Не по-сказочному

Люси не слепая. Люси видит, какие взгляды бросают друг на друга её сестра и тельмаринский принц. И, Аслан, может ли быть их история более не к месту и не ко времени? Ведь заранее ясно, насколько они обречены со своими чувствами которые здесь никому не нужны. Любовь на войне – как глупо. Любовь между людьми из разных миров – ещё глупее. Сьюзен и Каспиана разделяют пространства и тысячилетия. И Люси думает о том, что лучше бы они поскорее друг о друге забыли. Однако прощальный поцелуй говорит о том, что забыть будет сложно. Люси растерянно смотрит на Питера. Сделай же что-нибудь! Но старший брат именно сейчас ничего не может сделать. Как вышло, что Сьюзен оказалась так неосмотрительна? Ведь она всегда была самая здравомыслящая из них. Люси жалко её безумно. Младшая Певенси смотрит, как сестра отчаянно прижимается к Каспиану, и ей самой заплакать хочется. Потому что она ещё попадёт в Нарнию, а для Сьюзен это в последний раз. И сложнее всего Люси понять, почему же она не воспротивится, не останется. Ведь так должно быть в сказке? Но Сьюзен живёт в реальности. Сьюзен уходит, не оборачиваясь, потому что она всегда поступает так, как надо. Так лучше для Нарнии, так лучше для баланса миров. И Сьюзен, кажется, совсем не думает о том, как лучше для Сьюзен. На мрачной станции, где они неожиданно оказываются после солнечной Нарнии, пахнет землёй, мимо спешат толпы людей. А их поезд не ждёт, готовый вот-вот отправиться. Люси успевает поймать растерянный взгляд сестры. И вдруг читает в нём сожаление, потому что Сьюзен ошиблась непоправимо, хотя вслух никогда этого не признает. В душном вагоне Люси осторожно сжимает её ладонь, пытаясь тем самым показать, что она понимает, она рядом. Но едва ли Сьюзен это поможет. С каждой минутой ощущение потери всё сильнее накатывает на неё. Сьюзен зажмуривается и прислоняется пылающим лбом к прохладному стеклу в тамбуре за которым стремительно сменяют друг друга серые английские пейзажи. Не плачет, потому что всё ещё великая королева. Зато плачет Люси. Позволяет себе, как всегда, куда больше. Наверное, она просто свободнее. – Ну не реви, – Сьюзен нежно треплет её по щеке. – Ты ещё вернёшься. Люси знает. Люси не из-за этого плачет. Не сдерживается, видя, как трагедия внутри делает голубые глаза сестры темнее. – Сью, почему ты не... Сьюзен отворачивается. – Вырастешьпоймёшь, – шепчет скороговоркой. Хотя сама, кажется, так до конца и не поняла. *** Люси приезжает на каникулы в Америку и живёт в одной спальне с сестрой. Сьюзен изменилась за то время, что они не виделись. Стала ещё красивее. А в глазах застыл лёд. У Сьюзен теперь резкий смех. И говорит она много-много, быстро тараторя, перескакивая с темы на тему. Осанка идеальная, как в годы правления Нарнией. Сьюзен королева. Только теперь с примесью отчаяния. Люси с Эдмундом и Питером сидят вечером у камина, говорят обо всём, в том числе вспоминая и Нарнию. Она всегда в их беседах. Потому что это внушительная часть их жизни, если не сказать главная, которую у них почему-то отобрали. Жестоко, несправедливо. Будто часть сердца оторвали. Эдмунд и Люси терпеливо ждут. Потому что для них ещё не всё кончено. А Питер и Сьюзен справляются по своему. Питер улыбается грустно. И, кажется, в глубине души верит, что когда-нибудь... Питер знает, что однажды Нарния призовёт своего великого короля. Потому что не-может-быть-иначе. Пускай даже придётся напрасно надеяться всю жизнь. Пускай даже придётся умереть. Питер сильный, он готов ждать. А в Сьюзен что-то сломалось. Она убегает вечерами по своим делам, не желая оставаться с ними. И разговоры эти для неё невыносимы. Сьюзен смеётся нервно и прячет взгляд. Сьюзен перешла черту конца, а теперь висит в пустоте. Ночью Люси вдруг слышит всхлипы и сдавленные рыдания в подушку. Понимает, что для Сьюзен это оказалось слишком больно. И, увы, помочь ничем не может. Ей следовало бы справиться самой, да только, видно, сил не хватило. А с утра Сьюзен вновь улыбается неотразимо, надевает летящие платья и каблуки, наносит на побледневшее лицо румяна. И вновь она прекраснее всех. Вновь она красотка Певенси, которую в этой жизни мало что беспокоит, кроме приглашений, кавалеров, украшений и болтовни с подругами. Люси поражается тому, как она искусно врёт всем окружающим и самой себе. Сьюзен говорит, что хочет замуж. Очень-очень. Сьюзен заливисто смеётся, откидывая кудри назад. Сьюзен гуляет сегодня с одним кавалером, а завтра с другим. И на это она променяла королевство? Когда Люси в один из вечеров не выдерживает, тихо интересуясь у сестры, которую встречает в тёмном коридоре, когда та возвращается с очередных танцев, как же её вроде-как-чувства-к-каспиану, Сьюзен приподнимает брови-полумесяцы, кривит алые губы. – Неужели ты всё ещё веришь в сказки, Лу? Голос у неё высокий, как звон ледышек. – А ты разве нет? Люси разреветься хочется от безысходности. Потому что она видит, как Сьюзен больно, на самом деле. Потому что Сьюзен, как бы не пыталась казаться взрослой и сильной, всё ещё маленькая девочка, которая тоже верит в проклятые сказки и помнит чёрные глаза принца из далёкой страны. Сьюзен озлоблена до безумия. Сьюзен ненавидит свою боль, Нарнию, Аслана. А ещё больше ненавидит свою жизнь, потому что слишком сложно оказалось привыкнуть. Лучше бы они вообще никогда не попадали в другой мир. Так было бы куда проще. И Сьюзен действительно хочет забыть. Но память – штука жестокая. Люси больше не говорит с ней об этом. И Питер с Эдмундом тоже. Лишь бросают сочувственные взгляды. А Сьюзен начинает тихо ненавидеть и их. *** Люси дождалась. Она вдыхает сладкий запах такой родной Нарнии, подставляет лицо особо тёплому солнцу и кричать готова от безудержного счастья. Покоритель Зари гордо рассекает волны, Люси стоит на корме, медные волосы её развеваются, сверкая в золотистых лучах, юная королева вскидывает руки и буквально растворяется в любимом ею мире. Так всё и должно быть, здесь её место. Люси хочет, чтобы так было вечно. И с каждым днём в ней крепнет уверенность, что ей хватит отваги добиться желаемого. В конце концов, это её страна. Каспиан бодро рассказывает о последних новостях. Теперь он настоящий король. Стал старше, шире в плечах, ещё красивее, а во взгляде появилась мудрость. И Люси вновь любуется им. А как не любоваться? Но Люси, конечно же, как и в прошлый раз никому не выдаст свою маленькую тайну. – Нашёл себе королеву? – весело интересуется она. Пожалуйста-скажи-что-да. Ведь так будет гораздо проще. Ведь только так можно поставить точку. – Никто не затмил твою сестру. Она слышит в его голосе надломленность. Сердце сжимается. Да что же это? Слишком много безнадёжно несчастных вокруг. Люси в голос выть хочется от такой несправедливости. Рог Сьюзен здесь, рядом. Каспиан упорно хранит его. Зачем? Как глупо. Неужели ещё надеется? Люси вдруг хочется зло выкрикнуть, что Сьюзен забыла Нарнию, что у Сьюзен другие интересы, что Сьюзен и о нём не помнит. Но Люси учили, что лгать нельзя. Поэтому она бросает на Каспиана ещё один печальный взгляд. Люси знает, что Каспиан никогда в рог не протрубит. Потому что слишком тяжела ответственность на его плечах. Потому что он глупец, как и Сьюзен, понимающий, что должен, а что не должен. И что это за сказка такая? Больше смахивает на трагедию. Качка на корабле усиливается. Люси чувствует, как голова немного кружится. Но это пустяки. Ночью можно стоять на палубе и глядеть на мерцающие звёзды в пронзительно-чёрном нарнийском небе. Они танцуют, кружатся, взирают на удивительную страну. Люси завидует им, ведь они свободны в своём полёте. В воздухе лишь лёгкий ветерок, подгоняющий корабль. Покоритель Зари несётся к очередной битве. И почему Певенси нужны Нарнии только когда что-то случается? Вот ведь несправедливость. Разумеется, они одержат победу опять. По законам сказки. А вот дальше... Дальше всё будет совсем не сказочно. Но Люси предпочитает здесь и сейчас не думать об этом. Она замечает у самого носа одинокую фигуру в чёрном плаще. Тотчас узнаёт очертания. Каспиану, очевидно, тоже не спится. Интересно, о чём он думает? Размышляет ли о грядущих приключениях и победах? Или же вспоминает прекрасную королеву, оставшуюся далеко в прошлом? Люси подошла бы к нему, да только не знает, что сказать. Ей легко в Нарнии, но сложно с Каспианом. Наверное, потому что у неё свои секреты. Люси влюблена. Давным-давно. Прекрасный принц украл не только сердце гордой королевы, но и маленькой отважной девочки. Только вот никто об этом не догадается. Люси никогда не знала как с этим жить. Ведь всё и без того сложно. Она хотела бы быть красивой, как Сьюзен. И чтобы эти чёрные глаза смотрели на неё как на Сьюзен. Но это невозможно. И тем более для Люси удивительно, что в какой-то момент всё меняется. Она ловит на себе взгляд глаз цвета ночи. Теперь выходит не сказка, не трагедия, а самый нелепый траги-фарс. Очередным тихим вечером, когда она по обыкновению любуется на звёзды с пустынной палубы, Каспиан приходит вновь. Но теперь уже не стоит в одиночестве, а возникает прямо позади неё. По спине муражки пробегают. Только бы он не заметил волнения! Благо, слишком темно, чтобы возможно было различить краску залившую щёки. – Не спится? – Не особо, – качает головой она. – Как и тебе, видимо. – Верно. Каспиан расстилает на деревянной поверхности свой тёплый плащ из плотной ткани и предлагает ей присесть. Люси без раздумий опускается рядом. – Вон там созвездие Сириуса, – он указывает куда-то в сияющее скопление. Далеко. Слишком далеко. Так же как все они друг от друга, в конечном итоге. – Я помню, ты изучал астрономию. Она вообще много чего о нём помнит. Но, естественно, не скажет, поскольку это выдаст её. Люси не знает о чём с ним говорить. Да и возникший ком в горле не позволяет. Каспиан вдруг глядит в упор. А ей страшно становится. Потому что неловко смотреть в чужие зрачки, где ничего не разгадаешь, попутно понимая, что сама ты – открытая книга. – Надолго вы в Нарнии? – он задаёт этот вопрос, хотя сам прекрасно знает, что она не может ответить. Во всех проклятых мирах они не властны. Это угнетает всех. – Не знаю. Но... Я хотела бы остаться как можно дольше. – Потому что это последний раз? Жестоко. Зачем произносить вслух то что и так в душе ежедневно напоминает ноющей болью? Конечно, она обещает себе быть твёрдой. Обещает побороться. С кем угодно. Только бы самой решать, оставаться или уходить. Но страх не оставляет. Возможно ли победить силу законов вселенной собственной волей? Люси, как бы не хоабрилась, совсем не уверена. – В том числе. – Разве нет способа потом вернуться... Каспиан замолкает. Он не хотел спрашивать. Само вырвалось. Глупо, наверное, надеяться. – Рог у тебя. Люси озвучивает то, о чём давно думала, хотя думать было нельзя. Аслану бы не понравилось. Но Люси вдруг не хочется быть хорошей девочкой. – Я не могу, – вздыхает Каспиан. А он хороший король. Как жаль. Не позволит себе сломать границы между мирами, нарушить баланс вселенной, рискнуть Нарнией. Нельзя. И точка. Безысходность повисает между ними. И нужно прервать молчание, иначе так и задохнуться можно в физически осязаемой в воздухе боли. Каспиан хочет хоть что-то нарушить. Хоть как-то изменить такой ожидаемый и так ненавистный им сюжет. Он резко целует Люси. И это как протест, как немой крик о том, что они ещё что-то могут. А она безвольно отвечает. Потому что дурочка, потому что влюблена. Внутри всё кричит:"Я не она!" Но разум отходит на задний план. Люси хватается за его плечи, льнёт всё ближе. Губы его горячие, как солнце над зелёными холмами. И сам он пахнет Нарнией, олицетворяет её. Возможно, именно поэтому Люси полюбила. Она на может не любить то, что связано с Нарнией. – Прости меня, – его шёпот обрывает короткое блаженство. В глазах раскаяние. Она же рук не отнимает. Солги-мне-ещё-пожалуйста. Целует сама, плевать что дальше. В конце концов у них есть время сейчас, а потом не будет ничего. Поэтому к дьяволу то, что всё это неправильно. Каспиан любит её сестру. Но неважно. Корабль несётся всё дальше. А время утекает, как солёные волны, рассекаемые им. Дни бегут слишком быстро. Люси и Эдмунду не хватает. Они жадно вдыхают Нарнийский воздух, переглядываются, обмениваются своим отчаянием и ощущением неизбежного. Вот и решающая битва. Всё ожидаемо. Третий раз уже, пожалуй, не так страшно. Поскольку всё по законам сказки. Зло снова побеждено. Видя умирающее чудовище, Люси на секунду с ужасом ловит себя на мысли, что, пожалуй, хотела бы иной развязки. У них бы был шанс, каким бы ужасным не оказался тот самый исход не по-сказочному. Каспиан тяжело дышит, на ходу снимает с себя тяжёлые запачканные грязью доспехи. Люси смотрит на него, видит его улыбку облегчения. Он достойно защитил свою страну. Король подходит к ней и сжимает маленькую ладонь, слегка пожимая. – Ты действительно отважная. Она усмехается печально. Верно, отважная. Только вот кому теперь это надо? Нарния не нуждается больше в своей королеве. Как всегда. Каспиан к самой Люси, наверное, ничего не чувствует. Он видит в ней отражение другой. Люси в жестах которой проскальзывает что-то от Сьюзен, хоть они и не похожи. Люси стреляющая из Её лука. Люси такая же упорная и смелая. Люси другая, но с той же кровью. Это безумие. И она знает, принимает. Продолжает не отпускать шершавую ладонь, смотреть на него верно, полностью доверяя себя. Но едва ли он что-то может дать ей взамен. В последний вечер, когда на корабле все празднуют победу, Люси спешит за Каспианом, спустившимся за чем-то в каюту. Он замирает посреди помещения, вопросительно смотря на неё. У Люси же нет гордости и границ, лишь безоглядность, лишь импульсивность. Очередной её поцелуй без всяких слов почему-то солёный. Неужели плакала? Каспиан не может противиться, хотя следовало бы. Прижимает к себе худое девичье тело, касается губами щёк, запрокинутой шеи, изящных ключиц. Образ другой девушки не выходит из головы. Он вдруг замечает, что цвет глаз у её младшей сестры такой же. Смотрит в них, хватается за мост связующий. А с губ едва не слетает чужое имя. Нет, нельзя так с нежной и маленькой Люси, она лучшего заслужила. С другой стороны, завтра уже всё это будет неважно. Завтра наступает быстро. Вот уже и солнце снова ярко светит, и они покидают на лодках корабль. Люси протягивает руку и касается белых лилий на воде. Какие-то они мёртвые, хоть и прекрасные. Держатся на поверхности, но не способны на что-то иное. Как чувства Люси. Песок под ногами сыпучий. Хотела бы она в нём утонуть, чтобы точно навеки здесь остаться. Тихий голос Аслана, мягкая грива под пальцами. Только Люси неожиданно ощущает в глубине души обиду, которой раньше никогда там не появлялось. Опять Аслан явился только тогда, когда уже всё закончилось. Опять пришёл только для того чтобы сказать несколько, казалось бы, мудрых слов, а потом жестоко лишить их самого дорогого, прикрываясь вековой мудростью. Нельзя так. Люси поджимает губы, Люси не хочет плакать. Все прощаются. Опять. Только на этот раз навсегда. Люси подходит к Каспиану. Объятия его крепкие, взгляд виноватый. А она пока что хранит в себе отвагу. Готова отчаянно достать последнее оставшееся оружие. Только ждёт знака. А Каспиан знака не подаёт. Каспиану другое нужно. Не она. И Люси вновь не понимает, отчего всё так несправедливо. Никто, конечно, не виноват. Только вот печально всё вышло. Она не Сьюзен. Она осталась бы, если бы он попросил. У неё хватило бы сил сразиться со всеми мирами и с целой вселенной. Нужно лишь одно его слово. Миг за мигом, время всё бежит... А он ничего не говорит! Люси смотрит пронзительно. Он читает в её взгляде:"Попроси меня остаться". Каспиан тоже молча, тоже взглядом просит прощения. И она, конечно, снова всё понимает. Удивительно легко прощает. Просто Сьюзен была первая. Вот и всё. Ей самой не повезло, так случается. Однако теперь ей бороться не нужно. Неожиданно приходит осознание, что если он не захотел, чтобы она осталась – зачем тогда всё это? Ради чего? – Каспиан, рог всё ещё у тебя, – напоминает она ещё раз на прощание. Люси не эгоистка. Люси хочет, чтобы, если и не у неё, то хотя бы у двух других любящих сердец был шанс. Он вновь улыбается грустно, смотрит на неё как на наивного ребёнка. Она такая и есть. Пока что. И для неё всё проще. Но что если так куда правильнее? Стена воды отделяет Люси от серой бесконечной реальности, куда ей предстоит вернуться. Без обратного билета. И Люси с неожиданной лёгкостью делает шаг, за спиной оставляя тот мир, где ей действительно больше нечему учиться и нечего дать. Вскоре ей предстоит отправиться в Америку, где небо будет хоть немного голубее, а трава хоть немного зеленее, чем в разрушенной войной Англии. Но ничто, конечно, не сравнится с небом и травой Нарнии. Войти в новый дом, не отпуская руки самого родного в мире Эдмунда, ощутить тёплые крепкие объятия Питера. Они теперь – единственное, что осталось друг у друга. И они будут беречь это всегда. А после останется только подойти к замершей у окна как всегда слишком красивой Сьюзен и проронить тихое: – А Каспиан всё ещё любит тебя. И увидеть слёзы, блеснувшие в глазах сестры.