Сломлен

Руки без стеснения блуждают по телу, исследуя каждый участок кожи и оставляя отметины фиолетово-синего оттенка. Губы играются с затвердевшими от ласк бусинками сосков, а умелые пальцы подготавливают влажную от природной смазки дырочку. Демоны пляшут вокруг своей жертвы, подумывая сожрать её как самое вкусное лакомство. Сколько их? Три, или может быть пять? Но это не имеет значения, ведь когда появляется главный - самый величественный - все замирают, не смея трогать добычу дьявола, которого жаждет и душа и тело. В его глазах черная, всепоглощающая тьма, лучше не смотреть в них, ведь можно забыться. Его облик прекрасен, а голос чарующ. Руки заманивают к себе, зазывая прямиком в ад. Предлагают поиграться с огнем, в нем же сгореть заживо. А все, что окружает тебя - уходит на задний план, забывается. Лишь помнится сладкое имя, ласкающее слух. И имя ему Хосок. Похоть и безумство движет им, когда он видит распаленное тело перед собой. — Кричи мое имя так громко, как только сможешь, — шепчет он на ухо, а через минуту врывается в желанную плоть, терзая без единого намека на ласку. Зубами прокусывает губу в животном поцелуе, а после слизывает алые капли крови. Мало. Чертовски мало. Хочется разодрать, испить до последней капли, а потом любоваться красивым, пропустившим последний выдох телом. — Ещё… — выстанывает жертва после очередного грубого толчка и сразу же получает добавки. Ещё глубже, ещё быстрее и жестче. Его волосы оттягивают назад, открывая вид на шею. Так и манит прокусить. Хосоку нравится причинять боль, рушить и издеваться. Именно поэтому он безостановочно вдавливается в податливое тело до упора, слышит глухие стоны и уже не может остановится. Точно демон. Мальчик под ним кончает, пачкает шелковые простыни и шепчет что-то неразборчивое. Хосок не спешит заканчивать игру: заводит тонкие запястья над головой, сжимая их так крепко, что слышится хруст костей. Он долго вылизывает шею, ключицы, живот, не забывая при этом оставлять свои яркие отметины, а потом грубо переворачивает парня и входит в него до основания. После пары быстрых толчков кончает и сам Хосок. Отдышавшись, он притягивает к себе мальчишку и шепчет прямо в губы: — Чимин-и, ты такая шлюха, а мне такие не нужны. Ты мне не нужен. И сразу все проясняется, встает на свои места. В глазах Хосока лишь презрение и пустота. Никакой похоти, никакого животного желания. А потом сон резко обрывается, и единственное, что парень видит перед глазами - яркие лучи солнца, пробивающегося в комнату из распахнутого настежь окна. На часах 5:15 утра. — С добрым утром, — произносит Чимин, глядя в пустоту. — Надеюсь, сегодня я выживу.