Кухня. Чай.

Он сидел за столом в их маленькой кухне. Со стороны могло показаться, что в нем плещется море спокойствия, но только побелевшие костяшки пальцев, сжимающих кружку с, почти остывшим, чаем выдавали его с головой. Глаза, в которых плясали черти, он старательно прятал, уперевшись взглядом в темно-коричневое озеро, плескавшееся на дне кружки. Ее кружки. Ну конечно, он не успел еще перевезти все свои вещи сюда. Еще пару месяцев назад они как-то очень быстро, почти не обдумывая решили, что он переедет из своей квартиры, которую он делил с несколькими не очень приятными людьми, как он сам выражался, в эту, немного меньшую по размерам квартиру. Они полагали, что это будет хорошей идеей. Все-таки они неплохие друзья. Ну, и к тому же студенты, что сказать. Девушку ни капли не смущало то, что она будет делить кухню, туалет и ванную с ним. Ее даже не смущала необходимость делить с ним еще и одну комнату. Подумав об этом, его взгляд невольно оторвался от созерцания чая, который он так и не мог допить, и перешел к рассматриванию девушки, сидящей напротив. Сначала взгляд прошелся по рукам: одной она придерживала страницы книги, название которой он так и не смог разглядеть, а спросить не решался, не хотелось тревожить. Другой рукой она периодически заправляла за ухо выбивающуюся прядку золотистых волос. Глаза сосредоточенно бегали по строчкам, иногда, дойдя до конца страницы ее взгляд метался к началу, а потом к середине. Что-то не понимала, перечитывала. Можно было догадаться, что на книжных страницах разворачивается какая-то драма, судя по тому, как она нервно покусывала губы и морщила веснушчатый нос. Надо же, раньше он не замечал за собой такой наблюдательности и внимания к мелочам. Он всегда воспринимал людей в целом, не было отдельно глаз, губ, носа, всегда было целое лицо. На нее он раньше смотрел тоже как на что-то целостное, просто человек. А сейчас понял, что она - это собрание мелких деталей, запахов, движений. Почувствовав на себе взгляд, она подняла голову от книги, и он столкнулся с синими глазами, в которых стоял вопрос. Подожди, не говори ничего. Дай посмотреть. Она, будто слыша его мысли, молча взирала на него. Прошло около минуты, когда она спросила: -Что? Слишком громко получилось, или это показалось только ему? Медленно покачал головой, мол, ничего такого. -Чай так и не допьешь? Слегка наклонила голову влево. Когда она так делает, то похожа на маленького ребенка. Такое простое движение, но он его почему-то заметил, а к тому же запомнил. В ее глазах можно увидеть такую чистую насмешку. Он с удивлением понял, что, несмотря на сильную увлеченность книгой, она заметила, что он вот уже полчаса сидит с недопитым чаем. Ни разу не сделав глоток. Она всегда все замечает. Он еще не привык. -Нет. Он уже холодный. Пойду, прогуляюсь. Она насмешливо хмыкает и снова погружается в книгу. Холодный? Самому не смешно? Да он готов выпить хоть двадцать кружек ледяного и самого невкусного на свете чая, лишь бы пить его сидя на этой маленькой кухне, с сидящей ней напротив. Но он встает. И уходит. Ничего, теперь он сможет пить чай в ее компании каждое утро. И каждый вечер. Улыбаясь своим мыслям, направляется к двери. Внезапно, его рот, не согласовавшись с мозгом озвучивает вопрос: -Книга? Что ты читаешь? -Грозовой перевал. Отвечает так быстро, будто ждала этого вопроса. Название книги ему ни о чем не говорит, он даже не понимает, зачем оно ему. Но почему-то становится как-то приятно от этой совсем ненужной информации.