5 Правил Счастливой Жизни

Дэмиен не смог забыть их разговор с Лори, так что он постоянно возвращался к нему в мыслях, каждый раз по-новому осмысливая информацию. Наступил четвертый четверг ноября – День Благодарения. Большинство учащихся уже забрали родители, а Дэмиен, с собранными сумками, сидел в холле общежития, разжевывая один за другим сушеные бананы. Вчера Лори раскрылся ему более чем за все проведенное с ним время. Можно сказать, вывернул душу наизнанку, рассказывая о своих чувствах. И хоть Дэм не особо понимал смысла его слов, но было ясно одно – оказывается, Лори тоже умел что-то чувствовать. Конечно, Дэм и раньше так считал, но то были лишь догадки, так как единственные эмоции, что он видел у Лори, были лишь агрессия и раздражение. Ну, еще немного кратковременной радости, но это не стоило считать за полноценные эмоции, так как они были практически неосознанными. Возможно, даже сам Лори не осознал их. В холле было непривычно тихо и пустынно. Дэмиен даже думал открыть новую книгу, что он купил еще несколько месяцев назад, но так и не смог прочитать, но встретился глазами с матерью, что пришла забрать его на ужин. «Не думал, что она сдержит свое обещание», - думал Дэм, сидя на переднем сиденье в машине и глядя на извилистую дорогу. Он думал сказать об этом вслух, но понял, что звучать такое может обидно, поэтому решил прикусить язык. Отношения с мамой у них стали удивительным образом налаживаться, так как она сама начала желать этого. Дэмиен с грустью понял одну важную взрослую вещь: если ты хочешь наладить с кем-то отношения, но другой не видит в этом смысла, то все дальнейшие попытки станут игрой в одни ворота. Ужин прошел удачно. Они мирно посидели около часа, пережевывая салаты и тыквенный пирог. После были недолгие разговоры с родственниками, а также планирование дальнейших поездок к ним. Они зажгли свечи, расставив их по всему залу. Дом, а, если быть точнее, половина их дома наконец-то выглядела по-праздничному. В районе девяти часов вечера, Дэмиен и его мама вместе сидели на диване, и каждый был занят своим делом. Джерри печатала план работы на последующие месяцы, а Дэмиен переписывался с бостонскими друзьями, которых осталось уже не так много, так как время, проведенное в другом пансионе, стирало приятные воспоминания о другом. Телефон завибрировал, и Дэму пришло сообщение от Каспер. «Ого», - в смятении подумал Дэмиен, открывая его. Каспер писала о том, что сейчас находится вместе с родителями, но завтра абсолютно свободна. Поэтому, если Дэмиен хочет, они могли бы встретиться и прогуляться. Все еще пребывая в удивлении, он отправил Каспер, что был бы рад увидеться с ней, так как тоже не имел особых планов. Понятие «друзья» было в сознании Дэмиена расплывчато. Он называл друзьями тех, с кем мог нормально контактировать продолжительное время. Это не означало совместных вылазок куда-либо или раскрытия друг другу собственных тайн и секретов. Ему всегда хотелось иметь друга или подругу, с которыми можно было дурачиться и веселиться ночи напролет, нарушая незначительные правила и сбегая из дома, ради поиска приключений. Фильмы, по крайней мере, уверяли, что это является эталоном дружбы и лучшего ее доказательства. И вот сейчас у него, похоже, появлялась такая возможность в лице Каспер. По крайней мере, она действительно казалась той самой необычной подругой, с которой никогда не соскучишься. И если раньше она выглядела пугающе и отталкивающе, то теперь похожа на человека, что просто не привыкла сразу же сближаться с людьми. Они ведь даже правила уже вместе нарушали. Конечно, Дэмиен не мог назвать это веселым времяпрепровождением, но сам факт этого действия уже можно было считать исполненным в списке «подростковых дел». Во время распродаж, на улицах, обычно, не протолкнуться. При этом, нет никакой разницы, в какой части США ты находишься – скидки настигнут тебя везде. Дэмиен не был сильным транжирой, так как ему не было смысла тратить много денег там, где, по сути, никакие безделушки не понадобятся. Тем более, он всегда учился с обеспеченными детьми, что никогда ни в чем не нуждались и не тряслись за каждой новинкой. Каждый из них прекрасно знал, что, если ему действительно что-то захочется, то он непременно получит нужную ему вещь. Так было и с Дэмом. В вопросах финансов он никогда не был стеснен. И это чуть ли не единственная вещь, с которой у него никогда не было проблем. Стоило попросить маму отправить ему некоторую сумму денег на личные расходы, как ответ приходил практически мгновенно на карту. Иногда мама спрашивала о точной сумме, а часто просто кидала двух-трехзначную цифру без всяких разговоров. Но когда у тебя есть возможность получить все, желание иметь что-либо отпадает, уступая месту человеческим чувствам. Без нужды в деньгах, возникает желание получить то, что купить невозможно – любовь и внимание. Каспер и Дэмиен прогуливались по Пост-стрит, изредка заглядывая в магазины, но с ужасом уходя, завидев толпу людей. На улицах было также людно, так что они просто решили посидеть в какой-нибудь кафешке и выпить кофе. Свернув на Гайд-стрит, они заметили крохотное кафе, куда и решили зайти. Оно было расположено далеко от привычной суеты и выглядело уютно с внешней стороны здания: яркая вывеска гласила о том, что это кафе стоит здесь с 1950 года и славится своими вкуснейшими панкейками. Внутри оно было уютным, хотя и совсем крохотным: в помещении теснился лишь прилавок с небольшой стеклянной витриной для выпечки, да три столика, один из которых был уже занят пожилой парочкой. Пахло сухой древесиной, а через широкие рамы окон проходил теплый свет улицы, останавливаясь на линолеуме, сделанном под вид брусков темного дерева. Кафе напоминало маленькую мастерскую гениального художника, что развешивал свои картины и фотографии всюду. На стенах уже не было места для других, если хозяева решат повесить другие фотографии. Весь этот вид не сильно вписывался в стиль Сан-Франциско, но был приятен глазу, так что ребята единогласно решили остаться и посидеть здесь. Милая девушка налила им черный кофе из кувшина, а также порекомендовала попробовать их фирменные шоколадные панкейки с черникой. Пока Каспер и Дэмиен ждали своего заказа, они весело обсуждали то, как каждый из них вчера провел день. - Мы сначала долго смотрели парад, а после к нам приехали родственники из Беркли, и мы до ночи общались с ними, - сказала Каспер. - Так ты из Беркли? - Нет, я из Сан-Франциско, а моя мама оттуда. Мы нечасто там бываем, но я хочу поступить в Калифорнийский университет Беркли, как и мои родители. - Ого. Твои родители очень умные. - Брови Дэма поползли вверх, как только он услышал об одном их лучших университетов мира. - Твою заявку уже приняли? - Да, я с начала старшей школы высылаю им свои результаты, так что все в порядке. - В таком случае, не думаю, что нам стоит прогуливать уроки, - смущенно заметил Дэмиен, накалывая кусок панкейка на вилку. Каспер подавила смешок, согласившись. - На кого ты поступаешь? - Прикладные науки. Хочу работать в сфере IT-технологий. По крайней мере, у меня это, вроде, получается. - Серьезно? – Дэмиен удивился. - Это удивительно. То есть, я имел в виду, что даже не знал, что ты всем этим так увлекаешься. - Ага. А ты выбрал, кем будешь? - Еще не точно, - замялся он, - Честно говоря, вообще не представляю, что буду делать. - Ну, твоя мама ведущая. Может, что-то в сфере шоу-бизнеса? - Это не мое. - Замахал руками Дэм. - Не хочу никакой публичности. И работать со «звездами» тоже. - Ну, тогда не знаю. У тебя еще есть время подумать. Просто иди туда, где бы ты чувствовал себя нужным. Слова, сказанные Каспер, задели его. Дэмиен задумался о том, что никогда не думал о профессии, как продолжении жизни. Ему, скорее, казалось, что работа отнимает жизнь, как в случае его матери. Но ведь, действительно, если подумать, то его мать счастлива жить такой жизнью. А значит, она сама выбрала такой путь и чувствует себя там в своей тарелке. - А кем хотел быть Арей? – Дэм не мог не задать этого вопроса. Каспер ненадолго задумалась, но в итоге просто пожала плечами: - Да никем. Он ничего особо никогда и не хотел. Или не делился со мной, не знаю. - Каспер помрачнела. - Вообще, я сказала правду, когда говорила, что его интересовало все и ничего. Мы много чего перепробовали, но, в итоге, просто все забрасывали. - Я думаю, он был рад такому другу, как ты, - улыбнулся Дэмиен. Каспер перекосило от услышанной фразы. Она с силой сжала в руках железную вилку так, что та немного согнулась. Дэм заметил это и вопросительно посмотрел на Каспер. Та была бледной, словно хотела сказать что-то, что давно никому не могла раскрыть. Давний секрет, который стоило давно забыть и закопать на заднем дворе, но он прочно осел в памяти, едко и наплывами напоминая о себе. - Я сказал что-то не так? – Осторожно поинтересовался у нее Дэмиен, а Каспер тут же очнулась от неприятных воспоминаний. - Да нет, все нормально. Думаю, у него были друзья и получше. - Не знал, что у него были и другие друзья. - Разве? – Каспер удивленно уставилась на него. - А как же Сирена? Ты же сказал, что Арей тебе все рассказывает. - Сирена была подругой Арея? – Настала очередь удивляться Дэма. - Я бы сказала, лучшей подругой. Они росли вместе, дружили семьями. Неужели ты не в курсе? - В первый раз слышу, - озадаченно пробормотал Дэмиен, пытаясь осмыслить услышанную информацию. Арей и Сирена были близки? Вот уж чего он точно не мог предположить! И если так подумать, то все складывается все страннее и страннее. Дэм вспомнил случай в Главном Здании, когда стал свидетелем неприятного разговора девушек. Тогда Сирена была явно не в лучшем расположении духа. Оставалось только гадать, отчего же тогда друзья Арея сейчас так плохо общаются без него? А общались ли они раньше хорошо? Или, может, кто-то из них был против общих встреч? История начинала набирать новые обороты, запутываясь лишь крепче в клубок загадок без их решения. Если Каспер и Лори молчат, то, может, Сирена будет более сговорчива, если дать ей нужный повод. Вот только, как найти этот «нужный повод», Дэмиен предположить не мог. Еще в кафе он пригласил Каспер на барбекю, что они собирались устроить с матерью. В этот день светило яркое солнце, а большинство магазинов уже украшали свои прилавки к рождеству. Каспер пришла в парк позже, примерно на полчаса, по сравнению с друзьями матери. Все мероприятие проходило весело и спокойно. Дэмиен много смеялся и улыбался в этот день. Казалось, наконец-то наступила желанная идиллия, когда можно просто расслабиться и наслаждаться моментом полного спокойствия. Трава уже пожухла, да и листья с деревьев опали, но приятная безветренная погода, что была постоянна для Сан-Франциско, могла сгладить все остальные минусы улицы, что, в сравнении, казались незначительными. Вечная весна радовала Дэмиена и, так как в месте, где был расположен пансион, погода фантастическим образом разительно отличалась, он жадно ловил каждый солнечный лучик на своем лице. - Эй, Дэм, идем, поможешь мне пожарить овощи, - Каспер громко окликнула его, так что добрая половина людей оглянулась с Дэмиеном вместе. Каспер вызвалась заниматься подготовкой гриля и дальнейшей готовкой. Она рассказала, что часто бывала с родителями в походах, так что знает, как можно вкусно приготовить блюдо на углях. В парке, что расположилась их компания, было специально отведенное место для любого рода пикников и посиделок, так что помимо них, здесь наслаждались прекрасной погодой и едой еще несколько семей. Дэмиен плохо готовил из-за того, что в пансионе никогда не разрешалось готовить самому. На выбор всегда предлагался шведский стол или готовая еда в кафетерии, так что и особой необходимости он в этом не видел. Каспер уже успела разжечь костер, так что от гриля шел приятный запах дыма. Дэмиен завороженно смотрел на то, как она легко управлялась с мангалом, складывала овощи на решетку для гриля и уже на тлеющих углях готовила их. Взрослые предлагали свою помощь, но Каспер уверила, что справится с этим хорошо, а они пока могут отдохнуть и подождать за столом. Площадка для разведения костров была не слишком большой, но места хватало всем. Для каждой семьи был выделен аутентичный деревянный стол с лавочками по бокам. Было около шестидесяти градусов по Фаренгейту, но все были облачены в легкие ветровки, так что время от времени подходили к грилю, чтобы погреться. - Дэмиен, можешь перевернуть овощи? Я пока расставлю всем тарелки? – спросила Каспер. - Конечно, - Дэмиен подошел ближе к мангалу и протянул руку к решетке. Внимание его привлекла странная форма овощей: выжженные, слипшиеся куски напоминали больше оторванную конечность, чем вызывали аппетит. Дэм перевернул их, но тут же одернул руку назад, отчего слипшееся блюдо, раскрывшись, вылетело на голую землю. С глухим стуком, по инерции, раз приподнявшись над землей и сразу же опустившись, овощи не разлетелись в разные стороны. И когда Дэмиен окончательно всмотрелся в них, его зрачки сузились, а руки задрожали. Он схватился ладонями за лицо, стараясь унять тремор, что судорогой проходил по всему телу. Ему не показалось. На земле, среди грязи и мелкого мусора, лежали совсем не овощи. Это была Рука Человеческая рука, сильно обгоревшая, местами даже были видны кости и желтая отвратительная жидкость. Она была отрезана по локоть, а пальцы ее широко разведены в стороны, словно она задорно махала Дэмиену: «Привет, парень». Дэм захрипел, стараясь подавить нахлынувшую тошноту, но ничего не вышло. Он закричал от ужаса увиденного, не прекращая смотреть на омерзительную руку, что все также продолжала лежать там, где упала. Это была не галлюцинация, она не хотела исчезать, сколько бы Дэмиен не моргал и не закрывал глаза. Рука действительно лежала на земле во всем своем уродстве, с запеченной корочкой до черноты. - Дэмиен, что такое? – Каспер схватила его за плечи, развернув к себе. На ее лице был испуг, но Дэм не видел ее. Он продолжал кричать и биться в истерике. Перед глазами все еще представала злосчастная оторванная или, черт возьми, отрезанная Человеческая Рука. К нему подбежали и остальные. Джерри, мама Дэмиена, в растерянности смотрела то на сына, то на овощи, что он сбросил с гриля, и не представляла, что именно ей нужно делать в такой ситуации. - Дэмиен, - продолжала Каспер, - посмотри на меня, эй. Что тебя так напугало? Дэм указал дрожащей рукой на то место, где лежала уродливая оторванная конечность. На ее месте были раскиданы наполовину прожаренные овощи: помидоры, баклажаны, перец… - Я точно ее видел, - прошептал потрясенный Дэмиен. Его все еще сильно трясло, а перед глазами был все тот же омерзительный обугленный обрубок, - она только что лежала здесь. - Кто лежала, Дэмиен? – Каспер все еще держала его за плечи, опасаясь, что тот попросту упадет без ее помощи. - Р…рука, - слезы хлынули из глаз Дэма, когда он начал осознавать весь смысл происходящего, - я клянусь, она была там. - Рука? – растерянно переспросила его Каспер. - Да, сгоревшая человеческая рука, - Дэмиен растирал слезы, что закрывали ему весь обзор, - она только что была здесь. Я точно видел ее. Последующие часы прошли безрадостно. Поездка была испорчена, так как настроения продолжать более ни у кого не было. Да и Дэм был не в лучшей форме. Истерика, что случилась у него, так и не смогла прекратиться, пока мать не отвезла его домой. Лишь там он немного упокоился и смог позволить себе расслабиться. Каспер хотела поехать с ними, но Джерри не разрешила этого сделать, пообещав увидеться позднее, когда Дэмиен придет в себя. Она была благодарна Каспер, но не могла справиться с чувством вины и стыда за то, что сделал Дэм. Мать не говорила своим друзьям о том, как чувствует себя последнее время ее сын, так что для всех это происшествие стало неприятным сюрпризом. Она находилась в раздражении всю поездку домой, хоть и понимала, что ее сын сделал это не нарочно. Но неудобство перед остальными, да и мысли о том, как именно ей придется объяснять всем поведение Дэмиена, причиняло лишь головную боль. Дэм находился в своей комнате вот уже несколько часов, глядя в пустоту и вспоминая ту злосчастную руку. Он явно видел ее, это не было миражем. Рука точно там была. Вот только, куда делась потом? Пустынная гостевая комната казалась ему сегодня необъятной. Занавески зловеще перебирали своими складками от сквозняка плохо заделанной рамы, сухие ветки деревьев отбрасывали пугающие тени на кровать Дэмиена, а злое завывание ветра походило на сладкую колыбельную для мертвецов. Он лишь сильнее кутался в шерстяной плед, что обжигал его щеки своими колючими иголками, вдыхал запах пыли и влажности. Дэмиен понял, отчего он везде стал чувствовать отвратительное ощущение мокрого воздуха. Он постоянно находился там, где больше не желал находиться никто. Так пахнут заброшенные и необжитые помещения – сыростью и мертвыми частицами. Кажется, мама так и не убиралась здесь после уезда Дэма в пансион. Может быть, она надеялась, что тот больше не вернется? Больше не вернется… Мурашки прошлись от затылка и остановились в районе горла. Дэмиен хотел сглотнуть их, но лишь закашлялся. Тени веток обхватывали его горло, душили и нашептывали о том, что его здесь уже давно никто не ждет. Зато скучают на том свете. Дэм снова вспомнил Арея. В этот раз, он завидовал ему. Завидовал тому, что для Арея уже все точно кончено, что тому не стоит переживать о том, чтобы казаться нормальным тогда, когда притворяться ты не в силах. И если и были у него какие-либо обиды, то они все давно уже в прошлом. Как и сам Арей. Он уже давно лежит и гниет в своей тесной могиле без шанса выбраться. Если бы Дэмиен стал мертвым, он бы уж точно не желал стать привидением. Он бы предпочел просто спать вечным сном, не беспокоясь ни о чем больше. Если бы Дэмиена не стало. Если бы он был мертв. Было бы все в порядке? Кровать заскрипела и прогнулась, когда неизвестный опустился прямо перед Дэмом. Он почувствовал его холодное дыхание, а также еле ощутимый, но тошнотворный запах плесени. Гниющая древесина, запах стухшего болота, запах мертвеца. Дэм медленно поднял свой взгляд, встречаясь с ярко-зелеными глазами Арея. Пожухшими, как трава в ноябре, и мертвыми, словно у протухшей рыбы. Тонкие длинные пряди волос опускались тому на плечи, словно паутина. Длинное вытянутое лицо с нечеловечески острыми скулами и тонкие потрескавшиеся губы, растянутые в зловещей ухмылке. Дэмиен больше не мог верить своим глазам, что так предательски обманывали его каждый раз. Он даже не удивился, увидев прямо перед собой Арея. Он даже не заметил, насколько ощутим тот, что даже умудряется продавливать кровать своим весом. Тени, отбрасываемые от окна, легки на лицо мертвеца, искажая его еще сильнее. Теперь Арей был похож на монстра из темного подвала, которым пугают маленьких непослушных детей. Его тонкие руки вплоть до плеч, походили на плети, казались бескостными и пластилиновыми. Да и он весь походил на извращенную фантазию безумного скульптора. Арей был до жути некрасив. Некрасив настолько, что даже не был похож на человека. Дэмиен невольно подумал о том, а так ли тот выглядел на самом деле? Или это так меняет человека смерть? Ведь все мы немного вытягиваемся, когда умираем, лицо наше становится бледнее, желтее, а визуально мы становимся стройнее. Или это из-за того, что у некоторых вырезают внутренности? Арей все никак не исчезал. Его, вот уже трехмесячное наваждение, теперь спокойно нависало над Дэмом, то ли пугая, то ли желая сожрать прямо сейчас. «Он нереален», - Дэмиен спокойно размышлял об этом, пока разглядывал его. Возникло желание убрать этот отвратительный вид, бороться со своими страхами так, чтобы они боялись его, а не наоборот. Дэм сжал кулак и с силой ударил Арея по челюсти снизу вверх. Дэмиен ожидал, что кулак пролетит мимо или растворится внутри Арея, но тот подался назад от силы удара, даже не сопротивляясь и не цепляясь ни за что. В ужасе и удивлении, Дэм понял, что Арей действительно сейчас находился здесь. Что он – не галлюцинация и даже не бестелесный призрак. Он только что ударил его в подбородок. Только что ощутил холодное податливое тело. Арей престал быть наваждением. Теперь он и вправду был здесь. Тот же в ответ на удар расхохотался. Это была нетипичная реакция для нормального человека, но речь шла об Арее. Не живом человеке. Но он был здесь, его громкий смех могла услышать мать Дэмиена и, возможно ли, что тогда она бы поверила Дэму? Но никто не пришел. Арей продолжал громогласно хохотать в истерическом припадке, держась руками за подбородок. Только сейчас Дэмиен начал понимать суть происходящего. Захотелось спрятаться в шкаф, залезть под кровать, да хоть на колени к маме, но только бы не находиться сейчас здесь. В страхе, Дэм не мог заставить себя двинуться с места. Перед ним предстал тот, кто являлся проблемой для многих людей, кто пугал его все это время, кто мучил и издевался над ним так, как никто до этого. Мыслей о том, что Арей – человек, не возникало. Было явно видно, что эта сущность пришла откуда-то, вобрала в себя все имеющиеся силы и обрела плоть. - Что ты такое? – Еле слышно прошептал Дэмиен, борясь с собственным ужасом перед неизвестным. Арей прекратил смеяться, теперь смотря на Дэма пронзительно и пристально. Руки у него были сжаты в кулаки, отчего белые костяшки грозились разорвать тонкую неживую плоть. Он не злился, но взгляд был полон ненависти и презрения. - Так ты поверил в меня? – Едкая улыбка снова разъехалась по пластилиновому лицу. - Арей, это же ты? Ты тот, кто умер? – Дэмиен все еще не мог поверить в реальность происходящего. Все казалось абсурдным сном. - Ты жалеешь не того, - продолжал Арей, - ты жалкий, но в этом виноват сам. Дэм замолчал, не двигаясь. Он находился под гипнозом взгляда и речей Арея, чей голос доносился глухо, словно тот действительно отвечал из-под заваленной землей могилы. А тот, тем временем, перестал зловеще улыбаться и тяжело вздохнул. Сразу в комнате стал чувствоваться запах гнили и сырой земли. - Слушай и смотри внимательно. Тогда все встанет на свои места. - Арей, - не выдержал Дэм, - просто скажи – кто убил тебя? И снова отвратительный смех. - А это ли важно? - Что это значит? – Дэмиен начал раздражаться от того, что Арей просто не может дать ему точную подсказку, а не все эти ребусы. - Теперь, когда ты веришь мне, я могу приходить чаще, - улыбка обнажила его желтые зубы, - теперь мы сможем общаться теснее. - Зачем ты пугаешь меня? К чему ты показал мне эту обгоревшую руку? – Его затрясло от воспоминаний прошедшей поездки. - О, это, - Арей заулыбался шире, - Правда, забавная шутка? Жалко, другие не смогли оценить. Каспер бы точно понравилось. Дэм смотрел на этого огромного парня, что возвышался над ним, словно гора. Он выглядел довольным проделанной работой. «Он был придурком», сразу же вспомнились слова Каспер, и Дэмиен не мог не согласиться с ней. Не было ни шанса, если бы Арей был жив, что они с Дэмом нашли бы общий язык. - Ничего смешного. Ты выставил меня полным кретином, - обиженно сказал он, но осекся. Подумать только, обижаться на призрака. Что же будет дальше? Ветер за окном шумно засвистел в ответ, словно смеясь над глупостью всей ситуации. - Просто слушай и смотри. Без всей правды ты не сможешь помочь мне, - Арей сказал это с какой-то трогательной грустью, но в его мертвом взгляде ничего не поменялось. Постель снова стала легкой. Пружины в этот раз не заскрипели, а мгновенно распрямились. Ничего в комнате не напоминало о присутствии в ней мертвеца. Лишь еле ощутимый запах плесени все еще вызывал у Дэма неприятные ассоциации. Он вздрогнул, когда телефон шумно завибрировал на прикроватной тумбочке. От яркого света экрана заслезились глаза, так что Дэмиен не сразу увидел, что ему звонила Каспер. Голос у нее был взволнованный, но ей явно хотелось подбодрить друга, так что Каспер явно старалась говорить все с улыбкой: - Дэмиен, как ты себя чувствуешь? - Гораздо лучше, - заверил ее тот, также стараясь растянуть губы в улыбке. - Твоя мама сказала, что я могу навестить тебя завтра, если ты будешь не против. Мы могли бы съездить куда-нибудь, я буду за рулем. Как тебе идея? Дэмиен растерянно смотрел вокруг себя, не зная, как реагировать на все это. Еще ни один человек не проявлял к нему такой доброты и сочувствия. Подавляя ком в горле, он постарался ответить как можно веселее: - Это отличная идея. Я с радостью. - Хорошо, тогда я заеду за тобой в обед. - Каспер. - Да? - Спасибо тебе, - слезы все равно пошли по щекам, так что Дэм был очень рад, что это был телефонный разговор. - Не знаю, за что, но окей. Я принимаю, - на том проводе девушка весело засмеялась и повесила трубку. Дэмиен продолжал обдумывать прошедший разговор, сидя на мягкой, но уже успевшей стать неуютной постели. Дэмиен вышел из комнаты примерно через час. В горле пересохло после всех недавних событий. Да и вообще, он был выжат насколько, что был бы не против вкачать себе воду внутривенно или стать ненадолго губкой, которая впитывает хоть какие-нибудь положительные эмоции. Он спустился по лестнице, опираясь всем весом на перила и немного хромая от затекших ног, что он отсидел, пока общался с Ареем, а после с Каспер. Весь дом был погружен во мрак, лишь, если прислушаться, можно было услышать стук пальцев по клавиатуре - Джерри работала над очередным сценарием телешоу. Дэмиен устало выдохнул, не желая вообще видеть сегодня мать, но их кухня была присоединена к гостиной, откуда его можно было прекрасно увидеть. И вряд ли мама оставит его в покое, ничего не спрашивая о сегодняшнем поступке. Не то, чтобы он сделал что-то плохое, но все равно чувствовал вину за то, что, как минимум, испортил всем прекрасное настроение. Точнее, это всё шутки Арея вывели его из себя, но такое объяснение для матери будет непонятным. Она даже может подумать, что сын издевается над ней. Аккуратно и практически бесшумно он ступал по деревянному паркету, оставляя за собой лишь липкие звуки босых ног. Дальше прятаться не вышло. Как только Дэм вошел в ярко освещенную кухню, мать, что сидела за обеденным столом, мгновенно подняла голову вверх, прямо на него. - Дэмиен, - ее строгий голос заставил Дэмиена вздрогнуть, - как твое самочувствие? - Я бы не сказал, что хорошо, - он старался осторожно подбирать слова, судорожно выискивая стакан среди различной кухонной утвари, - но не стоит об этом беспокоиться. Джерри продолжала строго смотреть на метания Дэма. Ее тонкие брови были сведены к переносице, словно она о чем-то долго размышляла. Она прекратила печатать, теперь неотрывно смотря в сторону Дэмиена, что того не могло не напрягать. Он несколько раз чуть ли не уронил злосчастный стакан, пока, наконец, не поднес его к фильтру. Голос матери, низкий и грудной, в который раз заставил его содрогнуться: - Ты так и не принимаешь таблетки? Этот вопрос застал Дэмиена врасплох и заставил разозлиться. Приемы у психотерапевта продолжались даже у родственников, по скайпу, но лучше себя после них он не чувствовал. Что уж говорить о таблетках, что, раз попробовав, он ощутил сильнейшую головную боль и судороги по всему телу. Больше он не пробовал их принимать, боясь такого же эффекта, а, может, и хуже. Но мама была в этом вопросе неумолима, так что изредка приходилось делать вид, что он действительно их принимает. Но, видимо, его ложь не удалась. - Я не вижу в них смысла, - как можно жестче попытался ответить он, но вышло больше с надрывом, чем строгостью. - Дэмиен, это не обсуждается! - Мать повысила голос, но все еще старалась держать себя в руках. Дэм еще по пути домой заметил волнение мамы, но понимал, что любое его слово сейчас будет скорее звучать жалко, чем успокаивающе. Да и то, что она ни разу за несколько часов не постучалась к нему, не побеспокоилась о его самочувствии, сострадания к ней не вызывало. Даже наоборот, сам он начинал ощущать обиду за ее безразличие. Ведь сейчас идет речь даже не о семейных взаимоотношениях, а о банальной вежливости. Казалось, что даже Каспер заинтересована в его состоянии больше, чем родная мама. Джерри продолжала что-то строго говорить Дэмиену, но он старался не слушать ее речей. Долетали лишь некоторые фразы о необходимости принятия таблеток для его самочувствия. Что то, что произошло сегодня - не является нормой, и все сильно перепугались за него. И все в таком же духе. Дэм старался выглядеть отстраненно, допивая воду в стакане, но последняя фраза врезалась в его сознание битым стеклом: - Ты ведь даже не стараешься вылечиться. Прекрати постоянно жалеть себя. Он отставил стакан, болезненным взглядом смотря на мать, что старалась читать ему бесполезные и обидные морали. То, что она сейчас сказала, было невыносимо больно слышать для Дэма. Он все прекрасно знал и, уж пусть она поверит, всегда винил себя гораздо больше, чем все вместе взятые. Но неужели она не понимала, что такие фразы не сделают ему лучше, а совсем наоборот, ухудшат и без того подавленное состояние. - Я пытаюсь... - попытался слабо оправдаться Дэмиен, но мать перебила его: - Нет, не пытаешься! Я же вижу, как ты выбрасываешь таблетки, - последняя фраза, что прозвучала от нее, окончательно разбила Дэма, - это ведь все у тебя в голове. Просто попытайся не зацикливаться на плохом, и все у тебя будет хорошо. Хуже слов она сказать уже не могла. Слезы обиды потекли по щекам Дэма, а он даже не сразу понял, что плачет. Предательство со стороны матери не было редкостью или неожиданностью для него. Но, даже если, думал Дэмиен, она и не слишком любящая его мать, то это никак не говорит о ней, как о плохом и бесчувственном человеке. Сейчас же все его надежды окончательно рушились; услышанные слова пульсировали в висках, приобретая новые формы: "Ты - ничтожество", "Все, что ты делаешь - придумываешь себе оправдания, чтобы жалеть себя". В воспаленном и уставшем, от всех происходивших событий, восприятии Дэма, все виделось именно так. И место обиде начала уступать злость. Злость от несправедливости происходящих событий, от непонимания со стороны всего его окружения, от всей этой неприязни в сторону его и его состояния. - Ты не понимаешь! - Воскликнул он, громко хлопая ладонью по столу, дрожа всем телом от волнения. - Что ты можешь знать? От напряжения в комнате звенели друг об друга стеклянные чашки, сжимаясь ближе друг к дружке в шкафчике. Лампочка, висевшая в коридоре, протяжно затрещала и стала мигать предупреждающим сигналом о скором угасании насовсем. Дом протяжно стонал в тон душевной боли Дэмиена, что готов был разорвать себя сейчас на части от всей несправедливости со стороны собственной матери. Он подлетел к ней вплотную, обжигая горячим дыханием. Всем своим видом он умолял ее об одном – принять его такого, какой он есть. Со всеми странностями, болью и боязнью собственных мыслей. Даже если он казался странным, Дэм оставался ее сыном; разве матери не должны любить своих детей любыми?! - Какая же ты мать, - он глотал свои соленые слезы, - если не любишь собственного сына? - Перестань, Дэмиен, - она инстинктивно отпрянула от него, но Дэм принял это на свой счет, - не нужно драматизировать еще больше. - О, так я говорю неправду? Мы же оба знаем, что это так! Зачем я нужен тебе, скажи? Зачем я вообще здесь нужен? Джерри не умела успокаивать. К тому же, она привыкла видеть истерики и жеманности актеров на своем шоу, отчего воспринимала все больше как игру, а не крик о спасении. И вид зареванного Дэмиена, что, на ее взгляд, устроил ей полноценный концерт, только злил. Он кричал ей прямо в лицо, со всей своей экспрессией и отчаянием: - Почему? Почему я здесь? Почему ты просто не сделала аборт? Она с размаху влепила Дэму звонкую пощечину, едва заслышав последние слова. Это произошло так быстро и неожиданно, что в шее Дэмиена хрустнуло, когда его голова резко развернулась в сторону от удара ладони. Звук разбился о стены и резонировал обратно в уши, отдавая вибрацией в барабанных перепонках. Он не сразу понял, что делает, но уже не мог контролировать свои дальнейшие действия: волна душевной и физической боли захлестнула его с головой; иногда это оправдывают состоянием аффекта от произошедшего потрясения. Впервые в жизни мать подняла на него руку. Она, не то что подняла, а ударила со всей силы, не сдерживая эмоций. Дэм с силой вжался в ее плечи, оттаскивая вперед себя. Мать казалась ему пушинкой, которую он прямо сейчас мог бы с легкостью переломить, несмотря на то, что он сам не мог похвастаться атлетическим телосложением. Он видел ее глаза, полные испуга, то ли от содеянного ранее, то ли от происходящего прямо сейчас. Гримаса боли появилась на ее лице, и Дэмиен понял, что вот уже продолжительное время вжимает ее в кухонную тумбу. Изначально, он просто хотел оттолкнуть ее от себя и убежать, но, схватив за плечи, уже не смог отпустить. Мать снова казалась далеким оазисом, что даже в буре его эмоций казался искусственным. Остудить его горячую голову смог лишь вид крови, расползающейся по ткани ее рубашки. Разжав успевшие окостенеть пальцы, он понял, что толкнул ее на нож, а его резьба поцарапала кожу, так как он сильно вжимал мать в тумбу. - Я… - он отскочит от нее, словно ошпаренный, в спешке тараторя, - я не хотел этого. Где у тебя аптечка? Я принесу пластырь. Мать ничего не отвечала, разглядывая глубокий порез от ножа, что смог разрезать тонкую хлопковую рубашку и оставить кровавый отпечаток на коже. Время замедлило свой ход. Дэмиену казалось все нереальным сном, где он не может отвечать за свои действия. Сейчас он уже не мог понять, отчего его реакция была именно такой. Может, это и называют последней стадией отчаяния?! - Я сама все сделаю, - наконец, заговорила «мисс Максвелл», - иди в свою комнату. - Но… - Сейчас же. Она отчеканила это ледяным тоном, и Дэм больше не смел возразить ей. Обжигающее чувство вины разливалось по телу, заставляя неметь все органы, от кончика языка до пальцев ног. Мог ли он предположить, что все закончится именно так. Дэмиен не мог понять, что именно он хотел доказать своим поведением, но отчетливо осознавал, что причинение физического вреда собственной матери в его планы не входило. Войдя в темную и пустую гостевую комнату, что на время он мог называть «своей», он почувствовал гнетущий холод, исходивший не от прохладного ветра, а от самих стен этого дома. Причудливые тени извивались в складках одеяла и подушек, которые он не потрудился разгладить перед выходом в гостиную. Сейчас он жалел об этом, так как приближаться к кровати было неприятно и боязливо. Арей вряд ли бы сегодня появился еще раз, но ожидание встречи в который раз волновало Дэмиена, так как он знал, что мертвец обязательно придет навестить его в скором времени. Он будет издеваться и смеяться над его беспомощностью и слабостью, что и делает при каждой их встречи. Дэм не мог проникнуться сочувствием к Арею. Даже если он и был убит кем-то, даже если его больше нет в живых, и он больше никогда не сможет вдохнуть полной грудью свежий осенний воздух, Дэмиену было все равно. Такие, как они, не заслуживают сочувствия. Арей, погребенный под ворохом лжи и сплетен, явно не был приятным собеседником. Даже если все, что он узнает после о нем окажется ложью, Дэм уже мог сложить примерный портрет умершего. И Арей, явно, не был сильной утратой для кого бы то ни было. Сегодняшним вечером Дэмиен не выходил из комнаты, боясь встретиться с матерью. Он практически сразу же лег в постель и провел долгие бессонные часы в раздумьях и волнении, прежде чем провалился в рваный и тревожный сон без сновидений. Выходя на встречу с Каспер, Дэм уже не боялся спускаться вниз, так как мать с утра уехала на съемки, а вернуться должна была лишь часам к восьми, чтобы отвезти его обратно в пансион. Но, вероятнее всего, Дэмиену нужно будет брать такси – они так и не поговорили после вчерашнего инцидента, так что мать могла запросто сослаться на сильную загруженность и отказаться вести его самой. Дэм, признаться честно, сам не желал разговаривать с ней насчет вчерашнего, так как не мог найти оправдания, как себе, так и ей. Не понимая, кто больше из них виноват, он разрывался в сомнениях, а стоит ли вообще ему просить прощения. Ведь тогда мать могла решить, что весь груз ответственности за происходящее лежит только на Дэмиене и ни на ком больше. А это было неправдой. Он просто защищался от несправедливого к себе отношения, а то, что физически он оказался сильнее – не его вина. Каспер уже ждала его, улыбаясь Дэму теплой улыбкой. Он подумал, что, наверное, именно так и должны улыбаться матери своим детям, но сразу же отогнал от себя странные мысли. Каспер всего лишь на год старше его, а он рассуждает о ней, как об одногодке матери. Но, действительно, если подумать, то она была значительно старше своих одногодок, что внешне, что по мудрости и осознанности. В Каспер была видна житейская мудрость, а ее взгляд, что раньше казался тяжелым и печальным, теперь Дэм воспринимал больше, как взгляд человека, что слишком много повидал в жизни. Наверное, он даже мог признать, что, в какой-то мере, относился к Каспер с таким уважением, как мог бы относиться к взрослому состоявшемуся человеку. К тому же, вчера она показала себя с еще одной стороны – заботы о Дэме. А это качество он ценил больше, чем все качества вместе взятые. - Заваливайся, - весело поприветствовала она Дэмиена, хлопая по переднему пассажирскому сидению, - поедем расслабляться и забывать все тревоги. - Опять повезешь меня в секретное место? – настроение Дэма значительно улучшилось, как только он переступил порог дома. - Ну, конечно, - засмеялась она, - поверь, тебе оно понравится. Дорога оказалась долгой, но ребята проболтали весь путь, так что она не показалась им утомительной. Дэмиен рассказал Каспер о прошедшем дне, о том, что произошло с ним вчера после того, как они уехали с барбекю домой, умолчав о приходе Арея, но рассказав о проблеме с матерью. Не в красках, он не стал говорить о пощечине и дальнейших событиях, но эмоционально Дэм постарался точно объяснить суть происходящего, надеясь на дельный совет от подруги. - Знаешь, у всех семей время от времени бывают ссоры, - Каспер неторопливо вела автомобиль по узкой трассе между вечнозеленых посадок, - мне кажется, это абсолютно нормально. - А если ссоры чересчур сильные? – он постарался мягко намекнуть на масштабность своей проблемы. - Если сильные… - она задумалась. - Тогда это проблема. Тебе еще два года учиться? - Считая этот, да. - Я не знаю твою маму, но на вид она очень приятная женщина, - с осторожностью начала Каспер, - но, я понимаю, что не всегда то, что видится, является правдой. Знаешь, даже у нас с родителями время от времени происходят ссоры. - Серьезно? - Конечно. Вот, например, недавно была проблема из-за нашего с тобой прогула. Я думала, меня на кусочки порежут, прежде чем я успею объяснить всю ситуацию, - она неловко засмеялась, вспоминая тот злосчастный день: Всю дорогу родители отчитывали Каспер за ее побег из пансиона, припоминая ее прошлые проделки из-за которых у нее после были сильные проблемы с учебой и дальнейшим поступлением. Некоторые связи помогали держать заветное место на факультете, но ничто не могло быть окончательно известным, когда дело идет о Беркли. Один из престижнейших университетов никогда и никому бы не пошел на уступки, если бы поступающий абитуриент был проблемным. По приезду домой, ситуация лишь ухудшилась. Крик стоял около часа, пока уже сама Каспер не повысила голос. Она не привыкла терпеть несправедливого к себе отношения, но по отношению к родителям всегда старалась держать себя в руках и проявлять уважение. Но когда они затронули тему ее общения с Ареем, то дело приняло более серьезный оборот: - Ты хочешь, чтобы наше доверие к тебе было как в то время? Ты помнишь, как сильно испортились твои оценки, когда ты стала общаться с Ареем? – возмущался отец, забыв о том, насколько болезненными были эти воспоминания для Каспер. - А ты помнишь, из-за чего это все было? – Наконец, вспыхнула она. - Неужели забыл, почему мы вели себя так? - Каспер, но что сейчас? Снова то, что было тогда?! - Представь себе, - ей было больно слышать едкий тон отца, но она старалась взять себя в руки и успокоиться, - стала бы я делать это, если бы это не было так важно для меня? - Это твой последний год в школе, твое дальнейшее поступление зависит от твоих оценок и посещаемости! Что может быть сейчас важнее, чем учеба?! - Мое спокойствие, - Каспер сказала это тихо, но отец смог услышать ее. Он прекратил кричать, но все еще оставался на взводе. Мама пристально смотрела на Каспер, застыв в ожидании ее дальнейших слов. Весь прошлый год они занимались реабилитацией. Ментальное здоровье их дочери сильно пошатнулось после смерти друга, ее душило чувство вины за его смерть, мучали кошмары, развивалась депрессия. Уже ранее у Каспер были зачатки этого недуга, ведь именно на мыслях о смерти они и сошлись с Ареем. Их сдружило ожидание ужасного, темная магия и прочие жуткие вещи, что не должны интересовать подростков. Каспер общалась с Ареем с первого класса старшей школы, когда их перевели в один класс. Именно Арей показал ей прелесть свободы мысли и действий, полное отсутствие тормозов во многих вещах. И именно Арей смог спасти ее из лап смерти, что сама Каспер так бережно хранила и берегла в себе. После того ужасного дня все разрушилось, пошло по наклонной. И никто до сих пор даже не знал, что именно Арей помог ей принять жажду к жизни. Все видели лишь окончательный вариант – апатию, сменяющуюся периодами истерик, горькое и искреннее оплакивание утраты, а также дальнейшую несправедливость и клевету по отношении к ней. Никто не знал, как тяжело дался Каспер переход в стабильное состояние, ведь даже родители, что сильно поддерживали ее весь период, теперь уже, когда все наладилось, временами забывали о прошлых ужасных днях, ночах, неделях и месяцев реабилитации. Слез без причины, антидепрессантов и часовых разговоров с психотерапевтом. Все это помогло выбраться, так как Каспер внутри себя чувствовала тягу к жизни и принимала то, что с ней далеко не «все в порядке». И если даже родители забыли, то она все еще помнит ту невозможность спать одной в кровати, те ночные пробуждения и чувства удушья. Как она лежала в одной кровати с мамой, резко вскакивая от каждого шороха, а та нежно гладила ее по руке, словно мантру нашептывая: «Все хорошо, все хорошо». Каспер помнила это ярко и будет благодарна, скорее всего, за это всю жизнь. То, что родители помогли ей тогда вновь почувствовать себя нужной. Почувствовать себя не виновной ни в чем. Именно после этих событий, она стала более взрослой, старалась всегда разъяснять свое состояние, повторять и, если нужно, кричать о том, что ей необходимо. И даже если с первого раза ее не смогли услышать, она продолжит кричать снова. Только Арей знал, насколько тяжело было Каспер в ее период шестнадцатилетия. И вот теперь, когда его не стало, и остались лишь блеклые воспоминания, она не могла не выразить ему хотя бы толику уважения к его памяти. В тот день, когда Дэмиен пришел к ней в ее покои – ее волшебный мрачный лес, она не могла не поверить ему. Та самая записка, что была вечным раздражителем и напоминанием о болезненном и неправильном прошлом. Когда Дэм сказал о том, что Арей просит от нее избавиться, Каспер сильно испугалась. Но вместе с испугом она почувствовала такое долгожданное чувство освобождения. Она так ждала какого-то знака свыше, чтобы стереть, разорвать в клочья это отвратительное воспоминание, так надеялась, что хотя бы во сне к ней придет Арей и напомнит о том, что время пришло. Сама Каспер не могла уничтожить эту записку. Она чувствовала, что не достойна даже мысли о том, чтобы избавиться от нее самостоятельно. И даже если ее состояние стабилизировалось, червь сомнения всегда прогрызал дыру в ней, сдавливая дыхательный проход чувством подступающей вины за прошлое. - Это действительно было настолько важно для тебя? – Голос матери не был мягким, но и разозленным не был. Скорее, от него шла тревога. - Очень, - закивала ей в ответ Каспер, - это был вопрос жизни и смерти. И это совершенно не было аллегорией. Записка, что разорвала и пустила в океан Каспер, была предсмертной. - Но в итоге все прошло хорошо? – заинтересованный голос Дэмиена вывел ее из воспоминаний. - Да, мы помирились, - она улыбнулась, - к счастью, мы научились слышать друг друга. - Не думаю, что это сработает у меня, - Дэм выглядел подавленным, - моя мама слишком категорична для переговоров. К тому же, мне кажется, это ее даже не волнует. Ей проще сделать вид, что ничего не было, чем разговаривать о проблемах. - Такое тоже часто бывает. Ну, у каждого свои методы выхода из ситуаций. Кстати, мы на месте. Каспер привезла Дэмиена в лес. Было уже около пяти часов вечера, так что сумерки опускались стремительно. Влажная земля была мягкой и больше напоминала темную глину. Его кроссовки увязали в этом месиве, пачкаясь и хлюпая с каждым пройденным шагом. Лес, конечно, от него было лишь одно название, был ухоженным и засаженным вечнозелеными деревьями. В основном, это были сосны. Их длинные и прочные стволы скрывались в чаще, маняще поблескивая вечерней росой. Редкий туман оседал по горизонту, придавая виду мистическое спокойствие. Пахло влажностью и холодом. Холод здесь был пронизывающий до костей, отчего через пару минут у Дэма возникло желание поскорее спрятаться в теплом форде и ехать по ночной магистрали под уютную и ненавязчивую болтовню. - На самом деле, я немного соврала тебе, - усмехнулась Каспер, - это совсем не тайное место. Но мне хотелось показать тебе красоту природы. Не знаю, как тебе, но меня успокаивает эта лесная тишина. Здесь нет шума от проезжающих машин, легко дышится, а еще… я просто, наверное, люблю природу. - Мне нравится здесь, - Дэмиен с осторожностью прохаживался вокруг сосен, проводя своей мягкой ладонью по шершавой коре, - спасибо, что привезла меня сюда. Каспер прошла дальше, в глубь леса, теряясь среди надвигающейся темноты. Ее высокий силуэт постоянно сливался с темными стволами, превращая ее в одно из них. Она снова представлялась той таинственной жительницей леса, что имела силы накладывать проклятия и кружить головы уставшим путникам. Ужасные сказки, становившиеся реальностью. Дэмиену показалось, что Каспер так и оставит его здесь, пускать корни в промозглую землю, но она вернулась достаточно быстро, держа в руках небольшие сосновые шишки. - Держи, - она протянула парочку Дэму, отчего тот чуть ли не скинул их – шишки были скользкие и холодные, - знаешь, я верю тебе. - Что? – Дэмиен не сразу ее понял, но мурашки в районе затылка ощутил мгновенно. - То, что ты можешь общаться с Ареем. Я даже хочу верить тебе, знаешь. Хоть я и не понимаю, какое отношение ты имеешь к нему, но – Каспер запнулась, - но я помогу тебе узнать о нем то, что знаю сама. - Каспер, - он увидел решительность в ее глазах, но сам пребывал в смятении, - спасибо. Но, знаешь, сам я не хочу верить себе. Но мне приходится. - Я люблю леса, - ответила Каспер, - потому что в лесу я познакомилась с Ареем. Теперь я знаю тебя. Все интересные знакомства происходят тут. Просто поразительно. - Знаешь, он приходил ко мне вчера после того, как подложил мне сгоревшую руку, - Дэмиену было сложно говорить о вчерашнем дне, но он с усилием выталкивал слова из себя, - сказал, что, в отличие от меня, ты бы заценила эту шутку. Она удивленно вскинула наверх брови, нервно улыбаясь. - Такие шутки действительно были в его духе. - Я говорил с ним долго, и он пообещал мне теперь рассказывать все более подробно. Сказал, что я готов к правде и скоро узнаю ее. - Вот как, - Каспер сказала это с грустью в голосе, - тогда, думаю, я должна объясниться первой. Дэмиен с интересом посмотрел в сторону задумчивой Каспер, что напоминала загнанного в угол зверя. Она выглядела растерянной, словно собиралась сказать свой самый сокровенный секрет, что еще не говорила никому до этого. - Дэмиен, ты постоянно спрашиваешь о том, как умер Арей, - она начала осторожно, подбирая каждое слово. - Да, - подтвердил ее слова Дэм, не понимая, что именно скажет ему дальше Каспер. - Так вот, если бы не запрет, то тебе бы уже давно ответил каждый из учеников, - интонации ее голоса становились более надрывными, - как именно умер Арей. Дэмиен смотрел на нее с выжиданием, но внутри него разгоралась буря противоречивых эмоций от желания узнать правду. А Каспер, обняв себя крепко за плечи, выглядела отстраненной и даже потерянной. Голос ее дрожал, да и всю ее начинало трясти от озноба. Но виновником был совсем не сумеречный холод. - Арея убили, - наконец, произнесла она, - и убила его Я. Дэмиен с недоверием смотрел на Каспер, которой каждый вдох давался хриплым звуком в районе горла. Сказанные слова дались ей настолько тяжело, что, казалось, с ними она вырывает и половину своей души. Поднялся ветер, а, тем временем, в лесу совсем стемнело. Черная ночь пробуждала лесных жителей, что выходили на свою кровавую охоту. Еще полчаса назад лес не казался настолько мрачным и угнетающим, но сейчас, под покровом ночи, он открывал свое истинное обезображенное лицо, покрытое бороздами шрамов, сломанных от старости деревьев, и осторожных шорохов далеко в глубине. Он не ожидал услышать такого признания от Каспер. Признаться, слышалось оно гротескно. Очевидно, что она приукрашала что-то, что произошло между ними двоими в роковой день. Каспер винила себя в смерти Арея, это было видно невооруженным глазом, но правда ли это на самом деле, Дэм сомневался. А уж то, что она могла сделать Арею что-либо физически, так вообще представить было трудно. Дэмиен бы скорее поверил, если бы убийцей был кто-то, вроде Лори, но никак не Каспер. Но что ответить на ее откровение сейчас, Дэм не знал. Он лишь стесненно топтался на месте, то и дело поглядывая на Каспер, что также стояла в ожидании… но чего? Порицания? - Я… понял тебя, - протянул Дэмиен, тут же пожалев об этом. Впрочем, в данный момент, он бы жалел о любой сказанной фразе, - поедем обратно? - Ты мне не веришь? – в ее голосе слышалась радость, смешанная с удивлением и печалью. Несочетаемые эмоции, что, казалось бы, не могли сосуществовать рядом друг с другом. - А я должен? – Руки его совсем окоченели. - В таком случае, я должен позвонить в полицию. - Да… наверное, ты прав. - Каспер удивленно смотрела на него, оттаивая. Слова Дэмиена отогрели ее, вернув ту часть души, что была зверски оторвана с признанием. - Пообещай мне, что, если Арей расскажет тебе правду, ты поделишься с ней. - Так ты не знаешь? - Видимо, - Каспер засомневалась, - я правда не знаю, от чего именно он умер. В любом случае, для большинства Арея убила именно я. - С чего бы им так считать? - Я не готова сейчас говорить об этом. Прежде чем двинуться в путь, Дэмиен отошел по естественной нужде в чащу леса. Ему не особо хотелось светиться перед Каспер, пока та ждала его в машине с включенными фарами, поэтому постарался уйти как можно дальше. Отгоняя от себя пугающие его мысли, он уже намеревался расстегнуть свою ширинку, как ледяная рука схватила его за запястье. Дэм не успел даже вскрикнуть от испуга, как его потянули за собой в неизвестность. Когда он подался вперед, то увидел ухмыляющегося Арея, что тащил его за собой. - Что ты… - Иди за мной, - не дал договорить он Дэмиену, ступая широкими шагами в темноту. Дэмиен не сразу понял, что сейчас они находились в фойе Главного Здания, отлично освещенного дневным солнечным светом. Громкая болтовня школьников эхом долетала до него, не донося ни грамма смысла. Дэм являлся сторонним наблюдателем происходящего - немого и невидимого зрителя, режиссером действа которого был его личный мертвец – Арей. Тот вальяжно расхаживался по школе, явно ощущая свое превосходство над окружающими его людьми. Арей был одет вычурно-ярко и даже вульгарно: неприлично облегающие его джинсы, огненно-рыжие длинные волосы, что были небрежно забраны в высокий хвост и кислотно-желтые гелевые ногти со стразами – все это не вязалось с образом ученика элитного пансиона. Навстречу ему прошел Лори, и он не преминул задеть того плечом. Арей, хоть и был чересчур изможденно-худым, все же, был крепче Лори и выше на полголовы, поэтому тот едва удержался на ногах от толчка, чем заслужил от Арея лишь снисходительный смешок. - Эй, ничтожество, уже успел всем угодить сегодня? – Арей едко улыбался, раздвигая губы к мочкам ушей. У него были тонкие, но широкие губы, отчего его улыбка напоминала Дэму улыбку печально известного Джокера. Лори ничего не ответил ему, лишь смерив презрительным взглядом, что явно не пришлось по душе Арею. Он открыл рот, чтобы сказать что-нибудь еще, но был прервал возгласом за спиной: - Арей! – такая же высокая и худая женщина взволнованно смотрела на все происходящее. Рядом с ней стоял щуплый мужчина, значительно ниже ее, на носу которого красовались очки с толстыми стеклами. Его светло-русые волосы были аккуратно уложены в стильную прическу, а ботинки сверкали чистотой. Присмотревшись к ним, он нашел некоторое сходство их с Ареем и сделал вывод, что это были его родители. Больше Арей походил на мать, но острые черты лица ему явно достались от отца. - Прекрати это немедленно! Я не переживу еще одного выговора за твое поведение, - его мать говорила уставшим измученным голосом, но Арея это абсолютно не смутило. - Какого черта вы приперлись сюда?! Я же сказал, что не хочу вас видеть! – Заорал он так, что большинство учеников испуганно разбежались по углам, издали наблюдая за, как очевидно, привычным им действом. - Прошу, давай поговорим у тебя в комнате? – Она успокаивающе замахала руками, стараясь утихомирить сына, но тот стал кричать только громче. - Нам есть о чем разговаривать? – Арей откинул ее руки, как только они оказались в опасной близости от него. - Проваливайте. Все это время его отец молча наблюдал за выходками Арея, но как только тот дотронулся до своей матери, перехватил его руки и грозным голосом произнес: - Прекрати играть на публику и иди в комнату. Сказано это было с такой жесткостью и ненавистью, что даже у Дэмиена встал ком в горле. Посмотрев в сторону Арея, он заметил, что у того стоят в глазах предательские слезы. Арей тут же вытер их рукавом кофты и нехотя поплелся на выход в сторону общежития. И в это время Дэмиен заметил взгляд Лори. Тот все еще стоял, с жадностью ловя каждое действие, что происходило перед ним. Его взгляд горел интересом к происходящему, он был наполнен такой сильной злобой, что у Дэма по спине прошел табун мурашек. Но самым жутким был вовсе не взгляд: на лице Лори играла до отвратительности искренняя и счастливая улыбка. Все исчезло, перед глазами снова стояла непроглядная тьма леса, а вдали перекликивались проснувшиеся совы. Дэмиен не знал, сколько времени его не было здесь, а, может, время и вовсе замерло, но решил поторопиться сделать свои лесные дела как можно скорее. Дэм упросил Каспер и в этот раз довезти его до пансиона, хоть она и пыталась вразумить и донести мысль, что правильнее было бы дождаться матери. Но шестое чувство подсказывало Дэмиену, что в таком случае он бы просто доехал на такси. А так хоть компания будет приятной. Дэм отправил маме сообщение, что до пансиона его довезет Каспер, на что получил через некоторое время лишь сухое «Окей». Не ожидая даже такого ответа, у него немного отлегло на душе. Значит, контакт не навсегда потерян. Это подняло Дэму настроение, и всю дорогу до пансиона они с Каспер обсуждали любимые фильмы. - Знаешь, я вот в детстве обожал фильм про «Каспера». Это один из моих любимых. - О, как смешно. В таком случае, мой любимый фильм – «Омен», где мальчик-дьявол, по имени Дэмиен, всех мочит направо и налево. - Что, и вправду есть такой фильм? – Удивился Дэмиен. - Да, а ты разве не знал? - Каспер весело засмеялась. - Нет, но, черт возьми, я обязан посмотреть это! - Смотри, не сильно испугайся. Это старый фильм ужасов. - Знаешь, ужасы на экране теперь уже больше никогда не смогут меня напугать, - криво улыбнулся Дэм. - Правда? В таком случае, как-нибудь устроим ночь ужасов. Я просто обожаю такие фильмы, - Каспер продолжала улыбаться веселой улыбкой. - У вас с Лори много общего. Он тоже обожает всякую гадость. - Серьезно? – Удивилась она. - Ага, весь шкаф в кровавых убийствах. Когда я брал у него книги, никак не мог ничего выбрать. Одни кишки, кровь и месиво. Я не слишком люблю такое. - Мне нравится то, что может пощекотать твои нервы. Говорят, такое любят те, кому в жизни не хватает жести. Я бы с этим заявлением, конечно, поспорила. Мазохизмом я, вроде, никогда не страдала. Дэмиен усмехнулся ее словам. Дорога была заполненной – они никак не могли выехать с моста Голден Гейт, чтобы поехать в сторону пансиона. Яркие огни машин переливались с уличными фонарями, превращаясь в один сплошной свет. Было уже около девяти часов вечера, так как Каспер еще некоторое время собирала вещи, пока Дэм пил какао с ее родителями. Ему понравилось разговаривать с отцом Каспер. Это был умный и начитанный мужчина с четко выраженной жизненной позицией. Он рассказывал Дэмиену о разработке новых технологий, над которыми они сейчас работали вместе с его женой и командой, а Дэм с увлечением слушал его, радуясь за такую дружную семью. Потом, когда Каспер вышла к ним в гостиную, они еще некоторое время посидели вместе, болтая на различные темы. Дэмиен чувствовал тепло и любовь, что ему постоянно так недоставало. И с каждой проведенной минутой с Каспер, его благодарность к ней росла в геометрической прогрессии. Если бы не она, смог бы он пережить все то, что тяжелым грузом навалилось на его неподготовленные плечи? Красный мост уже успел порядком надоесть Дэмиену. К тому же, сейчас здесь не было туристов, да и вообще кого-либо. Лишь заполненная машинами дорога, да их непрекращающееся гудение. А потом Дэм заметил парня. Он медленно шел, ссутулившись, а потом, остановившись, повернулся в сторону ограды. У Дэмиена перехватило дыхание. Это был худенький маленький мальчик, примерно его возраста, достаточно низкого роста и в темной одежде свободного кроя. Он украдкой оглядывался по сторонам, в надежде найти хоть кого-то, кто остановит его в этот роковой момент, но на мосту, кроме него, не было больше ни души. Водители бы не рискнули выскочить к нему на помощь, так как машины постоянно, хоть и медленно, двигались, время от времени. Тот парень оказался один на один со своей бедой и всевозможными личными страхами. Дэм чувствовал, как того буквально душила неуверенность в своих действиях, но он, спотыкаясь и соскальзывая, все же полез через ограду на обратную сторону моста. Дэмиен испуганно выдохнул, уже желая выскочить из машины и остановить несчастного парня, как тот развернул свое лицо в сторону Дэма. У того перехватило дыхание. Криво улыбаясь жалкой полуулыбкой, с растрепавшимися от ветра темными волосами, худой и нескладный, на него смотрел Он сам. - Черт, - дыхание окончательно сбилось, как только до него начала доходить суть происходящего. На мосту стоял сам Дэмиен. И именно Дэмиен сейчас грозился спрыгнуть прямо в нескончаемо сильное течение океана. Он смотрел на себя, словно смотрелся в кривое зеркало – омерзительная ухмылка стала расползаться по лицу второго Дэма, что стоял в гордом одиночестве, цепко хватаясь за перегородку моста. Его безумный взгляд навечно останется в сознании Дэмиена, будет его последующим ночным кошмаром, что станет будить по ночам и вызывать колики внизу живота от страха. Второй Дэм беззвучно рассмеялся, обнажая ровные зубы, и оттолкнулся от бордюра. Звук сигнала машин ровно вписался в крик самоубийцы. Руки у Дэмиена мелко затряслись, пока он осознавал, насколько реальной была его галлюцинация. До того момента, пока вдалеке не услышал скорую помощь, а Каспер не заинтересовалась происходящим. - Ого. Кто-то выпрыгнул? Ты видел, кто это был? – Голос ее был взволнованный. Дэм с ужасом уставился на нее, переосмысливая каждое слово, сказанное ей. - Кто-то сейчас действительно спрыгнул с моста? - Да, видишь, патруль уже бежит? Сейчас будут вылавливать с катера. Есть небольшой шанс, что этот человек выжил. Он сглотнул нервный комок, подступивший к горлу. То, что он сейчас видел – не было игрой его воображения. Это были не проделки Арея, не его очередная «задорная шутка». Кто-то действительно стоял на мосту и спрыгнул с многометровой высоты прямо в ледяную воду. «Высота данного моста более семидесяти метров» - вспомнил он слова Каспер, что в их прошлую встречу здесь рассказывала факты о Голден Гейт. Упав с такой высоты, шансы спастись – мизерные. Как правило, человек умирает, даже не коснувшись водной глади, от разрыва сердца. - Кажется, я видел своего доппельгангера, - безэмоционально констатировал Дэмиен, находясь в трансе собственных рассуждений. - Чего? - Не поняла его Каспер. - Ты о чем? - Я видел, кто спрыгнул с моста, - монотонно говорил он, - это был я. - И все-таки, шутки у тебя странные даже для меня, - резюмировала Каспер, осуждающе косясь на Дэма. Но ему было совсем не до ее порицаний. Дэмиен прекрасно знал мифологию происхождения двойника. Ему совершенно не хотелось верить литературе, придуманной впечатлительными писателями, но иного варианта дальнейшего исхода событий он не знал. В классических произведениях, встреча оригинала с доппельгангером, всегда означала смерть первого.