Шапочка с буквой М

— Вы — писатель? — с интересом спросил поэт. Гость потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал: — Я — Мастер, — он сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную чёрную шапочку с вышитой на ней жёлтым шёлком буквой «М». Он надел эту шапочку и показался Ивану в профиль и в фас, чтобы доказать, что он — Мастер. — Она своими руками сшила её мне, — таинственно добавил он. Перо неутомимо бегало по бумаге, и всё новые строчки ложились на лист одна за другой. Мастер с упоением писал очередную главу романа, то и дело щурясь от солнца, лучи которого били из окна прямо ему в лицо. Вокруг было так тихо, что в творческом порыве он даже забывал, что находится в комнате не один. Слева от его стола, на тахте, привалившись к стене спиной, сидела Маргарита и так же сосредоточенно вышивала жёлтым шёлком букву «М» на чёрной тюбетейке. Над тюбетейкой она работала уже больше недели: это занятие было для неё слишком непривычным. Вплоть до знакомства с Мастером она никогда даже не пробовала шить, однако желание сделать ему подарок собственными руками не сразу, но пересилило страх перед незнакомой работой. К её удивлению, сама шапочка получилась довольно пригодной, и сейчас Маргарита трудилась над последним, завершающим штрихом — тем самым узором в виде буквы. За те дни, что она провела за вышиванием, она уже выучилась недурно обращаться с иголкой. Теперь она не путала стежки, не обрывала нитку и почти не колола себе пальцы, а делала только то, что хотела сделать, и ничего больше. Стежок ложился за стежком, вышивая уже последний элемент в букве, — работа близилась к концу и шла сноровисто. Маргарита почти не отрывалась от своего занятия, лишь изредка поднимая голову, чтобы окинуть задумчивым взглядом сидящего за столом Мастера. Тот был до того погружён в мысли о романе, что даже не сразу заметил этот взгляд. Внезапно Маргарита положила уже почти оконченную вышивку себе на колени, откинула голову к стене и проговорила негромко: — Я предсказываю тебе славу, Мастер. Только работай быстрее. Я жду эти последние волшебные слова: «…пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат». В этом романе — вся моя жизнь. — Так уж и вся? — недоверчиво, но добродушно усмехнулся мужчина и посмотрел на возлюбленную, заставив тем временем ладонь замереть над рукописью. — Знаешь, Марго, иногда мне кажется, что ты переоцениваешь мой талант. — Брось, тебе ведь это приятно, — вздохнула женщина, закатывая глаза. — И я говорю правду, ты же знаешь. Мастер слегка прищурился и внимательно посмотрел на Маргариту. Однако её улыбка очаровала его и немного смутила. — Так не бывает… Одним романом жизнь не ограничивается, — несколько растерянно проговорил он, отводя взгляд. До Маргариты он ни с кем не делился своим замыслом. Так к нему никогда никто не подходил и лишний раз не дёргал. Задумавшись, Мастер мог одарить случайного прохожего таким взглядом, что тот обходил его по другой стороне улицы, чему сам Мастер часто удивлялся, но виду не подавал. Слабость перед чужаками нельзя проявлять, а для него чужаками были все, даже остальные жильцы дома над его подвалом. Особенно они. — А ты не привык к такому, верно? — голос Маргариты выдернул его из невесёлых раздумий, и Мастер уставился на неё слегка затуманившимися глазами. — А… да. Кроме тебя, я никому не рассказывал о своём романе, — тихо ответил он, снова отводя взгляд. — Боялся, что меня не поймут. — Почему? — искренне изумилась Марго. — Ты ведь такой талантливый и милый. — Именно этого и не поймут… Милый? — мужчина поднял на неё глаза и часто заморгал. — Да. И меня поражает, что этого никто не замечает. Мастер смутился и слегка покраснел. Робко поглядев на Маргариту, он всмотрелся в её карие глаза, пытаясь найти хоть какой-нибудь подвох, но женщина явно говорила то, что думала на самом деле. Или же очень искусно лукавила, как сначала решил Мастер. — А что ты вышиваешь на своей тюбетейке? — спросил он наконец в попытке сменить тему. — Букву «М», — показала Маргарита. — Красиво получается? — Красиво, — кивнул Мастер, с искренним одобрением глядя на эту изящно изогнутую жёлтую букву. — И что же она означает? Твоё имя? Он ожидал утвердительного ответа, но Маргарита, перерезавшая в этот момент шёлковую нитку, выглядела скорее растерянной. — Можно истолковать и так. Но когда я шила, то представляла, что это означает «Мастер». Мужчина удивлённо изогнул бровь, словно не до конца понял смысл сказанного, а когда осознал, то опять заморгал и поражённо уставился на женщину. — В смысле? Ты… хотела подарить её мне? Но… я не… как… — пролепетал он, запинаясь и отчаянно краснея, однако закончить этот бессвязный протест ему не дали. Маргарита неожиданно встала с тахты, подошла к столу и припала к губам Мастера страстным поцелуем. Тот даже не пытался отстраниться: он был настолько изумлён, что противиться не пришло ему в голову. Наоборот, он обвил шею возлюбленной руками и ответил на поцелуй — пусть немного неуклюже, но всё же ответил. От Мастера пахло чернилами и каминной золой, и Маргарите это нравилось. Она прижала его к себе, скользнув руками по спине, отчего мужчина слегка выгнулся и зарылся пальцами в каштановые кудри женщины, плавно перебирая мягкие пряди. Немного отнявшись, Маргарита взглянула в пылающие глаза любимого и довольно улыбнулась. — Мастер, — позвала она. — Да, Марго? Смиренный ответ. «Наверное, всё же не стоило его отвлекать», — подумала женщина, но ошиблась. Мастер был в прекрасном расположении духа. И тогда она ответила: — Тебе, похоже, приглянулась эта тюбетейка. Пусть она будет твоей. С этими словами она вручила ему чёрную шёлковую шапочку. Несколько мгновений Мастер глядел на подарок удивлённым, задумчивым взглядом, а потом вскинул голову. В его глазах без слов читалось невыразимое счастье и благодарность. — Спасибо, Марго… — прошептал он хриплым дрожащим голосом, прежде чем крепко-крепко сжать Маргариту в объятиях. — Правда, я… я даже не ожидал… Мне так давно ничего не дарили… — в его голосе послышались нотки боли от старой жизни. — Ну, разве я могу тебя не порадовать? — женщина ловко надела тюбетейку ему на голову и с улыбкой поглядела в глаза. — Пусть теперь с тобой всегда будет частичка меня. Тебе нравится? — Марго, это… это чудесно, — с трепетным восторгом шепнул Мастер и поцеловал её в губы. Поцелуй был мягким и нежным, но оттого не менее страстным. Воздуха не хватало, их окутывал жар, однако дело было явно не в солнечном свете, льющемся в окно. Не выдержав, Мастер подхватил возлюбленную на руки и поспешно направился к тахте, так и не сняв тюбетейку. На протесты хохочущей Маргариты, шутливо стучавшей его по плечу, он не обратил никакого внимания. В конце концов, роман может и подождать, а она — нет.