язык жестов, в колледже изучал, но это было давно. — Другие вообще не знают. А Вы молодец!» Хотя, может быть, и не стоит ничего объяснять… Те, кто хоть немного знаком с языком жестов, поймут эту интересную отсылку. Посмотрим, как завтра пойдёт. — Шошанна, а ты могла бы показать нам ещё пару-тройку жестов? Самое основное… — попросил Дженсен. — Ну… Хорошо. — Наверное, какие-то жесты похожи на те, что мы используем в повседневной жизни, — предположил Джаред. — И ничего лишнего придумывать не надо. Например, когда мы здороваемся, то просто пожимаем друг другу руки. — Или можно ещё помахать, — добавил Дженсен. — Помахать ведь тоже можно по-разному, — заметила Штерн. — Вот как выглядит приветствие на жестовом языке — руки на уровне груди, ладони немного развёрнуты. Так, правильно. А теперь быстрые и одновременно с этим плавные движения снизу вверх. Да-да-да… Молодцы. Что бы вам ещё из основной программы показать?.. О, вот. Жест «Как дела?» Только вы не смейтесь, ладно? — она изобразила рожки, а потом как-то необычно скрестила руки и слегка пошевелила плотно соединёнными пальцами правой руки. Джаред всё же не удержался и прыснул. — Ну-ка, ещё раз, как там было? — Дженсен попробовал повторить. — Нет, не так. Правую руку вниз. Здесь, в отличие от жеста «Спасибо», имеет значение, какая рука идёт вниз, какая наверх. Да, теперь правильно. Ты быстро учишься. Твоя очередь, Джаред!..       Но тому никак не удавалось нормально повторить жест «Как дела?», так как его постоянно разбирал смех, едва он показывал рожки. — Ну, давай, парень, я в тебя верю! Ты с этим справишься, — подбадривал друга Дженсен. — Джа-ред, Джа-ред! — Эклз, можно без комментариев? — Нет. Так неинтересно. — Да ты меня так только сбиваешь!       Шошанна весело рассмеялась. С этими ребятами скучать точно будет некогда!

***

      Вот в такой весёлой атмосфере прошли съёмки одиннадцатой серии одиннадцатого сезона. Когда снимали сцену прощания Сэма и Эйлин, режиссёр предложил актёрам импровизировать. — Мотор! — Ну, что? — спросил Джаред. — Как… Как ощущения? — Ощущения… — Шошанна невесело усмехнулась. Несколько минут назад её героиня убила банши и тем самым отомстила за гибель своих родителей, но никакого удовлетворения эта месть не принесла. — Как и после любой другой битвы с монстрами. Банши мертва, но мои родители всё равно к жизни не вернулись… И никогда не вернутся. — И что теперь? Пойдёшь учиться? — Нет. Какая тут учёба… Я продолжу охотиться на монстров. Это моя жизнь. — Хорошо. Если будет нужно что-нибудь — пиши, не стесняйся. Или если захочешь посидеть… — Да, конечно, договорились. Только ты не звони мне. Даже если позвонишь, я всё равно не отвечу. — И… Снято! Молодцы, ребята! Хорошо сработали! — Всё получилось. Дай пять! — улыбнулась Шошанна. — Держи, — Джаред хлопнул по её ладони. — Кстати, давно хотели тебя спросить, а почему ты всё время так хитро улыбаешься, когда мы общаемся на языке жестов? — Ну… Думаю, вам пора кое-что узнать. Эти жесты… Большинство из них… Они обозначают не совсем то, что я вам изначально говорила. Ладно, если быть до конца честной — совсем не то. Например, вот это — совсем не «как дела», а «ты ужасно воняешь». И все остальные тоже, в основном, ругательства. Вот… — Ты… Так ты нас обманула! — вскрикнул Дженсен. — Да. И нет мне никакого прощения. Вы сильно на меня сердитесь? — Вообще не сердимся. Вот это ничего себе розыгрыш у тебя… А мы-то себя считали лучшими шутниками на площадке! Видно, теперь нам придётся потесниться. — Что, правда, совсем не сердитесь? Ни капельки? — Ни капельки. Смешно же получилось. Хотя если бы мы попробовали общаться на языке жестов с глухим человеком, основываясь на твоей «методике», было бы уже не так смешно… Хорошо, что до этого не дошло. — А ты ещё кого-то на площадке учила жестовому языку? — поинтересовался Джаред. — Ну, то есть ругательному жестовому? — Нет, больше никого. Хотя погодите… Мише Коллинзу я тоже недавно парочку жестов показала, он меня сам попросил научить его… А вы… Вы чего это так переглядываетесь? — А это мы очередную шалость замышляем, — пояснил Джаред и, поймав недоумённый взгляд Эклза, тяжело вздохнул: — Дженсен, это цитата из «Гарри Поттера», ну когда ты его уже прочитаешь?! Элементарных отсылок не понимаешь. — Да вы, ребята, кова-а-арные… — усмехнулась Штерн. — Ну, уж не коварнее тебя, — подмигнул Джаред. — Поможешь нам разыграть Мишу? — Конечно, поможет, куда она денется, — ответил за Шошанну Дженсен. — Действительно, куда я денусь… Впрочем, я и не против небольшого розыгрыша.       Мишу они нашли в столовой. Коллинз не знал, что Шошанна учила жестовому языку и Джареда с Дженсеном, и сейчас, заметив коллег вместе со своей «наставницей», решил блеснуть перед ними новыми знаниями. Сначала он поздоровался с Шошанной на языке жестов (благо, с этим жестом она никого не обманула), девушка улыбнулась и приветливо кивнула. Но когда Миша изобразил ещё несколько жестов, Шошанна разыграла страшное возмущение и обиженно сказала: — Да что это на тебя нашло! Нормально же общались…       Миша опешил. Он-то думал, что спросил у Шошанны, как дела, сказал, что она прекрасно выглядит сегодня, и предложил сесть за его стол. — А что не так? Я с каким-то жестом напутал? Погоди, кажется, понял… Я просто постоянно забываю, какая здесь рука. Теперь правильно? — Миша!.. И как тебе только не стыдно говорить такое о моей маме! — Шошанна сделала вид, будто плачет, Джаред неодобрительно покачал головой, а Дженсен неожиданно засмеялся: — Ладно, Миша, это мы шутим. Но все жесты, которым учила нас Шошанна, на самом деле значат совсем не то. И вместо того, чтобы сделать ей комплимент и завязать непринуждённую светскую беседу, ты только что в самой грубой форме сказал, что она отвратительный человек, у которого ни ума, ни таланта, ни красоты, и обматерил её маму. — Что-что я сказал?! — Миша так и вытаращил глаза. — Да-да, мы тоже на эту удочку попались, — признался Джаред. — Извини, что так получилось, Миша, — виновато сказала Шошанна. — Да ладно, чего уж там… Выходит, теперь в этом городе новая королева розыгрышей! — усмехнулся Миша, глядя на неё. — Если хотите, я могу научить вас и нормированному языку жестов, уже безо всяких ругательств, — предложила Шошанна. — На этот раз всё будет по-честному, обещаю. — Хорошо. Только давай сначала поедим.