Effort

- За что мне всё это?! – взревел смуглый брюнет в узких чёрных джинсах и чёрной джинсовке с черепами. - Не ори. Всё не так уж и плохо, - попытался успокоить брюнета высокий парень с рыжими кудряшками. На нём были синие, немного драные джинсы и кожаный плащ. Парни шли по улице, уже даже не стараясь скрыться от дождя: они уже промокли до нитки. Вечерние улицы пустовали, и лишь изредка кто-то пробегал мимо, шлепая по лужам и пытаясь вместе с зонтом бороться с ветром. - Нет, Пак Чанёль, ты мне скажи: за что?! У меня из группы ушли сразу и басист и вокалист! У меня сломан байк и у меня недотрах! Что. Я. Такого. Сделал. А?! - Джонин, я тебя умоляю, заткнись, а? Я же сказал, что согласен быть басистом у тебя в группе, - устало вздохнул Чанёль, с интересом поглядывая на злящегося друга. – Вокалист и байк тоже дело поправимое. А недотрах… Ты что, подрочить не можешь? Брюнет, казалось бы разозлился не на шутку, а Чанёль довольно расхохотался ещё больше распаляя друга. Парни шли ещё какое-то время пока не свернули за угол и не увидели большую, тусклую, неоновую вывеску «Трапеза из Поднебесной». Пак Чанёль непрерывно таращился за окно с виду уютной, китайской забегаловки. Каким образом Ёль и его друг оказались рядом с ресторанчиком было неясно. Просто байк заглох, на улице ливень и до дома далеко. И как раз таки на одной из незнакомых улиц – китайский ресторан. Рядом стоит и матерится Ким Джонин, обвиняя во всём Чанёля, но тому всё равно. Парень думает, что даже согласится принять все обвинения друга, но только после того как зайдёт в этот ресторан. Джонин непонимающе следит за взглядом друга и думает о том, что наверное, Чанёль хочет переждать дождь в китайской забегаловке. Если говорить честно, то мысль укрыться от дождя и холода в ресторане, пришла в «светлую» голову Чанёля не сразу. Если бы все мысли Джонина не занимали оставленные где-то байк и насквозь промокшая куртка, то может быть, приглядевшись, он понял бы, что Чанёля заинтересовал вовсе не ресторан и его удобства. За столиком у окна сидел худой и узкоплечий паренёк. Волосы у него были высветлены практически до пепельно-белого, немного длинноватые для парня, совсем чуть-чуть. На парнишке была чёрная футболка с белыми буквами, а рядом на стуле висела черная кожаная куртка с железными вставками. Чанёлю показалось, что светловолосому пареньку совсем не идёт такая брутальная одежда, и тот грустный вид, с которым он сидит, чуть ли не уткнувшись лицом в кружку, стоящую перед ним на столе. Джонин ещё что-то говорит, когда Чанёль, молча срывается с места в сторону китайской забегаловки. У Ёля вместо мозгов мыльные пузыри, так обычно утверждает Джонин, но если это и так, то сейчас эти пузыри лопаются и превращаются в одну единственную мысль: «Ты будешь последним идиотом, Пак Чанёль, если хотя бы не попытаешься». Ёль распахивает двери китайского ресторанчика и делает пару широких шагов в помещение. К нему, насквозь промокшему, тут же подскакивает услужливый блондинистый парнишка-официант, спрашивая не нужна ли ему помощь. Скосив глаза на бейдж официанта Чанёль прочитал «Лухан» и, ярко улыбнувшись, заявил что всё в порядке. Заказав себе крепкий оолонг и тарелку печенья, Ёль широкими и быстрыми шагами направился вглубь ресторана, внимательно оглядывая столики у окон. Завидев впереди светлую макушку, Пак радостно улыбнулся и хотел было пойти прямиком к объекту своих мыслей, но не тут-то было. - Пак Чанёль! Я здесь, если ты ещё помнишь, - раздалось на всё помещение. Ёль обречённо прикрыл глаза: он всем сердце любил своего лучшего друга, но иногда парню казалось, что Джонин всегда делает всё назло и не вовремя. Джонин вцепился в руку Чанёля и потащил его к одному из столиков, уводя друга от его цели, к огромному сожалению последнего. Но к счастью, Джонин увёл его не так уж и далеко, и Чанёль мог видеть профиль светловолосого парнишки. - Ты что заказывать будешь? – спросил Джонин, и Пак недовольно поморщился тому, что его отвлекают от созерцания грустного парня. - Я уже. Чай и печенье. Сейчас Лухан принесёт, - не отрывая взгляда от объекта наблюдений, сказал Ёль. - Кто принесёт? – не понял Джонин, озираясь. Чанёль не ответил. Джонин начал оглядываться, так как друг постоянно пялился ему за спину. Но обернувшись, он буквально ткнулся носом в поднос, услужливо кем-то преподнесённый. Подняв голову, Джонин так и замер с раскрытым ртом. Ёль усмехнулся: официант, принёсший заказ, был очень даже во вкусе Джонина. Более чем. - Привет Лухан! – воскликнул Чанёль, заставляя официанта вздрогнуть от неожиданности. – Спасибо за заказ! - Разве мы знакомы? – неуверенно спросил официант, ставя поднос на стол и поправляя выбившуюся пшенично-светлую прядь за ухо. Джонин не сводил с Лухана пожирающего взгляда. Официант же в свою очередь вновь вопросительно взглянул на Пака. Чанёль улыбнулся ещё шире и ткнул пальцем в бейдж Лухана. Блондин завис на пару секунд, а после заливисто рассмеялся. Взглянув в этот самый момент на лучшего друга, Чанёль чуть не присвистнул от удивления: Джонин выглядел как кролик загипнотизированный удавом. Хотя, Ёль прекрасно понимал, что удавом является именно Джонин. Вспомнив о цели своего визита в эту китайскую забегаловку, Чанёль перевёл взгляд на нужный столик и тут же вскочил с места опрокидывая стул, напугав друга и официанта. Беловолосый парнишка, сидевший у окна, исчез. Чанёль в панике оглядывал зал, но не наблюдал ни одной светлой макушки, кроме Лухана, стоявшего рядом. Пак хотел было рвануться к выходу, но Джонин резко ухватил друга за запястье. - Что с тобой? Тебе плохо? – спросил Джонин, глядя другу в лицо, на котором отражалось полное отчаяние. Оглядев ещё раз ресторан, Чанёль прикрыл глаза и обреченно подумал: «Ты последний идиот, Пак Чанёль и будешь жалеть всю жизнь о том, что хотя бы не попытался».

*****

С того дня как Чанёль и Джонин попали в дождь в китайский ресторан прошло две недели. В тот вечер парни вернулись к месту, где оставили байк. Вернулись вместе с Луханом на пикапе его друга. Блондин с удовольствием согласился помочь парням отвезти железного коня Джонина до дому. И весь последующий вечер казалось, что у Джонина лицо вот-вот треснет от улыбки. Парень забыл и о своём плохом настроении, и казалось бы, даже сломанный байк уже не так расстраивал его. Куда там, когда есть вероятность, что под конец вечера Джонин сможет получить номер телефона симпатичного официанта-китайца. В итоге Джонин таки получил его. И сейчас, спустя две недели общения с китайцем думал о том, как же пригласить его на первое свидание. Чанёль же напротив с того самого дня ходил как в воду опущенный. И как Джонин не старался, не мог узнать причину плохого настроения своего вечно весёлого друга. Чанёль слушал музыку в наушниках почти на полную громкость, развалившись на диване, стоявшем в гараже отца Джонина. Здесь обычно репетировала его рок-группа. Джонин был соло-гитаристом, Чанёль на басу, клавишник Ким Джунмён, двоюродный брат Джонина и барабанщик, которого предложил Лухан, Цзытао, смуглый и темноволосый китаец с тяжелым взглядом. Единственное недостающее звено – вокалист. Пока что это место в группе пустовало. Пак Чанёль поморщился видя как в гараж входит Тао. Сам парень Ёлю очень даже нравился, но сейчас он начнёт тарабанить по своим тарелкам и поэтому, Пак сделал музыку в наушниках ещё громче. * "So just give it one more try to a lullaby And turn this up on the radio If you can hear me now I'm reaching out To let you know that you're not alone And if you can't tell, I'm scared as hell 'Cause I can't get you on the telephone So just close your eyes Oh, honey here comes a lullaby Your very own lullaby Просто дай ещё одну попытку, С этой колыбельной. И она окажется на радио! Если ты слышишь меня сейчас, Значит, я дотягиваюсь до тебя, Чтобы дать тебе знать, что ты не одинок. И если ты не можешь говорить, Если ты пугаешься, Потому что я не могу убедить тебя по телефону, - Просто закрой глаза. Вот и колыбельная, Ты погрузился в колыбельную". Пак Чанёль корил себя за то, что расклеился как последняя девчонка из-за парня, которого толком и не знает. Но ничего с собой поделать он не мог. Ёля потянуло к светловолосому и хрупкому парнишке, как только он его увидел. И это не могло не удивлять самого Чанёля, который от природы был слишком любопытным. И вот уже вторую неделю Ёль изводил себя всевозможными «А если бы». А если бы этот парень не ушёл тогда? А если бы Чанёль выбежал на улицу и нашел бы его? А если попытка была бы небесполезной, и, возможно, сейчас светловолосый паренёк был бы рядом? Все эти «если бы» значительно усложняли жизнь Пак Чанёлю в последние дни. Ёлю показалось, что плеер уже начал проигрывать плейлист по новой, когда его потрепали по плечу. Нехотя разлепив глаза и стащив с себя больше чёрные наушники, Чанёль недовольно уставился на Цзытао возвышавшегося над ним. Ёль в недоумении уставился на барабанщика, а потом, подумав, что тот тоже хочет присесть собрался с силами и собрал своё растекшееся по дивану тело в нормальное положение. Китаец присел рядом и молча уставился куда-то в стену. Если говорить честно, то этот странный паренёк иногда немного пугал Чанёля. Совсем чуть-чуть. Пак уже хотел было вновь напялить наушники, как вдруг Цзытао заговорил. - Хён, ты слышал, что сегодня придёт новый вокалист? – спросил Тао продолжая смотреть не пойми куда. Ёль пожал плечами. За две недели к ним приходило уже четверо парней с неплохими вокальными данными, но Джонин не принял никого из них. Когда же Ёль спросил у друга причину, ответ был весьма забавен: «Они слишком брутальные». Чанёль пытался объяснить другу, что рок-группе как раз таки и нужны брутальные участники. Но Джонин заявил, что им хватит брутальности в лице Чанёля, Джонина и уж тем более в лице Тао. «Поэтому вокалист не должен быть брутальнее меня» - заявил в итоге он. Чанёль не стал говорить другу, что вообще не считает его брутальным. В любом случае, если очередной претендент на свободное место в группе окажется «нереально крутым мужиком», то ему явно ответят отказом, чего Ёль откровенно говоря не понимал. Из размышлений Чанёля вывели странные звуки. Прислушавшись Пак понял, что это Цзытао начал тихонько подпевать песне из наушников Ёля. Басист с ужасом подумал, что их барабанщику никогда в жизни не надо давать петь. Чанёль предложил Тао порепетировать перед приходом Джонина, который вполне мог устроить разбор полётов своим ленивым одногруппникам. Но как только Чанёль с недовольным стоном встал с дивана и взял в руки гитару, послышался тихое деликатное покашливание. Пак не торопился оборачиваться разбираясь с ремешком от гитары. - Ты новый вокалист? – спросил Цзытао пришедшего. - Да… Я пришёл попробоваться. - Ясно. Я Цзытао. Ударные. А это Чанёль-хён, он басист, - представился Тао и указал на Чанёля. Пак, решив забить на ремешок, повернулся-таки к пришедшему и в тот же миг выронил гитару из рук. На пару минут в гараже наступила полная тишина. Пак Чанёль не верил собственным глазам. Белые волосы, хрупкое телосложение, и всё та же нелепая кожаная куртка с железными вставками. Ёль решил, что обязательно отметит сегодняшний день в календаре. Непременно. - Бён Бэкхён. Хочу петь в вашей группе. Рад знакомству. Надеюсь мы поладим, - произнёс светловолосый паренёк кланяясь. - Ты… да, - Чанёль наверное выглядел ужасно глупо, но больше он слов не находил. Бэкхён смущенно почесал нос и указал на валяющуюся у ног Чанёля гитару. - Ей ничего не будет? – спросил Бён обеспокоенно. Пак лишь мотнул головой и подобрал гитару с пола. - Тогда ладно, - облегченно выдохнул Бэкхён и улыбнулся. И у Чанёля ёкнуло где-то в районе солнечного сплетения. И в тот же момент Ёль ясно для себя решил, что Бэкхён обязательно станет вокалистом их группы. Конечно, его вокальные данные пока под вопросом, но раз уж он пришёл сюда, значит что-то может. А с Джонином проблем не будет. Бэкхён, по мнению Чанёля, совсем не брутален. Он даже менее брутален чем сам Джонин. Пак широко улыбнулся, пожимая протянутую Бэкхёном руку. Этот день определённо стоит отметить в календаре красным. И теперь Ёль уж точно был уверен в том, что у него ещё будет возможность попытаться, уже не познакомиться со светловолосым хрупким пареньком, а узнать его поближе и тогда… Кто знает. *Nickelback – Lullaby