If you don't eat yourself No doubt the pain will instead If you don't eat yourself You will explode instead Cause how could I love you so When I know you don't love me You who laughs alone Get wicked, get it done Who will I be when I'm with you again Silver jet in the sky You are the pain Got a song, got to sing For life Eat Yourself — Goldfrapp
2012
Рей пытается убедить себя, что разговор пойдёт им на пользу. А как иначе? Им следует поговорить после того, что между ними произошло. Бен в душе. Смывает с себя... ага. Она вздрагивает, вспоминая, как он выглядел, когда... она вздрагивает снова. У неё даже мысленно не получается закончить предложение. Сердце в груди до сих пор заходится. Она снова ложится на кровать и пытается отдышаться. Она слишком нервничает, чтобы занять себя чем-то помимо ожидания. О чём бы Бен ни хотел поговорить, ей нужно услышать это прямо сейчас. Чтобы поскорее с этим закончить. Он возвращается через несколько минут, вымытый и чистый, и выглядящий неприкасаемым в простой белой футболке и тёмных джинсах. А на ней до сих пор шорты и майка. Сегодня воскресенье, и Хан с Леей вернутся во второй половине дня. — Послушай, — мягко начинает он, садясь рядом с ней. Прижав коленки к груди, она смотрит на него. А он молчит. — Бен, пожалуйста, что бы ты ни хотел сказать... просто скажи. Моё сердце уже не выдерживает. — Я люблю тебя, — говорит Бен, но выглядит он при этом печально. — Я всегда любил тебя. Но Рей... ты же понимаешь, нам нельзя. — Почему нет? — выдыхает она. Бен наклоняет голову, сузив глаза. — Рей... Мы с тобой не можем быть вместе. — Он звучит чертовски уверенно. Словно уже давным-давно всё решил. — Как ты вообще себе это представляешь? Нас точно поймают, и, господи, я даже думать об этом не могу. Разве ты не понимаешь, что сделает Лея? Мы никогда больше не увидим друг друга, уж она об этом позаботится. — Бен качает головой. Рей сворачивается калачиком. Ужас накрывает её с головой. — Но я люблю тебя, — шепчет она. — И ты сказал... что тоже любишь меня? — Люблю, — мрачно отвечает Бен, а потом тянется к ней и проводит ладонью по её ногам. — Рей. Я люблю тебя. Но это неважно, не в этом суть. Дело не в том, чего я хочу или чего хотим мы. — Но это возможно, — убеждает она его. Бен подскакивает так резко, что она даже не замечает, как он начинает двигаться. — Да очнись ты! — кричит он. — Поверить не могу, что приходится объяснять это тебе, — он начинает расхаживать по комнате. Гнев бурлит у неё внутри. — Объяснять что? — вскипает она. — Что не будет у нас хэппи-энда, Рей. Что наша история любви — ёбаная трагедия. Ромео и Джульетта сдохли. И нас ничего другого не ждёт. Бен на грани слёз, он выглядит безумно, он сердится на неё, а она — она в ярости. — Так вот оно что?! Ты уже всё решил? Какого хрена тогда было всё это... Весь этот... Она не может заставить себя произнести это вслух. Весь этот флирт. — Я не хотел пересекать эту линию, не хотел брать больше, чем того заслуживаю. И мне очень жаль. Клянусь тебе, это больше не повторится. Он пытается подойти ближе, прикоснуться к ней, но она его отталкивает. — Нет, — говорит она. — Нет. Я не согласна. Бен выглядит ошеломленным. — Это не переговоры, — говорит он ей. — Я не хочу встречаться с Кайдел, и ни с кем другим, и не буду, пока мы живём вместе. Но, Рей... В конце концов, нам с тобой понадобится свобода, нам придётся пойти разными дорогами, чтобы дать себе шанс на нормальную жизнь, потому что... потому что я люблю тебя больше всего на свете, но это не пустяк какой-нибудь, Рей, от этого зависит всё. Рей выходит из себя. Она не уверена, хочется ли ей заорать или проблеваться, поэтому она протискивается мимо Бена, хватает свою толстовку, обувает шлёпанцы, а потом бежит. — Рей! — кричит он ей вслед, но она не собирается его слушать. Бен ошибается. Он каким-то образом убедил себя, что их любовь невозможна, что она того не стоит, и прямо сейчас Рей даже смотреть на него не может. Она пожертвовала бы целым миром ради Бена. Разве она уже этого не сделала? Схватив ключи, она выбегает из дома и не оглядывается, даже когда Бен продолжает звать её. Она несётся по каньону, думая о губах своего кузена и о могиле отца.~
Она едет к Финну. Она даже не сомневается, что начнёт истерить, как только он откроет ей дверь, но стоит ей переступить порог, она понимает, что Финн играет в приставку с Хаксом, и это кажется таким... нормальным... Она садится и просто наблюдает за ними. Она выключает телефон и берёт у Финна косяк. Звуки стрельбы, свист аватаров и смех Хакса окружают её и успокаивают. Она чувствует себя оторванной от всего. Она под кайфом, и ей грустно, но печаль похоронена под гневом, который подавлен неверием. Это всё так неправильно. Бен ошибается. Но он одумается. Она ему покажет. Она в этом не сомневается. Его неверие в них сродни предательству, и ей приходится подавить это чувство. Она понятия не имеет, что скажет, когда, наконец, встретится с ним лицом к лицу, и поэтому откладывает разговор на весь день. Тусоваться с Финном и Хаксом — достаточно приятное развлечение, настолько хорошее, насколько это в принципе возможно. С ними она всё время под кайфом.~
Съев три куска пиццы, она засыпает, а просыпается поздно, очень поздно. Она вздрагивает и пытается включить телефон. Финн до сих пор играет в приставку, а Хакс дрыхнет на полу, пуская слюни на руку. А в телефоне Рей сорок шесть пропущенных звонков и тридцать одно непрочитанное сообщение.Бен: Рей, пожалуйста, позвони мне Бен: куда ты ушла, я волнуюсь Бен: пожалуйста, не делай глупостей Бен: я тебя обыскался уже, блять, позвони мне
И подобных сообщений целая куча. Он перестаёт писать ей около шести вечера. После этого ей звонила только Лея. Дрожа от страха, Рей выбегает из дома Финна, даже не попрощавшись.~
Она возвращается домой, и там, кажется, всё тихо. Внизу горит свет. На подъездной дорожке припаркована машина Леи. Рей забегает внутрь, и на секунду ей кажется, что у них нет причин её подозревать хоть в чём-то. Но взгляд, которым одаривает её Лея, лишает всякой надежды. Что-то здесь явно не так. — Г-где Бен? — Бен в порядке. Но он попал в аварию. И разбил свою машину. Лея слишком зла, чтобы подумать, что Бен серьёзно ранен. И всё же... — Где Бен? — снова спрашивает она. — В своей комнате. Повернувшись, Рей собирается бежать, когда Лея продолжает. — Его поймали с наркотиками, с травкой. Приходили копы. Утром он уезжает в лагерь для трудных подростков. Рей даже не оборачивается, чтобы взглянуть на неё. Она несётся в комнату Бена, без стука открывает дверь. Последние сорок восемь часов — просто кошмар какой-то. Этого не может быть. Дёрнувшись, Бен поднимает взгляд от кровати, на которой сидит. Видно, что он плакал. Рей уверена, что именно поэтому он разбился, а не из-за травки. Заперев за собой дверь, она бросается к нему. — Я разбил «Сокол», — неровно говорит он. — Мне так жаль, — отвечает она, но этого кажется недостаточно. — Это моя вина. — Она прикасается к его лицу, к его волосам. — Неправда, — напряжённым голосом говорит Бен. Шмыгнув носом, он вытирает его. — Я просто... Я должна была всё обдумать, но мне не следовало выключать телефон. Покачав головой, Бен поднимает на неё красные глаза. — В конце концов, она нашла бы способ от меня избавиться. Это то, чего она хотела. Подтверждения. Что я распиздяй, как она всегда и говорила. Всхлипнув, Рей опускается перед Беном на колени и плачет. — Без тебя я не справлюсь. Она имеет в виду теперь, когда он уедет, и когда он будет уезжать позже, и каждый раз, когда он будет собираться уехать, потому что до сегодняшнего дня Рей никогда не думала о расставании в принципе. — Справишься, — шепчет он. — Это же не навсегда. Я вернусь. И мы... возможно, Рей, как раз это нам и нужно. Она снова всхлипывает. Взяв её за подбородок, он поднимает её лицо. — Посмотри на меня. Слушай. Используй это время. Если нужно — встречайся с кем-нибудь или... что угодно. Потому что я вернусь, и когда я вернусь, всё должно... прийти в норму. Идёт? Рей всхлипывает, но кивает. Бен тоже плачет. Потянувшись к нему, она целует его, быстро и влажно. Несколько мгновений он целует её в ответ. — В последний раз, — шепчет он, и снова целует её. — Рей, послушай меня. Мы должны забыть всё это. Должны. Обещай, что ты попытаешься. Она всхлипывает ещё больше. — Когда ты уезжаешь? — Сегодня. Шериф предложил программу, согласился не выдвигать обвинений. Скоро за мной приедут. Рей плачет ещё сильнее. — Это как обычный летний лагерь, — мрачным тоном говорит он. Внезапно Рей чувствует уверенность. Ей нужно, чтобы он выслушал её. Перестав плакать, она переводит дыхание. — Бен, — говорит она, хватая его за плечи. — Не теряй себя там. Пообещай мне, пообещай, что каждый день ты будешь думать обо мне и о том, как мы увидимся снова. Обещай мне. Она думает о своих словах в лесу. Я буду твоим сердцем. Я буду твоими глазами. Он кивает. — Всё будет хорошо, — шепчет она снова и снова, пока они ждут, когда за Беном придут и заберут его.