I'm sorry

Они с Элоем появились на вечеринке где-то спустя час после начала. Как обычно, незаметно вошли и затерялись в толпе у барной стойки. Рубэн, конечно, не обратил на них внимания, но мой взгляд буквально не мог оторваться от фиолетовых волос и джинсовки, которые изредка мелькали среди других, куда менее ярких, нарядов и причёсок. Потом Джоана окончательно затерялась, и мне пришлось волей или неволей обратить внимание на моего спутника, который почти полчаса только и делал, что болтал. Нет, не подумайте, он был хорошим парнем и здорово помог мне с теми таблетками, но… Я ничего не чувствовала к нему. То есть, вот совсем-совсем ничего. Возможно в роли друга Рубэн мне понравился бы куда больше, но вот в роли парня… О, чёрт, как же я не любила те моменты, когда он пытался флиртовать или делать мне комплименты. Это смущало и выглядело так нелепо, что хотелось просто заткнуть уши и уйти куда-нибудь подальше. С Джоаной всё было совсем по-другому. — Крис? — Он отвлёклся от своего рассказа, большую часть которого я пропустила мимо ушей. — Ты вообще меня слушаешь? — Да. Да. Всё это очень интересно. Что там было дальше? — С тобой точно всё хорошо? Ты выглядишь бледной. — Наверно, последний стакан был лишним. Я, пожалуй, отойду. — Угу. В туалете не было никого, кроме невысокой, бледной и обкуренной девушки, которая умывалась за крайним умывальником. Я постаралась не обращать на неё внимания, но минуты через две краем глаза заметила, как она повернула голову, пронзив трусливым и недовольным взглядом того, кто стоял в дверях, а потом и вообще вышла, а до моего слуха донёсся до боли знакомый голос: — Тебе плохо? — Джоана подошла совсем близко, и я почувствовала, как моё сердце заколотилось едва ли не быстрее, чем во время нашего знакомства. — Я видела, как ты ушла… — Всё хорошо. — Я могу проводить тебя до дома, если… — Я сказала — всё хорошо. Не стоит беспокоиться. — Крис. — Ох, чёрт, это повлияло на меня, как чёртов наркотик. По крайней мере, удовольствие и тепло, разлившееся по телу вместе со звуками её голоса, были такими же. — Я понимаю, что сделала тебе больно, и, скорее всего, ты меня не простишь, но, может, ты всё-таки выслушаешь? То есть, не думай, я не хочу тебя разжалобить или что-то такое, просто тебе надо это знать. — Бережно, словно бы боясь, что я тут же её оттолкну, она взяла мою ладонь и осторожно прижала её к себе там, где билось сердце. И сперва его ритм меня напугал. Клянусь, в тот момент оно просто заходилось в конвульсиях. Его ритм не был ровным, и скорее напоминал какое-нибудь барабанное соло из драйвовой панк-рок песни. — Я не могу заставить тебя слушать и, если ты не хочешь, то можешь уйти. Просто я хочу, чтобы ты знала, мне чертовски противно оттого, что я… Вернее, что из-за меня ты переживала. И я искренне прошу прощения. Ох, в этот момент в её глазах было столько раскаяния, грусти и даже ненависти к самой себе, должно быть, Джоана едва сдерживала слёзы, и это… Показалось мне по-настоящему трогательным, но… Где-то глубоко в моей душе и в моих мыслях продолжала жить отвратительная уверенность в том, что извиняется лишь для того, чтобы затем снова меня обмануть. Мне казалось, что если я прощу её, то скоро она опять вернётся к этому Элою или найдёт себе кого-нибудь ещё, и снова бросит меня. А этого мне не хотелось. — Я не прошу снова считать меня другом. Я понимаю, что уже один раз обманула тебя и теперь наверняка не имею твоего доверия. И тебя, нельзя в этом обвинять, потому что всё, что случилось, моя вина. Ты можешь мне не верить, Крис, можешь даже посмеяться надо мной, но всё, что ты сейчас услышишь — чистая правда. — Она подошла совсем близко, и мои колени едва не подкосились. Запах её духов, такой дурманящий и нежный, окутал меня, заставляя голову кружиться. Всё тело стало таким невесомым, лёгким, будто у меня за спиной появились крылья. Впервые в жизни я почувствовала, что по-настоящему, серьёзно влюблена. — Я сразу тебя заметила. То есть, ты, наверное, и сама знаешь, тебя трудно не заметить. Такая яркая, весёлая, красивая. Едва ты вошла в класс, как мой взгляд просто прилип к тебе. Я не могла думать ни о чём, кроме тебя, твоих глаз, твоей улыбки. Ты заставила мои мозги закипеть, превратиться в кашу. Мне просто не хотелось, чтобы в моей голове появлялся кто-то, кроме тебя. — Она облизала губы. — И я сама сперва решила, что это чушь. Мол, ты, конечно, красивая, но не могу же я влюбиться в девушку, а потом, уже в тот день, когда мы наконец познакомились, это чувство стало настолько сильным, что мне не удалось удержаться. Я пришла на эту вечеринку, даже не надеясь на то, что мы сможем познакомиться. Мне просто хотелось увидеть тебя. И снова эта дурацкая слабость, захватывающая каждую клеточку тела. То одновременно и отвратительное и приятное чувство, с каждой секундой поднимающееся всё выше. Та странная лёгкость, похожая на наркотическую и сводящая с ума. Уж не подсыпал ли мне кто-нибудь чего-нибудь в чай? И если нет, то почему я веду себя так? А Джоана вдруг замолчала и, бережно приподняв моё лицо за подбородок, заглянула мне в глаза. О, тогда она на самом деле была чертовски, просто невероятно прекрасна. Её лицо, пускай не такое идеальное, как у моделей в тех модных журналах, выражало искренние эмоции, её руки, впервые за всё время нашего знакомства, дрожали, дыхание было тяжёлым и учащённым, как у больного. Всего на секунду она прижалась губами к уголку моих губ и, отстранившись, продолжила. — После того, как ты ушла, я, наверное, впервые в жизни задумалась о своей ориентации. Ты мне до безумия понравилась, и отрицать все те чувства было глупо. Я окончательно уверилась в том, что как минимум симпатизирую тебе. — А как максимум? — Я по уши в тебя встрескалась. И, поняв это, я повела себя очень глупо. То есть, меня сильно тянуло к тебе, но в то же время мне было просто до чёртиков страшно. Ты же понимаешь, первая любовь, да ещё и в девушку, родители-гомофобы, боязнь невзаимности… Я просто запуталась и поступила так, как не должна была поступать. Я согласилась на отношения с Элоем, пришла на вечеринку, поцеловала его прямо перед тобой. Я понимаю, что вся эта хрень меня не оправдывает, и ты вполне можешь послать меня, но мне нужно было рассказать тебе. Повисло молчание. Джоана обнимала меня за талию, уткнувшись носом в шею, я почти невесомо поглаживала её по голове. Между нашими телами не оставалось и дюйма свободного пространства. Мне передавалось всё — быстро колотящееся сердце, дрожь в коленях, жар. Мы будто бы превратились в одно целое, и мне невероятно это нравилось. — Я прощаю тебя. — Сомнений не осталось.— Но если ты ещё хоть раз сделаешь мне больно… — Этого не будет. — Радостный вздох приятно обжёг кожу, и я не смогла сдержать улыбку. В следующую секунду она приподняла голову и, наклонившись к моему лицу, поцеловала меня. Этот поцелуй не был похож на те, что были у меня раньше. Он оказался таким мягким, нежным, правильным. Всё точно так, как и должно быть. Не больше, не меньше. И это всё по-настоящему прекрасно.