Один миг счастья

- Я уверена, дорогая, ты будешь самой божественной у алтаря, - прозвучал низковатый, как всегда чуть урчащий голос пшеничной, которая склонилась над каким-то, сразу бросающимся на вид старым, трухлявым сундуком, неясно поблескивающим мерклыми от долгого времени мутноватыми изумрудами с ржавым, когда-то позолоченным замком. - Ах, голубушка моя, - воркующе откликнулась бледноватая, сероглазая брюнетка с медным отливом в волосах и худощавым телосложением, - она стояла у окна, бросив несколько задумчивый взгляд наружу. Усыпанный еле заметными умиляющий вздернутый нос веснушками был в таинственной тени. За окном догорал закат, отрабсывая багряные тени на угол комнаты и окрашивающий умирающим, красноватым свечением молодые листья черёмухи, недавно переставшей цвести. - Ах, милая, - помолчав с минуты полтора, повторила дрожащим эхом хрупкая девушка у окна, - ты представить себе, Элиса, не можешь, как я волнуюсь. Я ведь впервые выхожу замуж, - сомнительно глядя на просвечивающие бирюзовые шторки, доверительно произнесла худощавая брюнетка. - У тебя, видно, осы в голове завелись, Анита, - всплеснув смугловатыми руками, чуть не вскрикнула от переизбытка собственной убеждённости коренная испанка, выпрямившись и держа в руке какой-то неизвестный, но не менее интригующий предмет, чем-то сверкнувший было на миг при свете умирающего солнца, - это ведь такое счастье, Анита! Счастье! Теперь в твоей постели будет кто-то ещё, теперь тебя станут носить на руках, кто-то будет любить тебя всем сердцем, очень глубоко; теперь ты под надежной защитой Эрнесто, настоящего спортсмена и плечистого, заботливого мужа.. уж я-то знаю, он сможет уберечь тебя, хоть сейчас мужчинам нельзя доверять. - Элиса, перестань, - растянув ровные, тонко очерченные уста в смущенной полуулыбке, отмахнулась поспешно невеста, порозовев чуток и невольно воспрянув духом от убеждений подруги. Что уж скажешь, - Элиса ловко умела убеждать и уверять людей! - Я лишь пытаюсь огородить тебя от необдуманных решений и мыслей, - вскинув голову и обнажив изящную белую шею, с горделивым участием в голосе отрезала Элиса, отличавшаяся особым упрямством, упорством и гордостью, - сколько же было, слыхала ли ты, неверных случаев, когда юные, глуповатые, благо малый век, невесты перед самым венчанием теряют голову, на придумав себе массу проблем, тягот и лживых, грязных обвинений! Их женихи, преисполненные пылкой любви и жара, готовности и решительности, обрывают жизнь из-за подобных поступков своих будущих жён! Какая глупость, какие пороки.. теперь ты, я думаю, понимаешь, в чем я хочу помощь тебе. - Конечно, - сразу как-то мнимо помрачнев полностью скрывшимся грянувшей от исчезнувшего в прах солнца тени лицом, чуть слышно прошептала Анита, судорожно скрестив тонкие руки на груди и прикрыв серые глаза. Сердце судорожно билось пойманною птицею, а пульс заметно участился, заставляя кровь суматошно заставлять работать организм. - Это кольцо, Анита, - тоже как-то невольно понизив тембр голоса и вытянув раскрытые ладони к девушке, в которых лежало не совсем красивое, однако привлекавшее своей неповторимой стариной и серостью маленькое кольцо с какими-то иероглифами и янтарным камнем, начала Элиса, - принадлежало моему отцу. Оно очень старое, побывало в многих мировых войнах! Оно бывало во многих руках, многие умирали с ним на пальце, оно, в конце-концов, передавалось из поколения в поколение. И знаешь, какая в этом суть? Все издавна верили, что это кольцо неизменно должно приносить почет и удачу в молодые, начинающие семьи. Я отдаю тебе его. Оно тебе необходимо, как реке течение. - Это очень познавательно и интересно, оно очень красивое, но... - Анита вздрогнула, вспомнив о чем-то своем, - ты сама говоришь, что но принадлежало твоему отцу и передавалось поколениями, - и после этого толкуешь, что даешь его мне. Я не дочь твоего отца, я не потомок твоих предков, поэтому так нельзя и я не могу его принять. Я благодарна тебе за эту заботу и внимание, но мне кажется, тут ты можешь совершить ошибку, неуважительно отнесшись к традициям предков. - Оно уже принесло мне удачу, теперь она будет до конца жизни сопутствовать мне. Ты мой друг, очень давний и дорогой, и я очень была бы признательна тебе, если бы ты приняла этот подарок. Это ведь мой подарок тебе на свадьбу, а ты его отвергаешь.. - Элиса опустила веки, выделявшиеся длинными накрашенными ресницами, а руки сложила за спину, чуть сгорбившись. - Что ж, если ты так считаешь, и если это действительно подарок.. ах, спасибо тебе, дорогая! - выдохнув, будто с облегчением, воскликнула Анита, на радостях и в приливе братской любви стиснув в осторожных объятьях Элису, из-за чего та побагровела. - Ну, полно, полно, - рассмеявшись, весьма смущенно изрекла пшеничная блондинка со смуглой шеей, отстранившись, - едва не задушила, Ей-Богу! - Завтра вставать с рассветом, подготовки к венчанию... мне пора, боюсь, спать, - вытянув солидную паузу молчания, протянула медноволосая невеста, сделав два шага назад и опустив руки. - А я и тем более, - улыбнувшись, поддержала подругу испанка, подойдя к двери, - доброй ночи, Анита; пусть тебе приснится хороший сон о будущем, ведь завтра ты уже становишься замужней девушкой и тебя ожидает новая ступень в жизни. Отвернувшись и прослушав, как закрылась за Элисой скрипящая дверь, бледная девушка моргнула и с облегчением обрушилась на кровать, закрыв тут же глаза; едва стянув с себя туфли и натянув плед, Анита забылась в тянущем вниз сне. Было уже утро, когда Анита с темными, исказящими её скромное, однако не менее очаровательное лицо кругами сидела перед большим старым зеркалом, любуясь на свою осанку; на ней было старое бежевое платье, чтобы во время приготовления прически было не жаль пачкать одежду. Её тонко очерченные губы чуть подрагивали в ощутимом волнении, большие карие глаза, чуть мерцавшие в отражении зеркала, были неподвижны, как каменное изваяние. Она проснулась задавно до рассвета, будучи совсем не зная ночью сна из-за постоянной тревоги и какой-то трепетной суеты. Высокая сухопарая служанка, со скептическим лицом и с ледяным молчанием завязывающая корсет за спиной невесты, вдруг на считанное мгновение остановилась, мимолётно глянув на подопечную в зеркале. - Ты вся дрожишь, - заметила служанка, - перестань, прошу. Мне так неудобно прочно завязывать. - Я же не могу перестать волноваться, - возразила Анита с улыбкой. - Тогда пусть твоим нарядом занимается кто-то иной! - вскипела, как чайник, высокая горничная, отходя на шаг, - почему мы, итак еле довольствуясь маленькой зарплатой, вынуждены ещё и терпеть ваши прихоти?.. - Потому что вы прежде всего работаете, - тоже поднимаясь со стула, одернула дерзостную служанку Анита, розовея, - тем самым получая деньги! Или нам совсем вам не платить? - Крепостное право уже давненько отменили, - с усмешкой фыркнула сухопарая. - Так, все! Надоели мне ваши бессмысленные, мисс, доводы! Сегодня же я поручу кому-нибудь заново рассмотреть вашу годность для нашего дома, а пока - убирайтесь и приведите ко мне другую, умеющую держать язык за зубами, - чуть не сорвавшись на крик, однако, видно, вспыхнув, отрезала невеста, добавив многозначительно: - И способную добросовестно выполнять свою работу. Служанка, заливаясь краской и лихорадочно отступая, в испуге скрестила руки на груди, видно, понимая, что натворила: - Мисс, мои извинения! Прошу позволить мне продолжить! - Убирайтесь и приводите новую, - послышался низкий голос Элисы, которая выглянула из-за двери и с праведным гневом глянув на отреченную. - Совсем, как вижу, с ума посходили! Отбираете у невест время! До венчания всего час! Анита, видно, не ожидая такого короткого отпущенного времени, тихо ахнула и присела на стул, мысленно боясь, что ничего не успеет и предстанет в алтаре перед Эрнесто несовершенной, как ей совсем не хотелось. Элиса, поспешно вытолкав служанку из комнаты, тут же явилась с другой, приземистой и смуглой. - Гости уже собираются, - перед тем, как уйти, шепнула она, - поторапливайтесь! Через полчаса я приду с проверкой. Горничная тут же бросилась к Аните. Так, по мнению Аниты, начался её день, оканчивающийся девичьей жизни. *** Спустя сорок минут Анита была уже готова: пышное белоснежное платье с длинным подолом, окаймляющее её стройную фигуру и без тесёмок, даже не видные из-под наряда туфли с высоким каблуком, аккуратная завивающаяся коса в клубке, тонкая изящная фата.. подобающе подкрашенные глаза с серыми тенями, губы, намазанные матовой нежно-розовой помадой, под цвет кожи румяна и брошь на пазухе. Cлушая тихо звучащую свадебную музыку в зале, которая мелодичным эхом переливалась в церкви, чувствуя трепет в душе пойманной птицей и держа руку на руке отца, что был чуть выше ее, с седыми волосами и сморщенным, как у черепахи, лицом, - на нем был черный сюртук, делающий провожатого Аниты на вид строгим и уважающим, невеста судорожно старалась не глядеть на уже виднеющегося у алтаря Эрнесто, вместо этого разглядывая ряды нарядных ликующих гостей, большинство из которых ей были знакомы. Когда она ступила на ступень, предварительно элегантно улыбнувшись и взяв платье, чтобы его подол не испачкать, оказалась прямо у жениха, отец чуть поклонился и отошел к матери, которая вместе со всеми начала бурно аплодировать, с искренними слезами в таких же родных для невесты карих глазах и теплой, обнадеживающей улыбкой на устах, из-за чего Анита приободрилась, ответив ей ласковым взглядом. Сделав незаметный вздох, она наконец повернула лицо к лицу Эрнесто, мускулистого черноволосого молодого человека с серыми глазами и черным костюмом. Он взял в свои руки её, сжимая их, но не больно, с такой негасимой любовью вглядываясь ей в глаза, из-за чего невеста почувствовала, как внутри все тает. Она прикрыла глаза, улыбнувшись, затем, зная, что он ищет в ее глазах взаимность, ответила жениху таким же искренним взглядом, едва сдерживая подступающие сентиментальности - слёзы счастья. Руки её были влажными от волнения, но она была настолько поглощена мгновенной близостью с Эрнесто, что даже не слышала ликующие возгласы гостей за спиной и их радостные аплодисменты. Будто они с ним одни на свете, и больше никого. Только они и их любовь друг к другу. Чувствуя через миг на своих губах прикосновение его губ, мягких и теплых, она снова почувствовала, как утопает в нежности.. она ответила на поцелуй, по обыкновению скромно и любовно, но не менее страстно. Дыхание Эрнесто Анита тоже чуяла, и оно было приятным, свежим и знакомым. ..Прочтя молитву и объявив молодых людей мужем и женой официально, священник велел им поцеловаться, чтобы молодая пара тем самым скрепила новый, только зарождающийся союз. Затем настало время обмена колец. Эрнесто, с улыбкой взяв с подушечки кольцо Аниты, взял правую руку жены и мягко одел его на палец, коснувшись на миг звонким, буквально кричащим о своей любви взглядом лица Аниты. Внезапно раздался громкий, резко нарушающий праздничную, уютную атмосферу выстрел. Эрнесто чувствовал, как тело Аниты в его объятьях дёрнулось, только что сияющие счастьем глаза вдруг округлились и остекленели, затем, через пару роковых мгновений, она обмяла и её легкое, облаченное в роскошное платье тело беспомощно повалилось на пол, не подоспей он вовремя подхватить её. Гости не произносили ни слова, с замиранием сердца глядя на сцену. Послышались чьи-то возгласы, крики, затем горестный, безутешный плач матери Аниты, которая в отчаянии упала на колени, пряча лицо руками.. Никто не мог произнести ни слова, словно в горле присутствующих застрял колючий ком. Все были слишком поражены поворотом событий, а особенно представшей перед их взорами картиной. Воздух над головами гостей словно потрескивал от напряжения, а навсегда усопшее тело несчастной невесты в руках обомлевшего жениха словно одним своим видом кричало о трагичности сцены!.. В углу мелькнуло искаженное от гнева и сытого наслаждения лицо той высокой служанки, затем скрылось. В зале ничего не изменилось, теперь лишь появился горьковатый запах гари, пороха и невыносимый запах боли. Эрнесто задрожал и бессильно упал лицом к лицу неподвижной невесты.