Оберег

Армейцы, о чем-то весело переговариваясь и смеясь, вошли в раздевалку после тяжелой и плодотворной тренировки. Футболисты были немало удивлены, когда обнаружили там своего одноклубника, который бегал из угла в угол и помахивал каким-то веничком. Игорь, шедший одним из последних, был задержан толпой остановившихся у входа парней. Капитан тяжело вздохнул и принялся расталкивать ребят, чтобы пробиться вперед. Когда, наконец, он оказался в раздевалке, то так же пораженно остановился. Капитан внимательно наблюдал за товарищем, который продолжал махать своим веничком, прыгая то на одной, то на другой ноге, напевая при этом какие-то слова. — Кхм, — Игорь решил обратить на себя внимание, но парень продолжал свой странный танец, — Ванечка, с тобой всё хорошо? Обляков обернулся, кивнул капитану и продолжил. Игорь нахмурился и подошёл к Ване. Кэп остановил парня, схватив двумя руками за плечи, а потом проверил нет ли у того температуры. — Ты что делаешь? — внимательно рассматривая веник в руках Облякова, спросил Игорь. Акинфеев отпустил одноклубника и забрал из его рук пучок сухих трав. Опасливо понюхав веник, Игорь снова строго посмотрел на Ваню. — Я прогоняю злых духов. Игорь решил, что это очередной розыгрыш и перевел строгий взгляд на Чалова. Тот только покачал головой и пожал плечами, переглянувшись с Набабкиным и Магнуссоном. — Это не мы, — подал голос Набабкин. — Да, это я сам, — совершенно серьезно сказал Ваня, безуспешно пытаясь забрать травы из крепкой хватки капитана. — Вань, ты перегрелся? Ваня закатил глаза, пытаясь разжать пальцы Игоря по одному, впрочем, так же безуспешно. — Просто у нас столько травм, по-любому кто-то сглазил или порчу навел, да ещё этот матч с Уфой. Всё не просто так! Попытки Ивана вернуть своё оружие от нечистых сил закончились плачевно для веничка. Он лишь вырвал несколько веточек, оставив большую часть в руке Игоря. — Какая ещё порча? Это обычные игровые моменты, — раздраженно сказал Игорь, отдавая остатки сухой травы Облякову, — а вы чего столпились? Тут ничего интересного. Футболисты начали расходиться к своим шкафчикам, чтобы переодеться, взять вещи в душ или просто присесть после тяжелой тренировки. Ваня обиженно надул губы, проводив взглядом Акинфеева, который тоже направился к своему шкафчику. Обляков собрал воедино остатки несчастного веника и продолжил колдовать теперь уже вокруг своего места. — Травушка-муравушка, помоги, с армейцев порчу прогони! Полынь от духов злых, дурман от болел мясных, горчица, лютик и паслён и ЦСКА наш чемпион! Ребята посмеивались над Ваней, приговаривая что-то вроде «чудной», «дурачок», «совсем крыша едет». А вот Игорь просто потерял дар речи, не то что бы у капитана был маленький словарный запас, но в данный момент цензурных слов он подобрать не мог. — Да, ладно тебе, кэп! — Набабкин похлопал Акинфеева по плечу, — главное, чтобы он на другую травушку-муравушку не перешёл! А то был у нас один… Игорь укоризненно посмотрел на Кирилла. Акинфеев верил, что бывших армейцев не бывает, но в этом случае капитан только неодобрительно качал головой. — От мясных дурман поможет, хэй-хэй, лютик и горчица тоже, хэй-хэй! — продолжал тем временем Обляков. — А от Оренбурга ты чем будешь отмахиваться? Горящим пуховым платком? — как оказалось, Виктор Михайлович уже несколько минут наблюдал за манипуляциями Вани. — Ну, я ещё не искал, — Обляков почесал затылок. — А то есть эту тактику ты в интернете нашел? — смеясь, спросил Михалыч. — Ну, я читал, что свиньям нельзя есть дурман, лютик и горчицу, они для них опасны, — к концу предложения голос Вани потерял былой оптимизм, потому что тот заметил, что тренер еле сдерживает смех. — Ой, знаете, на войне все средства хороши! Обляков убрал целебный сбор в шкафчик, взял полотенце и направился в сторону душевой. — Ты в раздевалке не мусори, главное, — крикнул ему вслед тренер. *** Несмотря на не самую весеннюю погоду, тренировка армейцев проходила как всегда весело. Акинфеев улыбался, глядя на молодых ребят, которые были настроены рвать завтра на поле. Ни у кого уже не поворачивался язык назвать эту команду новой и непривычной, за прошедшие месяцы ребята сроднились, и трудно было представить, что всего год назад в ЦСКА были совершенно другие люди. — Ведь от Тайги до британских морей… — напевал Игорь, отбивая мячи, летящие в его ворота. Один из этих мячей угодил прямиком в лицо Ильзата. Видимо, вместе с мячом полузащитнику прилетел и кусочек газона. — Ну, ты землю-то не ешь! — засмеялся Акинфеев, прерывая свою песню, — завтра мяса отведаешь. — Не, я свинину не ем, — усмехнулся уйгур, убирая изо рта травинки, — но для болельщиков грех их не поджарить! Акинфеев посмеялся над товарищем и продолжил напевать песню про красную армию. — Игорь, ну куда ты бьёшь? — раздался крик Михалыча. Акинфеев удивлённо поднял глаза, а потом вспомнил, что он теперь не один в команде Игорь. Гранеро показывал новые упражнения для полевых игроков. Акинфеев посмеивался, потому что это напомнило ему лезгинку в замедленном движении. Подумав о лезгинке, Игорь вспомнил, что Дзага всё ещё восстанавливается отдельно. Всё-таки временами накрывала капитана ностальгия по старому составу красно-синих. К слову о травмированных, не было видно на поле и белой макушки Магнуссона. Не потому что он ходил в шапке, а потому что тот получил небольшую травму на предыдущей тренировке. Это событие не осталось не замеченным Ваней Обляковым, который тут же поднял панику. — А это всё потому, что он не дал мне на него лютиком помахать! — настаивал на своём Обляков. — Он просто повредил мышцы на тренировке, — закатил глаза Ильзат, уставший от причитаний одноклубника. Армейцы завершили подготовку к игре со Спартаком, и уже было понятно, что Мага пропустит дерби. После того как Хёрдур получил травму, Обляков в очередной раз заговорил про свою травушку-муравушку. Каждый день после матча с Уфой Обляков отгонял злых духов от раздевалки армейцев. Впрочем, некоторых армейцев тоже, потому что дурман не зря имел такое название. Как выразился Набабкин: «В раздевалке пахнет бабушкой». Это услышал Федя и «ухажер для твоей мамки» превратился в «ухажера для твоей бабки». Кирилл поклялся, что отомстит Чалову. — Всем нужно сделать обереги с дурманом! — безапелляционно заявил полузащитник, когда футболисты уже прощались. — Сделаем-сделаем, только успокойся, пожалуйста, — устало проговорил Игорь, даже капитану надоело бороться с Ваней. Уже почти все армейцы покинули раздевалку. Ваня устало осмотрел помещение, после чего вытащил из шкафчика свежий пучок трав. — Ага, конечно, сделают они, — устало вздохнул Обляков. *** После матча ещё долго не утихали эмоции от победы. Хоть и хотелось поскорее покинуть чужой стадион, армейцы продолжали обсуждать моменты игры. — Слышали, что Виктор Михайлович сказал резервному арбитру? — смеясь, спрашивал Чалов в раздевалке, — сам себя выгони! — Я же говорил, что дурман вреден для свиней! — залетел в раздевалку радостный Обляков. Акинфеев переглянулся с Набабкиным и усмехнулся. — Это не дурман, а Сигурдссон вреден для свиней! Все засмеялись, а Арнор смущенно улыбнулся. Возможно, потому что понял лишь свою фамилию. Обляков сложил руки на груди и хмыкнул. — Арнор, give me свой напульсник, please, — для уверенности, что исландец понял его, Ваня показал рукой на напульсник. Сигурдссон растеряно посмотрел на одноклубников и передал Облякову то, что тот просил. Ваня с видом победителя распорол несколько верхних стежков на напульснике и достал веточку дурмана. — Видели? — Иван, улыбаясь, продемонстрировал всем траву. — Я всем зашил по травинке в форму. Акинфеев прикрыл лицо рукой, а Набабкин так сильно смеялся, что даже хрюкнул несколько раз. — Надо уезжать быстрее с этого стадиона, — продолжая смеяться, сказал Кирилл, — плохо он на меня влияет. — Вань, заканчивай уже со своими оберегами, правда, — умоляюще попросил капитан, — мы выиграли, Мага скоро восстановится, да и остальные подтянутся. Ваня тяжело вздохнул и кивнул. Армейцы с чувством выполненного долга покидали стадион Спартака. Последним шёл Обляков, уткнувшись в свой смартфон. — Алиса, как обыграть Оренбург? Заговоры, молитвы, обереги.