Наедине вдвоём

Солнце совсем уже село, сумерки становились всё темнее, переходя в настоящую тьму. Дул лёгкий прохладный ветерок, шевеля сухие хрустящие травинки, выжженные летним солнцем. Остывающая земля источала слабый аромат, какой бывает только летом, после жаркого июльского дня. Дом мумии-троллей погрузился в тишину, а его жители уютно устроились в своих кроватях. Муми-тролль был полностью доволен прошедшим днём и собирался было погрузиться в сон, как вдруг он услышал тихое насвистывание, доносящееся с улицы. Этот свист не значил ничего, в нём не было ни «секретов», ни «опасностей», ни «у меня есть план». По крайней мере, так говорил Снусмумрик, когда Муми-тролль спрашивал его насчёт этого свиста. Но Муми-тролль видел значение этого свиста в том, что его друг в эти моменты хотел полюбоваться миром и насладиться ночью, разделив её красоту с кем-то ещё. Хоть Снусмумрик и предпочитал уединение и доверял только себе, порой бывали и такие ночи. Это было столь же редкое явление, как солнечное затмение и Муми-тролль ощущал себя особенным, обладая привилегией доверия друга. Как только он услышал свист, сон как рукой сняло. Муми-тролль никогда не уставал слышать этот свист, а Снусмумрик никогда не извинялся за то, что разбудил его. Они брели сквозь тишину леса в полном молчании, слушая шуршание насекомых, шорох листьев и другие едва уловимые звуки, которые можно расслышать в полной темноте. Снусмумрик остановился на небольшой поляне, поросшей короткой травой. Не говоря ни слова, он наклонился , достал губную гармошку и сел, Муми-тролль последовал его примеру, присаживаясь рядом. Некоторое время Снусмумрик играл на гармошке; музыка мягко лилась, поглощаемая деревьями. Это была любимая мелодия Муми-тролля – «Каждому зверьку по бантику на хвостик». И эту мелодию Снусмумрик играл всегда специально для него. Когда мелодия закончилась, Снусмумрик убрал гармошку и они погрузились в тишину. Муми-тролль взглянул на своего друга. Лапа Снусмумрика скрывалась в его штанах, плащ был немного приподнят, а взгляд был устремлён в пространство ночи. В этом не было ничего необычного, ничего занятного, ничего особенного; каждый в Муми-доле мог делать то, что хотел до тех пор, пока это не мешает остальным. А Муми-троллю это совершенно не мешало. Звук дыхания Снусмумрика смешивался со звуком ночного ветра и Муми-тролль с удовольствием слушал перемены в нём, словно странную песню. Вообще-то, это не было тем, чем Муми-тролль занимался (он немного стеснялся действовать столь открыто), но он этого никогда и не осуждал. Сегодня, однако, у Муми-тролля была одна мысль и он нарушил молчание: - Какая сегодня славная ночь, - начал он с достаточно банальной фразы. Но ведь нужно же с чего-то начать. Он подождал немного, наблюдая, как лапа Снусмумрика немного замедлилась, но тот её не убрал, - как ты думаешь, я могу помочь? Снусмумрик немного удивлённо посмотрел на него и пробормотал: - Почему бы и нет, - просто ответил он. Без лишних разговоров Муми-тролль придвинулся ближе, на достаточное расстояние, чтобы было удобно дотянуться до живота Снусмумрика. Тот убрал руку, уступая место руке Муми-тролля, который осторожно опустил её за край брюк. - Ого! Тут шерсть! – Муми-тролль совершенно этого не ожидал. Поскольку всё тело Снусмумрика не было покрыто мехом, как у других существ, сложно было представить, что у него могут быть волосы ещё где-то, кроме головы, - надо же, какие жёсткие. - А, не такие, как на голове? А ты одинаково мягкий везде, - пошутил Снусмумрик, подразумевая что Муми-тролль ходит без одежды. Муми-тролль хихикнул. Его рука проследовала ниже, и он ощутил тепло и что там немного влажно. Снусмумрик зажмурился и немного дёрнулся, ощутив прикосновение. Муми-тролль озадаченно посмотрел на него. - Ох, я не очень-то знаю, что делать, - смущённо пробормотал он. - Я могу показать, если хочешь, - предложил Снусмумрик, глядя на друга из-под полуприкрытых век. - О, конечно. Рука Снусмумрика (которая была немного меньше, чем лапа Муми-тролля) скользнула за край брюк и накрыла его лапу; пальцы поверх костяшек и слегка надавив, стала двигать лапой Муми-тролля в мягком ритме. - Вот здесь, - тихо сказал Снусмумрик, - и вот… так. Муми-тролль согласно кивнул и стал прилежно двигать пальцами, как показал Снусмумрик. Его рука пассивно лежала на лапе Муми-тролля, даже не пытаясь его корректировать. Муми-тролль с волнением смотрел в глаза Снусмумрика, пытаясь понять, насколько ему это нравится. И тогда случилась самая приятная вещь. Снусмумрик издал тяжёлый, дрожащий вздох после одного из движений пальца Муми-тролля. Ох, это было невероятно, и он почувствовал ликование, охватывающее его от пальцев ног и до кончиков ушей. В одно мгновение он ощутил такое удовлетворение и желание получить больше таких вздохов, что беспокойство и сомнение покинули его, оставив только радостное предвкушение. Муми-тролль заметил, что Снусмумрик начал двигать бёдрами, и постепенно они стали двигаться в одном ритме с лапой между ними. Тогда Муми-тролль задумал одну коварную штуку: когда Снусмумрик двигался в одном ритме, Муми-тролль немного надавливал и двигал лапой в другом и начинал ждать новые звуки, которые доносились до него достаточно редко (Снусмумрик был тихим созданием во всех отношениях), от чего каждый его новый вздох был особенно ценным. Иногда случайно пальцы Муми-тролля от волнения соскальзывали, и однажды он заметил… ох… как челюсти Снусмумрика сжались, глаза зажмурились, когда это произошло. Муми-тролль почувствовал за это огромную ответственность и у него закружилась голова. Он не мог больше молчать и спросил немного дрожащим голосом: - Ты чувствуешь что-то другое, когда рука двигается так? Снусмумрик сперва в очередной раз вздохнул, поскольку лапа Муми-тролля и не думала останавливаться, совершая задумчивые круговые движения. Он сделал ещё несколько судорожных вдохов, каждыми из которых Муми-тролль насладился, и наконец ответил: - Да… и это удивительно, - Снусмумрик пытался подобрать слова, чтобы описать, но мысли словно уплывали от него, оставляя только ощущения, - это очень приятно. Муми-тролль улыбнулся и кивнул, а Снусмумрик слегка улыбнулся ему в ответ. Он дрожал, открывая рот при каждом вдохе. Снусмумрик зажмурился, его бёдра дрожали, а руки опустились на траву. Муми-тролль наблюдал, как его грудь судорожно вздымается, как подрагивает его горло, когда он сглатывал, и как его язык на секунду скользнул по губам (Муми-тролль не смог удержаться от того, чтобы не облизнуть свои губы, следуя его примеру). Он совершил столько движений, ощутил и увидел столько реакций, что теперь он ощущал, как чувства распирают его. Муми-тролль надавил немного сильнее, продолжая свои движения, и Снусмумрик закусил губу. Лапа наращивала темп и о… Снусмумрик издал самый завораживающий вздох, долгий и горячий. У Муми-тролля закружилась от этого голова. В то же мгновение Снусмумрик задрожал всем телом, его дыхание прервалось, и Муми-тролль неосознанно перестал дышать вместе с ним. Он продолжал двигать лапой, наслаждаясь этим моментом так долго, как только он мог. Он хотел навсегда запечатлеть в своём сознании эту сцену, и ощущение влаги на своих пальцах, и прохладный ночной воздух, который вдруг стал жарким вокруг них. Снусмумрик выдохнул словно весь воздух, который был в нём, Муми-тролль почувствовал, как расслабляются его мышцы, которые до этого были сильно напряжены. Муми-тролль вспомнил о том, где его лапа и осторожно вытащил её. Снусмумрик опустил и поправил плащ и прилёг на траву, всё ещё пытаясь выровнять дыхание. - Ничего себе, - удивлённо прошептал Муми-тролль, обдумывая всё, что только что произошло. Снусмумрик засмеялся, надвигая на глаза шляпу.