Мой парень носит туфли

Прошло ровно семь месяцев, две недели и два дня, как Чонгук дал Тэхёну шанс. Укрепить отношения, завязать их, построить хотя бы фундамент – это не столь важно, потому что Ким за все эти месяцы не раз доказывал, что отношения с ним могут быть, как идеальными, так и хоть в петлю лезь, потому что взаимопониманием там даже и не пахнет. Например, однажды обычным солнечным днем, когда Чон проснулся от слепящего яркого света с Тэхёном под боком, он сбросил блондина с кровати к чертовой матери. Не в буквальном смысле, хотя хотелось бы; тот взял себе привычку выключать будильник Чонгука, из-за чего посещаемость его сошла на нет от слова ты-совсем-охерел-ким-тэхён. Тогда он запретил Киму оставаться у него на ночь в будние дни, потому что учеба для него все-таки стоит выше отношений, насколько бы крутым не был его парень. Его парень – словосочетание, от которого Чонгук первое время испытывал смешанные чувства, включающие в себя замешательство от странного звучания этой фразы и даже неловкость. Но ему нравилась реакция людей, которым он представлял Тэхёна. Как-то раз Мин привел своего обожаемого друга из eSO, потому что Тэхён попросил устроить ему встречу с одним из разработчиков его любимой игрушки. И каково было его разочарование, когда парень начал рассказывать не про будущие проекты, а про виды кодов, которыми они пишут свои работы. Он сравнивал создание игр с техническим писательством, а по Тэхёну было видно, что его надежды обзавестись крутым другом рушились под неловкое молчание, когда Джиён спросил, не братья ли эти двое. Эти двое – это Чонгук и Юнги, которые даже не пытались скрыть своих скучающих лиц, но хотя бы Чон заметно оживился, пока Мин продолжал безэмоционально жевать панированные орешки. После того, как Чонгук представился парнем Тэхёна, неловкость в комнате росла пропорционально хрусту Мина. Он молча встал с пола и, уходя, сказал, что без бутылки он не собирается терпеть это собрание задротов, мол диск с игрушкой, которая ему никак не всралась, таких жертв все-таки не стоит. Тэхён оскорбился, но вида почти не подал. Только лишь вечером того же дня вместо растворимого молока насыпал Мину в кофе муку и считал, что месть его поистине страшна. Юнги даже не заметил разницы, в пару глотков осушая кружку, в которой кофеина на целый Китай хватит. Парень тогда едва сморщился, сказав, что Тэхён переборщил с сахаром. В тот день Чонгук первый раз сказал кому-то об их отношениях вслух. Еще через пару месяцев фраза «Я его парень» стала чем-то обыденным, как «Привет» или «Какого хера ты опять творишь?». Тэхён стал его Немезидой. Не в том плане, что Чонгук страдает от их отношений, а потому что, кажется, Ким ему предназначен судьбой, которой было не избежать. Ему не дает покоя мысль, что они все равно бы встретились, и Чон уже не уверен, что за столько месяцев они бы не дошли до чего-то подобного и при другом раскладе событий. Однако проблема Чонгука не в этом, – он облажался. Все это время он изучал Тэхёна как в эмоциональном плане, так и в физическом. У них были разговоры, поцелуи, петтинг. Много петтинга. Он наблюдал за Кимом даже когда тот просто чистил зубы, заваривал чай или непонимающе смотрел в ответ, потому что Чон залипал не на одну минуту. Когда тот смеялся, игнорируя чоново ворчание, потому что Чонгук впопыхах собирался на пары и дарил напоследок парню злобный, но нежный поцелуй. Возможно, у Тэхёна получилось. Может быть, Чонгук совсем немного влюблен. Может быть, не немного. И то, что две недели назад Чон облажался в их первый раз, больно бьет по его самооценке. Он знает, что не виноват. Знает, что нужно было быть аккуратным – таким он и был, но с Тэхёном иногда невозможно держать себя в руках. Иногда хочется задушить его в объятиях за то, что он так хорошо знает, что Чонгуку нужно, а иногда просто задушить, когда тот в очередной раз ест чипсы в его кровати в отместку за то, что ему запрещено оставаться в этой постели на ночь. Тэхён хорошо сложен, что Чон подметил сразу. Его тело достаточно пластичное для человека, который не стал бы делать хотя бы зарядку даже под дулом пистолета. Чонгук первое время пытался его заставить, но у Кима мастерски получалось и получается до сих пор отвлекать его от задуманного. Так вышло и в их первый настоящий секс – Тэхён его немного отвлек своими стонами от самоконтроля. Буквально на минуточку. Нет, это правда нехерово так отвлекает, когда ты изо всех сил пытаешься держать себя в руках. Чон думал, что это мало чем отличается от секса с девушкой, хотя мозгами понимал, что у парней все устроено совсем иначе. И это было его первой ошибкой – уверенность в том, что нет ничего сложного, чтобы вставить и высунуть. Окей, он немного идиот, но даже гении ошибаются. Тем более Тэхён сказал, что все нормально, так это и работает, и Чонгук ему поверил, потому что всё, казалось, понимал. Но теперь блондин не позволяет зайти ему так же далеко, напоминая о покалеченном достоинстве и заднице – этого Чонгук не понимает. Две недели. Почти ровно две недели Тэхён «приходит в себя», а у Чона при воспоминаниях об их первой ночи во рту пересыхает. Он хочет Тэхёна, хочет доставить ему удовольствие, чтобы тот наконец начал ему доверять целиком и полностью. У Чонгука мало друзей и Тэхён определенно лучший из всех них, как минимум по одному пункту – он его парень. Во время выполнения графического проекта Чон спал от силы три часа в сутки, пока Тэхён либо не захлопывал лэптоп перед ним, либо приносил кофе в три часа ночи и помогал, подсказывая, как будет выглядеть лучше. Иногда он сам сидел за чоновым проектом, пока тот спал, за что Чонгук ему невероятно благодарен. Тэхён помогает ему во всем, а Чон в свою очередь делает все, о чем бы Ким его ни попросил. Даже если в день перед сдачей работы тот просит полежать с ним хоть пару минут, потому что: «Ты отлично постарался. Я видел проект Чимина, и это полное дерьмо, не переживай, Чонгук». Тэхён знает, как его успокоить и подбодрить, однако Пак все равно всегда получает высшие баллы за свои работы, но Чонгук не жалуется. Его работы ничуть не хуже, потому что Ким спойлерит ему обо всех задуманных проектах своего друга, за что периодически огребает. Чонгук просто хочет, чтобы Тэхён доверял ему. Хочет отплатить тем же, что делал для него Ким, а наслаждение и умение заглаживать свои косяки, по мнению парня, – лучшая награда. Он понял, что без теории здесь не обойтись и обшарил большую часть доступных порно-сайтов, на которых не нужна регистрация. Найденные форумы были прочитаны вдоль и поперек, пока вся нужная информация укладывалась в голове, хотя в какой-то момент, глядя на двух бодибилдеров, Чонгук даже успел подумать, что его сейчас стошнит. Но стоило представить Тэхёна и его аккуратное тело – желание застилало здравый смысл, и Чон ловил себя на мысли, что он походит на озабоченного подростка. Не круто, конечно, но ему, откровенно говоря, ровненько, и класть он хотел на то, что Ким мог видеть его историю поиска. Чистить он ее, однако, все равно не забывал, всем своим крутым видом показывая, что ему пофиг. Сквозь дрему Чон слышит голоса, а затем входная дверь хлопает и наступает тишина. Глухие шаги, звон ключей и цепочки тэхёновой куртки ждут его за дверью комнаты, но он и не думает подниматься с постели. Завтра ему сдавать итоговую работу ненавистному искусствоведу, которого они с Чимином ласково кличут Потрошитель, а поэтому он планировал весь день провести в компании своего парня и его полусмешных, но больше полудебильных историй из прошлого. А еще у него грандиозные планы на сегодняшний вечер. – Ты время видел? – Тэхён хлопает дверью в его комнату, стягивая куртку и кидая ее на стул вместе с каким-то пакетом, забираясь на кровать. – Не хочу вставать, – сонно хрипит брюнет, хотя он проснулся еще часа два назад. Ким ложится сверху, чмокая парня в губы, а тот кряхтит. – Ты вообще-то тяжелый. – Я плотно позавтракал. Джин приготовил рис с овощами, получилось так себе, но я добавил туда сыр, помидоры, лук, красный перец... – Ты же в курсе, что на завтрак такое не едят? – Поэтому я и спрашиваю: ты время видел? Уже четыре часа, и я принес тебе поесть, потому что ты наверняка питался всю ночь одним кофе, – Тэхён кидает взгляд на стол, недовольно мотая головой. – В твоем доме столько кружек нет, сколько у тебя здесь. Ты что, ограбил соседей? – Да, и вынес только кружки. – Все кофеманы так и начинают. Чонгук разводит ноги, чтобы блондину было удобнее, и парень тычется носом ему в шею, размеренно дыша, а Чон укладывает руки ему на спину. От Тэхёна пахнет улицей и арбузной жвачкой. Он шарится в кармане джинсов и вытаскивает пачку мятных конфет, запихивая одну Чону в рот, когда тот хочет его поцеловать. – Я не собираюсь целоваться с тем, кто валяется в постели до четырех дня и не умывается. Мне нравятся чистоплотные мальчики. – Но тебя самого фиг поднимешь, – брюнет разгрызает мятную конфету. – Ты спишь дольше, чем я. Могу поспорить, ты сам проснулся только час назад. – Это называется здоровый сон. Слышал о таком, человек я-сплю-три-часа-в-сутки? – Спать больше десяти часов в день – это не здоровый сон, Тэхён. – Я сплю за нас двоих, – жмет плечами парень. – Так что это даже мало, всего по пять часов на человека. – С тобой бесполезно спорить, да? – вздыхает Чон. – А ты еще не понял, что я всегда прав? – Такая мысль мою голову не посещала. – В твоей голове нет ничего, кроме всей той ненужной инфы, которой тебя кормят в универе, – бубнит блондин. – Это называется «знания». Ты тоже попробуй, вдруг понравится. Тэхён приподнимается на локтях и хмурится, находя чонов взгляд, а тот думает, что кое в чем его парень ошибается. Знания – сила. Чонгук знает все слабые места Тэхёна, знает, что тот любит и что может заставить его смеяться. Лекции последнее время в его голове вымещают мысленные скрины с порно-форумов, где люди обсуждают, как доставить удовольствие любимому человеку. Ким не прав, думая, что ему отведена самая малая часть в мыслях Чонгука. Тот на самом деле не может думать ни о чем, кроме него, последние пару недель. Будто в ту злосчастную ночь он открыл для себя новую сторону Тэхёна, о которой никогда не знал. Очень откровенную сторону, стоит сказать. – Ты только что назвал меня тупым? – блондин чуть наклоняет голову вбок, походя на любопытную собачку. – Ты, человек, который пару дней назад еще и не знал, что иллюминатор – это не разновидность крокодилов. – Аллигатор, иллюминатор, – фыркает Чонгук. – Все звучит одинаково. – Вообще нет, биолог недоделанный. Даже ребенок знает, что такое иллюминатор, но не Чон Чонгук. – Мне нет до этого дела. У меня куча других проблем. – Например? Чонгук чуть приподнимается, притягивая парня к себе за шею и соединяет их губы, вынуждая Кима подвинуться чуть выше, чтобы не разрывать поцелуй. – Ты, – обычным тоном говорит Чон, перекатываясь на бок и заваливая блондина на спину, продолжая неспешно его целовать. – На будущее, Чонгук, – говорит парень, пока брюнет спускается дорожкой коротких поцелуев к шее. – Назвать кого-то проблемой – совсем не романтично. – Правда? – мурлычет Чон. Он уже начинает немного тормозить, думая о своем, но Тэхён легко бьет его пару раз ладонью по плечу, слабо отталкивая от себя и спрашивая, что это сейчас происходит. – Я просто целую тебя. – Твоя рука на моем члене. Ничего не перепутал? – Ты такой наблюдательный. – Круто, правда? Но ты убери ее оттуда лучше, а то мало ли, – советует Тэхён, а Чонгук хмурится. – Зачем? – блондин на это жмет плечами, ничего не отвечая, но Чон видит, что ему есть, что сказать. Брюнет устало вздыхает, чувствуя, как теряет весь настрой, но Ким, лежащий под ним, начинает ерзать, будто нарочно привлекая к себе внимание. Он гаденько улыбается, и Чонгук понимает, что тот просто издевается над ним. – Выглядишь злобно или... – Тэхён хмурится, задумавшись, чтобы подобрать слово. – Или разочарованно. Да, наверное, ты разочарован. – Поражаюсь твоей проницательности, – язвит парень. – Ну так, – весело хмыкает тот, но тут же меняется в лице, как-то неуверенно вздыхая и приподнимаясь на локтях, оказываясь в паре сантиметрах от лица Чона. – Знаешь, если бы ты разрешил мне... Он замолкает, кажется, сомневаясь, что стоит о чем-то просить, а Чонгук боится представить, что он там должен разрешить. Он и так ничего не запрещает Тэхёну: гулянки с друзьями без него (Чон не обижается), таскание его шмоток (он всегда чувствует тепло, наблюдая за тем, как Ким шарится в его вещах), походы с Чимином по тем кафешкам, куда водит его Чонгук (ему приятно, что Тэхёну нравятся все эти места и тому не терпится рассказать о них кому-то). Он вообще не помнит, чтобы у того были какие-то запреты. – Что ты хочешь? – подталкивает его к ответу Чонгук, а Ким нервно покусывает губу, виновато глядя на парня, и видно, что он нервничает. – Обещаюбольшенепереставлятьтвойбудильник! – выпаливает он, а брюнет хмурится, не понимая ни слова. – Чего? – Агх, – устало стонет Тэхён, откидывая голову назад и снова поднимая, встречаясь с ним взглядом. – Можно мне уже оставаться с тобой на ночь не только в выходные? Я устал слушать нытье Джина о том, что он устал слушать мое нытье. Мне надоел Чимин и его тупые советы. Он постоянно говорит о том, что тебе твои сраные проекты важнее, чем... – он осекается, когда Чон хмурится. – Я, блин, не думал, что к учебе вообще можно ревновать! Обещаю не переставлять твой будильник, можно? – блондин неловко поджимает плечи. – Можно что? – Чонгук спокойно спрашивает, стараясь не улыбаться. – Издеваешься, – констатирует Ким и кивает сам себе. – А что, ты против? Тэхён смотрит ему в глаза, скользя взглядом по щеке, к губам и ниже, на голый торс. Его колени расставлены в стороны, а между ними Чонгук, который замечает, как блондин тушуется, даже не пытаясь ничего предпринимать. А ведь он мог бы надавить, вынудить, зашантажировать, сам выдвинуть какие-то условия, при которых Чонгук давно бы сдался. Но Тэхён ни разу не говорил слова против, зная, как Чону трудно дается учеба, потому что из-за его амбиций и большого будущего, которое ему все пророчат, преподаватели заваливают Чонгука работой сверх меры, из-за чего он и спит в лучшем случае по пять часов в сутки, проводя остальное время за работой. Тэхён понимает. Всегда понимал, как важна ему учеба, поэтому и не противился тому, что вынужден был ночевать дома, где его всегда ждет еще один вундеркинд в виде Пак Чимина с абсолютно идентичной проблемой. Он сам собирался вечером, ворча о том, чтобы Чонгук не засиживался. Тэхён себя знает – стоит продрать глаза от будильника, он тут же его вырубит, забив на это поутру. Но за этот месяц, что Тэхён ночует дома по будням и только по выходным с Чоном, парень чувствует, что скучает. По тому, как посреди ночи приходится выбираться из объятий Кима, пока тот бурчит, что даже гребаные геймплееры в это время спят. Однако Тэхён всегда поднимается следом и идет варить им кофе. Позже он спит у Чонгука чуть выше колен, сколько позволяет лэптоп, пока брюнет, сидя на постели с ноутбуком, выполняет квартирный план, сверяясь со схемами. Чонгук вообще не особо понимает, зачем ему это надо при своей будущей профессии, но вряд ли оно будет лишним. И ему нравится зарываться рукой в мягкие светлые пряди, поглаживать пальцами кимову шею, плечо или спину. Тэхён не будил, потому что заботился. Однажды он даже вытащил батарею из ноутбука, спрятав зарядное, заставив Чона весь день проваляться с ним в постели. В тот, собственно, день и случилась та вселенская катастрофа, позже заставившая Чонгука смотреть, как качки с руками-виноградинами учили его, что к чему. Наглядное такое пособие, слегка подпортившее чонову психику. Он знает, что Тэхён склонен отдавать больше, чем получать, и Чонгук правда невероятно скучает каждый вечер по тому, что под боком раньше сопело и пиналось во сне. Либо сваливало на него все конечности, пытаясь убить. Чтобы не мучался, видимо, – кимова забота не знает границ. – Ты делаешь из меня какого-то изверга, – тихо говорит Чон, и парень поднимает на него взгляд. – Конечно, ты можешь оставаться. Чонгук на самом деле и не думал, что его слова о разделении будней и выходных воспримутся так буквально. И он совсем внезапно вспоминает, что Тэхёну всегда требуется больше конкретики. – Я не хотел отвлекать тебя, но меня бесят эти все твои, – он неопределенно машет рукой в сторону стола, за которым Чонгук проводит последние три года своей жизни. – Ничего плохого ведь не случится, если ты немного отдохнешь. – И абсолютно точно ничего плохого не случится, если ты будешь ходить на учебу хоть иногда, – парирует Чон. – Ты дорогу туда еще не забыл? – Забудешь тут, – пыхтит Тэхён и хмурится, откидываясь обратно на спину, что подушка слегка хлопает. – Чимин хуже вашего Потрошителя. Он мертвого из могилы поднимет. А знаешь, что он сделал вчера утром, чтобы разбудить меня? Ким принимается рассказывать, но Чонгук его совсем не слушает, всматриваясь в недовольное лицо. Ему нравится, как Тэхён фыркает и скалится, обнажая верхний ряд зубов, когда злится – выглядит сексуально. Нравится, как тот пытается имитировать своим низким тембром голос Чимина, как выразительно меняется его лицо во время рассказа. Как он смотрит на Чонгука, закатывая глаза от раздражения и хлопает того ладонью по груди, говоря о том, что тот опять его нихера не слушает. Ох, он и правда бесповоротно влип в Тэхёна. Вот же блин. Чон, игнорируя недовольное ворчание, сминает мягкие губы своими. Он жмется к блондину ближе, чувствуя пахом жесткую ширинку джинс, а рука, на которую не приходится опираться, тем временем забирается под футболку, скользя по животу до ребер и задевая сосок, а Тэхён от этих прикосновений покрывается мурашками, и Чон чувствует под пальцами гусиную кожу. Ему нравится трогать, нравится чувствовать и видеть, как на его прикосновения реагирует чужое тело. Чон заводится с пол-оборота, не имея возможности сконцентрироваться на работе – одна из причин, по которой он ввел запрет на ночи в будние дни вместе. Его тупой мозг не понимает, что надо сосредоточиться на моделировании 3D-проекции, нет. Тот будто отдельной жизнью живет, потому что стоит боковым зрением уловить шевеление в постели и бросить туда взгляд – всегда новая картина: то Тэхён безмятежно спит при свете настольной лампы, и Чонгук обязательно замечает длинную тень от ресниц и помнит, как те щекочут его шею, когда блондин целует его между ключиц; то он лежит, печатая что-то в телефоне, касаясь кончиком языка верхней губы, и воспоминания, как назло, теплым комом скатываются с горла в низ живота, стоит вспомнить длинные тэхёновы пальцы, которыми он перебирает его волосы или сжимает член с пошлым хлюпом, когда рука соскальзывает; то Чонгук кидает взгляд в ту сторону и совершенно неожиданно натыкается на чужой. Тэхён может быть пугающим и молчаливым, пялясь на брюнета безотрывно. Лежа в постели, закинув ногу поверх одеяла и глядя из-под ресниц, что Чон зависает, забыв, что вообще делает. Еще тогда он понял, что Тэхён тоже любит за ним наблюдать. До чего он там донаблюдался, Чонгук не в курсе, зато он знает, что фантазия его самого работает со скоростью света. Ну ей-богу, он ведь не какой-то дебильный сексоголик. Он восемь месяцев назад в сторону парня с такими мыслями даже не посмотрел бы. Однако ни серое вещество в его голове, ни сердце, ни тело не понимают слов «мне, мать вашу, нужно работать». Даже когда Тэхён уходил вечером, Чонгук не мог сосредоточиться, глубоко вдыхая еле уловимые ароматы кожаной кимовой куртки и фруктовый от его любимых конфет. Сейчас парень пахнет мятными, теми самыми, которыми кормил Чона, как пришел, а еще – улицей. Дождевой запах с примесью осенней тлеющей зелени – так пахнут краски, а Чонгук обожает возиться с гуашью. Хотя с Тэхёном возиться куда приятней. Наблюдать за тем, как чувственно тот выдыхает, поспешно стягивая с себя футболку и горячо целуя в ответ. Он снова готов доверить Чону свое тело, что невероятно льстит брюнету, потому что тот во всеоружии и райского наслаждения, конечно, не обещает, но в этот раз надеется, что Тэхён будет страдать чуть меньше. Не то чтобы он прям помирал, как от пытки, но Чонгук слишком уж наблюдательный. И как бы его ни убеждали в том, что все прекрасно-замечательно-вставляй-быстрей, парень жмурился, задерживал дыхание и исцарапал ему все руки. То явно не от великого удовольствия – по одному лицу все было предельно ясно. Чон тогда подумал, что со временем они оба свыкнутся и приноровятся, но Ким запрещал трогать его там. Просто там – на Чонгука иногда накатывало во время очередной жаркой дрочки в ванной, когда мышцы были расслабленны, а Тэхён плавился в его руках, как масло. Тогда Чон пробовал его растягивать, одновременно доводя до грани другой рукой. Так блондин кончал быстрее. Интересный опыт, – думал тогда Чонгук, но наверняка не задница Кима, хотя на растяжку Тэхён как раз-таки никогда и не жаловался. На их первый секс – лишь один раз. Но сейчас оба прекрасно понимают, к чему все идет, и Ким совсем ведь не против, отчего Чонгук чуть ли не мурчит ему в рот, сплетая их языки и расстегивая тэхёновы джинсы. Он стягивает их с чужих ног, которые он оценил еще в их первую встречу и, с ума сойти, Тэхён реально переоделся ради него в девку. Брюнет ухмыляется в поцелуй, когда Ким обхватывает его ногами за талию и притягивает ближе, не давая Чонгуку разорвать поцелуй, чтобы достать смазку. – Тэхён, стоп, – тормозит его Чон, пытаясь дотянуться до ящика стола, но блондин только ухудшает ситуацию, затыкая парня и целуя в ответ глубоко, мокро и наплевав на то, что Чонгук, вообще-то, тут ради него старается. – Целоваться с тобой мне нравится больше, чем трахаться. Чон давится воздухом, принимая это к сведению и мысленно зарекается переломать хребет этой абсурдной (равно дебильной) точке зрения. С тех пор, как Тэхён привык к их отношениям, он перестал стесняться своих мыслей и говорил вслух все то, от чего простые смертные смутились бы и покрылись пунцовыми пятнами, сгорая от стыда. Как хорошо, что из-за учебы Чонгук на 80% – кофе, а не человек, и его редко трогают подобные высказывания. Юнги же их будто вовсе и не замечает. И кстати, о Юнги. – Где он? – резко тормозит Чон, разрывая поцелуй, а Тэхён хмурится в ответ, непонимающе мотая головой. – Кто он? – Юнги. Мы ведь одни? Чонгук пользуется моментом, слезая с постели и доставая из нижнего ящика стола смазку. Он встает на колени между ног блондина, пока тот наконец понимает, что от него хотят, а Чон тем временем стягивает с парня белье. И с себя заодно. Он Тэхёна никогда не стеснялся и любит наблюдать милый румянец от стыда или возбуждения на чужом лице. – Он свалил, когда я пришел, – тихо говорит Ким, наблюдая за тем, как Чонгук выдавливает на руку прозрачную жидкость и растирает ее большим пальцем. – Понятия не имею куда, но у меня не встает, когда мы говорим о Юнги, так что не вспоминай о нем больше, окей? – Окей, – так же просто отвечает Чон, поймав чужой пристальный взгляд. Он придвигается ближе и разводит кимовы колени еще чуть шире, пальцами проводя между ягодиц. Тэхён чуть заметно дергается от холодной смазки, а брюнет проводит подушечками пальцев по сжимающемуся кольцу мышц, усмехаясь. – И что тогда делать, раз ты не возбуждаешься от разговоров о Юнги? – Ну ты можешь заткнуться, например, – предлагает Ким, блаженно прикрывая глаза, что ресницы подрагивают, когда Чонгук вводит первый палец. – К слову говоря, – рвано выдыхает блондин, – я в шоке от того, что ты думал, будто я мечтаю поболтать с тобой о левом парне, пока мы пытаемся заниматься сексом. Тэхён тихо и одноразово стонет, сводя и разводя колени в стороны, пока Чон медленно разрабатывает его так, как учили порно-сайты. Вполне неплохо, хотя это он и раньше умел, но сегодня Тэхён отчего-то немного чувствительней; либо Чон стал более прошаренным. Блондин расслабляется, пока Чонгук медленно покрывает поцелуями его живот, добавляя второй палец под протяжный выдох. – Побыстрее нельзя? – спрашивает парень, а Чон и не думает отрываться от своего занятия, оставляя поцелуй на тазовой косточке, а затем еще несколько невесомых чуть ниже, опускаясь к бедру. Чонгук замечает, как дрожит парень, сжимая края подушки руками, то и дело двигая коленями из стороны в сторону, пока чоновы пальцы растягивают тугие стенки. А Тэхёна от этого заметно кроет, потому что он не может перестать елозить по постели, пока Чон оставляет мокрый поцелуй почти у самой коленки. – Давно ты любишь потянуть резину? – облизывает пересохшие губы блондин и хмурит брови, не раскрывая глаз. – Ты, вроде, сам мне заткнуться предложил, – гортанно говорит Чонгук, вбивая оба пальца по самые костяшки, отчего Ким замирает, хватая ртом воздух. – Отличный совет, знаешь ли. Он принимается трахать Тэхёна одними лишь пальцами, отчего тот протяжно стонет, сгребая простынь, и расслабленно выдыхает, когда движения рукой замедляются. – И ты говоришь, что не садист? – хрипит блондин, кидая мутный взгляд на Чонгука, у которого сегодня цель одна: доставить удовольствие. – Я не говорил такого, – жмет плечами Чон. – Минут десять на-а... – он тянет протяжную гласную, не договорив, и пытается сдвинуться по постели чуть выше, когда Чонгук добавляет третий палец. – Я сказал, что не изверг, про садиста и слова не было. Тэхён пытается дышать, закатывая глаза под закрытыми веками, а Чон наблюдает. За тем, как парень медленно расслабляет бедра и живот, позволяя Чонгуку проникнуть пальцами глубже. За тем, как тот неконтролируемо облизывает губы и накрывает рукой собственный член, по которому стекают капли смазки. Чон не против, и ему только в радость наблюдать за такой откровенной картиной, но все-таки в чем-то Тэхён прав – садистские наклонности в нем имеются и тех немало. Он вбивает три пальца по костяшки, скользя подушечками по набухшему комку нервов, и блондин дрожит, конвульсивно сжимаясь от удовольствия. Тэхён злобно шепчет что-то одними губами, когда Чонгук, спустя пару минут пытки, не дает ему кончить, сам сжимая чужой член у самого основания и вынимая пальцы. Обеими руками он неспешно оглаживает вздымающийся живот, марая тот смазкой; скользит ладонями по бокам, пытаясь сбавить чужое возбуждение, потому что если Тэхён его не дождется... Вряд ли Чонгуку хватит совести не разозлиться на то, что вместо секса ему снова предложат просто подрочить. Подрочить он и сам себе может, но чувствовать, как его принимают в себя, прижиматься кожа к коже и доставлять взаимное удовольствие – куда приятнее. Он помогает Тэхёну немного успокоиться, наблюдая за тем, как приходит в норму чужое дыхание. Чон выдавливает на руку еще немного смазки, размазывая ее по собственному болезненному возбуждению, вдыхая через зубы от напряжения, а блондин смотрит. Спокойно, но завороженно наблюдает за тем, как Чонгук проходится головкой между ягодиц. Он сам сползает чуть ниже, немного приподнимая ноги, а Чон давит на головку, медленно проскальзывая глубже. Неторопливо, давая Тэхёну время привыкнуть и наблюдая за чужой реакцией, которая не заставляет себя ждать: парень напрягается. – Выдохни, – командует Чон. Ким слушается и шумно выдыхает, отчего Чонгук легко входит глубже, двигаясь небольшими рывками, чтобы войти до упора. Он опускается на локоть, свободной рукой придерживая Тэхёна за бедро, пока тот заметно подрагивает и расслабляется, притягивая брюнета ближе. А Чонгук держится. Изо всех, мать его, сил держится, потому что Тэхён горячий и узкий. Он сам обхватывает Чона ногами за спину, неконтролируемо и болезненно простонав, впиваясь пальцами ему в бока. – Ты собираешься что-нибудь делать или так и будешь лежать? – тяжело дышит блондин, сам подталкивая Чонгука ногами и снова тихо выстанывая. – Можешь не стонать? – снова тормозит его Чон. – Прости? – не понял Тэхён. – Просто скажи, если тебе не нравится и я остановлюсь. Чонгук наблюдает за тем, как удивление на чужом лице снова сменяется непониманием. – Чонгук, я тебя, конечно, обожаю, но иногда ты такой тупой. – Если я тупой, тогда почему все эти две недели ты... – Как, ты думаешь, я бы себя чувствовал, переспав с тобой и начиная собираться домой? – недобро хмыкает Ким. – Я, по-твоему, кто вообще? У нас не самые обычные отношения, я в курсе, но ты иногда очень хереешь. – Очень херею, – тихо повторяет брюнет. – Да, нефигово так, раз думаешь, что ты можешь кидануть меня на месяц и получать все, что хочешь, изменяя мне со своей тупой железякой, – он кивает в сторону выключенного ноутбука, а Чонгук целует парня в шею, скрывая от него улыбку. Чон и не думал об этом с такой стороны. Конечно, Тэхён все равно злился, каким понимающим бы ни был, и Чонгук навсегда зарекается: Больше. Долбаной. Конкретики. Для Тэхёна. Он ведь совсем не был против того, чтобы Ким иногда оставался, но тот чаще всего так быстро собирался и уходил, не предупредив, что Чонгук в какой-то момент начал думать, что Тэхён не особо-то горит желанием проводить с ним свои вечера и ночи. Иногда было даже обидно, но теперь он понимает, что сам виноват во всей этой фигне под названием «попросил, блин, разок не переставлять будильник, за что меня динамили две недели». – Ты стонешь так, будто тебе больно, – тихо говорит Чонгук ему в шею и поглаживает ладонью по бедру, успокаивая. – Да, мне больно, Чонгук, – признается блондин, а Чон думает, что так и знал. – Больно, что мой парень гений, смотревший порнуху раз в жизни и то случайно. Брюнет уже хочет возразить, что сейчас вот Тэхён вообще не прав, потому что он пересмотрел кучу порно, пока впитывал в себя столь экзотические знания. Но он только хмыкает недовольно и кусает Кима в самую вену, чувствуя языком учащенный пульс. В тех видео люди стонут совсем иначе. У Тэхёна это выходит по-болезненному красиво, поэтому Чон и подумал, что все немного печально, но, видимо, он снова не угадал. Если он и понимает мысли Тэхёна, то его действия до сих пор – едва ли. – То есть всё нормально? – решает убедиться окончательно Чонгук. – Мне очень нравится говорить с тобой по душам, но ты мне дырку в ноге скоро протрешь. Почему-то Чона никогда не бесит тэхёнов сарказм или ирония. Ну, почти никогда. Он знает, что может ответить тем же, но сейчас ему совсем не до смеха, потому что Тэхён сам водит пальцами по его бокам, пересчитывая ребра; скользит ладонями по груди и обхватывает за шею, притягивая для поцелуя, словно пытаясь Чонгука заткнуть. Возможно, так и есть, но Чон сам не горит желанием выяснять, кто и как там стонет в порно, пока Тэхён сжимается вокруг него и позволяет углубить поцелуй. Он вдавливает голову Кима в подушку поцелуем, толкаясь глубже, из-за чего тот мычит ему в рот. У Чонгука звенит в голове, и он вспоминает один из первых их поцелуев – такой же мятный, как и сейчас. Не зря тот постоянно таскает с собой конфетки. Только вот Тэхёну сейчас явно плевать на всякие там сладости, потому что стоит Чону выйти из него, блондин толкает его пятками в поясницу и, хмурясь, стонет, когда Чонгук заполняет его снова одним слитным движением. Кажется, Чон начинает понимать, чем отличаются чувства Тэхёна ото всех этих порноактерских. Да и все-таки одно дело, когда ты просто наблюдаешь за этим на экране, а другое – когда испытываешь подобное на себе. У Чонгука встало, разве что, лишь на одно из всех просмотренных им видео. То было хоум с парнем, телосложение которого очень напоминало кимово, и Чонгук тогда не смог удержаться. Но с Тэхёном он пытается: размеренными толчками вдавливая парня в матрас и искусав тому уже всю шею. Не от большой любви, а сдерживая стоны и приводя этим самого себя в чувства, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, как Тэхён размыкает губы. Чтобы видеть, как он тяжело дышит, и чтобы чувствовать, как тот скребет спину Чона ногтями, притягивая ближе. Он целует блондина глубоко, толкая языком его язык и делает так, как любит это делать Ким: чуть поворачивает голову и, облизав нёбо, всасывает чужой язык в свой рот, наращивая темп толчков. Тэхён пытается быть тише и в поцелуе и после, закусывая губу и мыча, впиваясь ногтями в чонову спину. Его лицо раскраснелось от духоты, а в мутном взгляде проглядывается обнаженное, ничем не прикрытое удовольствие, от которого Чонгука трясет. Ему нравится этот взгляд и то, что предназначен он именно ему. Чон никогда у него подобного не видел – только в их первый раз. Это останется тем, что будет видеть только он, вжимаясь меж раздвинутых ног Тэхёна и чувствуя, как блондин подрагивает. Ким и правда мелко дрожит, и Чонгук обхватывает ладонью его член, сжимая пальцами головку, отчего парень напрягается всем телом. Его живот рвано вздымается, когда белесые полосы спермы красят влажную от пота кожу. Чон продолжает водить ладонью по чужому члену, беспрерывно толкаясь глубже, доводя себя до сладкого исступления. По виску стекает капля пота, которую Тэхён сцеловывает влажными после поцелуя губами, и Чонгук чувствует, как начинают трястись руки. Как в горле дерет от сухости, а к паху приливает горячая кровь, будто вперемешку с лавой. Внутренности скручивает, и он выходит из Кима, который тихо выдыхает, и кончает ему на живот, размазывая ладонью сперму по все еще не спадающему возбуждению. Кажется, в этот раз он не облажался. Уборка после секса – не самое его любимое занятие, это Чон понял еще в первый раз, но Тэхён так сладко его целует, не позволяя подняться с постели за салфетками, что Чонгук сдается. Иногда он совсем не может ему противостоять. Ким не отпускает парня, растягивая и без того медленный поцелуй. Он заставляет брюнета лечь рядом, хватая с пола свою футболку и сам вытирает ей ладонь Чонгука. – Отвратительно, – тихо хрипит Чон. – У меня, вообще-то, есть салфетки. – Они далеко, а это можно постирать. – Бедная твоя футболка, – вздыхает он. – Ну, вообще-то, это твоя футболка. Так что вытирай на здоровье, мне не жалко. Чонгук смотрит на улыбающегося Тэхёна и почему-то не может злиться. Ему хочется столкнуть Кима с постели, но тот болезненно морщится, когда поворачивается на бок, и Чонгук передумывает, предвидя ворчание по этому поводу ближайшие пару дней. – Еда уже остыла, а я ведь так старался, – Тэхён укладывает голову ему на плечо. – Ты сказал, что готовил Джин. – Сложно выкрасть приготовленную им лично еду, ты же знаешь. Но я смог, – весело, но расслабленно говорит блондин. – Юнги, когда уходил, сказал, что ты имбецил и мне лучше бежать отсюда подальше. Ты снова спрятал его провод от синтезатора? – Ночью ты мне спасибо за это скажешь. Тэхён замолкает, соскребая корочку с царапины на груди Чона, которую он там и оставил, когда выпихивал того из ванной, пытаясь нормально принять душ. «В одиночестве», – сказал он тогда. Но у Чонгука дома нет замков на комнатах, и ванная не стала исключением. Блондин лежит, о чем-то задумавшись, а потом говорит тихо, но внятно. – Спасибо, Чонгук. И Тэхён ведь совсем не о синтезаторе. – За что спасибо? – Ты знаешь. И да, Чонгук на самом деле знает, но в ответ молча обнимает парня, целуя в висок. Ни одни его отношения не начинались так странно, но, мысленно возвращаясь в прошлое, с которого прошло уже почти девять месяцев, Чон вспоминает, насколько скучной и одинокой была его жизнь. Ему плевать, что на его парня «иногда накатывает», как сказал когда-то Мин, и тот до сих пор время от времени порывается напялить туфли. И Чонгук, слушая тихий размеренный голос, понимает: спасибо тут должен говорить не Тэхён.