— Ты меня любишь?
Тихий голос Киригири было отлично слышно в маленькой комнатке, где уютно завернувшись в плед сидели две девушки. Голова Селестии лежала на плече у одноклассницы, глаза были закрыты и можно было даже подумать, что Люденберг уснула. Но Кёка знала, что это не так. Через минуту полной тишины раздался такой же тихий голос подруги. — Нет, — выдохнула она. — Хорошо, — просто хмыкнула Киригири. Она особо и не надеялась на другой ответ. — А если выяснится, что следующим убийцей являюсь я, ты сдашь меня на суде? — словно продолжая старую тему спросила девушка с длинными вьющимися черными волосами, аккуратно заплетёнными в двойные косички. Если так задуматься, то каждый в этом классе выглядел чересчур уникально. И с первых дней перебывания в этой школе, после установки правил Монокумой и отхождения от шока, Кёка для себя решила, что Селестия выделяется здесь больше всех: невысокая, стройная, с завораживающими красными глазами и вся облаченная в черную и белую одежды. Настоящая готическая лолита. Может, этим она и привлекла внимание Абсолютного Детектива. Движение Королевы Лжи были элегантны, она искусно скрывала свои эмоции, и это по-своему притягивало. Кёка аккуратно провела рукой по искусственным чёрным прядям: Люденберг редко снимала свои ненастоящие косы даже при однокласснице. Тут её внимание привлекло кольцо на изящное бледной рук. Киригири бездумно проводила по нему кончиками собственных пальцев, обтянутых черным слоем кожи перчаток с шипами. Потом и вовсе сцепилась их руки в замок. — Почему ты никогда не снимаешь перчатки? — Не дожидаясь ответа на прошлый вопрос, задалась новым Селестия. — Не хочу портить твою психику, — безрадостно улыбнувшись, ответила ей Киригири. — Мои руки покрыты ожогами разной степени. Так себе зрелище, — пояснила она через несколько секунд. Но Королеву Лжи это совершенно не останавливало, она легонько выпустила руку Абсолютного Детектива и стала медленно стягивать перчатку. Последней ничего не оставалось, кроме как помочь сделать это более аккуратно. Отложив перчатку, когда-то сшитую на заказ, в сторону, Люденберг повторно переплела их пальцы и стала нежно поглаживать кожу тыльной стороны ладони. Честно говоря, это было даже приятно. Прямо перед диванчиком стоял небольшой кофейный столик, на котором уже давно остыл приготовленный Кёкой королевский чай с молоком. Селестия говорила, что получается у неё это откровенно плохо, но всегда принимала кружку из чужих рук и допивала чай до дна. Но сегодня у них был особый вечер. И они прекрасно, не обсуждая, об этом знали. — Селеста, у тебя есть те, кто остался во внешнем мире и за кем ты скучаешь? — Монотонным голосом продолжила их глупую игру в вопросы. Девушка не редко сокращала имя одноклассницы, ибо полный вариант казался ей «слишком скучным и самовлюблённым». — Да, — Селестия повернула голову и спрятала лицо в складках одежды на плече. — Мой кот. Селеста впервые показалась Киригири такой. грустной? Этот факт заставил её немного улыбнуться и сильнее сжать руку рядом сидевшей. Значит, не такая уж она и черствая, как Кёке показалось сначала. — И как его зовут? Не удивлюсь, если там какой-то длинное иностранное имечко, на французском или даже немецком! — Владелица кота лишь весело фыркнула на эти слова. — Гранд Буа Чери Люденберг, — гордо и по слогам произнесла Селеста. — Чудесно, я в тебе и не сомневалась! Девушки тихонько захихикали, Люденберг оторвалась от острого плеча Кёки и потянулась за уже остывшим чаем. Немного отпив и, чересчур наигранно скривившись, подала вторую кружку Киригири. Прошло немного времени, как они вернулись в старое положение. — Когда-нибудь я тебе его покажу. Не уверена, правда, что ты ему понравишься… — Селестия не успела договорить, так как её перебили. — А я слышала, что животные похожи на своих хозяев, — как бы между прочим вставила Абсолютный Детектив. — Ой, подумаешь! Видела бы ты этого упитанного наглеца, эти слухи развеялись бы в миг! Они ещё немного так сидели и болтали о всякой ерунде: о том, что кота Люденберг назвала в честь сорта какого-то чая, о том, что Кёка на самом деле очень любит свои косы, и даже о том, что они будут делать, когда выберутся из этого Ада во внешний мир. Мало кто помнил свое прошлое, а давящая атмосфера школы Пика Надежды совершенно не облегчала ситуацию. Королева Лжи закрыла глаза вновь, а дыхание её чуть замедлилось. Бледная фарфоровая кожа, казалось, как раз из него и состоит. Киригири уткнулась носом в черные пряди. От подруги пахло страницами новой книги, свежей печатью и совсем немного корицей. Она легонько чмокнула в её макушку и прислонилась щекой, закрыв глаза, как это сделала минутами ранее сама Селестия. Но она ещё не спала. — И всё-таки, ты бы обвинила меня в суде, если бы поняла, что на этот раз убийца — я?Ты спасёшь меня?..
На самом деле, все это время Киригири думала над этим вопросом. Что от неё хотели услышать? Ей ничего не оставалось, кроме как ответить на одном выдохе и слабо улыбнуться. — Да Селестия тоже улыбнулась, только как-то горько. Спустя несколько минут две Великие Лгуньи так и уснули: сцепивши руки, с улыбками на лицах и полным осознанием, что завтра они убедятся во лжи друг друга. Селестия любит Киригири. Киригири не спасет Селестию. Это их последний вечер. Но об это они будут думать завтра, когда Монокума оповестит о новом убийстве. А сейчас им хорошо. Вот бы так было всегда…Game over.