***
POV Тао
Это был самый обычный день. Теплый ветерок дул и играл листиками на ветках, а солнце светило так ярко. Я шел после лекций домой и поскорее хотел там очутиться, скрыться от этих людей, которые смотрят на меня на улице, это так надоедало. Подумаешь я не красавец-альфа, но зачем же пялиться, тыкать пальцем и смеяться. Прошло три года, после того как я ушел из ЕХО. Парни стали очень популярными, они хватают награды почти чуть ли не каждый день. Это немного напрягает, а ведь я мог бы с ними выступать. Завтра мне стукнет 23, и я стану старше. Чего я в этой жизни добился? Правильно, ничего. Конечно, после ухода из группы, мне предлагали много фильмов, но я отказывался из-за плохого самочувствия матери. Я забыл о карьере модели и актера, и полностью посвятил себя помощи маме. Отец пропадал в компании, на нас у него времени не было. Когда маме стало совсем худо и лекарства не помогали — ее положили в больницу. Там я практически прописался, каждый день находился у ее палаты, наблюдал, но ей не становилось лучше. В итоге, моя мама умерла прямо в мой день рождения, 2 мая, смерть зафиксировали в 20:59. Я бился в истерике, отец, последний родной человек и тот забыл про меня, и маму. Он даже на похороны не приехал, как будто ему наплевать на нее. После, я решил отправиться в компанию к нему. Помню, я прождал там до вечера, но когда меня он увидел, то слушать не захотел, швырнул в меня пачку денег и сказал, чтобы я катился подальше от него и желательно из Китая тоже. Я не мог поверить, что отец такое сказал, но потом я понял, почему он так сделал. Оказывается, тем же вечером, я нашел в отцовском столе бумаги и среди них был тест ДНК, где говорилось, что я и мой отец не являемся биологическими родственниками, проще говоря, я ему никто и он мне никто. Значит, моя мама изменила, но я ее не виню. После этого происшествия я уехал из страны в Пусан, там я смог купить небольшой домик на свои остатки денег. Я заперся в этих четырех стенах, как в клетке, каждый день пил и почти ничего не ел. У меня не осталось друзей, у меня не осталось никого… Одним вечером, у меня случился сердечный приступ, так меня бы никто и не нашел, если бы не бабушка, переехавшая по соседству, зашедшая за стаканом сахара. Вот она-то меня и нашла, за что я ей и благодарен. После этого случая, я бросил пить, но иногда я все же выпиваю. Мое лицо немного поправилось, да и сам я стал пухлее, я стал похож на толстую панду. То есть, из альфа — самца, я превратился в толстяка — альфу, на которого никто не смотрел, да и кто на меня захочет смотреть, ведь я жалкий. Я уже забыл, что значит любовь, доброта и ласка. Последний раз мне ее дарила мама, когда была жива. Как мне ее не хватает. Я бы все отдал, чтобы она была со мной. В обществе я чувствовал себя некомфортно, а когда пришел подавать документы в этот университет, то не мог нормально дышать. Все смотрели на меня с презрением, а как же, ведь после моего ухода, отец на всю страну рассказал, что я не родной сын и моя мать меня нагуляла, он публично назвал ее шлюхой и отказался от меня. Люди теперь тоже с презрением смотрят на меня, даже преподаватели. В универ меня приняли, скорее из жалости и мой первый день в нем стал днем ада. Все смотрели на меня, глазами полными ненависти. Другие альфы проходя, задевали меня, от чего я падал. Из меня сделали изгоя… По вечерам я плакал в подушку и молил Бога, чтобы завтра надо мной не издевались, но все тщетно. Дошло до того, что меня чуть не изнасиловали альфы. Преподаватели просто закрывали глаза. Так прошло три года. Я смирился с тем, что изгой. Каждый день я приходил домой в синяках и ссадинах, на моем теле не было живого места. Я даже задумывался покончить жизнь самоубийством, может, хоть на небесах я буду с мамой. Следующее утро встретило меня, так же как и остальные, все тело ныло от боли, но нужно было идти в универ. О своем дне рождения я даже не заикался, мне этого не надо. — О, посмотрите, кто идет, это жирдяч Тао, ах-ах-ах — заявил альфа и толкнул меня, от чего я не удержался и упал. — Упс, прости, ахахаха. Я уже не обращал внимание на этом, я лишь хотел, чтобы этот день закончился, чтобы годовщина смерти мамы прошла, не хочу об этом думать. Тут почему-то я почувствовал запах свежих сладостей, которые когда-то давно готовила мама, когда была жива, очень манящий и такой приятный. Я начал искать этот запах, но все безрезультатно. И тут меня нашли проблемы, а вернее парни из параллели, которые меня чуть не изнасиловали, это был Крис со своей бандой: — Вы посмотри кто это тут у нас, толстая шлюшка, собственной персоной. Двое его друзей взяли меня под руки и потащили в темный переулок школы. — Теперь то мы с тобой сделаем все, что захотим! Из моих глаз потекли слезы, я ни на что и ни на кого не надеялся, тело ныло от прошлых синяков… — А ну, пошли от него! — кричит очень знакомый голос, но я не могу вспомнить его, а после конкретно отключился.***
Пришел я в себя, спустя определенное количество времени. Разлепив веки, я понял, что нахожусь у себя дома, в своей постели, а в воздухе витает запах сладостей (инстинный?). Этот запах засел в легких, мне очень любопытно. Кто же это? Хочется хоть одним глазком взглянуть на того, с кем я не буду никогда. Встав, я пошел на запах, он усиливался, когда я подходил к кухне. Войдя на кухню, я увидел маленького, по росту, рыжего парня, в фартуке, хлопочущим у плиты. Очень он мне кажется знакомым и от этого паренька исходит этот божественный аромат. — Проснулся, соня! — улыбнулся рыжик и повернулся ко мне. Я обомлел, передо мной стоял Минсок, в фартуке с рюшечками и поварешкой в руке. Подойдя ко мне, он встал на носочки и поцеловал меня в щечку. Я от такого опешил и отшатнулся: — Никогда не делай так больше! — Но почему? Разве ты не чувствуешь меня? — удивился Минсок. Я не знал что ответить, либо сказать правду, либо соврать. Он популярный айдол, его желают тысячи альф, зачем ему я… -…ему будет лучше без меня, — я только сейчас понял, что сказал это вслух. Взглянув на омегу, я впал в ступор. Он плакал. Отвернувшись, он начал вытирать щеки руками. — Глупый дурак, я приехал к тебе, никак не мог тебя найти эти три года, — хныкал он, — а теперь нашел, но ты меня гонишь. Скажи честно, у тебя уже есть кто-то? Я мотнул отрицательно головой: — Такому, как я, нельзя… Не успел я договорить, как меня поцеловали. Поцелуй был таким сладким, что мне окончательно снесло крышу. Я припал к устам омеги и крепко его обнял. Это был мой первый настоящий поцелуй. Воздуха катастрофически не хватало в легких, и я отстранился: — Ты что творишь, дурачок? — Сам такой. Давай встречаться? — заявил рыжик. — Но зачем я тебе такой нужен? — спросил я, не выпуская омегу из объятий. — Что? Какой такой? — искренне удивился омега. — Я — изгой, я — урод, а еще толстый! Никому такой не нужен! Я хотел выпустить Сюмина из объятий, но обнял меня за шею: — Ты — моя пара! Я тебя никогда не брошу! — Ты многого обо мне не знаешь! — повысил я голос. — Мне все равно, я люблю тебя любого. Еще три года назад, я хотел тебе сказать, что мы истинные, но ты бы не поверил, ведь тогда ты принимал подавители запаха. А сейчас я точно знаю, чем ты пахнешь — ванилью. Это нежный запах ванили. Впервые меня вогнали в краску. Я не знал что ответить. — Ты уверен? Ты уверен, что потом не пожалеешь? — Нет! — в его медовых глазах горел огонек. — Спасибо! — только и смог сказать я, и крепко его обнял.***
После того случая прошло четыре дня, но Мини не брал трубку и не звонил, даже не писал. Так и думал, я ему не нужен. Глубокий вечер. Последний раз набираю номер…и ничего. Тут кто-то постучал в мою дверь, какое же было мое удивление, когда на пороге я увидел моего омегу. Его запах изменился — он стал резче. И тут я понял, почему он мне не звонил и не писал. За спиной, недалеко, я увидел два знакомых мне силуэта. Хватаю свою булочку на руки, попутно закрывая плотно дверь, и иду с ним наверх. Ложу его на кровать, а сам, пошел за одеялом, но меня остановили чьи-то маленькие ручки: — Тао…мне больно…не могу…- из его глаз потекли слезы. Я вытирал их губами. Сам я был тоже на пределе, но я не мог без согласия, да и почему я? — Малыш, ты от дома пешком шел один?! Это же опасно, вдруг кто — нибудь, мог с тобой… Я не договорил, так как не мог представить, что чужие руки трогают моего омегу, моего! Вдруг, в дверь громко и нагло постучали, даже чуть не выламывали дверь. Я понял, что это были те ублюдки. Минсок затрясся от страха. — Мини, я скоро буду. Я закрою дверь в комнате и не открывай ее, чтобы ни случилось. Он схватил меня за край толстовки: — Не надо, не уходи, они, они… — Все будет хорошо, — а после чмокнул малыша в губки. Выйдя за дверь, я закрыл дверь на ключ, а ключ закатил под дверь. Спустившись по лестнице, я подошел к входной двери и открыл ее. На пороге стоял Крис и еще один его друг: — Опа, какие люди. Но ты мне не нужен, мне нужен тот омега, отдай мне его по-хорошему и мы больше не будем приставать к тебе в универе, по рукам? — Никогда! — прорычал я. — Он мой! — Что? Да кому ты нужен, ты жалкий, — друг Криса ударил меня в живот, от чего я сплюнул кровь, а Крис пошел наверх по лестнице. Я попытался вырваться из хватки, но не смог. С недовольной миной, Крис спустился вниз: — Сука, он дверь закрыл, тварь! Я пытался выломать, но не получилось! Крис опять ударил меня в живот, и я упал, он начал меня избивать. Тут его друг-бета, обратился к нему: — Слушай, он уже еле дышит, не переборщи, а то убьем. Я слышал, что у него проблемы с сердцем, мне не хочется вешать на себя статью. — И то верно, — проговорил Крис, — идем, с него хватит, а до того потом доберемся. Парни вышли, слегка прикрыв дверь. Кое — как дополз до двери и закрыл ее. Наверху послышался щелчок открывающейся двери и Сюмин бежит со всех ног ко мне: — Тао, любимый, глупый, ну, зачем так жертвовать ради меня. Я бы в…вы…вытерп… Но Сюмин не успел договорить, я прижался к нему: — Что ты несешь? Не смей такое говорить! Ты только мой, понял? — Угу, — кивнул омега и покраснел. — На тебе живого места нет. Сюмин вытер струйку крови, рядом с губами, и хотел было поцеловать меня, но я не позволил… — Нельзя, я в крови, ты испачкаешься… — Мне все равно, — а после Сюмин вовлек меня в невинный и детский поцелуй, и не скажешь, что этот омега старше меня. Отстранившись от малыша, я встал, хватая Сюмина на руки. — Ты что? Поставь меня, ты ранен! — кричал омега, но я заткнул ему рот поцелуем. Так мы дошли до моей комнаты. Я положил его на кровать, а сам навис над ним, глядя ему в глаза: — Тебе лучше меня оттолкнуть, ведь я могу сделать с тобой нечто ужасное… Сюмин взял меня за щеки и легко поцеловал: — Никогда, я люблю тебя, моя пандочка…- улыбнулся он и слегка покраснел. Тут из моих глаз потекли слезы, так меня называла только в детстве моя мама. — Что случилось? — Ничего, просто, меня никто так еще не называл — это так приятно. После, я не помню, мой разум затуманился, и я отдался инстинктам. У меня сохранилось в памяти, как мой омега стонал, произнося мое имя, заводя меня еще больше, как выгибался, а я целовал каждый миллиметр его тела, такого желанного и страстного…***
Утро встретило меня очень радостно, так как моя омега лежала рядом со мной и мило морщила носик, и сопела. А после он приоткрыл глазки и чмокнул меня в щеку. — Доброе утро, пандочка! — промурлыкал он. — Доброе, булочка! Заглянув под одеяло, он понял, что он голый и покрылся румянцем до кончиков ушей, и закутался с головой под одеяло. — И этому малышу двадцать пять лет, — засмеялся я и стал доставать его из одеяла. Когда я его достал, то увидел на нем боксерты, которые он нашел на постели и быстро одел. — Ты такой милый, — я потрепал его по волосам и встал, так как мне нужно собираться в универ, — а кстати, тебе не надо в Сеул? — Нет, у меня выходной на месяц. — О, ясно, ладно любимый, мне нужно в универ… — Хочешь, я с тобой пойду? — Нет, там будут вчерашние парни. Вообще из дома не выходи! — Хорошо, — улыбнулся он, а я поцеловал его и вышел. Приняв водные процедуры и одевшись в чистую одежду, я пошел в универ.***
Как ни странно, но за все время, меня ни разу не избили, даже не толкнули. А выходя с учебного учреждения, я увидел толпу сильно орущих людей. Подойдя ближе, в середине толпы я увидел Чанеля, Бэкхена и Дио. Увидев меня, они помахали и направились сквозь толпу ко мне. Рядом со мной оказался Крис, я уже мысленно перекрестился, но он был какой-то странный. — Кто он? — спросил Крис, показывая взглядом на Дио. — Это же Дио… — От него так приятно пахнет клубникой… — с этими словами Крис скрылся. Только этого не хватало, подумал я. Неужели пара Криса — это невинный милаш Дио? Да быть такого не может. — Йо, Тао! — улыбнулся Чанель и обнял меня. Бэк тоже поздоровался и еле поклонился, ему мешал пухлый живот. Дио тоже не остался в стороне и обнял меня. — Привет, — сказал я всем, — что вы тут делаете? И Бэк, что с тобой, тебя разнесло? — Нет, он — беременный — ответил за него Чанель и улыбнулся. — А кто от, … хотя я знаю кто, — усмехнулся я. — У меня еще вопрос к Дио. — Давай. — Парень, недавно стоявший рядом со мной, тебе не казалось, ну, что… — От него шел запах какао. — Что?! — закричал хором Чанель, Бэкхен и я. — Ну, что, я не виноват, — покраснел парень. — Эх, ясно. Но мы приехали тебя проведать, да и Мини, ведь, когда ты уехал, он так скучал, места себе не находил. — Я знаю, …может ко мне? — Ой, мы попали в пробку, и сейчас мы спешим, давай на днях. Менеджер просил в три к нему приехать, а уже два часа. Мы пойдем. Не скучай, еще приедем. — Угу, пока. Идя домой, у меня было плохое предчувствие, … Зайдя домой, было очень тихо. — Малыш! — позвал я, но никто не ответил. Я поднялся в комнату, но никого, в ванной тоже и на кухне. Его не было. У меня началась паника. Трясущими руками достаю телефон и набираю, … идут гудки, но трубку никто не берет…***
Так прошел месяц, как Минсок пропал из моей жизни, за все это время, я сильно похудел и круги под глазами стали отчётливее, и я снова стал выпивать… В универ я больше не ходил, хотя меня там уже не унижали, ведь Крис встретил свою истинную пару — Дио, теперь они вместе… Даже он счастлив… Включив телевизор, я открыл пиво и начал пить. По телевизору передавали новости по поводу ЕХО. «У нас есть новости, касающиеся мемберов из ЕХО. Бэкхен находится на шестом месяце беременности, а его парой оказался не кто иной, как Чанель. Дио тоже начал встречаться, но не с айдолом, а с обычным человеком. По слухам, говорят, что еще один мембер состоит в отношениях с бывшим айдолом, поговаривают, что они даже ждут малыша. Ну, что ж, поздравим молодых людей, а их деятельность, как группы приостановлена, а запись своего нового альбома они уже начнут в феврале 2020 года, будем ждать дорогие фанаты, будем ждать, а сейчас это все новости к этому часу». Интересно, кто это беременный у них еще в группе? Я, наверно, уже никогда не увижу своего малыша… Стук в дверь. Иду нехотя ее открывать, кого там еще принесло? Открываю дверь и замираю на месте. Передо мной стоит Сюмин, но запах был немного не его. — Пандочка… — на глазах малыша наворачивались слезы. Я схватил его и крепко обнял. — Куда же ты от меня ушел? Почему пропал? — Ты пил? — Есть немного… Но это ты виноват… — Извини, я решал вопросы по поводу агентства, и ходил на консультации… — Да, я видел новости. К…консультации? С тобой что-то случилось? Ты болен? — Ну почему сразу болен? — А что тогда? — не понимал я. — Давай зайдем в дом, а то холодно. — Хорошо, малыш. Сюмин сел на диван, а я присел на корточки перед ним. — Как бы тебе сказать…я жду малыша… — Что? — я не поверил своему счастью. Потянулся к своему любимому и поцеловал его. — Так вот почему твой запах изменился… — Угу, — заулыбался Сюмин. — Какой срок? — Месяц. — Животик уже виден для такого срока. — Это еще не всё… — Что — то еще? — Насчёт малышей. — Малышей? — Да, у нас будут близнецы… Я чуть от радости не прыгал по комнате. Я подхватил свою омежку и стал кружить в воздухе: — Я так счастлив. — И я, — ответил Сюмин и поцеловал меня в губки.***
Прошло восемь месяцев, за все те месяцы, я не отходил от моей омеги ни на шаг, исполнял его все капризы. И в январе, двадцать пятого числа, на свет появились двое близняшек: мальчик — омега и мальчик — альфа. Мы с моим женихом были в восторге от нашего маленького счастья. Омежку я назвал Тэхеном, а альфочку, Сюмин назвал Чонгуком. Теперь у нас началась новая жизнь, новая, счастливая жизнь.END POV Тао