Бессоница

      Ночью в общежитии так тихо, практически ни звука. Все парни слишком устают, чтобы засиживаться допоздна, и ложатся спать относительно рано. Все, но не Юнги. Его вторую неделю мучала бессонница, и он засыпал лишь под утро, если вообще засыпал, и на следующий день был никакой.       Мин сидел за столом на кухне, рассматривая стакан с водой. Было слишком банально выходить ночью на кухню, чтобы попить воды, но нужно было разбавить чем-то третий маршрут от комнаты до туалета и обратно. Капельки задерживались на прозрачных стенках, некоторые очень медленно сползали вниз и плавно втекали обратно в жидкость. Пить эту воду Юнги уже не мог, ибо это был уже второй стакан, поэтому просто следил за передвижениями, отрешенно, почти не моргая. — Хен, – голос Чонгука заставил Юнги очнуться. — Ты почему не спишь? — Бессонница. – грустно усмехнулся Мин, отодвинув от себя стакан.       Чонгук тоже налил себе воды и сел напротив старшего. Юнги поднял на него глаза и почти не удивился, что младший сидел без какого-либо верха. Мину нравилось тело Чонгука, он даже чем-то ему завидовал, упругая кожа как будто бы требовала прикосновений. Старший никогда не задумывался над своим странным желанием, но сейчас, когда Чонгук сидит так близко и пробуждает ненормальную активность в мыслях, Юнги понял, что это не совсем адекватно. На секунду ему стало интересно, насколько сильные эти руки, мышцы на которых перекатываются, даже когда Чонгук просто подносит стакан с водой ко рту. Юнги даже передернуло от своих мыслей. — Не холодно? – почти заботливо спросил он.       Чонгук допил воду. — Согреешь, если да?       Мин усмехнулся и встал, направляясь к выходу из кухни. — Иди спать, мелкий. – бросил он, проходя мимо Чона.       Чонгук встал перехватил старшего за руку, крепко сжав запястье: — А ты?       Младший поравнялся с Мином, не выпуская его руки из своей. Юнги было неловко, когда Чонгук так возвышался над ним, он чувствовал себя слишком маленьким и хрупким рядом с ним, как человеку с невъебенной самооценкой, ему это не нравилось, но одновременно заставляло подчиняться и быть мягче. — Я тоже пойду. – тихо сказал Юн. — Так у тебя же бессонница. – ухмыляясь, напомнил Чонгук.       Свободной рукой он провел по щеке старшего и приблизился. — Справлюсь как-нибудь. – почти шепотом ответил Мин.       Старший сфокусировал взгляд на губах Чона, оказавшихся на опасно близком расстоянии. — Уверен? – мелкий переходил уже на наглость, прошептав это на ухо Юнги.       Тот уперся руками в его голую грудь, но почувствовав под ладонью горячую кожу, вместо отталкивающего движения провел по ней кончиками пальцев.       Чонгук посмотрел в глаза старшего и переместил руку со щеки на нижнюю губу Мина, чуть ее оттянув. Он взял подбородок Юнги и, придвинув к себе навстречу, легко коснулся своими губами уголка рта старшего, позже медленно переместившись на губы, поочередно поцеловав нижнюю, затем верхнюю, вторгся в приоткрытый ротик, пытаясь поцеловать сразу с языком.       Старший протестующе замычал, все-таки оттолкнув Чонгука. — Что ты творишь? – ошарашенно спросил Юнги.       Такая невинная интонация вкупе с проявившимся легким румянцем заводила Чона. — Просто я знаю отличное средство от бессонницы. – пошло улыбнулся младший, вновь надвигаясь на Мина. — Почему вы не спите? – сонно спросил неожиданно появившийся Джин, который, вероятно, пришел проверить, почему горит свет. — Уже поздно. — Уже уходим, хен, – мрачно ответил обломавшийся Чонгук. — Спокойной ночи.       Он прошел мимо Юнги, как бы случайно проведя по его талии рукой, и тихо шепнул: — Обращайся, если снова не сможешь уснуть.       Слишком несоображающий спросонья Джин ничего не заметил и просто удалился, выключив свет и оставив Мина наедине со своими мыслями. Место, где Чонгук провел рукой, горело, все еще сохраняя на себе отпечаток широкой ладони. Юнги осознавал, что "средством от бессонницы" являются далеко не какие-нибудь чудесные таблетки, и что младший сейчас ему достаточно прямо намекнул на то, о чем даже думать было стыдно. Стыдно было и за поцелуй, и за то, что позволил почти облапать себя.       Ложась в кровать, Юнги все еще не мог отойти от произошедшего.       Вскоре он смог восстановить свое состояние до более-менее спокойного, Мин даже стал задумываться, не показалось ли ему, или он сам расценил обыденные действия как что-то неприличное из-за жесткого недосыпа и недотраха.       С подобными мыслями Юнги уснул только ближе к утру, когда ночные события окончательно обесцветились и стали постепенно становиться мутными и отступать, он провалился в глубокий, пусть и недолгий, сон.

***

      Утро выдалось ужасным. Болела голова, и вместо самого Юнги в его теле просыпалась лишь ненависть ко всему, что попадается ему на глаза, или, хуже того, каким-либо образом задевает его.       На кухне собрались за завтраком уже почти все парни, не хватало только Чонгука. — Будешь завтракать? – заботливо поинтересовался Джин.       До Юнги не сразу дошла суть вопроса, какое-то время он просто втыкал вдаль, теребя край своей футболки. — Нет. – спустя пару минут соизволил ответить Мин.       Сокджин обеспокоенно посмотрел на Юнги. — Все хорошо? – спросил он. — Все просто заебись.       На этих словах в кухню вошел Чонгук.       Появление младшего смутило Юнги, даже заставило немного покраснеть, к счастью, этого никто не заметил, кроме Чонгука. Тот нагло улыбнулся, смотря прямо на старшего. Мин сделал вид, что ничего не заметил и пошел наливать себе чай, все-таки надо было сделать хотя бы вид, что он завтракает.       Ребята что-то оживленно обсуждали за столом. — Блять! – выкрикнул Юнги. — Чертов кипяток! — Хен, ты обжегся? – мгновенно подлетел Чон. — Давай помогу.       Он принялся вытирать горячую воду со стола и остатки с мокрой футболки старшего. — Отвали! – еще больше раздражался Юнги.       Он оттолкнул Чонгука и вылетел из кухни. День был окончательно испорчен.

***

      Вечером Юнги еще больше вымотался, впрочем, как и все парни. Агрессия сменилась абсолютной пассивностью. Когда они приехали в общежитие, то почти сразу стали по очереди принимать душ и постепенно собираться спать.       Ближе к полуночи все окончательно разбрелись по комнатам. В общежитии снова стало тихо, Мин снова сидел на кухне, на этот раз с выключенным светом, чтобы не побудить хозяйственного Джина прийти проверять. Он подумал о Чонгуке, младший весь день выглядел обиженным и почти не разговаривал с Мином, хотя тот и не пытался. Юнги принял решение извиниться, ведь мелкий хотел просто помочь, а старший сорвался.       Он направился в комнату Чонгука, надеясь, что тот еще не спит. Тихий стук в дверь не получил ответа, и Юнги решил войти просто так.       Судя по мирному сопению, Чон спал, но Мин все равно медленно вошел. Он присел на корточки около кровати и стал просто рассматривать спящего младшего. Во сне он кажется таким милым, старший даже улыбнулся этому. — Чонгук, – все-таки решил позвать Юнги. — Гуки.       Он коснулся рукой голого плеча младшего, на что Чонгук резко схватил руку Мина и задержал на своей коже. — Ты не спал? – удивился Юнги. — Нет. — Тогда почему не открыл дверь, когда я стучал? — Думал, что не смогу сдерживаться, если ты окажешься в моей комнате один, – улыбнулся Чон. — Да еще в такое время.       Юнги проигнорировал эту реплику, подумав, что младший просто шутит, и сразу перешел к сути. — С утра, – начал Мин. — Я был в не самом лучшем настроении, и сорвался, в общем, прости.       С минуту Чонгук просто смотрел на Юнги. — Хочешь извиниться? – младший привстал, все еще задерживая ладонь Юнги своей рукой. Он легко повалил хрупкого старшего на кровать, нависая над ним и зажимая руки над головой. — Я приму только такие извинения.       Мину было страшно, когда вот такой Чонгук прижимал его тело к кровати, смотря слишком развратно, но одновременно с этим ему нравилось быть снизу, чувствовать, как вес чужого тела прижимает его, ощущать крепкие руки на своих запястьях. — Отпусти. – просьба вышла какой-то слабой. — Нет. – уверенно ответил Чон, запуская руку под футболку старшего. — Не ври ни себе, ни мне, ты этого тоже хочешь. — Чонгук, это не смешно, прекрати.       Вопреки своим же словам, Мин выгибался навстречу теплым ладоням. — Кто сказал, что я шучу? – Чонгук опустился к лицу старшего. — Я же тебе нравлюсь, признайся. – он слегка укусил Юнги за мочку уха. — Так почему бы не попробовать?       Чон посмотрел прямо в глаза старшего. — Я тебя хочу, хен.       После этих слов и без того натянутые нервы Мина сдали, и тот сам потянулся к губам младшего. Чонгук ухмыльнулся сквозь поцелуй, отпустив руки Юнги, тот стал цепляться за массивные плечи, шею, слегка царапая. Старший сам раздвинул шире ноги, почти обхватив ими Чона.       Юнги не понимал, что им двигает, он просто тоже хотел Чонгука. Откуда взялось такое желание – неизвестно, но сейчас, когда горячее тело так близко и доступно, когда такие мягкие губы напористо целуют юновские, об этом думать не хотелось. Действительно, почему бы не попробовать?       Младший задрал футболку Мина, опускаясь на грудь палящими поцелуями, уделяя внимание соскам, сжимая их пальцами. Грудная клетка старшего тяжело вздымалась, он выгибался прямо под поцелуи, явно выпрашивая большего. Чонгук снял эту чертову футболку, сразу принимаясь за спальные штаны, уже через ткань чувствуя, как возбудился его хен. — Тебя легко завести, хен. – Чонгук снова приблизился к шее Мина, сняв с него всю одежду.       Юнги покраснел и вместо ответа поставил колено между ног Чонгука и сделал пару движений, намеренно задевая неслабо чувствовавшийся стояк. Тот хрипло простонал, вцепляясь в бедро старшего и сильно сжимая его. Мин потянулся за очередным поцелуем, предварительно мазнув губами по плечу и шее Чона. Поцелуй вышел недолгим, Чонгук быстро прервал его, потянувшись куда-то, как позже оказалось, за смазкой. Юнги не стал зацикливаться на том, откуда у него это и просто призывно развел ноги, полностью доверяясь младшему.       Чонгук удобно расположился между острых коленей старшего и провел руками по бедрам, пуская мурашки по коже, и добрался до истекающего смазкой члена, сделав пару движений по нему, Юнги уже от этого готов был кончить, но у Чонгука были другие планы. Он не стал долго играться с чувствительными местами и сразу вставил два пальца, предварительно смазав их. Мину было неприятно, странные ощущения, ни с чем не сравнимые. Чонгук добавил третий палец, и Юнги напрягся. — Расслабься. – звучало довольно мягко, но Мин понимал, что это приказ, и стоит его выполнить.       Он максимально расслабился и отдался ощущениям. Очень скоро Чонгук уже быстро двигал пальцами внутри своего хена, выбивая из него горячие вздохи и тихие стоны.       Младший достал пальцы и, сняв с себя домашние шорты вместе с бельем, навис над Юнги, старший чувствовал его теплое дыхание на своем лице, он обхватил рукой талию Чонгука, ища опору, чтобы окончательно не ебануться от осознания того, что он теряет остатки натуральности и получает от этого удовольствие. Чон поцеловал Юнги куда-то в висок и тихо приказал: — Терпи.       Он подставил головку ко входу и медленно толкнулся на пробу, Мин выгнулся, пытаясь уйти от дискомфорта, но Чонгук крепко зафиксировал его бедра и продолжал входить. — Чонгук, – простонал Юнги. — Мне больно.       Проигнорировав это, младший вошел на всю длину. Мин боялся даже пошевелиться, он думал, что если это сделать, то он точно порвется. Слишком туго и узко, но Чонгука это мало волновало, он так давно хотел выебать Юнги с его постоянно наглым лицом, поразительно тонкими ногами и охуенной задницей, что сейчас совершенно не хотелось обращать внимание на мелочи. Мин извивался под Чонгуком, просил остановится, но эти просьбы очень быстро перетекли в противоположные "не останавливайся". Чон вылизывал шею старшего, мягко прикусывал, боясь, что на такой нежной и тонкой коже очень легко оставится метка, очень хотелось сильно впиться зубами до металлического привкуса крови на языке, но нельзя оставлять какие-либо отметины. Чонгук надеялся, что когда-нибудь отыграется, и тогда на Юнги живого места не останется.       Старший изо всех сил старался не быть громким, но выходило плохо. Слишком приятные ощущения заставляли непроизвольно высоко стонать, что ласкало слух Чонгука, он оторвался от шеи и выпрямился, схватив Юнги за тонкую щиколотку и перехватив под коленом, он вбивался под новым углом и в более быстром темпе, доставляя максимум удовольствия. Мин отвернулся и кусал собственное запястье, чтобы не сорваться на крик.       Чонгук перевернул Юнги на живот и снова вошел, чуть прогнув его, он двигался гораздо медленнее, но попадая по нужной точке, старший сжимал в кулак ткань простыни, сам прогибался для еще более глубокого проникновения. — Нравится? – хрипло спросил Чон, перехватив Мина за челюсти, чуть разворачивая к себе.       У Юнги не было сил отвечать. — Да, – с трудом выдавил из себя старший. — Очень. — Такой суровый рэпер, – хитро провоцировал Чонгук. — А выгибаешься как шлюшка. — Иди нахуй, Чонгук. – снова прогнулся Юнги.       Младший ухмыльнулся и снова сорвался на бешеный темп. Они кончили почти одновременно, забрызгивая простыни.

***

      Не прошло и двадцати минут, как Юнги уснул, посапывая на груди у Чонгука. Младший провел ладонью по щеке Мина и тоже почти сразу заснул, убедившись, что знает толк в том, как избавиться от бессонницы.