Травма

      Арсений не ожидал такой подставы от друга. Сергей ведь знал, как ему трудно находиться рядом с Антоном, но молча протянул ключи от своего автомобиля и документы на него. А Дима — паспорт Шастуна, о котором тот даже и не вспомнил.       Они ехали в травму, думая каждый о своем. Из радио лилась какая-то музыка, но ни одному до нее не было дела. Антон смотрел в окно, стараясь не задевать кисть, лежащую на колене. Попов смотрел на дорогу, стараясь соблюдать скоростной режим. — Ты завтра в Питер?       Арс бросил косой взгляд на друга. Тот выжидающе смотрел на него. — Да, завтра утром уеду. А что, уже скучать начал? — Попов улыбнулся краешком губ. — Нет, просто интересно.       Антон вновь отвернулся к окну. Он уже давно стал замечать, что Арсений ведет себя очень странно. То сначала весело шутит рядом, то враз становится серьезным и уходит к Матвиенко. Он пытался выяснить аккуратно у Серого, про перемены в друге, но в ответ получал лишь пожимание плечами. Дима тоже не знал, в чем причина, а выяснять у Арса он считал неразумным. Просто потому, что в самый первый раз, когда он к нему сунулся, тот отшутился, а потом посоветовал не лезть не в свое дело. Эти слова тогда задели, но Антон выбросил все это из головы. До сегодняшнего момента.       Пока он сидел на кухне, прикладывая к пострадавшему пальцу лед, Попов смотрел на него как-то странно. И было ли это связано с отвращением к таким травмам, или наоборот, с желанием что-то сделать из ряда вон, Шастун не мог понять. Или просто не особо хотел.       Попов видел, что Антон мнется, не решаясь о чем-то спросить, что было достаточно странно, потому что, обычно в компании тот совсем не стеснялся. — Шаст, давай уже свой вопрос. — Я случайно услышал твой разговор с женой…       Арс подавил в себе желание сжать зубы до скрежета. Шастун иногда бесил со своим желанием сунуть нос, куда не просят. Как сейчас, например. — Серый как-то обронил, что у тебя с ней только дружеские отношения. — Язык бы Серому вырвать за это. Ну, и что? — О ком ты с ней говорил, если не секрет? Ты сказал его, не её. Почему?       Попов не спешил отвечать. Матвиенко наверняка рассчитывал, что он все ему вывалит, они поговорят, но у него были другие планы. Он ведь не просто так позвонил жене. Она сказала ему именно то, что никак не оживало в его голове.       Арсений припарковался и заглушил двигатель. Затем распахнул дверь, бросив назад: — Пошли, горе луковое. — Арс, я паспорт у Сереги оставил, — вспомнил вдруг Антон, хмуря лоб. Он не думал, что друг проигнорирует его вопрос, но, кажется, тот не собирался отвечать. И это нервировало. А потом до Шаста дошло, что он просто полез не в свое дело. — Он у меня. — Попов открыл перед ним дверь, пропуская вперед.       Как оказалось, вывих не серьезный. Врач наложил лангет на безымянный палец левой руки и советовал носить в течении трех недель. Ну, и, желательно, больше ничего не ломать себе.       Выйдя из душного помещения, Антон остановил печатающего что-то на телефоне друга, пока они еще не успели сесть в машину. — Арс, прости. Я не должен был лезть с такими вопросами. — Хорошо, что ты это осознаешь, — не отвлекаясь от своего занятия, ответил Попов. — Впредь, прошу, соблюдай мои личные границы в этих вопросах. Не хотелось бы объяснять взрослому уже парню, в чем он не прав.       Антон моментально вспыхнул, убрав здоровую ладонь с его плеча. Арс поставил его на место, при чем не грубо, как, например, сделал бы он.       Попов мягко ему улыбнулся, взглянув сквозь свою челку, затем откинув ее привычным движением. — Шаст, закрыли тему. Я уже написал парням, что ты будешь жить. Они уже ждут нас. Давай отметим конец гастролей в этом году? — Да, конечно, — Антон улыбнулся несмело, понимая, что ему дали шанс реабилитироваться сегодня. Хотя, неприятный осадок все равно остался. — Нужно отжечь сегодня, чтобы было не так жалко расставаться и не скучать все это время по работе. — он заметил, как Арс вновь уткнулся в телефон, когда тот оповестил о сообщении, прочитал, нахмурился и вырубил его совсем. — Ты чего? Что случилось?       Попов как-будто опомнился, встряхнулся и усмехнулся. — Ничего. Все хорошо. Поехали отжигать, Тоха.       Антон удивленно посмотрел на его удаляющуюся к автомобилю спину. Резко меняющееся настроение Арсения для него было не в новинку, но каждый раз — как впервые.       И, наверное, узнай из-за чего Арс вдруг поджал губы, раздраженно отключив телефон, Антон бы еще больше удивился. — Ты поговорил с ним? — Нет. И не собираюсь этого делать. — Будешь продолжать себя мучить, значит. Арс, тебе не хватило, да? — Я не собираюсь с тобой это обсуждать. Не в таком тоне. — Попов, иногда ты упертый баран. — Какой есть. Я принял решение и не собираюсь его менять. — Я слышу эту хрень уже на протяжении двух месяцев. Что-то раньше я за тобой такого рвения не замечал. Что изменилось? — Не поверишь — звонок домой. — Знаешь, на твоем месте я бы ему все рассказал. — Ты не на моем месте, Серый. И не дай бог тебе вообще на нем оказаться. — Упертый идиот. И Дима со мной согласен, кстати.