Это соседи во всем виноваты...

23 августа; 13:17.

      Обычный семейный дом: красивый вычищенный двор, небольшой детский уголок с качелями и песочницей, уютная зона отдыха с гамаком и открывающимся видом на цветник, гараж, где уже неделю колупается глава семейства.       Несколько мгновений до падения, и начинается счет. Одна секунда, две, три, четыре… И по улице разносится глухой, но довольно громкий звук раскола глиняного цветастого горшка, а следом разгневанный женский крик: – Женя-я! А ну-ка, иди сюда! Быстро!       На возглас прибежала девчушка, лет шестнадцати. Ангельские серые глазки, короткие вьющиеся волосы, платьице и явное непонимание на лице. – Что? – спрашивает и тут ее взгляд соскальзывает на место происшествия: Полупустой заваленный газетами и какими-то баночками стол, а под ним разбитый горшок - пурпурная герань с рассыпанной на асфальтированной дорожке землей, а рядом лохматый серый пес Тоня – виновник происшествия. Еще две минуты назад он весело и без передыху носился вокруг дома, гоняя соседского кота, а сейчас сидит и виновато машет хвостом, исподлобья смотря на свою хозяйку. – А что я-то сразу? Ты тут была, нельзя было уследить?! Зачем ты вообще свой цветок на улицу вынесла? Нельзя было поставить подальше от края? – брови девчонки медленно сползли на глаза, а голос стал скорее обиженный, чем рассерженный. – Я собиралась его обработать. А теперь идешь в магазин, покупаешь новый горшок, землю найдешь в огороде – ее там полно, и сажаешь цветок в новый горшок. Осколочки в мусорку, все как полагается, – продиктовала мать, глянув на собаку. – Я? А почему это должна делать я?! – тут же возмутилась Женя, скрещивая руки на груди. – Ты завела собаку. Тоня твой. Сама упрашивала меня, так будь добра и убирать за ним. – Да… да он же на цепи сидел! Его Гера отпустил!.. Гера-а! И на отзыв прибежал десятилетний беленький мальчик, с такими же вьющимися волосами, как у сестры. А пес преданно посмотрел на новоприбывшего и с тяжелым выдохом плюхнулся на землю, рядом с горшком, продолжив свои наблюдения. – Ты зачем Тоню отпустил?! Убирай теперь за ним и привязывай! – рыкнула на мальчишку сестра. – А я что? Это твой пес, вот ты и убирай. А он гулять хотел, тебе же трудно с ним погулять, – отвечал тот спокойным тоном, пожимая плечами. Женя уже было открыла рот, чтобы доказать свою правду, но тут же закрыла, выдыхая, словно разъяренный дракон, поглядывая на стоящую, и такую же злую мать. – Это вы меня подговорили, чтобы я уговорила маму забрать его к себе! – выдавила Женя, бычась ее больше. – Мы? Не мы, а Костик. Это он сказал, чтобы мы к тебе пошли! – возмутился тот, хлопнув глазенками. А дальше крик и еще один мальчишка – точная копия Геры. Только вот у Кости был шрам на лбу от падения на детской площадке. Теперь рядом стояло две одинаковые копии: одна все еще спокойная, как удав, а вторая надутая и хмурая. – А это не я разбил… горшок… я вообще в песочнице дом для муравьев делал… – рассеянно промямлил Костик, остановившись возле герани. – Ваша собака разбила горшок, дурень, – фыркнула Женя, скрестив руки на груди. – Это твоя собака, – с невозмутимым видом произнес Костя, переводя взгляд с герани на сестру. – Ваша. – Твоя, – подключился к брату и Гера. – Убираете трое, я вам собаку заводила, а не себе, – вникла в спор мать, с грустью осмотрев лежащую герань. – А это… это… это папа виноват! Это он подговорил! – мотнул головой Гера, посмотрев в сторону гаражей, откуда вышел отец, когда услышал, что ему там что-то приписывают, а близнецы сразу же попытались выставить крайним его, а не себя: – Да, это он! Он нам сказал, а мы виноваты! Это нечестно! – Если бы он не подговорил нас, Тоня бы не разбил горшок! Отец рассудительно посмотрел на это, разводя руками. – А кто отпустил его?! Он же в будке спал десять минут назад! – Гера, – в унисон наябедничали Женя с Костиком. – Вот пусть Гера и уберет за ним. Сам виноват, – решил отец, пожав плечами. – Это ты его завел. Ты нам сказал, чтобы мы уговорили маму взять щенка, а мы пошли к Жене, – спокойным тоном объяснил Костя, сунув руки в карманы брюк. – А я что? Я предложил – вы согласились. – Если бы не ты, он бы не разбился! – крикнул Гера, тыкнув пальцем в сторону горшка. – Не я, это Петрович, – выдавил отец, покосившись в соседний двор, где все проходило мирно и складно: жена развешивала белье, а глава семейства вслух читал газету. – А он-то тут причем?!..– воскликнула мать, озадаченно посмотрев на мужа. – Меня Петрович уговорил Тоню к себе взять, когда их сучка щенилась… – прошептал тот, сплевывая. – Значит… это соседи во всем виноваты… – прошипел Гера, так же переводя взгляд в соседний двор.       На этом и закончились выяснения виновника, а в итоге убирались все. Женя взяла велосипед и поехала за новым горшком, близнецы убрали осколки в мусорку, подмели дорожку от земли, а отец неумело, но посадил цветок в новый зеленый пластмассовый(!) горшок.        Живой цветок стоит на кухонном окне; Тоня вновь сидит на цепи, с тоской смотря на того же соседского кота, что теперь важно разгуливал по их двору, нервируя еще больше; мама занимается домашними делами, а отец копается в гараже, чиня давно нерабочий жигуль, что уже вряд ли когда-нибудь сдвинется с места; близнецы делят между собой песочницу, пока не решают построить два враждующих между собой муравьиных государства, а Женя сидит в беседке, слушает музыку и ест мороженное. Все хорошо и спокойно, как и было буквально пол часа назад - мирно и тихо.

24 августа; 16:03. – Так… а это у нас, что такое… – прошептала мать, смотря в экран старенького компьютера,– Костя… зайчик… а ну-ка подойди-ка сюда… быстро!..