Первые

— Кезон… Кезон… Проснись. Тихо, но настойчиво солдат растолкал своего товарища. — Что? Моя очередь дежурить? — Никак нет. — Так дай мне поспать, боец! Вместо ответа, солдат упрямо потянул своего командира за локоть и указал на чащу, темневшую на расстоянии примерно трёх-четырёх стадиев от места их стоянки. Её, как и всё вокруг, заволокло густым туманом. То и дело, словно слепые огоньки, там мелькали бледные отблески и чёрные тени с жуткими очертаниями. Казалось, отсюда слышно, как скрежетали деревья, раскачиваемые порывами сильного ветра. Немногочисленный отряд спал. Кезон подавил в себе желание закутаться в плащ. — Спи, солдат. Я подежурю, — тяжело вздохнул командир. Но солдата трясла неудержимая дрожь. Он смотрел не на лес, а ровно за спину Кезону. На лице его застыла маска ужаса, губы были плотно сжаты, руки ходили ходуном. Командир обернулся и тут же вскочил, схватив меч и лежавший рядом казанок, на подобие щита. За ним стоял мужчина. Худощавый, с растрёпанными короткими волосами, в чудной одежде. Но самое примечательное в его облике было фосфорическое свечение глаз, как бывает у кошек в темноте. Мужчина что-то хрипло спросил. Кезон никогда не слыхивал такого наречия. Впрочем, данная территория вообще была мало исследована, они были практически первопроходцами. Разведчиками. Не исключено, что это один из местных жителей. Конфликты были излишни. Кезон немного опустил меч. Незнакомец ждал. — Я не понимаю твой язык, — начал Кезон. — Но если ты не сделаешь мне худого, я тоже не трону тебя. В знак мирных намерений, он опустил гладий совсем низко. Незнакомец заговорил. Его речь напоминала Кезону тихое рычание голодного хищника, не питавшегося уже несколько недель или месяцев. Скопившийся голод вибрировал в голосе пришельца. Он говорил, а Кезон всё пытался разобрать хоть слово, как вдруг… …солдат, разбудивший его тихонько вскрикнул, забулькал и осел на землю. Горло его было страшно рассечено. За его спиной стояло существо, имевшее точно такие же бледные, светящиеся в темноте глаза… Вот только на человека оно совсем не походило. Длинные когти, зубы по три унции длиной… Оно кровожадно ухмылялось! Командир принял боевую позицию, заслонившись казанком и выставив гладий вперёд, огляделся… …Великая Мать, сохрани… Чуткое ухо Кезона даже не уловило, как целая дюжина этих тварей окружила лагерь. Сглотнув, он повернулся к тому, первому. Мужчина всё также молча, не отрываясь, смотрел на Кезона. Полная луна то освещала его спину, то скрывалась за набегающими на неё тучами. Незнакомец сделал шаг, по направлению к командиру… — Я не знаю, что ты. Но я вижу в твоих глазах голод. Любопытство. Мне тебя не запугать, это ясно. Но и тебе не сломить меня. Слышишь? — Кезон звонко ударил гладием по казанку. Мужчина остался беспристрастен. Как будто… Ветер усилился. Поднялся гул, свист, дикие завывания, скрежет, гомон, топот, крик… А затем внезапно всё стихло. Над заснувшим навеки лагерем застыл сладковатый запах свежепролитой крови.