Глава 8
21 сентября 2019 г. в 18:13
В пустынном коридоре больницы послышались шаги. Медбрат, что сопровождал мужчину, старался говорить шепотом, ведь уже была глубокая ночь и пациентам стоило отдыхать, но идущий следом альфа и не собирался говорить с бетой, что невзначай перехватывал его локоть, подталкивая в нужное направление. Он чувствовал омерзение от такой симпатии и желания понравиться.
Да, медбрат ещё из окна приметил дорогую иномарку въезжающую на территорию их захудалой больницы. Но как только из машины вышел водитель и открыл перед светловолосым альфой дверь, то он поспешил тут же встретить. Казалось, обычное дежурство, но всё нутро кричало как ему повезло встретиться с мужчиной, что пронзив своими зелеными очами, спрашивал о недавно попавшем в аварию омеге. Медбрат старался ответить на все вопросы касательно здоровья омежки и обмолвился, что папа омеги почти всё время с сыном. Вот и сегодня тот решил остаться на ночь. Смахнув несколько купюр, медбрат понял, что хочет альфа и накинув на того больничный халат и бахилы, поспешил проводить того к палате.
Спровадив медбрата и заверив, что он не будет шуметь, Джереми остановился у двери. Неделя прошла с того дня, как ему позвонил Кит и в слезах умолял приехать в больницу. Мика вместе с темноволосым омегой попали в аварию. Он не помнил, как добрался до госпиталя, лишь бледное лицо сына и стянутая повязками голова, несколько проводов ведущие к телу и мирное попикивание приборов, что указывали, что омега жив. Сотрясение и несколько царапин, какое же облегчение он тогда испытал, что с Микой всё в порядке, ведь это мелочи, всё могло быть и хуже. Его люди осматривали место аварии и всё сводилось, что Мика сам виноват, машина была исправна и как на зло видеорегистратор был выключен, но он почему-то совершил опасный маневр и машина перевернулась, ближайшие камеры также не улавливали в момент аварии других машин, что же произошло?
Второй юноша также лежал с сотрясением и несколькими царапинами, Джереми был готов погасить все счета и реабилитацию юноши, но приехавший папа омеги чуть было не вцепился с Китом и прокричав, чтобы они запихали свои деньги куда подальше, попросил перевод сына в обычную больницу. Джереми не мог отделаться от мысли, что где-то видел этого омегу, но плачущий на плече Кит не давал колыхнуть память и успокоив его, что всё позади, увез его с больницы на третий день.
Вон там-то в доме стараясь уйти в работу, он и открыл отчёт о проделанной работе. Чёрная, не примечательная папка, буквально посмеялась своим содержимым над Гарсией. То старое фото, что на днях принёс Гектор и новое фото, было то, каким стал омега спустя годы. Эти зеленые глаза, что были полны жизни и насыщались молодой зеленью, потухли. Кто бы мог подумать, что папа Рая окажется тем самым омегой, что искал Гектор. Судьба? Нахмурив брови, он старался припомнить как выглядит Рай, вот тут-то его и прошибло. Этот омега был младше Мики на год, лет двадцать назад он помнил один скандал, когда друг ещё не был главой фирмы.
Приказав людям немедленно отыскать больницу в которой находятся омеги, он хотел лишь убедиться в своей догадке. Несмотря на то, что уже ночь, он знал, что никто не будет против подзаработать и кинув несколько купюр дежурному, уже стоял у заветной двери за которой он мог получить ответ на свой единственный вопрос.
Как только он потянул на себя дверь сего учреждения, в нос тут же ударил неповторимый "аромат". В воздухе парил "амбре", в котором чувствовались насыщенные нотки стерильных бинтов, хлорки, омерзительных мазей, сырости и еще чего-то непонятного, но знакомого еще с детства. Обшарпанный и стертый до дыр линолеум, навевал щемящую сердцу тоску, а выкрашенные в блеклую грязно-бежевую краску стены, словно навалились на альфу. Гарсия так сильно ушел в себя, что не обращал внимания на этот ужас бюджетной больницы. Мрачный сумрак словно сквозил через давно немытые стекла окон, на которых едва заметно колыхалась выцветшая грязно-серая занавеска. Недалеко от сего окна были они.
Омега сидел в кресле, кутаясь в тёплую шаль. На бледном вытянутом лице отчётливо виднелись морщины, сухие губы мелко подрагивали. Он сощурившись, поднял взгляд к открытой двери, и альфа видел, как его потемневшие, зеленого цвета глаза блестят от слёз. Он так старательно пытался сдержать их, периодически прижимая дрожащей рукой к уголкам глаз, носовой платок. Опустив голову, он закрыл ладонью приоткрывшийся рот. По сухой щеке покатилась слеза, тут же впитываясь в кожу, но оставляя за собой блестящий в свете настольной лампы след. Необычайно больно наблюдать за таким, он одной рукой поправил шаль и снова вытерся платком.
– Я вам всё сказал, мне не нужны деньги. Я в состоянии позаботиться о сыне, – Почти прошипев и смотря прямо в глаза альфе, омега бросил быстрый взгляд на лицо сына, что безмятежно спал и так и не пришел в себя.
– Я пришел узнать о состоянии вашего сына и извиниться, мой сын также как и ваш ещё не пришел в себя, – Приметив стул, альфа хотел было сесть и внимательнее рассмотреть лежащего юношу, но старший омега резко подскочил и перегородил дорогу.
– Если вам станет легче, то я прощаю вас, а сейчас позвольте мне остаться со своим сыном, – Чуть ли не вплотную подойдя к альфе, омега заметил искорку недовольства, но она тут же потонула в омутах альфы.
Джереми с одной стороны понимал настрой омеги, ведь по вине Мика, его сын лежит без сознания, но у него также лежит и сам Мика. И никто не может сказать, почему он не приходит в себя. Врачи лишь разводят руками и говорят, что ничего серьезного, но омега до сих пор находится в этом состоянии. Пробежавшись по анализам Рая, Джереми заметил их схожесть и медбрат также развел руками, говоря, что нужно время.
– Кристиан Альрен, – Отойдя от альфы на шаг, омега протянул руку осознав, что так и не представился должным образом.
– Джереми Гарсия, а муж мой Кит Гарсия, – Пожав руку омеге, альфа счел это хорошим знаком, но тот развернувшись направился к креслу, что почти вплотную стояло с кроватью на которой лежал омега. Поправив одеяло, он присел обратно закутываясь в шаль.
Вспомня зачем он здесь, Джереми поспешил подойти к кровати, но остановившись в паре шагов, посмотрел на Кристиана, тот сощурившись, вопросительно приподнял бровь не понимая, что задумал альфа, но тот не теряя времени прошелся взглядом по лицу юноши и фигуре.
Омега хотел что-то сказать, но резко поднятая ладонь не дала этого сделать. Омега так и замер с чуть приоткрытым ртом. Джереми не сводил глаз с лица Рая и омега поспешил посмотреть, куда так смотрит альфа и он замер.
Пышные черные ресницы распахнулись и Джереми замер, такие же полные жизненной силы глаза, что и на фотографии Гектора. Прикрыв глаза юноша снова их открыл и ссохшиеся губы едва выдавили хриплые нотки.
Лежащий омега не понимал, что происходит, он сквозь кромешную тьму слышал голос своего родителя, а этот родной аромат придал ему силу, но открыв глаза, он видел мутные очертания склонившихся над ним фигур. Тело не слушалось, а голова отдавалась тупой болью. Но он чувствовал родное тепло и пытался позвать родителя, но из горла снова послышался хрип. Голосов стало больше и он чувствовал, что один из самых близких людей отдаляется от него. Преодолев в себе слабость, он попытался ухватиться за родителя, но пальцы лишь слегка прошлись по простыне, слегка сминая её.
Очередной хрип и он почувствовал живительную влагу у губ. Взглотнув, он понял, что сил едва хватит, что-либо сказать, но эти четыре буквы, он обязан проговорить, чтобы не оказаться снова в этой кромешной тьме одному.
Джереми с замиранием смотрел на юношу, что чуть вздрогнув сжал простыню и пытался что-то сказать. Он готов был поспорить на всё, что юноша смотрел на него и пытался вымолвить хоть слово, подошедший врач попросил отойти и он видел как зеленые глаза наполнились страхом и кончики пальцы едва дрогнув смотрели на него.
– О..о...те..ц, – Едва произнеся такое заветное слово, омега почувствовал, как из него уходят последние силы и тьма снова приняла в свои объятия.
Джереми почувствовал, как внутренний карман завибрировал и вылетая из палаты, он вынул телефон, на экране была фотография Кита и быстро взяв трубку, он едва разобрал счастливый возглас смешанный со всхлипами голоса мужа.
– Мика! О-он п-пришел в себя! Джереми! – Гудки и альфа бросив взгляд на палату, тут же поспешил к своему автомобилю.
Дороги были пусты и он с первыми лучами солнца зашел в палату. На него тут же повис Кит и не стесняясь поцеловал альфу. Он чувствовал солоноватый вкус на губах супруга и чмокнув в губы, обнял переводя взгляд на сына, что недоуменно смотрел на них.
Доктор тут же подошел к паре и не дожидаясь согласия стал рассказывать о показателях и состоянии омеги, но запнулся и тут же был перебит омегой.
– Джереми! Он не помнит нас! – Кит, что был счастлив, снова расплакался.
Он собирался уже покинуть палату, как целуя сына в щечку, заметил легкое подрагивание ресниц и омежка открыл свои небесно голубые глаза. Кит сразу же нажал на кнопку и стал покрывать поцелуями лицо сына, но тот несколько раз вздрогнул, остановившись Кит внимательно смотрел в глаза сына, непонимание и страх. Кит так и замер, отодвинутый врачом, он смотрел за всем, что тот делает, врач то и дело нахваливал, что несмотря, что он омега, тело было крепким и пробуждение было лишь вопросом времени. Да, Мика был сильным, но сейчас он казался таким уязвимым и беззащитным, а этот взгляд, не выдержав, Кит сразу набрал мужа.
Дальнейшее Кит и вовсе хотел бы забыть, врач разрешил подойти к сыну, но тот всё также непонимающе смотрел на него, а когда он сказал, что он его папа, то тот ещё больше удивился и качнул головой в отрицании. Кит полагая, что Мика решил пошутить над ним попробовал поцеловать того в носик, но тот хоть и слабо, но смог еле различимо произнести слова, которые раздирали сердце.
– В..вы не м..мой п-а-па, – Одинокая слеза скользнула по бледным щекам и врач поспешил оттащить от кровати ошеломленного омегу.
Джереми посмотрел на Мика, что всё также не сводил глаз с вошедшего альфы. Непонимание происходящего и страх ,вот что он чувствовал, но всему этому было довольно простое объяснение. Сотрясение вполне могло устроить кашу в голове Мика, но он был сильным и стоило подождать, а пока нужно было утешить мужа. Приобняв, Джереми старался вывести того, но он уперевшись отказывался покидать сына настаивая, что тому будет легче, если он будет рядом, но врач настаивал на покое.
Лежа в постели, юноша видел, как альфа увел довольно знакомого омегу и стало спокойно, он чувствовал, что знаком с ним, но в голове никак не всплывало имя, но то, что это не его папа, всё нутро кричало. Нет это не папа, он уверен в этом, но кто же он? Его назвали Микой, но он чувствовал лишь тревогу от этого имени и сомнение. В палате было светло и пахло цветами, кровать была теплой и он чувствовал, как в тишине умиротворенно билось сердце. Попытавшись повернуть голову, он заметил несколько светлых волосков, что выбились из повязки. Такое странное чувство, почему-то перед глазами встал образ юноши, что нервно одергивая кофту завязывал свои темные пряди и держал в зубах резинку, улыбнувшись своему отражению, он куда-то скрылся.
Прикрыв глаза, он хотел лишь попытаться что-то вспомнить о себе, но всепоглощающая тьма и усталость приняли его в объятия морфея и он уснул крепким сном.