Мой псих

Вечер. Второй этаж.

Коридор.

18:05

      Звонящая тишина била по ушам уже знакомого нам Американца. Альфред словно кот, грациозно и тихо шел по пустому коридору старой и ветхой больницы. Эти угнетающие стены, покрытые старой белой краской давили на сознание, не давая выбраться из этих оков. Ты будто собака в приюте, которая еще где-то на окраинах сознания лелеет надежду на счастливое будущее. Тебя спасут. Тебе дадут свободу. У тебя не будет проблем. Хочется верить…

ибо ты никогда сам отсюда не выберешься.

      Что вы думаете о времени? О его ходе? О том как быстро оно течет мимо нас? Я думаю ответ — нет. Вот и Альфред тоже никогда не думал об этом. Но согласитесь, есть такие моменты, когда ты не знаешь чем отвлечь себя от назойливой мысли или забить пустую голову. Именно в такие моменты начинаешь рассуждать о самых странных и разных темах, что невольно замечаешь, как превращаешься в глубочайшего мудреца, ищущий ответы на глобальные вопросы.       Мысли словно рой пчел в улье жужжали в голове не давая покоя. Стоя в неком трансе, парень ловит себя на мысли, что уже минут 5 смотрит на поблекшую, выцвевшую краску на стене. Взор упал на потертый паркет, аккуратно уложенный в самом начале строительства, а затем и на потолок, с которого вот вот должна была посыпаться побелка. Здесь все такое одинаковое. Ничего не отличает этот коридор от других таких же в этой больнице.        Больница была построена уже очень давно. После Второй Мировой Войны. Стоит она на нейтральной и отдаленной от городов и сел территории и построена была под руководством самого Владимира Новикова. Предназначение правда было у нее довольно обыденное, лечение душевно больных. Но явно никто не ожидал того, что сюда попадут самые отчаянные психи того времени. Те кого проклинали и боялись как чуму. Те кто унесли миллионы жизней этого мира. В начале было страшно, но со временем каждый из них нашел свой тихий остров, который помог им остепениться.       Примерно через года два после этого больницу перестроили и сюда начали отправлять самых отбитых и неконтролируемых пациентов со всей планеты. Однако с самого начала появились проблемы с рабочим персоналом. Не каждый был согласен работать с теми, кто мог привести тебя к летальному исходу просто потому что ты «не понравился», да даже если не убить, многие желали просто поиздеваться над «пушечным мясом», которое каждый раз приходило с огоньком в глазах, а убегало со сломанной психикой и конечностью, а то и не одной.       Мурика был как раз тем самым «пушечным мясом». Он сам это прекрасно понимал, но все же уперто отрицал то, что русский мог сделать ему больно, а уж тем более убить. Такой наивный мальчик. Как же ты выжил до этих пор с самым опасным человеком в этой больнице? Парнишка даже не слушал советы наставника, а стоило бы. Союз не раз повторял — «Псих — существо со своим собственным миром и мышлением, и тут уже как повезет. Понравишься ты этому существу — выживешь, а нет… "       Парень продолжил свой путь по старой лестнице. Перила давно покрылись трещинами и сколами. Когда-то она была произведением искусства, но все со временем приходит в негодность. Орленка удивляло то, что до сих пор эта лестница стоит как колизей в Риме. Такая же мощная и крепкая. Но раз прочная — это к лучшему. Не хотелось бы упасть в самый неожиданный момент.       Поднявшись на третий этаж, взгляд сразу упал на уже знакомую металлическую дверь и табличку с надписью «Особо опасный субъект». Такую табличку можно было увидеть не у всех «заключенных» этого места. Пусть тут и находятся самые ужасные психи, они не всегда представляли глобальную опасность. Они более здоровы что-ли… Хотя все это трудно назвать здоровьем.       Насколько американец знал подобные знаки были у нескольких людей, но их убрали не так давно. Питтер Хофман, Амато Мартинез, Игараси Коно. Последнюю девушку Альфред знал лично. Попала она сюда из-за неконтролируемой агрессии. Чуть не убила своего супруга и новорожденную дочку. Ответа, что же ее так разозлило, так и не нашлось.       Бледные руки опускаются в карманы халата, нащупывая ключи от железной двери. Пара секунд и вот они уже в замочной скважине. Три тяжелые поворота. Дверь со скрипом открывается, открывая вид на знакомую уже всем палату. Но без капли сомнений, парень заходит и поворачивается к двери дабы закрыть ту на замок.

Никогда не поворачивайтесь к хищнику спиной.

      Дверь закрывается, а на шее уже чувствуется горячее дыхание того самого хищника, с которым Альфред играет в кошки мышки. Только вот в игре нет мышки…       Горячее дыхание заставляло мурашки пробежать по коже. Сердце застучало. Казалось, еще чуть чуть и выпрыгнет из его груди. Дыхание сбилось, а во рту собралась слюна. Напряжение все росло, пока Мурик не почувствовал широкие руки, обнимающие его за талию, от чего врач вздрагивает и выдыхает.       — Тебя долго не было~ — Басистый голос русского мужчины прозвучал над самым ухом парня. По телу сразу бегут приятные мурашки. Америка ловит кайф от этой ситуации. Адреналин от страха бьет в голову, туманя разум и повышая возбуждение в теле молодого врача. Еще чуть чуть. Дайте насладится этим еще чуть чуть и он точно растает в этих сильных руках.       — Извини, мы немного задержались с… — Орленок на мгновение запинается вспоминая что обещал старшему товарищу, но почти сразу продолжил. — …с коллегой. Ходили к директору. Кстати, у меня есть очень хорошие новости для тебя — Парень сразу же расплывается в счастливой улыбке, поворачиваясь к мужчине лицом и почти моментально застывает. На лице появляется заметный румянец. Близко. Очень близко. Пару сантиметров и их губы соприкоснуться, но никто не решается сделать первый ход в этой приятной игре.       Брагинский довольно улыбается открывая вид на острые и большие клыки. Скрывавшийся под ними язык показывается и невесомо пробегается по пухленьким губам его личной игрушки. Мгновение и лицо врача походит на спелое яблоко. Еще мгновение и русский отстраняется дразня младшего.       — И что же за очень хорошие новости ты принес, птичка моя? Меня явно не отпустят, но твое милое радостное личико заставляет меня поверить, что это, действительно, что-то хорошее~ — рука Ивана ложится на подбородок доктора, а большой палец аккуратно поглаживает такие желанные, яркие, пухленькие, но пока недоступные губы.       Джонс вздрагивает смотря в глаза психа. Румянец с каждым словом становился лишь ярче, дыхание сперло, а ком в горле не давал сказать и слова. Что же с ним происходит? Он заболел? Возможно, но эту болезнь уже никто не вылечит.       Секунда и смущенный парень отворачивает голову и чуть заикаясь отвечает       — Т-тебя разрешили. п-перевести в другую б-больницу… Нужно лишь согласие от тебя. Она новая. Там лес, река и большое пространство т-только для вас. Там работает мой старый друг. Он мне ее и посоветовал. — американец вновь улыбается смотря на пациента с надеждой на согласие и ожидая его реакции.       Брагинский какое-то время даже не слушал о чем идет речь, но когда его ушей достигли слова о том, что он может навсегда убраться из этого дрянного местечка, взгляд мужчины сместился с губ врача, в его голубые глаза. С того то момента он и начал слушать, то о чем ему говорят. Ему понравилась эта новость и отказаться от такого предложения он точно не мог. Но так просто переводить такого как он в «райский» уголочек никто бы не стал. Значит тут есть два варианта. Либо его докторенок пожертвовал чем-то очень дорогим, либо тут был подвох.       Думая над этим мужчина наклонил и положил голову на плечо парня, заставив последнего вздрогнуть. Тут было что-то не чисто, но если это правда, то отказываться явно не стоит, да и если там будет его игрушка, можно будет привыкнуть ко всему.       — Я согласен. Я даже готов ехать прямо сейчас чтобы убраться из этого места! — усмехнувшись проговорил русский. Америка даже на момент замер от неожиданности. Такой реакции он явно не ожидал, но честно признаться он был безумно рад тому, что его дорогой псих согласился и наконец сможет покинуть это отвратительное место.

***

      В голову лезли мысли о прошлом. Воспоминания мучали Совета уже долгое время. Будь они прокляты! Почему ничего не может быть хорошо? Почему Владимир не мог быть просто таким же счастливым как все? Почему для других это возможно, а для него несбыточная мечта, которая лелеется им долгие годы?       Пепел с сигареты медленно падал на серый, холодный подоконник. Пустой взгляд смотрел в окно. Как же все стало серо и примитивно. Нет ничего что могло бы сейчас разбавить эту серость. Воспоминания… Как бы не хотелось избавиться от этого, но к сожалению это невозможно. Да… Он отлично помнил все что с ним было или так он думал. С годами все искажалось, но цельный облик от этого не терялся.       Союз часто вспоминал Людвига. Да. Именно того самого неизлечимо больного психопата. Однако он не всегда был таким.Только СССР и мог вспомнить как его друг и первая любовь был еще молодым мальчишкой, мечтающий стать художником и писать картины под игру гитары молодого Вовы. Он чувствует большой груз вины на себе. Ведь то что произошло…

...произошло по ✡⚐🕆☼💧 вине

      Окурок тушиться о керамическую пепельницу и остаётся в ней же. Скоро он снова встретится с тем кого любит. С его мучителем и его же спасителем. Но перед этим он сам должен стать психом.