Опасная игра

Даф проснулась уже в своей камере. Ее голова отяжелела и она вначале с трудом смогла ее поднять. Девушка оглядела клетку тяжелым взглядом и упала лбом на колени. Ей не хотелось «исследовать» помещение, как делали это другие заложники, ей не нужно тратить на это свое время. Когда Рэтган поймет, что она полностью отдалась яду и его влиянию, он сам поставит ее в известность. Она должна стать его оружием… — Доброе утро, пташка. Ее глаза медленно поднялись, она забыла о том, что Фэш сидел напротив нее. Его голос вырвался почти из неоткуда, насмешливым и елейным тоном. Дафна долго присматривалась в темноту, чтобы наконец увидеть оскал его лица. Он подошел ближе к решеткам и теперь черты лица стали четче. — Скучала по мне? — Фэш говорил все с таким же сарказмом, он усмехался над ней и злился одновременно. Дафна не понимала суть его слов, но теперь это было неважным. Он больше не является ее целью, даже если все вокруг твердят о другом. Ей больше не придётся гадать и пытаться понять его мотивы. — А вот я скучал по тебе, старый друг. — Я тебе не друг! — отрезала она, но голос все еще подрывался. — Или, что-то в этом роде. — Смейся сколько пожелаешь! — он сам рассмеялся. — Но сейчас я- единственный человек с кем ты можешь поговорить. Если конечно ты не хочешь сойти с ума. Эти слова прозвучали слишком нагло и слащаво, будто он нарочно показывает ей ее безвыходность, тешится над ней. Он наклонил голову рассматривая ее. От этого ей хотелось скрыться, натянуть одеяло на себя и укрыться под его покровом. Дафна не видела смысла разговаривать с ним. Здесь было темно. На потолке, между их камерами находилось отверстие служившим как освещение. Вот только из-за него можно легко запутаться во времени. Свет исходивший от него всегда был мутным и бледным, совсем как ночью. — Сейчас не утро. — ответила она. — Почему же? — его голос стал выше, он даже невольно наклонился вперёд, чтобы лучше ее расслышать. — Там, наверху время стоит в другом порядке- в настоящем. А здесь, лишь иллюзия. — ей было тяжело разговаривать, голосовые связки полностью отказывали работать после долгих криков, она просто сорвала себе голос из-за них. — Сейчас стоит глубокая ночь. Фэш задумался над ее словами, девушка заметила как он несколько раз провёл рукой об стену. В этой тишине, казалось даже такое не примитивное действие отдавалось громким откликом. Послышался легкий шелест, покрывший спину мурашками. — Я ориентировался по твоим пыткам. — это не прозвучало так едко, как она себе представляла, но напоминание об этом заставило ее съежится. — Я просыпался из-за них, каждый день. — Ох, ну уж извините меня, что помешала вашему сну! — она горела внутри себя, ей хотелось накричать на него, накричать на всех. Но казалась у неё не хватит и сил на это. Оставалось лишь проглатывать ярость, кипящую в груди и уговаривать себя потерпеть ещё немного. — Что они с тобой делают? — Тебе правда интересно? — Даф горько усмехнулась, во рту все ещё чувствовался вкус металла от которого ей хотелось вырвать. — Вообще-то именно я должна задаваться этим вопросом! Может быть пойдёшь и выяснишь это у своего гнусного деда? Ах да, он ведь хотел убить тебя, когда ты ещё не успел и родится. Ее голос вновь сорвался и она закашляла. Грудь болезненно сжалась и девушка упала на руки, пытаясь отдышаться, но вместо этого снова закашляла. Ей не хватало воздуха, чтобы вдохнуть его поглубже, он просто не пробивался дальше горла. Лицо парня ничего не выражало, он просто наблюдал за ней, пока она не пришла в норму. — Он хотел убить не меня, а мою мать. — его голос был ровным и спокойным, словно говорить об этом не представляло ему никакого труда. — Ты ошибаешься если думаешь, что можешь так меня задеть. Дафна поднялась и обратно села, закидывая голову назад. Ее грудь содрогалась при каждой попытке заговорить. — Я справился со всеми поставленными передо мной задачами. Я принёс славу своему клану, сделал ее одной из самых сильных. Так что, Элдред, не сможет помешать мне.  — Не принимай все заслуги на свой счет. Что ты сделал для своего клана, помимо позора на всю жизнь? Ты захлебнулся в собственном яде. — она тихо рассмеялась, сдерживая слезы от жгучей боли в груди. — Я сделал больше чем ты! — он не кричал, но голос его был твердым и полным отвращения. — Ты даже не смог убить меня… — ей хотелось смеяться, но боль не позволяла сделать этого. Эти слова не приносили удовольствия, однако ей нравилось следить за его реакцией. — Заткнись! — сквозь зубы прошипел тот. — Ты гордишься тем, что смог подняться из грязи, что стал главным наследником и последователем своего «дяди». Ты думаешь, что тебя все бояться, уважают и стремятся быть таким же. Но на самом деле ты лишь позволил им манипулировать собой. Стал никчёмной марионеткой, выполнял всю самую грязную работу, которую не дают даже палачам. Ты опустился ещё ниже, чем был поначалу. Тебя даже грязью обозвать стыдно! — Дафна резко вздохнула. — Скольких людей ты убил? Сотню? Тысячу? Это мерзко даже для такого как ты. Черт его дери, тебя даже не пытают и не допрашивают. Ты не нужен даже своим врагам, а все потому, что тебя могут только держать в клетке и обманывать временем. — А ты у нас святая значит, и от кого же я это слышу? — Фэш подошёл впритык к решеткам, он смотрел ей прямо в глаза яростно бросая правду в лицо. Он был возмущён абсолютно каждым сказанным ею словом. — Я убивал людей во имя своего клана. Меня терзала вина за содеянное, что я лишал жизни совсем невинных людей, но я делал это, чтобы мои люди жили! Я испытывал эгоизм хоть, что-то в отличии от тебя, ты же убивала бессовестно и хладнокровно. Ты жалкая пустышка. У тебя нету чувств! Дафна молчала, долго молчала. Она ничего не ответила, лишь долго смотрела ему в глаза поджимая губы и слегка кивая. Фэш почувствовал как по телу прошлась дрожь от этого взгляда, он знал, что перегнул палку, но не собирался признаваться в этом. Дафна скрылась из виду, ушла в самую глубь своей камеры и больше не проронила ни слова. Фэш не несколько раз моргнул, дабы убедится, что это ему не предвиделось. Она действительно исчезла, будто по щелчку пальцев. И даже вглядываясь в темноту парень не смог различить очертания тела. Ее словно здесь и не было. Слова Дафны были словно удар, внезапный и болезненный. Она взяла его мёртвой хваткой, бросала правду в глаза, точно била по голове прямыми словами; смелая и злая. Но он выдал ей ровно столько, сколько выдала она сама. Казалось этот разговор поставил окончательный крест между ними. Максимально чужие. Дафна не разговаривала и даже не реагировала на него в течении недели. Она как можно больше игнорировала тот факт, что он сидит рядом с ней. Ее ночные мучения не кончались, казалось с каждым днём они становятся все мучительнее и больнее. Фэш тоже пытался не обращать на неё внимания, все это время он считал, проговаривал внутри себя все сказанные им когда-то фразы и прочитанные истории. Нёсся по воспоминаниям, прокручивая их один за другим. Каждый день парень добавлял новый порез на своей стене, как делали это в тюрьме, сейчас их было больше двадцати. И утром он обязательно проходился по ним пальцами, со временем это стало рутиной и без ощущении углубления под кожей ему становилось не по себе. С тех пор как Дафна рассказала ему о мираже со временем, что затуманивало его представление, он начал считать уже в другом ходе. После той ночи, он ни разу не переставал считать, пока не заснул. Ему все же удалось найти хоть какие-то изменения, что происходили с приходом дня или ночи. Они были не заметны, однако это помогало не сбиться с счету. В камере было до дрожи холодно, и Фэш несколько раз замечал как тепло проникает в его тело. Это происходило лишь рано утром, агенты утепляли камеры, чтобы заключённые не умирали от переохлаждения. Но не сильно и только до одной температуры, чтобы они все-таки чувствовали озноб. Со временем Фэш привык к этому режиму, и каждый раз он просыпался, когда агенты начинали утеплять камеры. Это происходило примерно в четыре или в пять утра. Тепло практически не чувствовалось, она проходила по камерном лишь лёгким шлейфом. Но для него холод ощущался не так сильно, как Дафне. Их не переодели в тюремную одежду, они оба остались в своих нарядах с вечеринки в лесу. И если на Фэше была рубашка и плотный пиджак, то у Даф лишь кусок ткани прикрывающий ее грудь и верхнюю часть живота. А спина и руки оставались голыми и уязвимыми для сурового холода, что проникал в недры кожи, словно разъедал всю кровь внутри. Ему было искренне ее жаль, тонкая простыня не помогала утеплится, будто она была предназначена как способ посмеяться над жалостью заложников. За все проведённое время в клетке ничто не мешало ему в счете времени, кроме криков Даф. Он распахивал глаза и вырывался из постели, словно бешенный. Фэш не мог начать счет, все его мысли были забиты этим воплем и корчующей фигуры на полу. Он не мог ничего сделать, не мог помочь, ему оставалось лишь наблюдать и слышать ее мучения. Парень все ещё видел в ней врага, но он так привык тому, чтобы подозревать ее во всем, что перестал воспринимать как-то иначе. Было так сложно перестать думать о ней, перестать сочувствовать и надеется как-то помочь ей с этой болью. Фэш путался в мыслях, убеждениях и в собственных принципов. Он чувствовал как он предает самого себя. Его грызла совесть перед друзьями, перед своим кланом. Любой кто узнал бы о его мыслях, в ту же секунду отвернулся бы от него. И это ощущение не давало ему покоя. «Что ты делаешь с собой Фэш?!» Он забывал обо всем; о времени, о долге, о преданности. Все что было «до», улетала с его головы, пока он жмурил глаза ударяясь головой об стену. Ничего не имело значения, кроме ее криков. «Замолчи…замолчи, прошу тебя заткнись!» Затем Даф умолкала, ее тело все ещё содрогалась, а грудь поднимались вверх при каждой попытке вдохнуть воздуха поглубже. Она постепенно засыпала, прямо на полу, и Фэш боролся собой, чтобы не разбудить ее. Ему становилось плохо от одного взгляда на неё, каждая клетка в нем жалела ее. И это злило его до беления колен. Дафна стихала, а в ушах все ещё стояли ее вопли, они отдавались эхом в его голове. И он не мог засыпать после них. Фэш сидел так подолгу, обычно он дожидался до «утепления» камер, а затем смыкал глаза на часа два. Но в иных случаях, он просто не спал всю ночь, а затем и весь день. Дафна изредка поглядывала в его сторону, когда думала, что тот ее не замечает. Но она не задерживалась, одного взгляда ей было достаточно, дабы убедится, что он все ещё там. За всю неделю ее ни разу не забрали, помимо криков ночью Фэш не слышал ничего большего. Она оставалось все ещё слабой и вялой, но не так, как после пыток. Парень намеренно смотрел на неё не отрываясь, он надеялся, что так она наконец ответит ему. Но Даф все так же игнорировала его, она даже не смотрела на него, пусть даже случайно. Долгое время девушка ждала, пока Фэш перестанет следить за ней. Но не дождавшись она невзирая на его внимание принялась за дело. Ещё дома, она предвидела бойню, потому и надела под юбкой брюки для удобства. Даф быстрым движением разорвала ткань и сняла ее с себя. Она поделила их на длинные полосы по несколько штук, а затем переплетала их между собой в своеобразную косу. Таких она сделала две, а оставшиеся забинтовала на своей руки. Ей хотелось скрыть от чужих глаз, а в особенности от своих, набухшие чёрные вены. Дафне было противно смотреть на них, так конец казался неимоверно быстрым. Яд съедал ее изнутри, и она вновь теряла контроль над своим разумом. Фэш с недоразумением разглядывал ее, он понял, что эти косы предназначены как оружие или канат. Но он не понимал ее последних действии. — Какой у тебя план? — он впервые заговорил с ней за всю неделю. Девушка даже мимолетно подняла на него глаза, но затем сразу переключилась на бинтовку своих рук. — Его и нет. — коротко ответила та, после долгого молчания. — Я не верю, что бы ты бросилась к агентам без плана. — в таком же тоне сказал Фэш. — Как видишь все же бросилась. — Полно придуриватся! — резко бросил он. — Ты могла убежать, у тебя был шанс, но ты все равно полезла в бой. Что тебя остановило? Дафна перестала вязаться с тканью, теперь она открыто смотрела ему в глаза. Ярость в ней не угасала ни на секунду, она сама задавился этим вопросом перед каждой пыткой, после каждого приступа паники или боли. Она задавала этот вопрос, но не могла ответить. У неё не было цели, когда она рвалась вперёд к Рэтгану. План назрел только после заключения, и то это скорее было утешительным призом. Чтобы она хотя бы попыталась сделать, что-то перед смертью. — Тебя это не должно интересовать. Фэш обречённо закрыл руками лицо. Он глубоко вздохнул и на секунду отвернулся от неё. Парень заметил как у той сузились глаза, когда он присаживался на пол, она недоверчиво наклонила голову набок притягивая к себе колени. — Знаешь Эванс, — тихо произнёс он. — Ты тратишь слишком много времени, чтобы убедиться, что у меня достаточно причин ненависти. Это странно. Она пристально посмотрела на него. — Обычно люди так не поступают. — заметил он. — Мы устроены так, что наш мозг пытается находить оправдания нашим действиям. Рационализировать их, чтобы нас не съедало чувство вины. Мы извиняемся, когда чувствуем себя виноватыми. Это помогает нам уснуть. Люди не склонны считать себя плохими. Они убивают и лгут, чтобы защитить себя, своих друзей и семью, или же свои деньги и статус. Даже твой отец и сестра не считают себя такими. Они просто думают, что лучше всех остальных, по их мнению они- это Высшая Сила, заслужившая власти. Но ты… — он тоже склонил голову, изучая ее лицо. — Ты действительно считаешь себя злом, обидчиком земли и грешницей. Ты думаешь, что заслуживаешь, чтобы тебя ненавидели, мучали и пытали. И я все время задаюсь вопросом, почему это происходит именно с тобой. Лицо Дафна становилось все холоднее и холоднее, пока он говорил. — Я избавлю тебя от лишних усилий, — сказала он, и уголки его губ приподнялись. — Я и так ненавижу тебя. Можешь больше не пытаться убедить меня в этом сильнее. Я уже тебя ненавижу. Больше, чем кого-либо другого. Я ненавижу тебя настолько, что теряюсь в этой ненависти! Не стоит тратить силы, чтобы доказать мне, что ты чудовище, я достаточно слышал о Призраке. Фэш остановился, чтобы прервать зрительный контакт. Казалось, ещё чуть-чуть и она продырявит ему лицо. Парню было трудно выплевывать всю правду наружу, он так долго держал все внутри себя, что забыла каково это. — Но Дафна— не была монстром. В ней ещё осталась доля человечности. Она пыталась, что-то исправить. Загладить вину за какой-то поступок. Она раскаивалась. Фэш понял, что его анализы были верны. Дафна вовсе не хладнокровная, она и вправду скрывает все слабое, заменяя его на сильное. Он сомневался, что она расскажет, что ею движет. Даф слишком старались скрыть это. Каждое ее действие и фраза, запутывали его только, чтобы сохранить все в тайне. — У нас была сделка. — вдруг произнесла Даф. — Ты должен мне один ответ. Выражение ее лица заметно изменилось, но Фэш не разобрал его. Он совсем забыл о их сделке. И теперь, когда ему придётся ответить честно, заставляло его беспокоится. Неизвестно о чем именно спросит Даф. Пусть даже если парень все это время говорил ей одну лишь правду, сейчас эта казалось рискованным. — Спрашивай. — У тебя была возможность меня убить. — парень сник, его тело покрылось напряжением от грядущего разговора. — так почему же не убил?