Пересядь с мехи Ханы на лицо Лусио.

Глава 4. Но всё имеет цену. Восходящее солнце озарило скалы острова светом. Как только его лучи коснулись верхушки самой высокой горы, мелкая живность стала выбираться из своих укромных нор. Птицы покидали свои гнёзда, спрятанные среди крутых склонов, и летели к песчаному перешейку. Гэндзи давно заприметил, что рыбу им нравится ловить именно там. Видимо хороший клёв. Что ж, если вдруг у всех членов Overwatch закончатся деньги, всегда можно рассчитывать на рыбалку. Припасы пополняются каждую неделю. Команда из двух человек собирает список желаемых покупок и личных вещей. После едут в цент города и закупают провизию. Но если честно, Гэндзи устал есть чужую еду. Не сказать, что это было не приятно — проводить время со старыми и новыми товарищами. Готовить завтрак, обед и ужин с Джесси или Мэй уже входило в привычку. Это время сопровождение расслабляло тело и разум. Ничего похожего на его путешествие с Дзенъяттой. Встреча с этим странным монахом вновь изменила жизнь ниндзя и изменила к лучшему. Но далеко не сразу Гэндзи смог принять его. Продолжительное время он сторонился этого омника, который как назло продолжал следовать за ним. Мастер преодолел тернистый путь, прежде чем киборг согласился стать его учеником. Но несмотря на его заслугу в том, что душа Шимады обретала покой с каждым проведённым днём рядом с Текхартой, Гэндзи всё ещё была необходима пища. Поэтому за время их скитаний по миру, ниндзя периодически соглашался на работу разного характера. И не сказать, что каждая новая подработка была приятной. Но все свои честно заработанные он потратил уже давно. Последние деньги ушли на дорогу из Ирака, где временно пребывали путники и получили послание с Гибралтара. Уинстон отследил перемещения Гэндзи и попросил об услуге. И оглядываясь назад на то, что сейчас происходит в разных странах, Шимада без лишних сомнений предложил Дзенъятте уехать с ним. Мастер не был сильно заинтересован в предложении, но всё же отправился за своим учеником. Гэндзи считал правильным оказать поддержку всей команде в их стремлениях. Но финансовые трудности продолжали давить на него. Так называемый - общий бюджет отряда, пополнял Лусио и Хана. В свою очередь, Заря договорилась с Вольской о временном финансировании нового Overwatch, после оказанной помощи России. Однако, Гэндзи беспокоится о возможном будущем. Если их работу в скором времени не начнут оплачивать, это приведёт к ещё одному пункту в списке и так нескончаемых проблем. Возможно он думал о таких мелких нюансах как деньги, из-за чувства безысходности. Хотелось действовать. Отправиться в Пусан за отрядом Старс или уже приступить к облагораживанию места их пребывания. За этот год команда общими усилиями привела большую часть заброшенной базы в порядок, но всё же не полностью. Учёный говорил, что предстоит много работы, и он был прав. Сейчас, занимаясь медитацией, ниндзя мыслил обо всём и сразу — продумать все возможные последствия своих решений и слов; выбрать наиболее верный путь и следовать ему до конца. Гэндзи тихо вздохнул. Медленно поднял руки с колен и коснулся креплений на голове, после чего лицевые пластины покрывающие глаза медленно двинулись ко лбу. Когда он отложил шлем в сторону и посмотрел на блестящее синие море, тёплый воздух коснулся его чёрных волос. Хандзо определённо понравились бы эти размышления. Его мысли о том, как стоит поступать в любой жизненной ситуации: осмотреть, оценить, обдумать и только потом приступать к делу. Таким всегда был его брат, но не он. Юный Воробей ничего не знал об ответственности. И только на горьком опыте и долгих лет терзаний, смог стать непоколебимым воином. Искусным ассасином, кибернетическое тело которого давало только больше преимуществ в бою. Не человек, но и не омник. Отец никогда не возлагал на него что то большее, чем четыре тренировки в неделю и учёбу в институте. Все силы и надежды вкладывали в старшего сына — стойкое и талантливое будущее клана Шимада. И вот как всё обернулось. Отец и мать давно мертвы, а их клан, каким они его помнят, разрушен. Юное дарование отказалось от титулов своей семьи почти сразу, после "смерти" младшего брата. А Гэндзи стал получеловеком, но так и не смог отомстить за свою честь. Хандзо. Это всё что у него осталось от той жизни. Клан Шимада всегда был расчётлив в ведении дел и окружающих его подчинённых, но прежде был суров к себе самому. Ниндзя видел те же мысли в глазах лучника. Видел, как ему невыносимо смотреть на то, что он сделал с ним. Гэндзи является ходячим напоминанием о том, что Хандзо, из превосходного наследника, превратился в чистое разочарование и стал братоубийцей. Стал не просто отступником, для клана, он превратился в ничто. Сможет ли он сам простить себя? Киборг, хоть и за такой долгий путь, смог найти в своём сердце прощение. Ведь он прекрасно осведомлён, чем руководствовался его брат поднимая свой клинок. Их семья была жестока ко всем без исключения. Если не подчиниться, они будут манипулировать тобой, если и это не поможет, есть только один выход — смерть. Вернувшись сюда, к людям что окружали Гэндзи после давней личной трагедии, он снова пришёл к выводу, что они стали для него нечто большим, чем просто коллеги. Долго и мучительно, но чужие стали родными. Райнхардт, Торбьорн, Уинстон, Лена, Джесси и… Ангела. Все они были новой семьёй. Чистой и светлой, способной вместе преодолеть все преграды. Как жаль, что понял это японец только в путешествии с Мастером. Оттого, возвращение к этому периоду прошлого, не казалось для ниндзя абсурдным. Сможет ли Хандзо отпустить внутреннюю боль и впустить в свою жизнь что то хорошее? Получится ли у Гэндзи показать ему, что мир не ограничивается правилами и законами их клана? Захочет ли Хандзо почувствовать себя нужным здесь? Эти вопросы всё ещё остаются без ответов. Но, в отличии от старшего Шимады, все остальные на базе в поисках подхода к нему. И даже с некоторыми Хандзо обменивается парой фраз. Начало положено уже как год. Но общение, особенно когда ты подозреваешь всё и вся, после стольких лет скитаний и постоянной бдительности за свою жизнь, становится не таким простым испытанием. Его брат так долго был один... Солнечные лучи коснулись лба Гэндзи, и вдруг он услышал, что рядом шелестит трава. Он повернул голову в сторону звука, и испуганный кролик умчался в ближайший куст. Кажется ниндзя настолько ушёл в свои мысли, что вновь превратился в каменное изваяние. «Настолько задумался, что и врага перед собой не увидишь?» Джесси часто над ним посмеивался, если видел, как Гэндзи медитирует. Не то что бы Маккри мог забраться на такой крутой склон, но в былые времена, он периодически обращал внимание на то, как Шимада делает это. «Гэндзи, ты вообще дышишь? Ох, прости. Просто ты прям статуей становишься, когда занимаешься Этим. Я уж подумал, что ты отключился» Гэндзи улыбнулся воспоминаниям и отвернулся от кролика, который фыркал носом в его направлении, подозревая в неладном. Японец вздохнул. Маккри является хорошим человеком, но его шутки, по больше части, мало кто ценит. Он весьма остроумен и хитёр, но скрывает это и притворяется, порой, откровенным дураком. Собственно, эта черта в нём всегда устраивала Габриэля Рейеса, их бывшего командира. Эта способность надевать маску идиотизма и максимальной простоты, всегда была важна на миссиях Blackwatch. Со временем он лишь развил этот талант в Маккри, отполировал его до блеска. Теперь Джесси способен выведать любую информацию у нужного человека. Найти правильный подход, а дальше дело за малым. И вот что странно… В детстве Хандзо и Гэндзи, обоим преподавали искусство общения и способы манипуляций над разными категориями людей. Это то, чем они владеют одинаково хорошо: замечать всё, что творится вокруг объекта, слушать что он говорит, как он это говорит, наблюдать за его жестикуляцией, смотреть на лицо, следить за мимикой и попросту изучать от, "а" до "я". Тогдашний учитель посоветовал детям одну игру для тренировки полученных знаний — попробовать понаблюдать за случайным охранником или служанкой. В процессе, обращать внимание на детали и предполагать, чем этот человек занимается в свободное время, в чём его интересы, кто он такой. У юных господинов не плохо выходило подмечать разное в людях, и эта игра стала способом, лишний раз посоперничать между собой. Гэндзи хорошо знает Джесси и отлично знает Хандзо. Сложно было не заметить даже глухо-слепому, как они друг друга раздражают. Глупые шутки Маккри и резкие ответы Шимады старшего никого не оставили равнодушным. Возможный конфликт неизбежен, когда под одной крышей живут столь различные личности. У всех агентов общая цель, но разный менталитет, воспитание, традиции и даже возраст. Рано или поздно это может привести к разногласиям. Как только запахло жареным, он без дополнительных просьб от членов команды, ушёл поговорить с братом и объяснить ситуацию с другой точки зрения. Хандзо отказался идти на перемирие с американцем, но всё же согласился не устраивать войну. Гэндзи с великим трудом взял с него обещание пересмотреть своё мнение, касательно Джесси, и как только ковбой осадил свои высказывания в сторону лучника, ниндзя уж было поверил, что всё наладится. Да, вот только, ничего подобного. Маккри уже давно не ведёт себя агрессивно, но Хандзо слишком горд, что бы общаться с подобным контингентом людей. И странность заключалась в том, что старший брат, с его принципиальной внимательностью к любым мелочам, не смог понять, что Джесси притворяется. Специально ведёт себя отталкивающе и не приятно, по отношению к Хандзо. Сначала Гэндзи решил, что дело в его рассказах — о вражде двух драконов, поведанные Маккри когда-то, которые были наполнены ненавистью и жаждой мести. Именно поэтому их знакомство было… не располагающим друг к другу. Но сейчас, когда ниндзя давно объяснил ковбою, что простил лучника и пытается наладить отношения с ним, общение не особо изменилось. Как видел сам Гэндзи, со стороны Джесси попытки выйти на нормальный контакт всё же проявлялись. В отличии от его старшего брата, он не просто услышал, что ему пытается сказать ниндзя, он явно пересмотрел свои выводы касательно лучника. Но ему было сложно пойти и нормально поговорить с Хандзо, так как сам Шимада-сан этому всячески препятствовал. Маккри ничего более не остаётся, нежели поддерживать и так напряжённое сосуществование. Скорее всего Хандзо давно понял, что из себя представляет Джесси на самом деле, но не выходил на переговоры чисто из-за вредности. Но если ему так отвратителен ковбой, почему он спас его? Лусио рассказал Гэндзи о случившемся на поле битвы, и это не мало удивило ниндзя. Что ж, если Хандзо продолжит недолюбливать Маккри и игнорировать хорошее отношение к своей персоне от остальных агентов, приятно было осознавать, что он готов прикрывать всем им спину. Даже если делает это ради Гэндзи, и его просьбе попробовать стать членом Overwatch. Возможно со временем, он так же как и ковбой передумает. Перестанет воспринимать окружающих в штыки… Размышления японца прервал очередной звук. В этот раз это был топот ног, где то снизу высокого уступа, на котором восседал Гэндзи. Он улыбнулся и посмотрел слегка на право. Эту походку он узнает из тысячи. Светловолосая женщина вышла из ближайшего ангара и была одета в белую майку и тёмно-красные легинсы. На её голове был высокий хвост, а длинную чёлку она убрала назад ободком и заколками. Минуту она простояла на месте, явно ища кого то глазами, а далее пошла вперёд осматривая окрестности вокруг себя. Гэндзи решил не заставлять себя ждать и, подхватив шлем одной рукой, ловкой кошкой спустился по выпуклой поверхности горы в пару телодвижений. Он тихо спрыгнул на ангар, который уходил корпусом в скалу, и так же тихо приземлился с него на землю. Медленно приблизился к женщине сзади, отдалённо думая о том, что ей стоит быть осмотрительнее в следующий раз. Ведь не всегда со спины к тебе может подкрасться друг. Подойдя совсем близко, он спокойно спросил: — Ждёшь кого-то? Как и ожидал Шимада, Ангел отпрыгнула в сторону схватившись за сердце. — Гэндзи! — она подошла к нему и легонько ударила по плечу ладонью. — Как тебе не стыдно?! Ниндзя рассмеялся и поднял руки в примирительном жесте. — Прости Ангела, я не удержался. В следующий раз будь внимательнее, мало ли что может случиться. Я ведь могу не оказаться рядом… — О, как благородно с твоей стороны! Сначала пугаешь, а потом просишь, что бы я была осторожнее? — Циглер сложила руки на груди и нахмурила брови, но в её глазах святился радостный блеск. — Судя по всему единственного кого мне стоит опасаться, так это моего непутевого пациента. — Хорошо, понял. Больше не повторится, — ответил извиняющимся тоном ниндзя, но улыбку было сложно скрыть. Ангел покачала головой и улыбнулась в ответ. — Ты опять пришёл раньше, — сказала она, — Чем ты занимался, пока не решил поиграть с моими нервами? — Ты же знаешь, чем. — Медитация — это хорошо, но нужно больше спать Гэндзи, — она вновь нахмурилась. — Тебе необходим отдых, как и всем остальным. Мы вчера были на миссии, и хоть в твоём случаи обошлось без повреждений, я всё же рекомендую тебе по чаще бывать в постели… Добрый доктор, даже спустя целую вечность после роспуска Overwatch, не изменяла своему существу, заботясь обо всех и вся. По началу, такая опека со стороны Ангелы вызывает нервозность, но все привыкли к её профессиональному занудству. Поэтому Гэндзи не закатил глаза и дал ей спокойно высказать своё мнение. — Я знаю Ангела и спасибо тебе за заботу. Но я правда чувствую себя хорошо, и вполне выспавшимся, — японец тепло улыбнулся ей и вытянул руку в сторону небольших ворот. — Поэтому мы вполне можем преступить к пробежке. С минуту она колебалась, пытаясь рассмотреть наличие усталости на лице Шимады, но в итоге вздохнула и подошла к Гэндзи. — Тебе помочь? — она указала рукой на левую сторону его плеча. — Нет. Спасибо, но сегодня я предпочту остаться в броне. Он сделал шаг назад, но Циглер внимательно посмотрела ему в глаза и опять встала рядом. — Почему? — Эм… — он понял, чем вызвана такая реакция на его отказ, но обычно доктор нарушала границы личного пространства только в случаи операций или осмотра. — Я не вижу смысла снимать её. — Гэндзи, мы договорились. Твоей коже нужно дышать настоящим воздухом, а не переработанным через броню. Мы же обсуждали с тобой последствия… — Ангела, я помню твои опасения связанные с моей настоящей… плотью. Но пластины "костюма" снимать долго, а надевать ещё дольше. Я не хочу попасть в ситуацию, где бы я не смог защитить вас… всех. — Защитить? От чего? — Ангел не понимающие осмотрела его с ног до головы. — На данный момент нам ничего не угрожает. — Нам угрожают буквально все, Доктор Циглер, — возразил ниндзя, — Сейчас нам следует быть на чеку и ООН далеко не главная проблема. Меня больше волнует Коготь, который может ворваться сюда в любую минуту. — Гэндзи, они не посмеют атаковать нас здесь, — Ангела положила ладонь ему на плечо. — В прошлый раз, Коготь пошёл на это только потому, что Уинстон был здесь один. Сейчас у нас установлены дроны и турели Торбьорна по всей базе... — Ты знаешь, что система безопасности Афины не идеальна, и что далеко не все дроны способны атаковать, — он раздражённо дёрнул головой. — Ладно хоть могут сканировать окрестности и, если что, поднять тревогу. Нам ещё предстоит разобраться… — Гэндзи, — перебила доктор, — Мы обязательно поможем Уинстону и Торбьорну в укреплении базы. Но сейчас, пожалуйста, не думай об этом. Не думай о проблемах, хотя бы во время нашей пробежки. У нас сегодня много дел, и поэтому давай не начинать утро с разговоров о Когте. В её глазах так красиво отражалось голубое небо и свет солнца, но твёрдость голоса отдавала сталью. Гэндзи аккуратно коснулся ладонью её предплечья и проследил за своим действием взглядом. Он ещё успеет подумать и поговорить об этом. Все они успеют. — Хорошо, убедила. Но броню не сниму. — Гэндзи, пожалуйста не спорь со мной, — непреклонно продолжила Циглер и указала рукой на его грудь, — Я помогу тебе снять и одеть её обратно. Ты знаешь, что это нужно для твоего здоровья. Два раза в день, большего я не прошу. Он тяжело выдохнул. В очередной раз Шимада стал проклинать себя за трещину в стойкости духа. Она появлялась только рядом с этой женщиной. Циглер буквально могла заставить сделать его что угодно, при этом не прикладывая толком никаких усилий. Но, отчасти, дело было не в ней, а в самом Гэндзи, но не время и не место для таких мыслей. — Ладно… Ответили ему снисходительной улыбкой и, мягко похлопав по плечу, увели к дверям ангара. Там стоял небольшой стол, специально выделенный швейцаркой для складирования брони на время бега. Гэндзи принялся расстёгивать крепления наруча с левой руки, а Ангел, обойдя его, начала помогать с плечом. Пробежка по утрам стала обязательной, после того как он вернулся на Гибралтар. Ангела, как и всегда, была обеспокоена его состоянием и, сразу после долгожданной встречи со старым пациентом, назначила осмотр. За эти пять лет скитаний ниндзя, ей было не просто интересно, а жизненно необходимо узнать, как его самочувствие на деле. В целом, искусственные органы продолжали выполнять главную функцию поддержки жизнеобеспечения, а внешние импланты не были повреждены и выглядели хорошо. Доктор понимала, что по большей части, это благодаря броне, которую сделали Гэндзи ещё при службе в Overwatch. Спрашивать о том, попадал ли он в передряги за то время пока путешествовал, было излишне. По всей поверхности доспехов Шимады, то тут то там прослеживались царапины разных размеров, которые и так говорили о многом. Так или иначе, броня и импланты выполняли свою работу, и, по словам Гэндзи, чувствовал он себя неплохо. Но вместо того, что бы обрадовать пациента, отпустив на волю из кабинета, она сделала ровно противоположное. Ангел поставила ему диагноз — Гипоксия (кислородное голодание). Его доспехи изначально разрабатывались так, что бы не только защищать уязвимые участки всего тела, но и обеспечивать доступ воздуха к живым кожным покровам. Однако Гэндзи, под неодобрительный взгляд, признался, что ни разу не снимал броню после службы. Это привело к тому, что система фильтрации кислорода в тубах на его плечах и животе перестала справляться с нужным объёмом питания для оставшейся плоти. Процессы обновления клеток эпидермального слоя, также, существенно замедлились, из-за чего его кожа стала более грубой, что негативно повлияло на её рельеф и цвет. Понимая желание японца не снимать "костюм" вовсе, (из-за постоянных опасностей) она всё же высказала ему за такое безразличие к собственному здоровью. С Гэндзи всегда всё по другому. С его телом было сложнее, чем с другими. Болезнь не пошла дальше по организму только потому, что когда клеткам не хватает энергии, они в первую очередь отдают её жизненно важным органам, а не кожным покровам. Вот только его искусственным почкам и печени уже не было нужно питание в стандартном объёме, как остальным людям. Поэтому его проблема ограничивалась внешними последствиями, а именно — преждевременное старение верхних слоёв кожи. С внешней стороны её участки не выглядели как у старца, однако было ясно, что ей не хватает влаги, и появление мелких морщин у шеи и кисти руки, не обнадеживали картину в целом. После пылкой речи о безответственности ниндзя, она прописала ему витамины, крем-сыворотку, диету и снимать броню каждый день во время пробежки, когда кожа будет получать чистый воздух из атмосферы (дополнительная влага от потоотделения, только в плюс клеткам пор) и на ночь, когда тело в состоянии покоя. Гэндзи оставалось только мрачно смотреть на пол медпункта и соглашаться. Он решил не говорить в слух о том, что даже не заметил изменений на живых покровах, дабы избежать новой дозы кары небесной. И, как всегда, Доктор Циглер оказалась права. Уже год он придерживается её советам (приказам) и результат на лицо. Сняв с ниндзя последний крупный элемент брони спины, она, как и каждое прошлое утро, осмотрела его. — Если бы ты препятствовал лечению подобными отговорками постоянно, то не смог бы вернуть, — она легонько ткнула своим указательным пальцем в его левую грудь. — Эту приятную упругость кожи. Гэндзи смотрел на её движение, подняв одну бровь. — Это не отговорки, а констатация факта. Опасность близка как никогда, — заметив, как быстро истончается хорошее настроение Ангел, он вздохнул и продолжил, — В любом случаи, сейчас не об этом. Ну что, доктор, штаны мне тоже снимать? — У тебя нет штанов, Гэндзи. Секунда молчания и оба рассмеялись. Шутка, связанная с искусственными ногами, уже не казалась такой ужасной, как когда-то. У всего на свете есть своя ирония и в данный момент, не печальная. — Я не буду снимать пластины с ног, — посмеиваясь, сказал Гэндзи и, подхватив весёлую Ангелу за локоть, потащил в сторону транспортной трассы, пересекающей всю базу, — Если ты не против, конечно. После получаса пробежки в приятной компании друг друга, они остановились и отошли от дороги к краю скалы. Шимада сбегал до ближайшего ангара и принёс заранее спрятанную воду. Циглер поблагодарила его и присела на мягкую траву. — Сегодня опять жарко будет, — говорит ниндзя садясь рядом, — Нам срочно нужно починить кондиционер на восьмом полигоне. Иначе о нормальных тренировках можно забыть. Его тело мало волновал холод или чрезмерная жара, но во время общих тренировок — это было недопустимо. — У нас в запасе ещё три, Гэндзи. Не переживай, вам с Джесси будет где разгуляться. — В остальных не такие хорошие мишени, как в восьмом, — заметил Шимада, — Да и места больше. — Под землёй есть тринадцатый ангар. На сколько я помню, там приличное стрельбище. Да и кондиционер не понадобится. — Ну да. Разве что обогреватель, — ухмыльнулся ниндзя и отпил воды. Несколько капель потекли по металлической челюсти, и Циглер сосредоточила взгляд на его горле. Гэндзи заметил это и вдруг почувствовал себя не уютно. Пока он пытался совладать с разного рода мыслями, стараясь сохранить нейтральное выражение лица, доктор коснулась его подбородка пальцами и провела по имплантам шеи. Японец замер и захотел спросить, что она делает, но не смог выдавать из себя и звука. — Я не помню этого шрама… — Ангела проследила ладонью по маленькой царапине около того места, где когда то был кадык Гэндзи. Почти все считают, что кибернетические части тела не имеют той же чувствительности, что и органические. Будто тактильная передача эмоций в мозг, значительно отличается у таких инвалидов как Шимада или не существует вообще. Вот бы это оказалось правдой. Он отлично чувствовал лёгкое скольжение подушечек пальцев Ангел по своему горлу. Чувствовал тепло, исходящие от них. Это так необычайно странно, что то ощущать через эти металлические сплавы разных элементов. Он вновь задался вопросом, признателен ли он Доктор Циглер за самые современные технологии, которыми не может не пользоваться или наоборот, лучше бы его снабдили безразличием ко всему живому. Тогда не было бы вопросов о том человек он или робот... Понимая, что мысли текут не туда, Гэндзи издал непонятный звук, то ли выдох, то ли тихий стон. Ангела давно убрала руку и смотрела выжидающе. Ниндзя откашлялся и произнес: — Да это… осталось после драки с Хандзо, — он быстро понял, как это прозвучало, так как Циглер сразу взметнула брови вверх. — В смысле после спарринга с ним. Мы вместе тренировались пару дней назад. — Оу… ясно. Шимада отвернулся от неё и, пригубив ещё воды, посмотрел вниз, где у подножия скалы кружили чайки. Повисло молчание, в котором они думали каждый о своём. Через минуту доктор спросила: — У вас всё хорошо? Между вами? Гэндзи поднял голову и одобряюще кивнул. — Да. Более менее, — помолчав он добавил, — Я неизменно переживаю о его внутреннем конфликте с самим собой, но убеждён, что мы на правильном пути. Всему своё время, Ангела. Он старался подбирать слова так, что бы избежать дальнейших вопросов. Они уже говорили об этом и не было смыла вновь мусолить деликатные темы, связанные с его братом. Но Ангел была не только одарённым врачом, но и доброй женщиной. Она понимала каждого члена команды и результаты их отношений, в этом круговороте разногласий но всегда вставала на позицию мирного решения любых сор. Это ангельское терпение однажды горы свернёт. — Я рада, что между вами всё налаживается, — она улыбнулась и легко сжала его колено, сразу убрав руку. Гэндзи улыбнулся в ответ, искренне сдерживаясь, что бы не поджать губы, от очередного прикосновения Циглер. Когда она так близко, контролировать свои эмоции становится сложнее. Пора бы уже признать, что единственная слабость японца — это его чувства к своему доктору. Ангела спасла ему жизнь и была единственный человеком, который открыто поддерживал его после "смерти". Они интересовались жизнью друг друга, даже после того как перестали работать вместе. Ему было приятно отправлять ей письма в Цюрих и получать ответы в разных уголках мира. И если добрый доктор переживала за своего пациента, то ниндзя переживал за женщину, которой обязан многим. Его думы прервал лёгкий зевок Ангел. — Прости меня, — Циглер прикрыла рот ладонью. — Читаю тебе лекции о том, что сон важен, а сама не следую своим же указаниям. — Как ты себя чувствуешь? Опять бессонница? — обеспокоенно спросил Шимада. — Да. Вчера я хотела попробовать уснуть без препаратов, но не вышло, — она откинула за ухо выбившеюся прядь волос. — Не переживай, это всё на нервной почве. Пройдёт. Гэндзи промолчал и постарался не придавать её наигранному тону какое-то значение. Разумеется, она лучше знает себя и свою силу духа, но, помнится, бывали случаи когда Фария напару с Джесси отбирали у неё отчёты и волокли в комнату для отдыха. Порой даже Гэндзи приходилось помогать ей в свободное время от миссий: он приносил ей в кабинет чай или кофе, напоминал о еде и сне. Разгребал её электронную почту, по просьбе Циглер. Она вечно была чем то занята и забывала, в первую очередь, заботиться о себе. Наверное именно тогда, он перестал видеть в ней врага, превратившего Шимаду в киборга в угоду высших чинов Overwatch. В итоге она стала спасительницей, подарившей ему новую жизнь. Он захотел разузнать, чем доктор сейчас занимается в медпункте. Может у неё новые исследования или целый проект, помимо всей остальной работы, которую она разделяет с Джоу и Уинстоном. Но он не успел задать волнующие его вопросы. — Вообще то, я хотела с тобой кое что обсудить, — говорит Ангел, отзеркалив сидячего Гэндзи, скрестив ноги в позе лотоса; сложила ладони в замок и опустила их между свои бёдер. — Что же это? О делах ты говорить не хочешь. Об общих проблемах тоже. Я не хочу вещать о брате, а ты не хочешь что-нибудь поведать о себе, — будничным тоном перечислил ниндзя, смотря на море, — У нас с тобой вроде больше нет тем для разговора. — Нет есть, Шимада, — она пропустила его скрытое недовольство мимо ушей. — Я очень хочу поговорить о тебе. — Обо мне? Что ты хочешь знать? Я уже рассказал тебе всё, что произошло со мной за время паломничества с Дзенъяттой. — Да, рассказал, но ты же знаешь, что меня в первую очередь волнует твоё здоровье. Ментальное и физическое. — Но ты провела кучу осмотров, и я пребываю под твоим чутким наблюдением. Терапия проходит успешно, и я ничего не скрываю от тебя. В плане — психологическом. «Почти ничего» — подумал ниндзя. — И я очень благодарна за твоё доверие Гэндзи, — она снова коснулась японца и сжала его плечо. — Но одну тему для обсуждения мы всячески обходим стороной, и я очень хотела бы узнать твоё мнение… по этому вопросу. До Шимады вдруг дошло осознание, что она готовится. Сейчас от неё стало веять за версту натренированным профессионализмом за годы практики врачевания: прямая осанка, спокойный, но настойчивый взгляд, лишнее мягкое прикосновение для автоматического вызывания доверия; Ангел определённо выбирала нужные слова. Шимада знал, что любой серьёзный разговор Циглер предпочитала начинать из далека. Поэтому он ответил следующее: — Ангела, ты можешь спросить меня о чём угодно. Расслабься и не ходи вокруг да около, — ниндзя улыбнулся глазам женщины, которые почти сразу потеряли напряжение. — Что ж… ты прав, мы оба взрослые люди, да и не чужие к тому же, — Ангел начала снимать ободок и заколки с чёлки. — Я хотела спросить, в каком положении на данный момент твоя репродуктивная функция. Гэндзи застыл и просто продолжил следил за действиями Циглер. Она сложила аксессуары между их коленями на траву и, не получив ответа, подняла взгляд. Ниндзя смотрел на неё в упор, но его лицо ничего не выражало, не считая частого хлопанья ресниц. Приняв этот лёгкий тик за непонимание вопроса, она спросила по другому: — То есть, я имела ввиду, твоя фертильность в исполнительной форме? Ноль реакции, не считая полёта век. Ангел решила максимально упростить задачу: — Как обстоят дела с сексом, Гэндзи? Он едва поморщился, но не отвёл взгляд. — Я понял, тебя с первого раза Ангела. — Тогда почему ты молчишь? — Просто… мы с тобой никогда… В смысле, мы с тобой не обсуждали эту тему. Подобных вопросов он точно не ожидал. Шимада ощутил, как зачесались руки, схватить шлем и надеть на голову, но он оставил его на столе. Сдержав желание отвернуться, (или вообще сбежать) он собрался и заставил себя успокоиться. — Ты давно имеешь новое тело, — сказала доктор тихим голосом, — Я помню свои тесты в самом начале твоего пути реабилитации. — Тесты?! — пискнул Гэндзи, прокашлялся и добавил, — Какие тесты? … — Мои записи и доклады о положении твоего здоровья, — Ангел подняла бровь на издаваемые им нестандартные звуки. — Мы с моими коллегами провели много исследований, после всех перенесённых тобой операций. Нам всем приходилось постоянно присутствовать в больничном крыле, прежде чем твоё состояние окончательно стабилизировалось. — Я не припомню никаких проверок… такого рода. — Конечно не помнишь, — она посмотрела на свои руки. — Все стандартные процедуры и наблюдения велись каждый день. Ты это знаешь. Но первичные осмотры проводились, пока ты был… ещё без сознания. И без новых ног. Гэндзи опешил от слов доктор. Теперь стало понятно, почему за всё время пока он является её пациентом, не разу не возникал вопрос о его способности к продолжению человеческого рода. Ангела всё знала ещё до его "возрождения". Благо тесты помогли. Вместо удивления, пришло раздражение. — Любопытно… Мы оба знали, что после… случившегося, и предоставленного тобой пакета услуг из большого количества искусственных конечностей и органов, я… при желании, всё ещё могу заниматься сексом. Как… обычный человек, — смущению Гэндзи не было предела, но всё же его перекрывало недовольство. — И ты, будучи дотошной, когда дело касается важной информации для твоих больных, просто промолчала о том, что я после полученных увечий и бесконечных операций могу иметь детей?! Шимада не планировал повышать голос, уж точно не на того, кто этого в принципе не заслуживает. Но мысль о том, что если бы он по настоящему сблизился с кем то, за время своего путешествия по миру, и при этом считая себя самого бесплодным, взбесила его разум. Это незнание могло привести к ситуации, в которой даже сейчас он не знал бы как поступить и, скорее всего, принёс бы одно разочарование, не только себе, но и возможному партнёру. Циглер задели его слова. Но вместо того, что бы развить в душе обиду, она ответила: — Я пыталась сказать тебе Гэндзи, — в её глазах застыл лёд. — Но ты не хотел говорить со мной. Вообще ни о чём! Разве ты забыл? Ниндзя тихо дёрнулся и стыдливо отвёл взгляд от своего врача. Да, он помнит, как рвал и метал, когда очнулся. Точнее пытался, ведь число лекарств в крови и торчащих из его изрубленного тела трубок, было не сосчитать. Медсестры, доктора и сама Ангела пытались рассказать ему хоть что-то о его положение, но он выражал свою позицию ко всему происходящему только в грубой форме, посылая всех вокруг на родном языке. А далее ему сделали предложение — новый шанс в обмен на пожизненную работу в Blackwatch. И первым заданием стало любезно оказанная возможность поквитаться с собственным кланом, к которому никак не могла подобраться Добрая Организация на тот момент. Он помнил, как одной ночью, под писклявый звук приборов, датчиков, качающих жидкости туда и обратно труб, Ангела пыталась сказать ему, как она не согласна с руководством, что его личное несчастье решили использовать для собственной выгоды. Пыталась объяснить, что спасла его жизнь не для этих целей, а потому, что не могла не спасти. Но тогда, между не прекращающейся болью и бесконечным отчаянием перед этим ужасающим будущим, Гэндзи мечтал только об одном - найти Его и прикончить, с таким же энтузиазмом, с каким кромсали его плоть вновь и вновь, даже после того как он упал на землю. «Убирайся! Я предпочёл бы смерть, нежели такую жизнь! Но никто не оставил мне выбора... и в этом виновата только ты!» Тогда она покинула его палату чуть ли не в слезах. Без пристрастие к любым недовольствам или оскорблениям в свой адрес формирует каждый уважающий себя врач. Просто что бы не сойти с ума от количества стресса и переживаний за другие судьбы. Но доктор Циглер не состояла из железа. Ужасно, когда ты отдаёшь своему делу всего себя, но вместо — спасибо, получаешь плевок в лицо. — Я тогда по настоящему начала бояться тебя, — тихо призналась Ангел, — Когда ты уже мог ходить и участвовать в миссиях. Твой взгляд вызывал у меня мурашки. После того разговора в твоей палате… я правда думала, что ты попытаешься меня убить. Лицо Гэндзи изобразило отвращение в пересмешку с безысходностью, от этих слов и воспоминаний. Он почувствовал, как Ангела подсела ближе и, наклонившись, попыталась заглянуть ему в глаза. Тогда он поднял голову и вновь увидел её тёплую улыбку. — Но это прошло Гэндзи. Мы смогли найти общий язык и забыть те разногласия, что были когда то, — она коснулась его щеки ладонью. — Я никогда не жалела о своём решении, спасти тебя. Грустно, что у меня не вышло вылечить всю твою боль. Но у Дзенъятты получилось вернуть тебе эмоциональную стабильность и даже больше! Ты смог найти в своей душе, что то помимо мести. Ты наконец обрёл себя, и за это я буду вечно благодарна твоему Мастеру. И... я хочу сказать тебе спасибо за то, что ты дал ему возможность помочь тебе. Тогда у тебя был выбор, и я думаю, сейчас ты уже не о чём не жалеешь. Шимада не сдержался и накрыл своей рукой её. Но Циглер, со смущённой улыбкой, опустила их соединённые пальцы на бедро ниндзя. — Когда мы с тобой стали более менее общаться, я вечно забывала поведать тебе о том, что ты полностью здоров. В плане — мужской силы. Поняв, что она вернулась к прошлой теме, Гэндзи поспешил убрать руку и сосредоточить все свои внутренние силы на том, что бы румянец на его щеках был не так очевиден. Великий дзен! Он же имел в юности статус донжуана среди своих друзей. Следовательно, почему он так смущён разговаривая с Ангелой на тему интимной близости?! — Единственное, что могло тебе мешать вести полноценную половую жизнь — это твои внутренние барьеры, — говорила она, — Но я понимала, что рано или поздно ты созреешь для желания вступить в отношения. Например, когда встретишь подходящего человека. Но мы вечно были заняты. Ты постоянно был при Рейесе, а я при Джеке. Мы выполняли свою работу, и не у кого не было много свободных минут. А потом… Потом случился распад, и я так и не сказала тебе об этом. За что прошу у тебя прощения. — Мне не за что тебя прощать, это я должен извиня… — Ты уже Гэндзи, — серьёзным тоном перебила Циглер, — Ты уже давно извинился. Теперь моя очередь. То, что я не озвучила факт о том, что твои сперматозоиды активны и даже не написала об этом в письме, было безответственно по отношению к тебе, и я прошу простить меня за это. У него определённо не выходило сохранять на лице нормальное выражение и цвет. Возможно, лучше бы он получил письмо и прочитал его за километры от неё. Ему правда не нравится говорить об этом с ней. Говорить так. — Что же… нам повезло с тобой, что у меня не было возможности проверить это, — он выдавил эти слова немного нервно. — Почему? — Ангела нахмурила брови. — Скажем так, я не встретил никого подходящего… для этого. А что? Хочешь, что бы я обзавёлся детьми? — Я не об этом, Гэндзи, — она сложила руки на груди. — Секс очень важен в жизни любого человека. Если у тебя с эти вопросом проблемы, я хотела бы узнать, что по твоему мнению не так. Ты не имеешь желания или правда никого не встретил за столько лет? Это разные вещи. Терпению пришёл конец. Он чувствовал, что горят не только щёки, но и оставшееся кожа шеи. — Ну, а что на счёт вас Доктор Циглер? — с вызовом в голосе спросил он, — У вас было время и желание с кем-нибудь переспать за все эти года? Или входить в долгие отношения? Швейцарка подавилась воздухом от такой наглости и строго ответила: — Это моё личное дело, Шимада! И тебе не обязательно знать об этом хоть что-то. — А это моё, Ангела. Прости меня, если это прозвучало грубо, но я опять чувствую себя подопытным кроликом, а не человеком из-за таких вопросов. Скрыть своё смущение от таких разговоров, он смог только нападением. И хорошо, что это сработало. Она смягчила взгляд и коснулась его плеча. — Но Гэндзи, ты не только мой пациент, но и хороший друг. Я просто переживаю за тебя… — Друзья относятся друг к друг равно уважительно. Делятся сокровенным и разделяют переживания между собой, — бескомпромиссно заявил ниндзя. Ангел медленно убрала руку и посмотрела на море. Двое агентов погрузились в молчание. — Сомневаюсь, что у меня вообще когда-нибудь будет своя семья, — через несколько минут сказала она, — Война забрала у меня родителей, и я посвятила всю жизнь цели — сократить численность сирот в мире… Я вышла замуж за свою работу очень давно. Не времени ни сил на что-то другое у меня никогда не было. Всё это было правдой. Очень жестокой и грустной реальностью, которая поглощала их обоих. Шимада не знал, что ответить, так как весьма неплохо понимал Циглер. Стандартное утешение, никому из них не было нужно. — Да ладно тебе, Гэндзи, — она заставила себя улыбнуться. — Разве ты можешь представить меня в фартуке на кухне, окруженной детьми как Ингрид? Почему то, он мог. И картинка этой фантазии была настолько яркой и реалистичной, что ему стало некомфортно. Гэндзи улыбнулся. — Но ведь у Торбьорна прекрасная семья, — тихо сказал он, — Если у него вышло завести детей, то возможно и у нас с тобой получится… когда наступят мирные времена. — Честно, для меня новость, что ты хочешь от меня детей Гэндзи, — подразнила Ангел. — Что? — он не сразу понял, как прозвучали его предыдущие слова. Когда до него наконец дошло в чём дело, краска опять заняла всё место на его физиономии и, не удержавшись, он потёр рукой затылок. — В смысле не у нас с тобой… То есть у каждого из нас… в теории, когда-то могут появиться те, кого мы захотим в жены или мужья… — Гэндзи, расслабься, я шучу, — она звонко посмеялась над его попытками объясниться. Шимада принял поражение и перестал натирать шею. — Знаешь, я думаю из тебя вышла бы прекрасная мать, Ангела. Циглер заправила за ухо светлые волосы. — Спасибо Гэндзи. Может… когда-нибудь. Они ещё немного посидели в спокойной тишине, а потом Гэндзи поднялся и подал ей руку. — Идём. Судя по всему все проснулись, а значит Уинстон скоро начнёт инструктаж для Лусио и Лены. — Но время только пол седьмого утра, — с сомнением произнесла Циглер, взглянув на часы на своей руке, и взялась за протянутую ладонь, — Они должны начать в семь. — Хандзо следит за нами около двадцати минут, а это значит, что остальные тоже скоро закончат завтракать и пойдут на собрание, — спокойно сказал ниндзя. — Что?! Следит? — швейцарка предсказуемо стала оглядываться вокруг себя. — В смысле следит? Гэндзи подхватил её ладонь и положил себе на грудь, прошептав на ухо: — Полагаю, что он хотел присоединиться к моей утренней медитации, но увидев с тобой, решил убедиться, что ты не представляешь для меня никакой угрозы. Другую руку он поместил на её поясницу притягивая ближе. Женщина опешила, покраснев, но почти сразу взяла себя в руки и, не прерывая зрительного контакта, ответила таким же шёпотом. — Как мило с его стороны. Забавно, что он делает это здесь и сейчас, а не в те часы, что ты проводил в медпункте со мной. С чего он вдруг мог решить, что я угроза для тебя? У нас не такие отношения. — А какие между нами отношения, Доктор Циглер? — спросил Гэндзи и лукаво поиграл бровями. Ангела сощурила глаза, но решила не отступать и потянулась к его лицу. И когда ниндзя почти начал паниковать, щёлкнула пальцами по его носу: — Мне кажется, за такое долгое общение с Маккри, ты набрался от него не самых хороших черт характера, — она отступила в сторону. — Аккуратнее Шимада. Ведь твой брат может решить, что между нами есть, что-то помимо дружбы доктора и пациента. Она пошла к столу на котором лежала броня Гэндзи. Японец догнал её в пару шагов. — Если уже не решил, — и с этими словами закинул руку ей на плечи, а она в ответ дала ему лёгкий подзатыльник.