Ошибка или же судьба?

      Шёл пятый день пребывания в заточении Рейчел и Айзека, а эта парочка всё так же не притрагивалась к еде и бунтовала, будто самые обычные дети, не желающие оставаться в детском саду. Подчинённые три раза в день играли в разные игры, в которых проигравший нёс еду непослушным пленникам. Да и Кире уже надоело каждый день выслушивать жалобы и не очень приятные новости, касающиеся этих надоедливых заложников. То Зак кому-то глаз выколол вилкой, то Рейчел кого-то укусила, поэтому сегодня Пятый решил сам навестить этих двоих.       Первым он зашёл, как всегда, к Заку. Хотелось проверить насколько тому плохо и упиваться жалкостью противника.       В камере было темно и холодно. Однако Айзек привык таким «чудесным» условиям, да и жаловаться смысла не было. Сам он немножко исхудал, а под глазами виднелись слегка тёмные, синеватые круги, подтверждающие теорию недосыпа. Брюнет уже битый час подряд уставился на вроде, белую стену. Послышался отвратительный скрип металлической двери, за которой понеслась полоса света. Янтарные глаза сузились от резкого удара света. Зак звякнул цепями, прикрывая руками глаза и недовольно глянул на «гостя». — Привет, «ангелочек» ты наш. Бунтуем? — ехидно усмехнулся дракон. Зак молчал, силы будто совсем покинули его. Недавно копилась злость, ярость и возмущение, которое хотелось выговорить и вывести из тела, но Зак опустел за какое-то время. Большую часть его времени составляло пребывание в небытие. — Понятно, значит, хочешь по-плохому, — сказал Кира и, сняв перчатки, ударил со всей силы пленнику в живот и затем, не пожалев красивого, но исхудавшего личика Фостера, врезал в скулу парню. — Я не хотел так, но ты сам напросился. Вначале ты отказался от предложения, а теперь ещё решил голодовку устроить? Усмешка в ответ. — Чего такой весёлый? Айзек, покашляв кровью, тихо пробормотал: — Ладно, я в хорошем настроении… Давай сюда свой контракт. Кира обрадовался, не веря своим ушам. — Так бы раньше запел, я бы тебе бумагу из золота принёс бы, — довольно протянул Пятый, высокомерно глядя на того сверху вниз.       Быстро отправив подчинённого за документом, он осмотрел Айзека. — До чего же ты докатился, Фостер. Знаменитый Бог Смерти, Ангел Кровопролития сидит, беспомощный, за решёткой из-за какой-то жалкой девчонки. Зак дёрнулся на последних словах. «Жалкой девчонки, хех…»       Когда через пару минут слуга в очках, явно новенький, нелепо отдал важную бумагу боссу, Кира, вытащив из кармана пиджака шариковую ручку, протянул её Заку вместе с контрактом. — Не надо. Я оставлю отпечаток, — еле слышно прокряхтел брюнет. И затем, убрав правую руку из-за спины, протянул свой окровавленный кулак. Пятый усмехнулся, однако раньше времени, потому что внезапно между указательным и средним пальцами выглянул большой, показывая наглый «шиш». — Вот первый палец, — заявил громким голосом Зак, из-за чего глаза огнеплёта ещё больше увеличились от удивления, и продолжил, показав второй «шиш» левой рукой, — И вот второй палец. Перейти на вашу сторону? Ты серьёзно думал, что я соглашусь? «Жалкой девчонки»? Да моя Рей храбрее всех вас вместе взятых! Думаешь, после того, как я работал и жил с такими достойными людьми, как Дэниел и Кэтрин, теперь буду работать на вас? Неужели ты, со своей тупой башкой, думаешь, что из всех людей в этом грёбанном мире, я пойду к ублюдкам, которые убивают и выдают это за самоубийство? Хуй тебе в рот, если ты так считаешь. Киотский дракоша не на шутку разозлился, поэтому решив не сдерживаться, от души излил эмоции на теле парня. — Убери здесь, — приказал мужчина очкастому слуге и вышел из камеры. Айзек полумёртвый валялся на полу, не смея пошевелится. Но сдаваться он не намеревался, поэтому поставив подножку подчинённому Киры, Зак свалил того на пол. Затем, кое-как подвинув рукой, янтарноглазый ловко и незаметно выхватил ключи из кармана нелепого дракона. Очкастый даже ничего не заметил, а когда хотел запереть дверь, решил, что потерял ключ и попросил одного охранника запереть за него.

***

      На следующий день Кира пошёл навестить вторую заключённую. Рейчел выглядела намного хуже, чем Зак: под опустевшими глазами большие тёмные круги, исхудавшее лицо, сухие губы и бледная кожа. Она была будто живым мертвецом, даже Кире стало немного жалко девчонку. Но несмотря на жалость, мужчина не передумал сыграть злую шутку с девкой. Он протянул какой-то конверт, привлекая внимание блондинки, но она никак не отреагировала. — Это от Зака… — начал дракон и не успел договорить, как маленькие ручки выхватили письмо из его рук. Девушка стала жадно открывать конверт, в её глазах снова заиграли огоньки, но они угасли так же резко, как и загорелись. — …на прощание, — договорил Кира, закрывая за собой дверь.       Рейчел не знала, сколько времени прошло. Она больше не могла ни о чём думать, кроме как об этом письме от Зака. Разбитость, боль, непонимание — прекрасные собеседники они оказались для девчушки. «Он ушёл. И больше никогда не вернётся. Он бросил меня, потому что я стала для него тяжким грузом. Стала? А может быть всегда им была? Как же тяжело… Когда же я так привязалась к этому убийце, когда всё это началось? Может, когда он следил за мной на свидании? Или когда я надела костюм, который он купил? Хотя нет, всё началось намного раньше, в день, когда он убил Грея, когда мы впервые встретились. Верно, я тогда сказала, что никогда не прощу его и обязательно отомщу, а в итоге он снова причинил мне боль. Но хотя бы этот хренов «папаша» письмо написал. Стоп. Письмо?» — Точно! Он же не умеет писать! — будто ожив, озвучила свои мысли Гарднер, после чего услышала шум за дверью и гул. — Внимание, внимание! У нас сбежавший заключённый. Повторяю: из камеры Б-1 сбежал заключённый! — зазвучал магнитофонный женский голос, сразу после которого в камеру ворвался высокий, забинтованный парень. «Он… вернулся!» — прошлось у той в голове, Рей в состоянии аффекта не могла поверить своим глазам. Ком резко подкатил к горлу, и говорить стало невозможно. — Рей! — крикнул Зак и подбежал к любимой. Освободив Рейчел, брюнет со всей силы обнял её, крепко сжимая хрупкое тельце. Зачем он чуть ослабил хватку, ведь понимал, что та слаба. Как в принципе, и он. — Зак… — прошептала блондинка, еле выдавливая имя любимого. Из её голубых омутов потекли слёзы, руки задрожали от волнения и счастья. — Потом поговорим, а сейчас — бежим! — сказал Айзек и, закинув голубоглазую на плечо, выбежал из камеры, ища выход из логова драконов. — Вам не сбежать, — послышался знакомый голос сзади. Рейчел увидела Киру первая, так как смотрела за спину Зака с его плеча. Фостер даже не хотел оборачиваться и продолжил бежать. Но Кира и не думал отставать от парочки и преследовал их повсюду. Вынув пистолет из кармана, мужчина прицелился в голову «ангела кровопролития». Гарднер поймала взгляд Пятого и закрыла собой янтарноглазого, даже не думая о последствиях. Выстрел. Боль. Смятение. Прямо, как тогда, в их первую встречу. Уши разрывал раздражающий звон, боль никак не утихала, не давая покоя также голове блондинки. Только на этот раз боль была настоящаяю не душевная. Между лопатками Рейчел ручьем лилась кровь, а сама она обессилиная свисала с плеча брюнета. Зак лишь на мгновение остановился, услышав выстрел, и затем продолжил бежать. Он не хотел смотреть на Рей, не хотел знать, что случилосьон уже всё знал, не хотел думать ни о чём, кроме того как отсюда выбратьсямысли о Рей забили всю голову парня. Ноги, которые Айзек не чувствовал, несли его куда подальше от правды от Киры, который, кстати говоря, больше не преследовал их. Янтарноглазый не мог остановиться, пока не увидел перед собой дверь, запасной выход, и только тогда он осмелился окликнуть возлюбленную: — Рей! Посмотри, мы смогли. Ему стало страшно, впервые в своей никчёмной жизни он боялся…боялся не услышать в ответ родной голос. Но все его страхи улетучились, когда Гарднер тихо угукнула в ответ. Сердце парня ликовало, а сам он бежал глубоко в лес, в котором где-то стояли палаткаи и машина парочки. Фостер остановился, когда логова Драконов уже не было видно, и, присев, опустил Рей к себе на колени. Затем он быстро размотал свои бинты и принялся раздевать девушку, чтобы обмотать её рану. — Зак, не надо. Это бессмысленно. Лучше беги скорее отсюда, не-то тебя догонят Киотские Драконы.  — Не говори глупостей! — закричал на весь лес брюнет, так, что все вороны, сидящие на соснах, разлетелись во все стороны, — Мы сбежим отсюда вдвоём, дурочка… Айзек поднял голубоглазую и дальше нёс её, как принцессу. Через несколько минут Зак нашёл свою машину. Аккуратно уложив Рейчел на задние сидения, он сел за руль и, не теряя времени, выехал из лесу. — Зак, помнишь, в нашу первую встречу я говорила, что отомще тебе за Грея? — еле слышно прошептала Гарднер. — Помню я, но ты не думаешь, что сейчас не время вспоминать былое и, тем более, говорить об этом?! — слегка погодя, грубо ответил убийца. — Я забираю свои слова обратно, я не хочу тебе мстить и не хочу, чтобы Бог тебя наказывал, — пропустив слова «отца» мимо ушей, продолжила светловолосая. Айзек молчал. — Знаешь, раньше мне было плевать, умру я или нет. Но сейчас…я обрела смысл жизни, я встретила тебя. И поэтому, я не хочу сейчас умирать, — сквозь слёзы закончила Рей и, убрав солёные капли с лица, продолжила, — Я хочу вырасти, стать достойной тебя женщиной и выйти за тебя. Айзек вздрогнул, его былое чёрствое сердце сейчас трескалось с каждым словом и всхлипом любимой, а руки крепко сжимали руль. — Хочу завести с тобой детей и наблюдать за их жизнью вместе с тобой. А потом, вырастив их здоровыми и счастливыми, наблюдать за их детьми, уже нашими внуками. И только в конце, совсем состарившись, умереть без сожалений, — всхлипывая, продолжала Рей и представляла их с Заком совместную жизнь. По щекам брюнета скатилась первая в его жизни слеза, а янтарные глаза засияли в свете луны. — Я люблю тебя, Зак… — прошептала, закрывая глаза, Гарднер. — И я тебя люблю, придурошная Рей! БЕЗУМНО! Так, что моя долбанная башка не может думать ни о чём, кроме тебя. А хреновое сердце, которое раньше трепетало только за убийством, теперь сходит с ума при каждом взгляде на тебя, — кричал во всё горло Фостер, глотая слёзы и всё сильнее сжимая руль машины. Но даже его громкого и сильного голоса не хватило, чтобы выразить все эти чувства, которые кипели внутри него. — Прощай… — тихо прокряхтела последние слова Рейчел, а на её губах застыла когда-то невиданная улыбка.  — Рей? Рей! РЕЙ! РЕЙЧЕЛ, ОТВЕТЬ! — заорал на всю улицу Зак, нажав на тормоз и остановив жёлтое камарро посреди пустой улицы.

Год спустя…

      Прошёл год. Целый год после смерти Рейчел. Казалось, вечность длились эти 365 дней. И каждый день Зак готов был сорваться и просто пристрелить себя, закончив эту муку, под названием «жизнь». Он устал. Устал притворяться, что хочет жить этой сраной жизнью, где нет Рейчел. Не было смысла продолжать пытаться вернуть всё, что было утрачено. Не было смысла быть прошлым сильным Заком, которым он был до Рейчи. Гарднер была тем, кому он мог довериться, кому он мог доверить себя во времена слабости. Хах, если так посмотреть именно она и была той самой слабостью. Той, что сделала из него человека. <сеnter>Наверное, это и есть любовь…</center>       Тишина. В тёмной комнате, освещённой одной лишь настольной лампой, излучающей тусклый свет, было слишком тихо. Будто кто-то сейчас же зайдёт в кабинет и отведёт тебя примяком на эшафот. Фостер бы согласился пойти с ним, если бы этот «кто-то» был смертью. С удовольствием, с тёплыми приветствиями и словами того, как он долго и мучительно ждал каждую секунду жизни.       Нет, вы не подумайте, что Айзек так обесценивал свою жизнь, нет. Просто не получилось. Женщин поменял он в течении последних месяцев своей жизни больше нескольких десятков. Они не помогали. Лишь плотскими утехами да занимайся, а толку? Раньше, этого кареглазому было достаточно, а сейчас — нет. Он нуждался в тех самых ледяных ладонях, что всё равно грели ему душу. Нуждался в сердце, что билось бы с ним в унисон. Ему оставалось только мечтать об этом, ведь в мыслях под это описание подходила лишь покойная Рейчел.       Слышались лишь старательное чирканье ручкой и шелест бумаги, вперемешку со слишком медленным дыханием. Словно брюнет делает последние свои вздохи, исчерпывает последние силы, чтобы дописать письмо. С любовью, Зак       Никаких «Айзек Фостер» и никаких «с уважением» или тому подобное. Кэтти, Эдди и Дэнни не нуждаются в такой фальшивости. Насколько бы неграмотно Зак бы не написал это письмо, он написал искренне. Всё-таки, смертельное послание. — Для них это будет убийственной новостью, — криво усмехнулся Айзек, впервые за несколько месяцев чувствуя себя не таким печальным и бессмысленным. Какое-то волнение было в воздухе, будто разряженном электрическом током. То, что убийце давно не хватало. Жизнь была слишком скучна и сера, что было не в его интересах, коих уже даже не было в последний год. — Пора… — немного волнительно пробормотал брюнет, неуверенно вертя письмо в руках. Поставив его на виду, он впервые в своей жизни обратился к Господу: «Дай Бог, хотя бы здесь найдут».       Знакомый пейзаж предстал перед парнем. Одинокая могила, освещённая такой же одинокой луной, сияющей на беззвёздном небе. Зак всегда любовался ночным небом. Это было чем-то сказочным для него. Таким красивым, хоть и обычным. — Жаль, что меня это больше не восхищает… — прозвучал голос Айзека. Холодный воздух сотрясся от резкого звука, звоном отдаваясь у него в ушах. Брюнет поднял с земли свою косу, с которой до встречи с Рейчел он был просто неразлучен. «Подумать только, насколько сильно она меня изменила. А теперь она навечно заснула в этой хреновой могиле…», — подумал парень и грустным взглядом снова оглядел место, где покоилась светловолосая. Что-то в голове щёлкнуло, и парень, с протяжным стоном размахнувшись оружием, со всей силы ударил по надгробному камню. Камень, треснув, так же, как и сердце Зака в день смерти любимой, сломался и рассыпался на куски глыб. Фостер стал быстро дышать, не в силах нормализовать дыхание. Сердце не переставало болеть с того дня, а сейчас оно ещё бешено билось, напоминая о том, что к сожалению он ещё жив.

«Ничего, осталось совсем чуть-чуть, а потом я наконец встречусь с ней…»

      Айзек вытащил из кармана пальто маленькую черную коробочку и открыл её. В ней лежали два золотых кольца с инициалами «R&Z». Кольцо побольше он надел на свой безымянный палец левой руки, а маленькое колечко положил на уцелевшую часть могилы. Засунув коробочку обратно, он протянул руку во внутреннюю часть пальто. Из-за ткани выглянул прочный серебряный револьвер, который был известен среди всех мафий как лучший пистолет Японии и который так любил сам «ангел кровопролития». Повращав барабан, Зак поднёс пистолет к голове и приставил дуло ко лбу. Затем, набрав в лёгкие побольше воздуха, он со всей дури крикнул, как какой-то подросток в самом разгаре юности, будто хотел, чтобы его услышали даже звёзды: — Рей! Я! Люблю! Тебя! Фостер улыбнулся во все 32 зуба и прикрыл глаза. В руках задрожало оружие. Правда, не от страха вовсе. Лишь приятное волнение окутало тело, что являлось оболочкой измученной души. «Больше жить не смысла», — в буре огромного количества эмоций, выделилась одна эта мысль.

Сердце делало последние удары, В голове прошлись последние мысли; Я ведь хочу долететь до мвоей пары, До луны многозначной, прикончив кошмары Тогда мне придётся прикончить себя, Чтобы вновь обнять тебя

      В тишине раздался выстрел, и чистое ночное небо заполнилось воронами, которые громко закаркали. На пустом небе, кажется, только сейчас ярко засверкала звезда рядом с одинокой луной, как будто хотела разделить с нею своё одиночество.

Я умер, но сердце моё клокотало, Забилось быстрее, тотчас тебя увидев, Всё ясно, ты это, что мне не хватало, Жаль, дала ты мне это знать, этот мир покинув