Поверить, понять, полюбить

- Какое задание? - опешил мужчина и во все глаза уставился на Домагоя. Лука знал, что их босс много чем промышляет, и публичный дом был лишь вершиной айсберга, самым законным из того, чем занимался Бензема. Модрич в эти дела никогда не лез, не любопытствовал и не расспрашивал, совершенно не горя желанием вляпаться в очередное дерьмо, и поэтому перспектива выполнять какое-то, наверняка, мерзкое и аморальное поручение его довольно сильно напугала. - Пока не сказал, - пожал плечами блондин. - Или просто не все еще продумал. - Мне сейчас к нему нужно зайти? - безрадостно уточнил мужчина и, прислонившись спиной к подушке, вытянул ноги. Своей наготы он уже давно не стеснялся и чувствовал себя абсолютно комфортно под чужим взглядом. Даже под взглядом этого человека, который не упускал возможности при случае сказать ему что-нибудь нелицеприятное или даже откровенно оскорбительное. Почему так происходило Модрич не понимал. Открытых конфликтов у них с Видой никогда не было, да и познакомились они всего полгода назад совершенно случайно, когда мать Луки в очередной раз попала в больницу. Тогда, после того как ему объявили стоимость лечения, мужчина просто впал в ступор и стоял возле окна в коридоре, пытаясь сообразить, что делать дальше. И именно в этот момент к нему подошел блондин, сделав шокирующее, но способное решить все проблемы предложение. Что в клинике делал Домагой, Модрич так и не узнал, однако с тех пор его жизнь круто изменилась. Сначала он не понимал, как вообще может привлечь чье-то внимание: низкорослый, уже немолодой, с длинным носом, да и в целом далеко не самой красивой наружности, но со временем мужчина осознал, что именно неказистая на первый взгляд внешность делает его очень милым и желанным для многих клиентов. Как со щенками, у которых есть какой-либо дефект. Они вроде и уродцы, но их тоже хочется взять на руки и приласкать... - Не уточнял, так что пока не надо, - опять соизволил ответить Вида и, допив пиво двумя глотками, поставил пустую бутылку на пол. - А тебе не хочется отсюда уйти? - тихо спросил Модрич и в порыве какой-то надежды на искренность и понимание почти вплотную придвинулся к Домагою, заглядывая в глаза. - Куда, Лука? Мне некуда уходить, - безэмоционально откликнулся тот, рассеяно глядя через плечо мужчины. Наверное, со стороны они смотрелись интересно. Полностью обнаженный миниатюрный брюнет и яркий блондин в черном коротком корсете и чулках. Хорошее начало для порно ролика, но сам Лука никогда не рассматривал Домагоя как сексуального партнера. Впрочем, как и любого другого мужчину. Молчание затягивалось, и Модрич не пытался его нарушить, задавая очередной вопрос или пробуя завязать разговор. Вместо этого он воспользовался хрупким перемирием и дотронулся пальцами до украшения на шее блондина, которое уже давно привлекало его внимание. На груди у Виды всегда висел кулон - маленькие песочные часики с розовым порошком, вписанные в повернутое набок серебристое сердечко, и Луке почему-то до чертиков хотелось узнать будет ли пересыпаться цветной наполнитель, если их перевернуть. Что он и сделал. ''Песчинки'' медленно потекли вниз, и какое-то время оба мужчины зачарованно наблюдали за их скольжением, но идиллия продолжалась недолго. - Убери свои кривые лапки, крысеныш! - внезапно ощетинился Домогой и шлепнул Модрича по руке. - И вообще, проваливай обратно в витрину. Ты там и часа не провел, так что вперед! Приноси пользу родному борделю! - Уже иду, - как можно спокойнее произнес Лука, не желая начинать ссору на ровном месте, и поднялся с кровати. Возвращаться в витрину очень не хотелось, и чтобы хоть немного оттянуть неприятный момент мужчина опять направился в медицинский кабинет. Сейчас у него ничего не болело, но после общения с Домагоем ему было жизненно необходимо перекинуться хотя бы несколькими словами с нормальным человеком, перед тем как снова остаться одному в ненавистном ''аквариуме''. Неадекватное поведение блондина уже давно не задевало так сильно как раньше, однако теперь после каждой такой встречи вместо раздражения и злости, зачастую, появлялась жалость и ощущение какой-то вселенской скорби. - Тем... Мне клиент сейчас очень неаккуратный попался, - сразу же перешел к делу Модрич, как всегда без стука заходя в кабинет. - Больновато было. - Надо посмотреть? - участливо спросил врач. - Было бы неплохо, - поморщился Лука, хотя никакого особого дискомфорта вроде бы не ощущалось. - Давай тогда за ширму на кресло. Кивнув, мужчина пробрался за белую штору и, стянув белье, устроился на смотровом кресле, которого в первые недели работы боялся как огня, впрочем, как и самого Дзюбу, жутко стесняясь находиться перед ним в такой открытой и откровенной позе. Теперь все было привычно, и Лука с улыбкой вспоминал, как намучился с ним врач, уговаривая не зажиматься и позволить ввести хотя бы один палец. Сейчас с процедурами и осмотрами никаких проблем не возникало, хотя клизма по-прежнему казалась Модричу очень противной штукой... Сконцентрировавшись на своих воспоминаниях, Лука не сразу обратил внимание на то, что Артем смотрит на него как-то задумчиво, поглаживая при этом по внутренней стороне бедра. Больше всего прикосновения походили на ласку, и мужчина, уже не видя тут ничего плохого, добродушно улыбнулся врачу. - Тем, если я тебе нравлюсь, и если ты меня хочешь... - Модрич специально сделал небольшую паузу и как бы невзначай облизнул губы, стараясь выглядеть при этом как можно сексуальнее, - я не против. Ты можешь развлечься со мной после работы в любое время, или когда наметится перерывчик. Просто ты так много для меня делаешь... - Да, хорошо тебя уже обучили, - грустно усмехнулся Артем. - Умеешь себя предлагать. - Я... Просто мне показалось, что ты хочешь... Прости, уже крыша едет на этой теме, - окончательно смутился Лука. - Все в порядке. Ты действительно очень привлекательный. Не место тебе здесь. - Тем, а тебе женщины тоже нравятся или только мужчины? - между делом спросил Модрич, совершенно не желая обсуждать, что ему здесь не место. Это он и так знал. - Мне женщины нравятся, а о сексе с мужиками я вообще не задумывался до того, как сюда попал, - откликнулся тот и включил лампу. - Но несколько раз соблазнился, что уж греха таить. А теперь расслабься. Сейчас будет немножко неприятно. Мне надо хорошо тебя посмотреть. Лука вздохнул и поморщился. Манипуляции Артема его совершенно не смущали и не напрягали, а вот фактически отказ от секса достаточно сильно удивил, так как Модрич был почти на сто процентов убежден, что врач проявлял к нему отнюдь не платонический интерес. Хотя, может быть у него самого уже произошел сдвиг, и он начал видеть везде и в каждом потенциального любовника и клиента. - Все в порядке у тебя там, герой-любовник. Ничего болеть не должно. Признавайся, зачем пришел? - с усмешкой спросил Дзюба, откладывая инструмент и выключая лампу. - Вида, - коротко ответил Модрич, хотя в данный момент его больше волновало совсем другое. - Опять поцапались? - Не то чтобы поцапались. Я на его выпады стараюсь никак не отвечать. Лучше уж потерпеть... - Тогда что случилось? - уже серьезно поинтересовался врач, продолжая стоять между бедер пациента и положив ладонь на его колено. - Да ничего. Просто очередная наша встреча, - скривился Лука. - Ненавидишь его? - Сначала ненавидел, а теперь мне его даже как-то жалко. Потерянный он какой-то и злой. Хотя.... и теперь частенько ненавижу, когда особенно достанет. - Всегда таким был на моей памяти. А я уже года четыре здесь. - Гнетущее ощущение после общения с ним возникает, и очень не хотелось в таком подавленном состоянии запираться в витрине. Вот и пришел. - А только ли поэтому? - с подозрением спросил Артем. - Что-то я давно не замечал за тобой излишней сентиментальности. Ты уже заматерел, набрался профессионального цинизма в какой-то степени... - Не только, - перебил его Модрич. - Оказывается, мой сегодняшний клиент - звезда футбола, чтоб ему ногу сломать. В двух местах... - Лука, - тут же пожурил его Дзюба, - ты бы следил за своими мыслями и словами, а то сам скоро станешь таким же, как наш белобрысый друг. Все к этому идет. А со стороны, знаешь ли, виднее. - Надеюсь, не стану. Короче, дело вот в чем. Карим уже об этом знает, ну, о футболисте этом. Серхио Рамос, кажется. И хочет дать мне какое-то задание. Тема, я уже давно так не боялся, как сейчас. Вряд ли это будет что-то безобидное и безопасное. Я даже не представляю, что он мне прикажет сделать, и как это исполнять. А отказаться я не смогу! - Не сможешь, - мрачно подтвердил врач и задумался. - Даже не знаю, чего он может потребовать. Я бы предположил, что соблазнить, втереться в доверие и узнать, например, какую-нибудь информацию, или спереть что-то... Но как вам снова встретиться? И почему именно ты? - Да что этот урод может знать такого важного? - усомнился Лука. - Под каким углом мячик пнуть, чтобы он в сетку залетел? Скотина тупая. Думает, раз есть деньги, так ему все можно. - Грубый? - сразу догадался Артем. - И властный сука. Сразу запихнул мне пальцы в рот, на колени поставил и подзатыльник дал, потому что я сразу ему сосать не начал, засмотрелся на татуировки. Отвратительные, кстати, в большинстве своем. На некоторые смотришь, и такое ощущение, что за бутылку в подъезде набивали. Зайди потом в интернет, посмотри. Потом целоваться полез, пристегнул наручниками к кровати и просто выебал, другого слова и не подберешь. Причем нарочно делал больно, издевался. Я даже просил его быть помягче, а он заявил, что моя задница уже ко всему привычная должна быть. А в довершение ко всему, ушел и оставил меня пристегнутым к кровати! Хорошо, что Вида заглянул. Я даже в какой-то степени был рад его видеть. Первый раз в жизни. Вот он-то меня и обрадовал предстоящим заданием. - Ладно, не переживай раньше времени. Будем надеяться, что ничего у босса не получится организовать. Все-таки Рамос этот не просто очередной клиент с улицы. К такому особо не подберешься, - подвел итоги Артем и, взяв Луку за щиколотки, снял его ноги с подставок. - И слезай уже с кресла. Ты, конечно, офигенно на нем смотришься, но пора уже и честь знать. - А я уже так хорошо угнездился, - через силу улыбнулся Модрич, сползая на пол. - Тем, если что, мое предложение остается в силе. - Иди уже, жрец любви. И вообще, нашел бы ты уже пару себе. - Это интересно как? - Лука в который уже раз надел ненавистные трусы с хвостиком и устало посмотрел на Артема. - Какой нормальный человек захочет со мной встречаться? - Значит, ищи не совсем нормального из здешнего окружения, - улыбнулся Артем. - Спасибо за совет! Пойду, найду Виду и скажу, что воспылал к нему страстью и хочу выйти за него замуж! - весело рассмеялся Модрич, представив себе эту невероятную картину, а главное лицо Домагоя, когда будет предлагать ему руку и сердце. - Ладно, я пошел. А то чувствую, что это меня уже скоро найдут и надают по шее. - Давай. Удачи, - махнул рукой Дзюба, провожая Луку. А в это время на другом конце города Серхио Рамос ворочался в постели и никак не мог заснуть. Снова и снова он вспоминал миниатюрное, но крепкое и достаточно сильное тело под собой. ''Лука'', - тут же услужливо подсказала память, и мужчина повторил это имя вслух. Тихо, почти шепотом, будто боялся разбудить кого-то в пустой спальне, где он был один. С постоянными партнерами Чехо катастрофически не везло. То ли дело было в людях, то ли в нем, но нормальные долгие отношения почему-то не складывались, а почти все расставания сопровождались знатным скандалом и взаимными обвинениями в отвратительном и неуживчивом характере, из чего капитан Реала все-таки сделал вывод, что причина всех конфликтов, скорее всего, кроется в нем самом, хотя свои собственные промахи признавать очень не хотелось. С последней девушкой он расстался около месяца назад и с тех пор в сексуальном плане находился исключительно на самообслуживании. Новые отношения никак не завязывались, и Рамос, обозлившись на всех и вся, поехал на улицу красных фонарей, чтобы хоть как-то снять накопившееся напряжение и, пусть не надолго, но забыть об ощущении собственной ущербности из-за того, что он не способен найти и удержать постоянную партнершу. Почти у всех в клубе были жены, дети, невесты или просто подруги, а для него семейный уют и стабильное благополучие в личной жизни, по-прежнему, являлись чем-то недостижимым, но уже очень желанным. До тридцати ему казалось, что все еще успеется, но вот после, на четвертом десятке мужчина в полной мере осознал, что время идет, а ничего не меняется. Короткие бесперспективные интрижки и разовый секс уже не привлекали, и футболист всерьез забеспокоился, что может так и остаться один. Все эти мысли наваливались как лавина, особенно, когда он возвращался в пустой дом и, в конце концов, Серхио не выдержал и рванул в квартал развлечений, чтобы хоть немного расслабиться и выплеснуть негативные эмоции. Он не собирался выбирать мужчину, но случайно увидел ЕГО - миниатюрную зайку с плюшевым мишкой на алых атласных простынях. Сначала Рамос подумал, что это девушка, но когда подошел к витрине, и "она" повернулась к нему лицом, продолжая обнимать игрушку... Чехо понял, что ему все равно, какого пола находящееся перед ним существо с большими глазами и обаятельной улыбкой. А вот то, что произошло дальше, не хотелось даже вспоминать. Желание взять этого человека просто застилало разум, и футболист поддался искушению. А потом все пошло на перекосяк. Рамос не хотел быть грубым, но внезапно подумал о том, что Лука вот так же легко и соблазнительно улыбается каждому, и он, Серхио Рамос - лишь один из многих для этой алчной шлюхи, готовой раздвигать ноги перед любым, кто ей заплатит. Эта нелепая и, в общем-то, довольно глупая мысль послужила спусковым механизмом. Все негативные эмоции накатили с новой силой, и Чехо просто выплеснул все свое раздражение на ни в чем неповинного человека, и теперь ему было противно от самого себя. Ведь, наверное, каждому ясно, что далеко не от хорошей жизни взрослый мужчина оказался на панели. Имея прекрасную работу, деньги, дом и положение в обществе, Рамос иногда забывал о том, что кому-то повезло гораздо меньше, и у кого-то нет ничего. Перед глазами опять возникла напряженная спина, и Лука сквозь стоны просит его быть немного помягче, а услышав отказ, лишь смиренно произносит "ладно, развлекайся", словно давно уже привык к унижению и безразличию. А сколько еще таких же скотов будут им пользоваться? И сколько уже пользовались? Чтобы разрешать делать с собой такое и безропотно терпеть, нужно иметь очень веские причины. Тогда Серхио об этом не подумал, а сейчас чувство вины буквально захлестывало, хотелось как-то исправить ситуацию или хотя бы выговориться. И промаявшись еще полчаса, Рамос все-таки решил позвонить другу. - Не спишь? - немного удивленно спросил Чехо, услышав совершенно не сонный голос. - Нет, - со вздохом ответил Марсело. - С собаками во дворе сижу. - Не поздновато ли для выгула? - Не поздновато, - передразнил мужчина. - Дети сегодня додумались псинам скормить позавчерашний салат с майонезом, так их теперь так несет... Вот и приходится с ними на улице сидеть, чтобы весь дом не загадили. Не оставлю же на ночь входную дверь открытой. Да и этих засранцев вроде как тоже одних не бросишь на дворе до утра. Ладно, а ты чего не спишь? - Я с одним человеком очень нехорошо поступил... А потом еще и почти нахамил... Совесть грызет. - Девушке? - Ну... не совсем, - замялся Серхио, не зная, как бы потактичнее обрисовать ситуацию. - Чего? Рамос, а ''не совсем'' это как? Трансвиститу что ли? - озадаченно спросил Марсело. - Да нет, мужику одному. Но он как бы это... - Не совсем мужик? - Не в этом смысле! Просто он занимается тем, чем обычно женщины. - Чехо, ты меня пугаешь. Давай, рассказывай с самого начала, если уж позвонил. - Ладно, - обреченно вздохнул Рамос. - Если позвонил, то действительно придется.