* * *
Первый же взгляд на неё сегодня заставил мурашки пробежаться по всему телу Брюса. Селина была так красива. Прекрасна. Потрясающе сшитое, продуманное до мелочей платье сидело на её небольшой, утонченно-хрупкой фигуре даже более чем идеально. Она приехала к поместью уже одетая и собранная. От счастья их отделяли всего несколько десятков минут. Несколько десятков минут — и всё, что было в прошлом, останется где-то там, за чертой. Гости постепенно собирались в церкви, где должно было состояться венчание; они ожидали виновников торжества и делились друг с другом светлым, радостным настроением, даря взаимные улыбки, обмениваясь какими-то ненавязчивыми приятными новостями и рассказывая, кем они приходятся жениху и невесте. Здесь должны были собраться лишь самые близкие, самые родные люди — но их, тем не менее, вопреки ожиданиям Брюса, оказалось достаточно много. Друзья, знакомые, даже некоторые коллеги по работе, а также те, кого герой называл семьей, хоть они и не являлись ему кровными родственниками — все они рассаживались по лавочкам в ожидании торжественного момента. Это было так приятно — осознавать, что столько людей пришло поддержать сегодня их обоих, пришло порадоваться вместе с ними. Столько людей не испытывает никаких... сомнений. Брюс и Селина были готовы даже быстрее, чем поначалу предполагали. — Ты приедешь первым, — возбужденно говорила девушка, вероятно, мысленно представляя, как это будет происходить. — Зайдёшь в церковь и будешь ждать моего появления. А потом... Ах, потом я буду идти вдоль скамеек к алтарю, буду приближаться к тебе. Мужчина улыбнулся и приобнял её за талию. — Так и будет, — он легко коснулся губами её щеки и затем отстранился. — Только нужно не забыть взять самое главное. В верхней комнате, на комоде у Брюса хранились их с Селиной обручальные кольца в красивой бархатной коробочке. Герой купил их уже достаточно давно, но специально не показывал невесте, чтобы они стали сюрпризом. Селине не терпелось увидеть их оформление, посмотреть, каким будет выполненный на заказ дорогой дизайн. По крайней мере, Брюс был уверен, что она в нетерпении. — Так возьми их скорее, — девушка засмеялась и мягко подтолкнула его в спину. Брюс кивнул и быстро пошёл к лестнице, поглядывая на часы. Улыбка сошла с его лица, как только он шагнул в спальню и прикрыл за собой дверь, выдыхая. Брюс не мог понять, что заставляет его так нервничать. Да, такое событие в жизни любого человека — это огромные перемены, это волнительно и захватывающе. Но разве ему, Брюсу Уэйну, Бэтмену, привыкать к подобному? Его жизнь была сопряжена с моментами, которые каждую ночь обещали постоянные изменения и неизбежные риски. Зачастую она могла висеть на волоске, и даже это не уменьшало непоколебимой уверенности в себе и в своих действиях. Наоборот, любые нарушения стабильности всегда прибавляли адреналина в кровь, заставляя быть лучше, смелее, увереннее. Так что герой задавался вопросом, что же действительно не так сейчас. Он врал сам себе, пытаясь думать о том, что не знает ответа. Потому что он знал. Слишком хорошо знал. Брюс встряхнул головой, чтобы отогнать ненужные мысли, и отлип от двери, к которой прижимался спиной. Слегка кашлянув и оправив пиджак, словно перед речью на собрании, он чуть кивнул самому себе и подошёл к комоду. Герой потянулся взять симпатичную бордовую коробочку, что лежала возле зеркала и ждала своего часа — но что-то вновь заставило его замереть. Брюс перестал дышать. Острое ощущение чужого присутствия в комнате ударило его, словно хлыстом. Но это не чувствовалось как что-то непривычное или страшное. Нет, брюнет знал, что надо делать. Он медленно поднял голову. В отражении на него смотрел не Брюс Уэйн. Вместо нарядного молодого человека зеркало отражало большую чёрную тень с заострёнными ушами, которая сверлила Брюса ответным взглядом. Сурово и хмуро. «То, что ты делаешь — неправильно», — твердила тень, — «Пора перестать обманывать самого себя». — Это не так! — воскликнул Брюс, мотая головой и настойчиво хватая с комода кольца. — Свадьба с любимым человеком не помешает мне защищать город. «Разве? Хм. Возможно. Но дело не совсем в этом, верно? Память — вот, что не даёт тебе покоя. Моменты прошлого, которые сознание так не хочет отпускать.» Герой закрыл глаза и в очередной раз встряхнул головой, прогоняя видение. Это просто переутомление. Лёгкое волнение, недосып, усталость. Всё это выливается вот в такие последствия. Брюс даже фыркнул от нелепости ситуации и, постаравшись больше не думать ни о чём, кроме ждущей его внизу невесты, покинул спальню.***
Сердце стучало, словно бешеное. Глуповатая улыбка сама собой расползалась на лице. Момент единения двух душ вот-вот должен был наступить. Пути назад не было, и казалось, что уже ничто не способно помешать этой радости. Они стояли возле массивных деревянных дверей, иногда едва слышно хихикая и ожидая, пока жениха пригласят войти. — Брюс, я... Я так волнуюсь! Никогда бы не подумала, что это будет страшнее, чем каждую ночь выходить бороться с врагами, — она хихикнула, слегка прикрыв губы кончиками пальцев, и затем подняла взгляд на Брюса. Счастливый, светящийся взгляд. — Знаешь, я никогда не была на таких церемониях. Видела только в кино. Ну, знаешь, все эти смазливые мелодрамы со счастливым концом, когда ты следишь за главными героями и даже плакать хочется от трогательности момента... — она на секунду опустила взгляд в пол и тихо выдохнула, а затем прошептала. — Я бы и представить не могла, что тоже стану такой счастливой, как они... — Селина... — Брюс чувственно вздохнул, взял её руки в свои, нежно сжал их. Поднёс к своим губам и собирался поцеловать. Но что-то ему помешало, и он просто медленно опустил их обратно, лишь слегка сжав пальцами. На мгновение герою показалось, что во взгляде невесты мелькнуло то, что можно было бы назвать немым и едва заметным... пониманием. Глубоким осознанием всего положения дел. И это что-то несло в себе не столько сомнение, сколько оттенок необъяснимой тоски и безысходности. Будто Селина ощущала то же самое, что и он, просто тщательно скрывала это за маской придуманного счастья. Где-то в глубине души Брюс понимал, что часть его хотела бы, чтобы это было правдой. Чтобы его возлюбленная разделяла с ним все эти неподдающиеся описанию душевные терзания. Этот мимолетный контакт взглядов длился всего секунду, после чего девушка улыбнулась шире и выдохнула. — Ну, тебе пора! Ты знаешь традиции. Я появлюсь через несколько минут. Скажу подружкам невесты, чтоб не забыли лепестки. Она хихикнула и шутливо пихнула мужчину ближе к двери. Брюс шёл под восхищенные вздохи и нетерпеливое перешептывание, под искренние улыбки и дружеские подмигивания. Как бы сильно ему хотелось видеть своих родителей среди этих светящихся лиц. Может быть, они бы гордились им? Как сейчас гордится Альфред. Герой поймал полный родительской любви взгляд дворецкого и чуть кивнул ему, пока наконец не завершил свой путь у алтаря. Священник, свидетели. Всё как и должно быть. Зал ещё некоторое время тихо шелестел разговорами, пока наконец не затих. Когда эта приятная, обволакивающая тишина заполнила пространство, Брюс вновь смог прислушаться к своим ощущениям. Он слышал собственное сердце. Оно стучало так, словно пыталось пробить броню, которой сейчас не было на герое, но которая словно продолжала присутствовать, даже сейчас. Стучало где-то в горле и в ушах, в голове. Стучало, и стучало, и стучало... Мысли стали уплывать, поддавшись волнению тела. Герой словно перестал находиться здесь, в этом зале — он покинул стены церкви и парил над городом, уцепившись за край высотного здания бэт-крюком, а за спиной развивался по ветру плащ. Шум улиц наполнял окружающее пространство, и было так хорошо, так легко, так свободно. Брюс не хотел обратно; ему нравилось плыть вот так, плыть и плыть вместе с мыслями где-то вне этой реальности... Но что-то заставило Бэтмена начать медленно оседать на землю, возвращаться. Какое-то постепенно закрадывающееся в лабиринты подсознания тревожное ощущение. Поначалу это было лишь чем-то неосознанным, бесформенным, пока Брюса внезапно не ударило, словно молнией, осознание причины этого неприятного, вязкого чувства тревоги. Селины не было слишком долго. Сколько минут прошло? Она ведь уже должна была войти в зал, разве нет? Герой ощутил, как резко вздрогнуло внутри сердце. Он бегло осмотрел сидящих в зале людей, которые уже начинали обеспокоенно поворачиваться в сторону дверей и недоумённо перешёптываться. На мгновение позволив себе наивность, Брюс предположил, что, возможно, его невеста просто находится в раздумьях, и потому никак не решается сделать этот шаг в иное будущее. Он даже слегка улыбнулся, решив, что Селина может так и не появиться, потому что понимает его слишком хорошо. Разделяет все переживания. Но догадки в секунду развеялись, когда герой услышал приглушённые звуки пальбы где-то снаружи. Это был сигнал, запустивший в голове Бэтмена моментальный мыслительный процесс. «Опасность!» — запульсировало в мозгу. По залу прошлась волна испуганных вдохов, и в следующую секунду началась паника. Брюс даже не успел задать самому себе вопрос, кому могло понадобиться проникать на его свадьбу. «Вывести людей через задний выход; найти Селину и убедиться, что она в порядке; остановить преступников.» Перечень незамедлительных действий был ясен, как и всегда в экстренных ситуациях. Воспользовавшись возникшей в зале суетой, Брюс скользнул в сторону, чтобы затеряться меж людей. Заметив среди них Альфреда, брюнет выловил его из взволнованной толпы и, взяв за запястье, повёл за собой в сторону небольшой двери за алтарём. — Альфред, времени мало! — он начал быстро объяснять, стараясь не поддаваться общему волнению и заметив, что старик тоже пока хорошо держался. — Нужно постараться вывести всех из церкви. Я задержу преступников снаружи. Дворецкий сосредоточенно кивнул, следуя за Брюсом. — Самое главное — спасайся, если возникнет угроза непосредственно тебе, — это были последние слова героя перед тем, как он, открыв дверь, вновь скрылся где-то средь толпы, не дав Альфреду возможности ответить. Звук стрельбы всё приближался, начинали слышаться голоса. Не прошло и пары минут, как через основные двери навстречу угрозе вылетела чёрная тень с заострёнными ушами, тут же сбивая одного из крупных вооружённых мужчин с ног. Это действие вырубило преступника, и герой только теперь заметил, что на нём была небрежно разрисованная клоунская маска... Подняв взгляд, Бэтмен обнаружил, что вся остальная группа нападавших, которая пока держалась немного поодаль, выглядела похожим образом, и это не оставляло никаких сомнений в том, что за личность стояла за происходящей опасной ситуацией. Герой обратил внимание, как бандиты незаметно, но уверенно пробуют распределиться по периметру вокруг церкви, чтобы не дать никому покинуть её стены. Именно поэтому они не спешили вламываться внутрь. Бэтмен мог бы попытаться остановить их, не дать завершить задуманное, но для начала необходимо было найти Селину. Мысль о том, что девушку могли успеть схватить, заставила сердце Брюса подпрыгнуть и удариться о твёрдый кевлар. Сбив со своего пути ещё одного преступника, Бэтмен, не задумываясь, бросил случайный взгляд куда-то в сторону переулка напротив, и едва не выдал облегчение громким выдохом. Селина аккуратно выглядывала из-за тёмного угла и смотрела на героя, показывая знаками, чтобы он не волновался за неё. Больше всего на свете Брюсу хотелось бы сейчас крикнуть ей, или хотя бы как-либо намекнуть, чтобы она ни в коем случае не оставалась здесь. Чтобы скорее уходила. Но что-то подсказывало герою, что она не уйдёт. Время не позволяло думать слишком долго, и Рыцарь вынужден был оставить решение за ней, а самому наконец начать давать серьёзный отпор противнику. Он знал, что зачинщик этого нападения вот-вот появится. И злость сама по себе начинала вскипать в венах при одной лишь мысли об этой безобразной окровавленной улыбке, о глумливых фразах, вырывающихся из этого порочного рта, о противном безумном смехе и о... Бэтмен встряхнул головой, пытаясь отогнать ненужные и такие лишние сейчас мысли. Общая ситуация заставляла его терять хладнокровность, терять внимание и концентрацию. Вокруг него уже смыкалось кольцо противников — и хотя их число составляло приличную цифру, ничего из происходящего не было тем, с чем бы Тёмный Рыцарь не мог справиться... если бы только не странное головокружение, начинавшее охватывать его в столь неподходящий момент. Брюс не мог понять, что было виной этому состоянию, но он чувствовал, как сознание стало настойчиво пытаться уплыть, ноги слегка ослабли, а собственный взгляд постепенно затуманивался, сужая видимость до ближайших к нему бандитов. Вырубив ещё пару громил, Бэтмен обратил внимание на зеленоватое облако чего-то распылённого, повисшее в воздухе вокруг них и заволакивающее окружающее пространство всё гуще и гуще, мешая и без того расфокусированному взгляду. Чёртовы мысли никак не могли собраться в кучу. Что это? Дым? Туман? Это выглядело чем-то слишком знакомым. Газ... Лишь теперь он заметил, что маски, закрывавшие лица врагов, были не просто элементом ненавистного Брюсу клоунского стиля, но и респираторами. Как он мог не увидеть этого сразу? Впрочем, думать об этом уже не было ни какого-либо смысла, ни времени, ни даже сил, поскольку глаза сами собой начали медленно закатываться. Его пошатнуло, и он с трудом удержал равновесие, чтобы не повалиться на землю. К горлу подкатила неприятная тошнота, всё вокруг плыло, словно герою только что довелось пережить шторм на маленькой лодке посреди моря. Среди зелёного тумана нарисовались очертания фигуры, не похожей на все остальные — она была высокая и худая, а её приближение сопровождалось ожидаемым громким смехом, отдающимся эхом вокруг. — Как ты... смеешь, — язык заплетался и едва мог синхронизировать речь с мыслями, но всё же Брюсу удалось прорычать это с ненавистью и пронзить врага яростным взглядом. Джокер выплыл из облака и появился прямо перед ним, сверкая улыбкой и разводя в стороны руки, будто бы собираясь заключить Рыцаря в приветственные объятия. Затем он оперся обеими руками о трость и скомандовал что-то паре своих подопечных, после чего те моментально скрылись за дверьми церкви. Брюс попытался дёрнуться в их сторону, но ему помешал резкий удар по голове. В обычном состоянии это не лишило бы его последних сил, но сейчас, надышавшись газа, он не смог сопротивляться охватывающей его слабости. — Ай-ай-ай, дорогой. Как невежливо ты встречаешь своего главного гостя! — Джокер замахнулся тростью и, расхохотавшись, вновь обрушил удар на героя, попав приблизительно в область виска. Последнее, что Бэтмен почувствовал — это удар тела о твёрдую поверхность асфальта и ужасное, гнетущее разочарование в собственных силах и способности к концентрации. Он надеялся, что Альфред успел обезопасить гостей...***
Брюс очнулся под омерзительный монотонно гудящий звук, не сразу сообразив, что это гудит у него в голове. Слегка встряхнувшись и собираясь потянуться к маске, чтобы снять её, он обнаружил себя практически полностью обездвиженным. Впрочем, ничего иного ожидать и не стоило. Разлепить глаза стоило определённых усилий, но спустя минуту стараний Брюс сумел справиться с этой задачей. Джокер стоял неподалёку прямо напротив него, буквально в нескольких шагах, и держался за ручку небольшой двери, за которой не было слышно ничего, кроме пугающей тишины. Демонстративно проигнорировав присутствие клоуна, Бэтмен принялся осматриваться вокруг. Заметив, что его руки и ноги прочно привязали к стулу, он едва было не усмехнулся, но вместо этого лишь закатил глаза: такой способ удержать его был настолько стандартным, а ситуация между ним и Джокером — настолько привычной, что становилось просто-напросто забавно. Что ж, в любом случае, выбраться будет не так просто, и на это так или иначе понадобится время. Они находились в небольшой тускло освещённой комнате, похожей на запасное помещение вроде хранилища. Единственное, что позволяло хоть немного видеть в полутьме — это одна маленькая лампочка, висевшая под низким потолком. Бэтмен напряжённо вздрогнул, когда понял, что дверь, которая сейчас красовалась перед ним, слишком сильно напоминает ту, через которую он собирался выводить людей наружу. Теперь становилось очевидно, что это была ошибка, и здесь на самом деле нет никакого выхода. Джокер сделал вид, будто находится в неком недоумении, хотя на самом деле было заметно, что он откровенно веселится. Он сделал шаг в сторону своего пленника и помахал рукой, якобы проверяя реакцию. — Что, между нами уже даже обычное приветствие больше не входит в список традиций? Ку-ку, Бэтмен, я здесь, если что, — он усмехнулся, когда получил в ответ сердитый, угрюмый взгляд оппонента. — Ублюдок, — коротко процедил Брюс, смотря на него исподлобья и не желая разговаривать с человеком, который посмел отнять у него даже... даже свадьбу. — А-та-та, — тот хихикнул. — Тебе не стоит грубить мне, сладенький. Сейчас объясню, почему. Безумец вернулся к двери с одним быстрым движением распахнул её. Это было очень в его стиле, как ненароком подметил Брюс — эта помпезность в каждом действии, эта игра на зрителя. Джокер был способен из чего угодно сделать шоу, и пытаться это отрицать действительно не имело смысла. В глаза герою ударил свет, и через пару мгновений он увидел уже знакомые алтарь и зал церкви, знакомые колонны, своды и росписи, знакомую мраморную плитку на полу... Которая была забрызгана багровыми пятнами. Сердце зашлось в поистине безумном ритме, глаза расширились от ужаса, и взгляд стал медленно перемещаться дальше, переходя от брызг крови к красным лужам, а затем — к трупам. К трупам его гостей, невинных людей, что пришли на свадьбу и не успели даже позвать на помощь, как оказались окружёнными. Это были его самые родные люди. Его друзья, его семья. Картина стояла поистине ужасающая. Этот праздник, этот день, который должен был стать новым этапом в жизни Брюса — и, впервые за долгое время, счастливым этапом — был омрачён. Пять, семь, а, может быть, даже десять человек из гостей лежали мёртвыми телами на кафельном полу. Пол церкви, усеянный трупами. Кощунство, возведённое в степень абсурда. Остальные, не издавая ни единого звука, сидели на полу в окружении вооруженных громил, которые смыкали ряд прямо над ними и опасно держали стволы поднятыми. Взгляд героя начал судорожно метаться по залу, насколько это позволяла видимость, пытаясь найти среди заложников Альфреда, Дика и остальных самых близких ему людей. От сердца немного отлегло, когда он увидел их испуганно сидящими рядом с остальными выжившими, но едва ли это облегчило общую ситуацию. Герой всё ещё пребывал в состоянии шока, когда дверь захлопнулась, погружая комнату обратно в полутьму. Выражение лица Джокера сделалось более серьёзным. — Считай, что это были несколько предупредительных выстрелов, Бэтмен, — он чуть нахмурил брови и подошёл уже вплотную к заложнику. — Надеюсь, это достаточно весомый аргумент, чтобы ты сидел тихо. Брюс поднял на него опустошённый, даже слегка растерянный взгляд. — Если кто-нибудь из этих милых людей попытается бежать или вызвать полицию, или если ты сейчас будешь пробовать сопротивляться — я буду вынужден убить каждого. Каждого, кто сидит там на полу. Джокер небрежно придвинул ногой пустой стул, стоящий неподалёку, и поставил его перед Бэтменом спинкой вперёд, вальяжно усаживаясь так и облокачиваясь о спинку локтями. Герой понимал, что ему нужно собрать в кулак всю свою внутреннюю силу, всю волю духа, чтобы оставаться спокойным, ведь в противном случае это может обернуться опасностью для людей, а их жизни сейчас стояли превыше всего остального. Мысли о том, что на месте тех трупов сейчас могли бы быть Альфред или Селина, заставляли безмолвно трепетать и, в то же время, — слегка отрезвляли, понемногу возвращая Тёмного Рыцаря в привычное сосредоточенное состояние. Впрочем, сил по-настоящему разозлиться всё ещё не хватало. Брюс ощущал лишь пустоту. — Зачем?... — единственное, что он смог выдать после нескольких мгновений молчания. Клоун неодобрительно помотал головой. — Неверное начало разговора. Вопросы сегодня буду задавать я. Джокер извлёк откуда-то из рукава нож и принялся вертеть его меж пальцев, заставляя лезвие периодически сверкать в темноте. — Чего ты хочешь? Просто скажи это, — устало выдохнул Брюс, чувствуя себя таким подавленным, таким разбитым. Отчего-то его слова рассмешили психа, и тот вновь расхохотался. — О, ты ничуть не изменился, Бэтс. Ха-ха-ха! Всё так же не слышишь ничего из моих слов, — не было ничего удивительного в том, что выражение лица клоуна с угрожающего вновь сменилось весёлым. Это было нормально для Джокера, и Бэтмен даже перестал обращать на подобные вещи внимание. — Что ж, по идее, я должен был бы сейчас кого-нибудь пристрелить, поскольку ты с первой же секунды беседы нарушаешь установленные условия, но я слишком по тебе соскучился, и потому прощаю эту твою мышиную глупость! Он положил руку герою на плечо, но тот с омерзением отдёрнулся, вызвав очередной смешок. Джокер пожал плечами и вернулся к своему прежнему положению на стуле. — Итак, как я заметил, ты не особо позаботился о том, чтобы позвать настоящих друзей на своё торжество. Собрал здесь всякий сброд, но даже не подумал о старом добром мне. Нехорошо, — клоун покачал в воздухе лезвием ножа. Если бы не серьезность ситуации, Брюс готов был бы фыркнуть. Так или иначе, его голос теперь выдавал ни что иное, как пренебрежение. — Это и есть причина, по которой ты заявился сюда? — Бэтмен знал, что, разумеется, на самом деле это не так, что безумцу, как всегда, что-то от него нужно, но подобное начало разговора действительно заставило немного приободриться. У Брюса даже возникло желание начать общаться с врагом в той же напыщенной манере, в которой привык вести с ним беседу сам Джокер. Конечно, Бэтмен не станет делать так, это совершенно ему не свойственно. Но Брюс, Брюс Уэйн, находящийся под маской, искренне желал бы добавить хотя бы маленькую долю язвительности своему голосу. — Не путай причину и повод, Бэтси. Не делай вид, что величайший детектив ничего не понимает. Брюс собирался что-то ответить, но за дверью неожиданно послышался чей-то резкий рычащий голос, велевший заткнуться. Герой на секунду прикрыл глаза и неслышно сглотнул, понимая, что людям снаружи всё ещё грозит опасность и что приспешники Джокера не слишком терпеливы, чтобы не подавить чью-либо панику самым грубым способом. — Дай мне предупредить их, чтобы они сидели спокойно, — он вернул взгляд на безумца и постарался говорить как можно более ровно и сосредоточенно, подчёркивая, что в данный момент речь была действительно об очень серьёзных вещах. — Я лишь скажу им, что они в порядке. И тогда они не будут мешать нам разговаривать и создавать проблемы твоим парням. — Но они не в порядке, и ты прекрасно это знаешь, — хмыкнул Джокер, скалясь. — Хочешь соврать своим гостям, чтобы только удовлетворить своё чувство долга перед ними? Чтобы успокоить самого себя? Впрочем, это в твоей манере. Ты всегда так делаешь, я не должен быть удивлён. Бэтмен дёрнулся на стуле, издав короткое негромкое рычание. — Я не поступаю так! Я забочусь только о безопасности людей. И не тебе судить о моих принципах. Ублюдок... Последнее он едва слышно процедил сквозь зубы, пытаясь успокоить себя, понимая, что нельзя провоцировать колуна, особенно сейчас. — О, ну разумеется. Ты же наш святой Рыцарь в сияющих доспехах и никогда не поступаешь неправильно! — Джокер вскочил со своего места, разведя руками. Кажется, он начинал сердиться. — Воплощение добра и справедливости! Защитник и герой Готэма! Ха-ха-ха! Он снова засмеялся, но, кажется, на этот раз скорее с какой-то агрессией, чем с весельем. — Что ж, а как насчёт того, как ты поступил со мной? А, Бэтмен? — Джокер ткнул себя ладонями в грудь, будучи, как всегда, максимально экспрессивным. — Как насчёт меня?! Брюс вновь не успел ответить. Со стороны двери раздались звук выстрела и следующая за ним волна испуганных вздохов. Кто-то не выдержал и попытался сбежать. Либо сопротивляться. Либо разговаривать с приспешниками клоуна. Так или иначе, этот ужасающий звук означал лишь одно — что ещё одного человека не стало. Джокер повернул голову на шум и затем вернул взгляд обратно, расплываясь в ухмылке. — А часики-то тикают, Бэтмен. Ха-ха-ха! Чем дольше ты будешь молчать, чем больше людей там, снаружи будет умирать. — Что ты от меня хочешь?! — почти в отчаянии зарычал герой. — Я правда не понимаю, чего ты от меня ждёшь! Что мне сделать, чтобы ты прекратил весь этот ужас? Джокер покачал головой и цокнул. — Что сделать? Хмм, ты уже готов вот так легко выполнить всё, что я скажу, ради спасения этих людишек? — он задумчиво потёр свой подбородок, нарочито медленно вышагивая перед Бэтменом. — Знаешь, мне кажется, у меня дежавю. Что-то похожее между нами уже было, не припоминаешь?...