Активы

      Парадоксально, но как старший управляющий активами Клэр больше всего не любила работу с активами. Не со всеми. Только с огромными, глупыми, вонючими, неконтролируемыми и очень дорогими активами. А ей всегда лично приходилось инспектировать каждый новый экспонат. И она всегда откладывала это до последнего. Особь здорова и достигла пика своего роста? Отлично. Можно ехать. Активы имели склонность умирать, поэтому тратить время, чтобы наблюдать за их ростом она не видела смысла. Конечно, если актив умирал, это создавало много проблем. Как бумажных, так и денежных. И хотя её инспекция на ранних этапах вряд ли могло сохранить или продлить существование, в конечном итоге отвечать всегда приходилось ей. А это сказывалось как на прибыли парка, так и на её личной премии. Не то чтобы Клэр можно было упрекнуть в меркантильности, но всё же.       С этим проектом они намучались особенно. Совету директоров нужен результат, а не процесс. И если результат не может прожить и трех месяцев это очень затратно. Но данная особь жива и весьма активна. И Клэр едет в одиннадцатый вольер и представляет красочную презентацию.       Поднявшись в смотровую комнату она подходит к стеклу.       — Здравствуйте, мисс Диринг, — говорит охранник, — сейчас будем кормить.       Кран с тушей появляется.        «Кормление хищников всегда вызывает особый интерес у большинства гостей, не иначе пробуждает их звериное начало», думает женщина. Она ждёт с любопытством в надежде на что-то особенное. На то что может заинтересовать гостей. Но ничего не происходит.        — Где она? — спрашивает Клэр.        — На другом конце вольера, — охранник указывает на монитор.        — Она что не голодна?        — Мы не кормили её, — мужчина пожимает плечами, — специально ждали вас.        Клэр подходит к стеклу и начинает нервно стучать по нему пальцем. Вдруг женщина видит, как динозавр начинает стремительно приближаться. На секунду ей кажется, что он бежит будто в замедленной съемке, а она стоит и не может пошевелиться. Удар о стекло оставляет не только трещину. Весь вольер буквально содрогается. Клэр чувствует вибрацию в каждой клеточке тела. Она вспоминает, что нужно дышать и делает несколько шагов назад, пока не упирается спиной в стену. Динозавр поворачивается профилем и внимательно смотрит на женщину своим кроваво-красным глазом. Только потом разворачивается, хватает тушу и уходит.       — Мисс Диринг, с вами всё в порядке? – спохватывается охранник.       — Да, — неуверенно отвечает женщина, а потом добавляет уже твердо, — она больше, чем должна была быть.        Охранник в ужасе смотрит на неё.        — Спасибо, я увидела всё что хотела, — говорит Клэр и уходит.        Она едет в машине и думает: хорошо, что данный инцидент произошел с ней, а не с фокус-группой. Они бы точно были в ужасе. С коммерческой точки зрения в очень хорошем ужасе. Клэр фантазирует, как здорово было бы пугать так гостей жаждущих особо острых ощущений. Она задумывается о том можно ли приучить динозавра бросаться на стекло по команде, и насколько затратно будет встроить в бронированное стекло голограмму. Вернувшись, она первым делом направилась в кабинет доктора Ву.        — Здравствуйте, Клэр. Слышал, что первая встреча прошла не очень удачно, — он жестом приглашает её сесть в кресло напротив его стола.        — Здравствуйте, Генри, – Клэр садится, — она оставила трещину на бронированном стекле.        — Вы напугались? Хотите чаю с ромашкой? Успокаивает.        — Нет, — хмурится Клэр, надеясь, что ответила на оба вопроса сразу, — почему она себя так повела? Раньше подобных случаев зафиксировано не было.        — Она чувствительна к запаху. Вряд ли в вольере приходил хоть кто-нибудь, от кого пахло духами.        — То есть она меня не видела, а чувствовала?        — Возможно, и по тепловому излучению, знаете как змеи.        — И она почувствовала меня на другом конце вольера?        — Вы знаете, что акулы могут учуять запах одной капли крови на расстоянии сотни метров?        — У неё есть ДНК акул? — Клэр вдруг вспоминает дурацкий фильм, где акулам генетически увеличивали мозг.        — Я не могу раскрывать все детали, — улыбается доктор Ву.        — Я старший управляющий активами. — Клэр поджимает губы, её всегда злит, когда это приходиться напоминать. — Это актив. Я обязана знать.        — Знаете, она напоминает мне вас, — вдруг говорит доктор.        Клэр не отвечает, пытаясь догадаться комплимент это или оскорбление.        — Она уникальна, и в ней постоянно открывается что-то новое. Я помню вас молоденькой девушкой, кто бы мог подумать, что вы будите неумолимо пробивать все преграды и безжалостно сжирать ваших конкурентов.        Клэр оставляет замечание без комментариев.        — Смотровая площадка рассчитывалась с учётом того, что у неё будет другой рост. Будет ли она ещё расти?        — Нет, больше расти она не будет.        — Данный инцидент будет рассматривать комиссия по безопасности. Генри, есть что-то ещё, что я должна им сказать?        — Нет.        Выходя от Ву женщина задумывается. Быть может доктор прав. И до того как появилось это, как он выражается, новое генетическое произведение искусства, они создали другой актив. Высококвалифицированный и высокооплачиваемый. И заперли в вольере площадью в остров. Но это был её мир. Изолированное королевство, в котором она была, как любили поддевать её некоторые, королевой. Возможно, в настоящем мире теперь выжить она не сможет.        Когда спустя восемь месяцев Клэр снова входит в одиннадцатый вольер она невольно волнуется, замечая вмятину. Она знает об очередном происшествии, но перед приездом Мазрани они не успевают сменить стекло. Клэр спокойна, когда Саймон указывает на трещину. Должна ли она сказать ему, что это не первый раз? От него пахнет дорогим парфюмом, и она немного беспокоится. Но экспоната запах Мазрани, видимо, не волнует. Самого Саймона больше тревожит цвет экспоната, а не трещина. Он говорит что-то о страхе. Клэр искренне не понимает. Ещё ни один актив по-настоящему не пугал её.