Дисциплина

Хистория принимает командора Эрвина вечером, в своих личных покоях. Горничных на этот вечер она отсылает: лишние глаза ей не нужны. - Моя королева, - Эрвин галантно целует ей руку, ее маленькая ладошка скрывается в его ладони. – Вы хотели видеть меня? Хистория без лишних церемоний хватает его за боло, тянет вниз, не давая распрямиться. - На колени, - говорит она, нетерпеливо дёргая шнурок. – Мы очень недовольны твоим поведением, Эрвин. Он послушно опускается на одно колено. Теперь Хистория может смотреть на него сверху вниз, правда, не слишком свысока. - Чем же я рассердил вас, моя королева? – Эрвин старается сохранять звериную серьёзность, но получается так себе. Хистория гневно щурится. Она в самом деле немного зла на него, и Эрвин сейчас только подливает масла в огонь своим полушутливым тоном. - Мы просили сопровождать нас сегодня утром, а ты проигнорировал нашу просьбу. Разве от Её Величества отмахиваются письмом с извинениями? Хистория в самом деле просила командора Эрвина сопровождать её на церемонии открытия сиротского приюта её имени. Она всё ещё не слишком уверенно чувствовала себя в статусе королевы и предпочла бы, чтобы на публике рядом с ней был кто-то знакомый, нежели Пиксис, уже с утра пребывающий в лёгком подпитии. Но раз уж у командора нашлись дела поважнее, придётся ему теперь послужить снарядом для оттачивания королевских манер. - Мне нет оправданий, Ваше Величество, - Эрвин склоняет голову, делая вид, что очень опечален. – Подготовка к вылазке полностью поглощает всё моё внимание, и я был непростительно небрежен, не рассчитав своё время должным образом… - Может быть, нам немного перенести дату вылазки? Скажем, на пару месяцев? Чтобы у тебя появилось больше времени на подготовку? - Ваше Величество, - вот теперь ей удалось задеть его за живое. В синих глазах на мгновение вспыхивает гнев и тут же гаснет, но Хистории этого достаточно. Она торжествует. – Осмелюсь заметить… - Ты ещё будешь препираться с нами? – она пихает Эрвина ногой в бедро, заставляя опуститься на второе колено. – Может быть, нам урезать тебе финансирование до тех сумм, которые были раньше? Поверь, после гражданской войны мы легко отыщем применение свободным деньгам. Они оба знают, что Хистория этого не сделает: возвращение Стены Мария для неё так же важно, как и для Эрвина, но они оба знают и то, что Хистория безболезненно может с этим повременить. До следующей весны, к примеру. - Виноват, Ваше Величество, - Эрвин склоняет голову ещё ниже. – Чем я могу заслужить ваше прощение? Хистория выдерживает паузу, наслаждаясь зрелищем. Есть что-то невыносимо приятное в том, что такой большой и сильный человек стоит на коленях перед ней, хрупкой соплячкой, ещё недавно бывшей всего лишь рядовым солдатиком в его маленьком отряде. - Мы подумаем, - кончиком домашней туфельки она безотчетно ковыряет ремень УПМ, пересекающий бедро Эрвина. Эрвин бережно обхватывает ладонью её щиколотку, - у Хистории бегут мурашки по телу от этого прикосновения, - и складывается почти пополам, касаясь губами подола её юбки. - Простите меня, Ваше Величество, - говорит он негромко, теперь прицельно целуя её колено сквозь юбку. – Я виноват и мне нет оправданий, но я уповаю на ваше милосердие, моя королева. - Хм, милосердие? – переспрашивает Хистория задумчиво. Низ её живота наливается тёплой приятной тяжестью, играть роль рассерженной королевы становится всё сложнее. – Я могу быть милосердной с тем, кто вот так покинул меня? - Для вас нет ничего невозможного, моя королева, - совершенно серьезно отвечает Эрвин и снова целует её колени, но уже не через ткань. Его ладонь медленно скользит по бедру Хистории вверх, юбка на ней уже и так задрана до неприличия, но Хистории плевать. С Эрвином всё иначе, чем было с Имир, но не менее сладко. Засыпать, прижимаясь к его большому горячему телу, мокрой и обессиленной, сладко вдвойне, но не сегодня. Сегодня он виноват и будет наказан за это. - Хорошо, мы… я придумала тебе наказание, - говорит Хистория, поднимая подол юбки. – Мы простим тебя, если… - Вы позволите, моя королева? – Эрвин дожидается её короткого одобрительного кивка и спускает её панталоны до щиколоток. Хистория переступает через них и делает шаг вперёд, вставая между его разведённых коленей и упираясь ладонями в его плечи. Пока Эрвин целует её и дразнит языком её распухший клитор, она ещё помнит о том, что нельзя слишком сильно опираться на его правое плечо, но потом язык проникает в неё, и Хистория забывает обо всём. Мир сужается до её нечленораздельных стонов и слабых попыток не слишком сильно двигать бёдрами. Когда Эрвин подключает пальцы, Хистория не выдерживает и кончает, вцепившись в его волосы, не позволяя ему отстраниться. После оргазма дрожат колени и мучительно хочется продолжения, но Хистория одергивает себя, одергивает подол и отодвигается. Она видит, что Эрвин возбужден и тоже не прочь ещё повымаливать её прощение, но наказание должно остаться наказанием. - Хорошо, мы прощаем тебя, - Хистория силится выровнять дыхание и говорить жёстко. – Но впредь постарайся не огорчать нас. На сегодня ты свободен. - Благодарю вас, Ваше Величество, - Эрвин кланяется ей, не поднимаясь с колен. Светлая чёлка падает ему на лоб, и Хистория, вздохнув, милостиво поправляет ему волосы, изображая некое подобие прежнего строгого порядка. Когда он уходит, Хистория ощущает слабый укол раскаяния. Всё же, наверное, она хватила лишнего, Эрвин всё-таки командор, ему она обязана своим нынешним положением, он старше неё вдвое, в конце-то концов. Но Хистория тут же затаптывает ростки слабости: всё-таки она королева, а заключить между ними политический брак было от и до идеей Эрвина. Вот она и получает свою выгоду всеми доступными способами.