Рожденная смертью

«От лица Велиала» Холодный кафельный пол под моими босыми ногами. Сколько крови здесь было пролито невинными, или, напротив, заслуживающими адские пытки грешниками? Миллион литров – больше? Или цифра, подобная знаку бесконечности? ведь Ад – вечность, значит, и кровь по кафелю в этом тронном зале будет стекать реками ежесекундно и безостановочно. Сегодня и моя кровь смешалась с кровью других мучеников. Для меня это унижение, падение вниз – хотя, разумеется, провалиться ниже, чем нахожусь я, невозможно. Люцифер, стало быть, надумал передохнуть. Я не видел, что он делал (но тишина означала его передышку), так как лицо будто приклеилось к стеклянной стене, а я безнадежно истекал кровью и дрожал, подгибая колени, как пятилетний мальчишка, которой отпорол бездушный отец за плохое поведение в садике. Как славно стоять и вдыхать запах сырости, бессердечия и пустоты, и ощущать аромат своей подсыхающей крови на открытых ранах, чувствовать, как горячие капли сползают по раздраженной коже и щекочут твои нервы; я мог бы закричать от боли, но только позволительно ли высшему демону рвать связки в порывах эмоций? Хотелось бы растолковать Господину о своей неприязни к нему, однако я по-прежнему находился в прежнем положении: руки мои над головой связаны прочными узлами и веревками, пропитанными едкой кислотой, которая обжигала кисти; грудью я прижимался к зеркалу и противился тому, как близко виделось мне собственное отражение: зеркально чистые глаза, искусанные губы, кривая усмешка – я надсмехался над самим собой, над своей слабостью и осознанием, что пойти против Дьявола не способен даже я. - Вы осознали свою ошибку, господин Велиал? – Люцифер едко улыбнулся, наблюдая за тем, как я прикусываю губы, чтобы не закричать в голос о своей ненависти к нему. Я лишь начинаю хохотать, и смех мой – вой сумасшедшего, слышим по всему залу, и отбивается от голых стен эхом. - Я никогда не осознаю своих ошибок, а если даже такое может случиться, я в этом не признаюсь. - Полагаю, это нужно срочно исправлять, пока не поздно. Согласны, Велиал? - Нет, - твердо заверил его я. Как и ожидалось, на мое сопротивление ответа не последовало, только новейший удар. Надо же, а я за секунды отдыха отвык от прикосновений плети. Чувство, что кожу сдирают кошки своими мягкими лапками, тонкими и наточенными коготками. И… чертовщина! Люцифер бросил плетку мне под ноги и, щелкнув пальцами, избавил от нагрузки в качестве цепей на моих кистях. Я обессиленно упал на плитку, развалившись на твердой поверхности как опустевший сосуд. Моя ярость отразилась в глазах, но демон на это лишь усмехнулся. - Велиал, я не люблю ругаться с тобой. Мы же вроде как… - Мужчина попивал вино, вальяжно расхаживая возле меня и специально, проходя совсем близко, задевал кисточкой хвоста мою обнаженную и ободранную спину, - товарищи, разве нет? - После такого, говоришь, товарищи? – Я плотоядно улыбнулся, и приподнялся на локтях. Люцифер помешал мне восстановить силы. Его хвост, как ящерица, с бешеной скоростью метнулся по полу и перехватил мои руки, обматываясь двумя оборотами вокруг кистей. Я унижен. - А ты, Велиал, после такого – великий демон? Переспал с девчонкой, - с остервенением выплеснул он последние слова, и встретился со мной взглядом. – Чем она тебе так нравится? - Не знаю, - хищно оскалился я. – С жертвой спать намного лучше, чем с демонессами. – Знаю же, как он раздражается, когда ему не все поддаются подчинению. А я непреклонен в данном случае. Я всегда буду считать себя лучшим, и пытки для меня, которые играют в воображении Люцифера, величайшего демона вероломства не пошатнут. Я поплатился за свой говорливый язык. Незаметно Дьявол нагнулся над моей спиной и наклонил бутылку с вином. Тонкими струйками ароматная жидкость растекалась по моей израненной коже, из-за этого я чувствовал жжение, казалось, я горел в открытом пламене и никак не мог превратиться в пепел – эта пытка отвратительно неприятна, и я не выдержал, заскулив от досады. - Тебе больно, Велиал? – прошипел он. – А знаешь, как больно мне глядеть на тебя такого? Ты жалок, - озлобленно прикрикнул мужчина и ударил меня ногой по почкам. Я приложил мокрую ладонь к боку – да, признаюсь, мне больно. Слюны во рту достаточно накопилось, и я сплюнул на пол, немного задев ботинки демона. Он буквально прожигал дыру в моей голове, пока не присел на корточки, хватаясь пальцами за мой подбородок и впиваясь в кожу ногтями. - Смеешься играть со мной, Велиал? Я же могу убить тебя, - с угрозой в голосе сказал он. Сквозь пелену в глазах и усталость я сумел улыбаться. Если унижаться еще, зачем жить дальше? - Не дури, Люцифер. Это не в твоей выгоде – исключать из ада меня. Ад без такого как я исчезнет. И демоны уничтожат тебя, потому что без своей правой руки ты ничтожество. – Я плюнул еще раз, и заметил, что кровь смешалась со слюной. Попал Дьяволу на лицо. - А твоя правая рука, несомненно, я, - несмотря на легкий испуг, что сейчас меня накажут по-новому, издевательски прошептал я. Он вынул из кармана пиджака платок, аккуратно свернутый как оригами – как интеллигент, мне тошно за ним наблюдать, - и брезгливо вытер идеально выбритое лицо мягкой тканью, пробежавшись платком по скулам и лбу, и с тем же отвращением глянул на меня. - Я с тобой еще не закончил, знай, - агрессивно предупредил он, стараясь меня запугать своей суровостью. Ха. Ха. Ха. – А сейчас уйди с глаз долой, Велиал. – Последний его взгляд, брошенный в мою сторону, несколько смягчился – или мне померещилось? в любом случае очутился я дома, такой же истекающий кровью и во всей своей красе раздетый догола. Главное – не задеть своим видом свою малютку. Замечаю за собой наиглупейшие фразы, причем уменьшительно-ласкательные. Противно от себя самого, но мне нравится ласкать ее слух красивыми словами. Мне нравится за кем-то… ухаживать? Вернее, оберегать. Я поднялся на ноги, зашипев от неприятного ощущения. Благо, головная боль ослабла, только в ногах тяжесть, а по всей спине и ягодицам из глубоких ран и порезов сочилась кровь. Потер двумя пальцами виски, сосредоточил взгляд прямо перед собой, и не смог не сдержать сарказма: - Чего стоишь, дорогуша? Меня голого и истекающего кровью в первый раз видеть приходится что ли? – язвительно произнес я. – Чего стоишь как вкопанная? Девушка, видимо, прямиком из душевой комнаты, посильнее затянула усел на коротком полотенце, еле прикрывающем ее маленькие ножки, и в панике оглядела меня с ног до головы. - Чт-то… с тобой? – дрожащими губами спросила она. Катерина подошла ближе, и ладошкой накрыла мою грудь, проводя по волосяному покрову как завороженная. Глаза ее наполнились несчастием и сочувствием, и через несколько секунд я был вынужден заботливо вытирать с ее щек соленые слезы. Это так трогательно, ребята. Конечно же, я в мыслях смеюсь. Оказывается, во мне зародился романтик. - Понимаешь ли, - я нарочно устало вздохнул и, перехватив ее руку, повел ладонью девушки чуть ниже своей груди, - прошлая ночь, проведенная с тобой, послужила опорой для Люцифера, который давно планировал отпороть меня как следует. - Он… он порол тебя? – недоумевала она. Ладошкой я скользил ниже, нагло ухмыляясь своим помыслам, но девочка не беспокоилась – Катерина озадачена вопросом, почему же я весь в крови. – Из-за… из-за меня порол? - Да, - уверенно ответил я. – Из-за тебя одной. – И впился грубым и резким поцелуем в ее податливые губки. Сам же направил ее ладонь к своему члену, и мне показалось, словно жар смущения на ее щеках обжег мои губы. Девочка попыталась отстраниться, но я был сосредоточен на себе одном; мне необходимо исцеление и успокоение после пережитых моментов с Люциферов, и Катерина – мое лекарственное средство. Я слегка отстранился, нехотя заглядывая в ее заплаканные глаза. Они пропитались ложью. Я не слеп, и как ни мне ли знать, чего она хотела на тот момент. - Не отпускай меня, - я опустил взгляд на свои бедра, игриво вскидывая брови. – Мне нравится. - А если отпущу? – Дернулась в панике она. Я рассмеялся, и она задрожала от страха. Я рукой зацепил лишний предмет на ее теле, и махровое полотенце упало нам под ноги, тут же окрасившись в темно-синий цвет демонической крови. Девушка озадаченно посматривала то на меня, страшного и избитого, то на полотенце. Секунда, и она быстро прикрыла рот свободной ладонью, отрицательно качая головой и сдерживая икоту. У нее сработал рвотный рефлекс. Наверное, дышать кровью так долго не входило в ее планы. Меня самого покачивает от этого. - Пожалуйста, Велиал, приведи себя в порядок. Я могу обработать раны, - заявила она, но выбраться из объятий не могла – не зря ли я, обладатель магии, наложил на нее заклинание? – Велиал, пожалуйста, ты пугаешь меня… - Не. Хочу, - короткий поцелуй. – И ты будешь делать так, как я захочу. Она задела пальчиками головку моего члена, и в голове моей заиграли озорные мысли, а тело как от прикосновения электрошокера задрожало и покрылось мурашками. Катерина же понуро опустила голову, продолжая ласкать пальцами мою плоть, и на губы ее постоянно ложился язык, от волнения она облизывала их, но не останавливалась и следила за своими действиями. К процессу приступила и вторая ладонь, я же двигался навстречу ее движениям, таким неловким и неумелым, однако возбуждающим для меня, пока волна оргазма не окатила меня как холодной водой. Я кончил ей на ладони, она мгновенно отползла от меня, вытирая ручки кровавым полотенцем. Звучит жутковато, но наша с ней жизнь и есть сплошной ужас. - Я… Велиал, не подходи ко мне. Мне нужно у-уссс.. успок-коиться. Она дрожала, но я прислушался: ее сердце билось мощнее моего, а тело ее также покрылось мурашками. Я чувствовал запах похоти… Похоти, которая горела не только во мне одном. Я упал на колени рядом с девушкой и схватил ее за талию, перекатываясь на спину и кладя к себе на грудь как маленького ребенка. Тут же мое лицо исказилось от боли: я и запамятовал, что кожа так быстро не затягивается от плети Люцифера, ведь не зря пропитал он ее ядом. Но не перевернулся. - Отпусти меня, - капли слез с ее щек падали мне на лицо. Я слизывал их. Это как дождь, только вкуснее. – Отпусти, я тебя умоляю. Я не хочу. Ничего не хочу! – она как дитя ударила меня кулачками по груди. – Пожалуйста! От тебя воняет кровью. - Да ладно. – Я взял Катю за руку и положил ее пальцы на свою рану, позже приподнял подушечки пальцев и поднес их к своему лицу, облизывая языком собственную кровь. – Кроме демонов сладка как мед… хочешь попробовать? Она паниковала и отрицательно качала головой, а я признал справедливую закономерность: для кого-то мы слабые, для кого-то – сильные. Возьмем в пример Люцифера. Властный и беспощадный, он способен обессилить даже меня, такого же властного и беспощадного для других демонов. Катерина может прикрикнуть на, допустим, маленького мальчика, и он послушает ее, так как она старше и, вероятно, мудрее. Зато я, что она сделает мне? Ничего. Я имею безграничную власть над ней, и она не в силах исправить этого. Это как путаница, лабиринт: каждый следует за кем-то, подчиняется ему, а этот кто-то подчиняется некому другому, и так бесконечно, от одного хозяина к другому, от одного владыки к третьему. Я закрыл глаза, и в наслаждении утонул в ее губах. Стало быть, думал, оттолкнет меня, однако Катерина ответила на поцелуй и умудрилась прикусить мне язык – настолько пылко и властно, безумно поддавалась она нашей эйфории блаженства. Я попытался приподнять ее за бедра и насадить на себя, вновь быть внутри ее влажного тела – ради такого я готов отдаться инквизиции Дьявола заново, и каждую пытку заканчивать именно таким образом. Но она оторвалась от меня. - Нет, - прошептала девушка. – Я не хочу. Я устала. И… я запуталась. Велиал, не надо. - Ты сделаешь так, как хочу я, - бескомпромиссно покачал головой я. – Или ты смеешь ослушаться? - Это будет называться изнасилованием, - твердо сказала она. – Отпусти меня. – Но я только сильнее сжал пальцы на ее бедрах. - Думаешь, демона беспокоит, изнасилование или нет? – усмехнулся я, смотря в ее слезные глаза. Она будто молча скулила и молила о пощаде, но сегодня не тот день. Сегодня не тот я, осквернённый Люциферов, неумолимо следую своим мечтаниям. На то я и демон, и неважно, сделаю я больно Кате или нет, несмотря на то, что она занимает не маловажную роль в моей бессмертной жизни. - Я думала, ты меня уважаешь, - наивно предположила она. Я рассмеялся, скопировав смех Люцифера, тогда, когда он хлестал меня плетью и унижал словесными оскорблениями. – Я и сейчас так думаю и… Мне это надоело. Я хотел ее. Приподнял голову и закусил ее губы, всасываясь в них как в сладкий сахарный леденец. Она вся как сахар, и она не дает моей повседневности окислиться – каждый раз Катерина сладит мою жизнь, и я ни на что это не променяю. - Нет! – Она стала вертеться на мне. Мне ее поведение не привиделось адекватной реакцией. Хотя, как еще реагировать, когда тебя насильно заставляют вступать с кем-то в физический контакт? – Прекрати! Не успел я оставить засос на ее маленькой, аккуратной и привлекательной груди, как ощутил жжение на щеке. Девушка рыдала в голос, а я не мог сообразить: она сейчас ударила меня? Подняла на меня руку и ударила? Я сбросил Катерину с себя, прикладывая к скуле ладонь. - Иди сюда, Мерзавка, - не человеческим голосом шикнул я. Она как нашкодившая кошка бросилась бежать по лестнице, навзрыд рыдая и поворачиваясь назад. – Иди сюда… Я встал. Встал и пошел за ней медленным шагом, давая ей возможность скрыться. Я слышал, как бьется ее сердце. Худшее - я слышал ее мысли. И мечтала она, чтобы я испарился. Не знаю, что на меня нашло, но я явно не хотел ее пугать. Мгновенно за спиной что-то затрещало – наружу выступили мои крылья, одно перо сорвалось и упало прямо ко мне на ладонь. Длинный хвост по ступенькам скользил за мной, на деревянной поверхности оставались следы от моих окровавленных ступней. Когда я принимаю истинный облик, я становлюсь другим. Если сейчас я Велиал, то теперь я – Господин Велиал. Пока сознание было в состоянии, я успел предупредить девушку, скрывшуюся на втором этаже: - Катя, беги и не высовывайся! – А дальше все как в тумане, и бесовский смех мой разнесся по всему дому, а в глазах – огонь моей ярости. – Потому что Господин Велиал, - мой голос понизился на несколько тонов и говорил я мрачным басом, неестественно грубым и властным тоном, - проснулся… Я этого не хотел.