Гордость Годрика Гриффиндора. Пролог

О Хогвартсе блуждало много легенд — как среди людей, никогда там не учившихся, так и между учениками. Некоторые воспевались в песнях и балладах, остальные же передавались лишь шёпотом, в темноте, под неярким сиянием слабенького Люмоса. Но пугали не только легенды — пугала иногда и правда. Около Большого Зала расположился неприметный тёмный закоулок, заканчивающийся тупиком — место, воспетое едва ли не в половине сказаний. Считалось, раз в столетие там открывался портал. Куда он вёл, какие тайны скрывал — каждая песня, каждая история считала иначе. И лишь некоторые обитатели замка знали правду. Маленький, тесный, скрытый в полумраке коридор был тем волшебным местом, которое спрячет тебя. От чего и зачем — дело уже не бездушного, казалось бы, замка. История умалчивает откуда об этом таинственном месте узнали Северус Снейп и Драко Малфой — то ли по несчастной случайности, то ли по счастливому предвидению. Но какой бы не оказалась правда, она уже не изменит эмоционального разговора, спрятанного в тусклом свете таинственного тупика. — Крёстный… я не верю. Это шутка. Шутка! — голос, полный удивительного сочетания несочетаемого — радости и печали — разрезал тихий полумрак коридора. — Мы в Хогвартсе, Драко. Тебе бы не мешало соблюдать субординацию в месте, где полно народу. Утративший привычные язвительные нотки голос звучал слишком устало для ещё молодого мужчины. — Ты остаешься таким спокойным… И это после того, как сообщил мне такую новость? — Ты не представляешь, как долго я искал решение твоей — нашей — проблемы. На удивление, в голосе звучал не укор, а всего лишь глухая тоска. Но было ли это чем-то хорошим? Выдержав несколько секунд тишины, Северус Снейп продолжил:  — Нам повезло, что одна маленькая фраза стала столь огромной зацепкой. Или ты будешь отрицать, что прожить год среди гриффиндорцев лучше, чем получить метку от, будем честными, безумного чудовища? — Я… Да, возможно, это и лучше, но… Я же задохнусь там!.. — Не тебе рассуждать о вони. Тебе рассказать о запахе трупов? Гриффиндор — не худшая альтернатива службы у Лорда! У Северуса Снейпа, в противовес некрасивому профилю, был чудесный голос. Наполненный, подобно бархату, сотней полутонов, он мог не только гладить похвалой, но и резать острыми словами. Драко определённо не стоило забывать это. — Я не смогу сам. Ты мне не говорил, но догадаться, что тебя не будет больше рядом — ради той же маскировки — не такая и сложная штука. — Неужели я кажусь настолько плохим крёстным, что оставил бы почти сына сам-на-сам с гриффиндорцами? — в голосе послышалась добрая ирония, столь удивительная для этого человека. — С тобой будут Паркинсон и Забини. Удачи. На этот раз тишина была наполнена приятным, мягким почти-что-ликованием. — Спасибо… декан, — искренняя улыбка сделала резкие черты лица Драко намного приятнее на взгляд. Между двумя собеседниками разлилось молчаливое понимание — подобным словом Драко назвал Северуса Снейпа в последний раз. …А ещё этот коридор обладал совершенно особенной магией, о которой не догадывалась ни одна мёртвая или живая душа — здесь слетали все наносные маски и оголялась искренняя, настоящая людская сущность.

***

Шум Большого Зала резал уши подобно тому, как рассекала ночную умиротворённость нежданная вспышка молнии. Вот только гроза заставляла сожалеть о утраченных мгновениях летней ночи, а голоса сотни студентов — о уютной тишине тёмного коридора. Полу-загадочная вступительная речь директора часто сопровождалась бурными овациями, но радость на лице Драко она вызвала впервые. Сотни высоких детских голосов смолкли под искрящимся взглядом с-под очков-половинок — и лишь за это Драко, ещё слишком подавленный недавними новостями, был готов поблагодарить директора. Стоило признать — Дамблдор всегда мог произвести впечатление. Вот только стоило ему перейти от философии дружбы и любви к сути, как улыбка на лице слизеринца начала медленно, но с неумолимой уверенностью перетекать в растерянность. — Почему так быстро?.. — шёпот Драко был пронизан безнадёжностью. Помог прийти в себя звонкий девчачий голос. Слишком звонкий — он привлёк мимолётное внимание остальных. — Драко, милый, что случилось? — Панси склонилась к нему, со встревоженно-наивной, явно фальшивой улыбкой вглядываясь в его лицо. — Узнаешь. И дай Мерлин, твоё лицо кто-то увидит в тот момент. Тонкие девичьи губы скривились в недовольной гримасе. — Я просто хотела помочь, — обиженно пробормотала девушка. Драко еле не улыбнулся — подобное искреннее негодование подруги было куда приятнее напускного дружелюбия. Он поймал взгляд Панси — чертовка знала, что делала, пытаясь поднять ему настроение — и благодарно улыбнулся. А потом приложил палец к губам и стрельнул взглядом в Дамблдора. Девушка вмиг собралась, обращая всё своё внимание на директора. — …слишком сильно, и мы все знаем куда это нас завело в прошлый раз. Настало время покончить с этой бессмысленной враждой! — обычно мягкий голос директора раскатился громовой волной по всем углам немаленького помещения. — Драко Малфой, Панси Паркинсон и Блейз Забини, как негласные лидеры факультета великого Салазара, с сегодняшнего дня будут жить, учится и подавать пример остальным среди учеников факультета Гриффиндор! — стоило последней ноте стихнуть, как три факультета из четырёх взорвались овациями. Лишь слизеринцы с гневно-непонимающими выражениями на лицах сверлили взглядами трёх своих софакультетников. Бывших софакультетников. — Как ты это объяснишь, Драко? — прошипел, подобно змее, Нотт. Драко оглянулся на друзей: Забини, в тревожных раздумьях нахмурив брови, смотрел невидящим взглядом на свои руки, Паркинсон же не отрывала широко раскрытых глаз от Дамблдора. — Мы ничего не знали, — прошептал Драко. — Для нас это такая же неожиданность, как и для тебя, Тео. — Да неужели? Вопрос был задан с иронией, но лишь для проформы: Теодор Нотт явно не ждал ответа; ему нужно было найти под своим скользким взглядом подтверждения неискренности. Оторвавшись от растерянных лиц троицы, он задал уже осознанный, полный невидимых подводных камней, вопрос. Как понял Драко, требующий искреннего и незамедлённого ответа. — Тогда как ты объяснишь свою сегодняшнюю задумчивость? Мы все, — парень обвёл взглядом слизеринцев, — видели твоё выражение лица. Верно, Паркинсон? — парень ехидной ухмылкой обозначил свой удар ниже пояса. Девушка испуганно посмотрела на Нотта. — Я… я… Чёрт, да я в ахуе! Воцарилась мёртвая тишина. — Панси, — толкнул подругу Забини, — тише. Девушка неосознанно ссутулилась, стараясь спрятаться от окружающих вглядов, но голову не опустила. Наоборот, посмотрела на них в ответ. С вызовом. — Прости, — таким же шёпотом ответила Панси. — Оно само вырвалось. Незавершённый диалог и не начавшийся конфликт прервал вежливым, и наверняка лишь формальным покашливанием Дамблдор. — Я понимаю, что это большое потрясение, — начал директор мягким голосом, но удерживая на лице суровое выражение лица. — Но, как говорят, утро вечера мудренее. Гарри, — уже с улыбкой обратился к Гарри Поттеру директор, — проводи ваших новых друзей в их комнаты. Думаю, ужин можно считать уже оконченным. Перед тем, как отвернуться к своему факультету, Нотт кинул внимательный взгляд на Драко. Тот, в ответ, лишь пожал плечами. — Я здесь ни при чём, — почти что прошептал Драко. — Хоть у Снейпа спроси. — Спрошу, — в голосе слизеринца прозвучало мрачное обещание. — Но все мы знаем, что он тебя покрывает. Драко стиснул зубы. — Я не собираюсь тебя убеждать. Хочешь, хоть у Него всё разузнай! Но я, — пауза, — ничего, — ещё одна пауза, — не знал! — Спрошу. Но не у Него, а у отца после ближайшего собрания. Как бы Снейп не любил своего крёстничка, — покривлялся Нотт, — а Ему он не солжёт. Тогда и увидим насколько искренней была твоя сегодняшняя пантомима. — Иди в жопу, — процедил сквозь зубы Драко. — Драко! — толкнул парня в плечо Блейз. — Нам пора. Если мы не поспешим, Поттер просто-напросто уйдёт без нас, и фиг мы тогда найдём наши комнаты! Не знаю как ты, а я спать на полу не жела… — Да заткнись ты, — недовольно пробормотал Драко. — И без тебя тошно. Вопреки своим словам, взгляд парня блуждал по лицам учеников, стараясь выхватить знакомые лохматые вихри. Уже приближаясь к ведущим оживлённую дискуссию гриффиндорцам, Драко задался вопросом: а не показалось ли ему, что бурные овации в поддержку Дамблдора были вызваны молчаливым приказом Гарри Поттера?