My Ultimate Hero Academia

      Изуку шагал по пустому коридору в сторону класса, чтобы забрать свои вещи. Было почти четыре часа, значит, он пропустил все оставшиеся занятия. Несмотря на то, что школа выглядела вымершей, Изуку подозревал, что может столкнуться с Айзавой-сенсеем. Такая перспектива не вызывала у него восторга. Он сильно сомневался, что учитель сочтет причину, по которой он пропустил занятие, достаточно уважительной. Особенно, если учесть, что Изуку почему-то оказался в медпункте, в то время как большинство одноклассников даже одежду не запачкали. Также не следовало забывать, что Айзава-сенсей был против его поступления в академию. От этих мыслей внутри словно поселился тугой клубок холодных змей. Изуку нервно замялся перед дверью. Настроение было хуже некуда, хотя Изуку не сомневался, что если Айзава сейчас находится внутри, то без труда испортит его еще больше.       На сегодняшней тренировке Изуку не был для Кацуки соперником, скорее, выполнял роль боксерской груши. Технически они с Ураракой победили, хотя на самом деле… Изуку тяжело вздохнул и, коснувшись дверной ручки, сжал её, но открывать не спешил. Вместо этого он просто стукнулся горячим лбом в дверь. Прохладная металлическая поверхность приятно холодила кожу, правда, остудить жар стыда внутри она не могла. Его новое качество, так внезапно проявившееся во время боя, вызывало отвращение и немного пугало. Когда он успел стать похожим на Кацуки, забывающем обо всем ради достижения цели? Изуку прикрыл глаза, словно таким образом он мог спрятаться от сильнейших угрызений совести. Перед глазами вдруг всплыло истощенное лицо с впалыми щеками и горящими голубыми угольками вместо глаз. Откуда этот образ? Где он мог видеть это лицо? Картинка очень яркая… Изуку напрягся, силясь нащупать нужное воспоминание, которое, казалось, было на поверхности. Нужно лишь дотянуться и ухватить…       «Как ты мог забыть что-то важное, тупой ты Деку?» — слова, произнесенные голосом Кацуки, прозвучали в голове так, будто их прокричали ему на ухо. Изуку непроизвольно вздрогнул, и ниточка, ведущая к воспоминанию, оборвалась. С чего ему вообще вдруг стало важно узнать, что это было за видение? Больше походило на жалкую попытку бессмысленно потянуть время. Какая разница, когда огребать? Не сегодня, так завтра он все равно встретится с Айзавой.       — Соберись уже, — приказал Изуку сам себе и дернул дверь в сторону. Его накрыло оглушающей волной разноголосого галдежа, вырвавшегося в тихий коридор. Весь класс 1-А находился в сборе. Судя по всему, Айзавы-сенсея в кабинете не было: ученики оживленно болтали между собой. Изуку в ступоре замер на пороге.       — Эй, Мидория! — окликнул заметивший Изуку рыжий парень. Одноклассники притихли, обернувшись на дверь. Изуку изо всех сил старался не покраснеть от такого пристального внимания к своей персоне.       — Отлично справился! — рыжий в один прыжок оказался рядом с Изуку и легонько стукнул его по плечу. — Меня зовут Киришима Эйджиро. Мы тут как раз обсуждали сегодняшнюю тренировку! Хоть я не слышал, о чем вы там говорили, но ваша схватка выглядела потрясно!       — Ты уклонялся, как настоящий мастер! — подскочив к ним, воскликнула девчонка с ярко-розовыми волосами и кожей. — Я — Мина Ашидо!       — Ваш бой воодушевил всех нас! — добавил подошедший крупный темноволосый парень с полными губами и протянул Изуку свою мускулистую лапищу. — Рикидо Сато, рад знакомству!       — А?.. — Изуку растерянно озирался по сторонам, наблюдая, как следом за этими троими стали подходить остальные. Каждый порывался сказать ему что-то ободряющее, перебивая соседа, кто-то представлялся, в итоге в голове Изуку все смешалось. Он вежливо кивал каждому, хотя, к своему стыду, осознал, что не запомнил и половины имен. «Потом наверстаю», — подумал Изуку и мило улыбнулся большеглазой девушке по имени Асуи Цую.       — Зови меня Цу, — уточнила она, словно понимая, что за каша творится в его голове. При этом на её лице не отразилось ни малейшей эмоции, лишь огромные глаза будто заглядывали прямо в душу. Изуку оторвался от гипнотизирующего взгляда Цу с большим трудом. Все-таки что-то лягушачье в ней явно было.       — Слезь с парты немедленно! — коснулся ушей знакомый строгий голос. Впервые со времен вступительного экзамена Изуку поймал себя на мысли, что очень рад его слышать. Иида воодушевленно отчитывал сидящего на парте парня с головой, напоминающей птичью. Тот не шелохнулся, лишь закатил глаза.       — Токоями, не смей меня игнорировать! — начал распаляться Иида.       — Тон сбавь, — голос Токоями был низкий и вкрадчиво-угрожающий.       «Ох, Иида, тяжело тебе тут будет с твоими взглядами на жизнь…» — сочувствующе подумал Изуку и наткнулся взглядом на Очако. В груди приятно потеплело.       — Эй, Урарака, может, сходим куда-нибудь перекусим? — парень с черной молнией на светлых волосах, который всего пару минут назад пожимал руку Изуку, представившись как Каминари Денки, уже маячил перед Очако. — Ты какую еду любишь?       — Рисовые лепешки… — проговорила она и боковым зрением заметила Изуку. Очако тут же поспешила к нему, потеряв к Каминари всякий интерес. Тот проводил её разочарованным взглядом.       — Деку! — обеспокоенно воскликнула Очако, заметив проглядывающие сквозь пропалины в одежде бинты по всему телу Изуку. — Твои раны! Они до сих пор не зажили?       — Все в порядке, — Изуку смутился. — Просто тренировка сильно меня вымотала, вот и заживает немного медленнее… К утру буду как новенький!       Кацуки, с противным скрежетом отодвинув стул, поднялся и демонстративно направился к выходу. Кто-то окликнул его, призывая остаться, но он лишь хмыкнул и, грубо отпихнув Изуку в сторону, покинул кабинет.       — Каччан!.. — не долго думая, Изуку выскочил следом. Шаги удаляющегося Кацуки гулким эхом уходили куда-то вниз. Видимо, он очень торопился поскорее уйти. Изуку нагнал его только при выходе из школы.       — Каччан! — громко крикнул Изуку. Кацуки остановился и обернулся.       — Это… эт-т-то… — от волнения Изуку начал заикаться. Кацуки нахмурился.       — Не испытывай мое терпение, Деку! — рыкнул он сквозь зубы.       — Это… было нечестно… — выдохнул Изуку.       — Что нечестно? — Кацуки медленно закипал. — Жизнь вообще нечестная. Я, например, вынужден учиться в одном классе с придурком вроде тебя! Просто заткнись и не попадайся мне на глаза!       Он повернулся, намереваясь уйти и заодно скрыть перекошенное от злости лицо.       — Я не об этом, — тихо произнес Изуку. — Чтобы победить, я поступил нечестно…       — Что? — Кацуки встал, как вкопанный. Немного помедлив, он крутанулся на месте и быстрым шагом направился в сторону Изуку. Тот едва сдержался, чтобы не отпрыгнуть, потому что Кацуки надвигался, словно танк, у которого отказали тормоза. Однако, приблизившись практически вплотную, он резко остановился. Красноватые глаза Кацуки буравили Изуку насквозь. Говорить правду вот так, лицом к лицу, подавляя трусливое желание отвести взгляд, было тяжело.       — Я… я специально вывел тебя из себя, — произнес Изуку дрожащим голосом, глаза уже начинали болеть, но Кацуки не спешил прерывать «гляделки». Он лишь молча приподнял одну бровь. Изуку расценил это, как сигнал пояснить этот момент подробнее, и продолжил: — Всемогущий пообещал дисквалифицировать твою команду после того, как ты разнес половину этажа… Я… я подумал, что если спровоцировать тебя, то ты потеряешь голову… и устроишь еще один разрушительный взрыв… и вам засчитают техническое поражение…       В воздухе повисла длинная неловкая пауза.       — Скажи мне, что шутишь, Деку… — наконец, выдохнул Кацуки и, сжав кулаки, опустил голову. — Ради победы… невозможно… Те двое могли пострадать!..       — И это говоришь мне ты?! — вдруг вспыхнул Изуку. — Не я громил там все подряд! Сколько раз ты сам вспомнил, что мы там не одни?..       Кулак Кацуки врезался ему прямо в скулу. От неожиданного удара Изуку отшатнулся и, споткнувшись, почувствовал, что падает.       — Не смей равнять себя со мной, Деку!!! — проревел Кацуки, схватив его за воротник и потянув к себе. Ткань жалобно затрещала и, не выдержав, порвалась, оставив в его руках небольшой потрепанный лоскут. Изуку упал, ударившись локтями, но боли не почувствовал.       — Дебилом меня считаешь?! — Кацуки разъяренно бросил бесполезную тряпку в лицо Изуку, срываясь на крик. — И весь класс так же считает, верно?! И какова тебе на вкус такая победа, Деку?! Ты счастлив?! Нравится принимать поздравления от крутых одноклассников?.. Ведь каждый из них проявил себя! Даже тот ледяной хмырь!.. Я думал, он пустое место… но после его боя… я понял, что не справился бы с ним… Я бы не справился со многими из них… хотя я считал, что они все никчемные… Та занудливая выскочка оказалась права во всем… как же бесит!.. Но… ты… то, что ты… — Кацуки, не договорив, начал задыхаться, в уголках его глаз выступили слезы. Он яростно развернулся, и, утеревшись рукавом, произнес уже более сдержанно:       — Не думай, что твои подлые приемы сработают в следующий раз!       Внезапный сильный порыв ветра взъерошил волосы сидящего на земле растерянного Изуку и бросил ему в лицо песок и листья. Протерев слезящиеся глаза, Изуку увидел перед собой Всемогущего, по-отцовски положившего руку на плечо Кацуки.       — Бакуго, мальчик мой… — произнес Всемогущий. — Я скажу тебе лишь раз: быть в себе уверенным крайне важно! У тебя есть талант, ты обязательно станешь профессионалом! Сейчас ты думаешь, что на дне, но с каждым днем ты будешь подниматься все выше и выше…       — Отпусти меня, Всемогущий, — тихо процедил сквозь зубы Кацуки и бросил на него злобный взгляд исподлобья. — С чего ты решил, что я нуждаюсь в мотивации? Я собираюсь превзойти всех и без твоих дурацких советов! Я превзойду и тебя! Я заберу звание лучшего героя!       — А… — оторопело выдохнул Всемогущий и убрал руку. — Ну как скажешь…       Наблюдая за стремительно удаляющейся спиной Кацуки, он тяжело вздохнул, размышляя, как нелегка ноша учителя и перевел взгляд на Изуку, который поднялся на ноги и отряхивался от пыли. Заметив, что на него смотрят, Изуку густо покраснел и принялся с интересом рассматривать свои кроссовки, словно видел их впервые в жизни. Он не мог себя заставить посмотреть в глаза Всемогущему. Изуку был уверен, что тот знает обо всем. Выдержать разочарованный взгляд своего кумира было выше его сил. Изуку восхищался Всемогущим с самого детства. Ролик, где он спасал десятки человек в одиночку, маленький Изуку мог пересматривать сотни раз подряд. Именно тогда вся Япония заговорила о новом герое, о Символе Мира, о надежде всех людей на безопасное существование. За прошедшие годы преступность действительно заметно упала. Злодеи уже не так открыто вершили свои темные делишки. Всемогущий внушал им ужас, а простым людям — спокойствие и уверенность. Изуку, как и многие мальчишки в округе, мечтал стать таким же великим героем, как Всемогущий.       Однако жизнь распорядилась иначе. У всех ровесников причуды проявились еще в детском саду. А Изуку неожиданно оказался обычным мальчиком. Врач объяснил, что дело в двойном суставе его мизинца, но все, что понял Изуку: ему никогда не обрести суперсилу. Просто потому, что он родился не таким, как все остальные дети. И чтобы стать героем, ему придётся приложить в десятки раз больше усилий…       Но разве это дает ему право рисковать чужими жизнями? Оправдывает ли такая цель его поступок?       От мягкого прикосновения к волосам Изуку вздрогнул и, подняв голову, встретился взглядом со Всемогущим.       — Айзава-сенсей прав, — нервно сглотнув, выдавил из себя Изуку, поспешно отведя глаза в сторону. — Мне тут не место. Меня зачислили по ошибке. И дело вовсе не в том, есть у меня причуда или нет. Я просто… — он запнулся, слова застряли в горле.       — Мидория, — произнес Всемогущий. — Для этого мы и учимся, чтобы совершать ошибки и больше их не повторять. Твоих самоотверженности и упорства более чем достаточно, чтобы с уверенностью заявлять о законности нахождения тебя в стенах этой академии.       Изуку был не в силах выдавить даже слова. Он лишь мотнул головой и уткнулся лицом в бок Всемогущего. Тот ободряюще похлопал его по вздрагивающей спине.

* * *

      Следующий день принес с собой неслыханные новости, взбудоражившие весь город. Всемогущий стал преподавателем в «Юэй»! С самого утра академию атаковали толпы журналистов в попытке урвать эксклюзивное интервью, однако Всемогущего нигде не было видно. От безысходности репортеры насели на учеников и преподавателей академии, самым наглым образом не давая им пройти.       Изуку весьма удивился необычайному ажиотажу около школы. Аккуратно протискиваясь среди журналистов, он практически достиг ворот, пока ему не преградили дорогу сразу несколько человек.       — Что за уроки ведет Всемогущий?! — объективы камер, наведенных на Изуку с разных сторон, хищно сверкнули на солнце, готовясь запечатлеть каждую секунду, а перед носом возник веер из микрофонов.       — Э-э-э… — Изуку бросило в пот. — Простите, мне надо на урок!..       Растолкав журналистов, Изуку побежал, чтобы его еще кто-то не остановил. Мимо промелькнула пышная копна каштановых волос Очако, которая что-то говорила на камеру, разводя руками:       — …впечатления? Он мускулистый…       — …Благодаря этому я вдвойне убежден, что поступал сюда именно для того, чтобы вплоть до мелочей изучить профессию героя, — голос Ииды звучал тоже где-то рядом, и Изуку остановился, ища его глазами в толпе. — И это не говоря о том, что его слава и вдохновляющая личность не уступают его чувству юмора. Теперь, когда перед глазами есть такой пример для подражания, мы сможем научиться всему, что требуется для того, чтобы стать лучшими героями. И более того…       Изуку, наконец, увидел Ииду, увлеченно говорившего на камеру. Судя по кислым лицам журналистов, он их уже изрядно утомил переизбытком информации и они искали возможность поскорее от него избавиться. Мимо прошел Кацуки. Кто-то из прессы рванул ему наперерез с вопросами о Всемогущем, но, получив презрительное «Отвалите», переключился на Айзаву-сенсея, который тоже подошел к воротам:       — Позовите Всемогущего, чтобы он ответил на пару вопросов!..       — Человек сегодня не на работе! — отмахнулся от репортера Айзава-сенсей. — Все, уходите, не мешайте занятиям!       — А вы в курсе, что больше похожи на бездомного, чем на учителя? — обиженно запыхтел журналист, подавая знаки своему оператору снять помятого Айзаву покрупнее. Айзава-сенсей даже не повел бровью и, развернувшись, скрылся за воротами. Одна из журналисток сунулась было за ним, но заверещала сигнализация. Перед носом испуганной женщины с громким лязгом выехала высокая стальная перегородка, преграждая путь, а через секунду весь школьный комплекс скрылся за неприступной стеной из стали.       — Приплыли, старый добрый «барьер «Юэй», — буркнул один из репортёров. — Если у тебя нет ученического пропуска или специальной карты доступа, он тут же активируется. По всей школе установлены датчики слежения.       — К чему такие радикальные меры? — вскипела журналистка, из-за которой произошло срабатывание. — Ответили бы нам на пару вопросов, и мы бы ушли. Торчим тут черт знает сколько, хоть бы уже соврали чего из вежливости…       Барьер встретил её возмущения также безразлично, как и Айзава-сенсей. Журналистка несколько раз гулко пнула стальную стену, после чего присоединилась к общей толпе.  

* * *

      — Итак, — Айзава-сенсей обвел усталым взглядом класс, чуть дольше задержавшись на Кацуки и сидящем за ним Изуку. — Я изучил все записи вашей вчерашней тренировки и в целом доволен тем, как вы проявили себя в боевой обстановке. Бакуго, Мидория, — Айзава-сенсей снова посмотрел на них. — О вашем поединке я бы хотел поговорить отдельно.       Изуку попытался слиться с партой, Кацуки, презрительно фыркнув, буркнул:       — Можете не утруждать себя. Это полный провал.       — А ты, оказывается, довольно смышленый парень, Бакуго, — у Айзавы дернулся уголок губ. — Что же ты на тренировке мозгами не воспользовался?       Кацуки скривился, словно лимонов объелся, но промолчал. Хоть Изуку не видел его лица, он почувствовал, каких усилий ему это стоило.       — Мидория! — услышав свое имя, Изуку едва не подпрыгнул на месте.       — Д-да?.. — слабо откликнулся он, робко глянув на Айзаву-сенсея.       — Более бесполезного поведения в бою в жизни не видел, — Айзава-сенсей говорил обычным голосом, но все равно хотелось спрятаться как можно подальше. — Ты же понимаешь, что если бы Бакуго не уничтожил здание вместе с целью, ваша команда однозначно бы проиграла? Хотя вы и так проиграли. В вашей битве нет победителя. Но, сказать по правде, больше всех меня разочаровал именно ты. Я до последнего надеялся, что ошибся и был слишком строг с тобой тогда, я все ждал, что недостаток силы ты компенсируешь за счет хорошего плана…       Кацуки не сдержался и снова фыркнул. Айзава-сенсей вопросительно посмотрел на него.       — Нос зачесался, простите, — отвернувшись в сторону, отозвался Кацуки.       — На твоем месте я бы не привлекал к себе лишнего внимания, — произнес Айзава-сенсей. — Ты весьма способный, но с твоими антигеройскими замашками у тебя есть реальная перспектива вылететь отсюда. Ведешь себя, как психически неуравновешенный ребенок. Надеюсь, ты проанализировал вчерашний бой самостоятельно и сделал правильные выводы.       Кацуки коротко кивнул. Изуку снова ощутил на себе тяжелый взгляд Айзавы. Некоторые ученики, включая Очако, искренне сочувствовали Изуку, разнос которого, видимо, еще не был окончен.       — В общем, Мидория, будь это мой урок, ты бы уже был на пути домой, — на удивление лаконично резюмировал Айзава-сенсей и, хлопнув ладонью по столу, обратился уже к классу: — А теперь займемся делами класса. Не хочу вас расстраивать, но сейчас вам предстоит кое-что не очень приятное…       — Снова тест?! — с ужасом воскликнул кто-то с задних парт.       — …Вам нужно выбрать старосту, — флегматично произнес Айзава-сенсей. Его ушей коснулись облегченные вздохи учеников.       — Я хочу! — рука угловатой девчонки с иссиня-черными волосами, стрижеными под каре, взметнулась вверх первой. Ассиметричные передние пряди едва прикрывали её уши, мочки которых были странной формы и напоминали провода с джеками на кончиках. Вслед за ней подскочили остальные ученики, наперебой выкрикивая аргументы в свою пользу. Класс за несколько секунд погрузился в хаос. Даже Кацуки, сидевший до этого с нарочито равнодушным видом, чуть ли не выпрыгивал из-за своей парты, вытягивая руку повыше.       Это было неудивительно. В обычной школе пост старосты, как правило, связан с бесконечной рутиной и массой обязанностей, поэтому желающих всегда было мало. Чаще всего старосту даже приходилось назначать принудительно. Но «Юэй» — не обычная школа. Стать старостой в одном из классов на геройском факультете — означало заложить фундамент героя гораздо быстрее и раскрыть свои лидерские качества. Изуку прекрасно понимал своих одноклассников, но сам поднять руку не решился. Он чувствовал, что кто-кто, а он точно не заслуживает этот пост.       — Тишина! — громкий возглас Ииды заставил всех умолкнуть. Прокашлявшись, он произнес: — Нельзя стать старостой только потому, что вам хочется! Это большая ответственность и тяжкий груз, который не каждому дано осилить! Староста должен вызывать уважение и доверие окружающих! Только путем голосования можно выбрать настоящего лидера!       — Мы еще недостаточно друг друга знаем, чтобы голосовать, — резонно заметила Цу.       — Согласен, — поддержал её Киришима. — К тому же, я уверен, каждый будет голосовать сам за себя.       — Мы все равно должны проголосовать, — не унимался Иида. — Тот, кто сумеет заработать в этой ситуации несколько голосов, будет наиболее подходящим кандидатом для поста старосты! Что вы скажете, Айзава-сенсей?!       — Мне по барабану, — равнодушно зевнув, ответил тот. — Главное, управьтесь до конца урока.       Иида кивнул и, не теряя времени, быстро раздал всем листочки бумаги. Голосование длилось недолго — спустя пять минут на учительском столе возвышалась небольшая стопка бумаги. Айзава-сенсей неохотно её сгреб, всем своим видом выражая нежелание возиться с этим. Повернувшись к доске, он взял свободной рукой мел и принялся писать, периодически заглядывая в листки. Едва ритмичный стук мела прекратился, весь класс затаил дыхание. Айзава-сенсей отошел в сторону, открывая результаты, и все ученики, как один, подались вперед.       «Два голоса?» — Изуку не мог поверить, что за него кто-то проголосовал, да еще и дважды, ведь даже он сам отдал голос другому ученику. Как и предполагал Киришима, каждый написал свое имя. Лишь у Изуку и Яойорозу было по два голоса. Не только Изуку оказался удивлен результатами.       — Да вы издеваетесь?! — зарычал Кацуки. — Кто голосовал за Деку?!       Очако побледнела и сползла под парту.       — Лучше уж он, чем ты, — хмыкнув, произнес темноволосый парень справа от Изуку, по имени Ханта Серо.       — Закрой пасть, плоскомордый! — заорал Кацуки, мгновенно выходя из себя.       Иида, несмотря на то, что он, как большинство, получил лишь один голос, находился в приподнятом настроении.       — Чему ты радуешься? — непонимающе поинтересовалась Яойорозу. — Ведь ты явно хотел стать старостой больше, чем кто-либо здесь…       — Да, ты права, — на лицо Ииды на мгновение набежала тень, однако сразу же исчезла, стертая довольной улыбкой. — Я отдал свой голос другому человеку, но при этом кто-то из класса проголосовал за меня.       — Прокатит, как утешение, но старостой-то все равно выбрали не тебя, — от прямолинейности Цу у Ииды свело скулы. Он посмотрел на Изуку, на Яойорозу, и где-то в глубине души почувствовал растущую зависть. С одной стороны, они оба неплохо проявили себя за время пребывания в академии. Умница Яойорозу была на высоте во время анализа битв, а самопожертвование Мидории во время вступительного экзамена до сих пор отзывалось внутри Ииды волной восхищения при малейшем воспоминании. С другой стороны, он был уверен, что идеально подходит на роль старосты, но хотел получить этот пост за счет признания одноклассников.       — И тем не менее, у нас ничья, — произнес Киришима, отвлекая Ииду от саморазрушения и депрессии. — Что делать будем?       — Для начала — прекратите трепаться, — подал голос Айзава-сенсей. — Чёрт, вы даже выбрать старосту не може… — окончание его фразы заглушил звонок, возвещающий окончание урока. — Ладно, все на обед, продолжим после. Хорошо подумайте, кого вы хотите выбрать из этих двоих. Надеюсь, с этим вы справитесь?

* * *

      В уютной просторной столовой было многолюдно. Свободных мест практически не осталось, однако Очако высмотрела полупустой столик у окна. Там сидели несколько ребят с факультета поддержки, которые любезно разрешили к ним присоединиться.       — Говоря по правде, я не гожусь на роль старосты, — без особого энтузиазма ковыряясь палочками в тарелке, произнес Изуку.       — Конечно, годишься! — воскликнула Очако.       — У тебя достаточно качеств, присущих лидеру, — Иида был более красноречив. — У тебя есть смелость и умение быстро соображать, когда это действительно нужно. Я голосовал за тебя, потому что уверен, что ты сможешь вести нас.       — Надо же… — пораженно произнес Изуку. — Совпадение или нет, но я отдал голос тебе. Мне кажется, что из тебя вышел бы идеальный староста.       — Да-да! — подхватила Очако. — Почему ты вообще голосовал не за себя, ты же хотел это место сильнее любого из нас! С этими очками у тебя даже внешность подходящая!       «Как бестактно…» — мелькнуло в голове у Изуку, которому почему-то стало немного неловко. Иида мужественно сделал вид, что не заметил, и произнес:       — Как я уже говорил, одного желания мало. Выбор должен быть честный и объективный. Мои принципы не позволили мне сделать исключение в угоду своему эго.       — Ты просто сверхправильный… — пробормотал Изуку.       — И то правда. Слушай… — Очако слегка нахмурила бровки. — А ты, случайно, не из семьи аристократов?       На этот раз сохранить невозмутимый вид Ииде не удалось, Очако застала его врасплох. Тяжело вздохнув, Иида произнес:       — Вообще я не люблю болтать об этом, но раз меня раскусили… Я принадлежу к семье, члены которой являются героями вот уже несколько поколений. Я — второй сын семьи Иида…       — Ого! — не удержался Изуку, словно ему это что-то объясняло. Очако вопросительно посмотрела вначале на него, затем на Ииду. Лично для нее все по-прежнему оставалось непонятным.       — Ты знаешь, кто такой Турбо-Герой «Ингениум»? — поинтересовался Иида.       — Конечно же! — воскликнул Изуку. — Он суперпопулярный герой, чей офис в Токио уже нанял более шестидесяти напарников. Неужели ты?..       — Твоя осведомленность поражает! — удивился Иида и, заметно приосанившись, добавил: — Ингениум — мой старший брат! Он любимый многими герой, который ведет за собой остальных. Однажды я стану таким, как он!       Очако не удержалась и заулыбалась, глядя, как оживился поникший было Изуку и засветился обычно строгий Иида. Идиллию разорвала мерзким пронзительным звуком громкая сирена.       — Уровень безопасности три нарушен! — раздался голос из скрытых динамиков. — Просьба всех учеников оперативно эвакуироваться!       — Что за уровень безопасности три? — непонимающе переспросил Иида.       — Это значит, что кто-то проник на территорию школы! — рявкнул ему в ответ выскочивший из-за соседнего стола старшеклассник. — Такого не было уже три года! Все на выход!       Организованной эвакуации не получилось. Напуганные ученики разом ринулись из столовой, в результате в узком коридоре возникла беспорядочная толкучка. Иида, Очако и Изуку пытались держаться вместе, но их троицу все равно расшвыряло по хаотичному потоку из паникующих тел.       — Деку! — отчаянно крикнула Очако, наблюдая, как её друга уволакивает в другую сторону. Тот лишь беспомощно махал руками, пытаясь сопротивляться, пока его не сбили с ног. Его кудрявая шевелюра, мелькнув напоследок еще раз, окончательно скрылась из виду. Волнуясь, что Изуку сейчас затопчут насмерть, Очако попробовала пробиться к нему, но её, наоборот, отнесло еще дальше.       Иида налетел щекой на что-то холодное и твердое. Упершись ладонями, он подался слегка назад и осмотрелся: его прижало прямо к панорамному окну. Бросив взгляд вниз, Иида нахмурился. Вход в школу обступили те самые журналисты, что с самого утра топтались перед воротами. Каким-то образом они смогли проникнуть на территорию. Выходит, это из-за них сработала тревога?       — Ребята! Это прес… — попытался выкрикнуть Иида, но от сильного толчка его снова впечатало в стекло. «Чёрт!» — паника начинала овладевать и Иидой. — «Нужно как-то сообщить всем, что это журналисты… Где же учителя?! Если не остановить панику, то кто-нибудь пострадает…»       — Погодите!.. — донесся из толпы вопль Киришимы.       — Люди, успокойтесь!.. — отчаянно орал вместе с ним Каминари. Оба одноклассника барахтались в середине обезумевшей толпы.       — Кто-то упал! Надо его поднять! — крикнул ученик из другого класса, но никто не обратил на это внимания.       «Господи, мы же сейчас затопчем друг друга!» — мелькнула мысль в голове Ииды.       — И-и-ида-а-а-а!.. — голос Очако, полный отчаяния и страха, заставил сердце Ииды сжаться от страха и ухнуть куда-то вниз. Он сделал рывок вперед и лихорадочно осмотрелся. Каштановая макушка мелькнула в паре метров от него.       «Будь на моем месте Мидория или мой брат, что бы они сделали?!» — крики с разных сторон и вид молящей о помощи Очако мешали сосредоточиться, но все же лицо Ииды просветлело от озарившей его идеи.       — Урарака! — завопил он, еще одним рывком сократив расстояние между собой и Очако, и выбросил вперед свою широкую ладонь. — Сделай меня невесомым!       Очако, несколько раз промахнувшись, наконец, звонко хлопнула ладошкой по руке Ииды. Тот, оттолкнувшись от пола, взмыл вверх. Его завертело, перед глазами начало темнеть, однако Иида, подавляя сильнейшую тошноту, кое-как смог замедлиться и занять почти вертикальное положение. Развернувшись, он завел двигатели в ногах и устремился в сторону выхода. Практически неуправляемый полет завершился быстро: Иида шмякнулся боком в стену над дверями и, судорожно вцепившись в трубу под самым потолком, замер. Он балансировал на цыпочках, едва удерживаясь на тонкой кромке таблички с надписью «Выход». С усилием повернув голову к толпе, Иида громко завопил:       — Всем успокоиться! Всё в порядке! Это просто пресса!!!       Все ученики замерли и уставились на Ииду, который, воспользовавшись установившейся тишиной, продолжил уже чуть потише:       — Нечего разводить панику! Вы же в «Юэй»! Вот и ведите себя соответственно ученикам престижной школы!       — А он крут, — восхищенно произнес изрядно помятый Киришима. Каминари кивнул с одобрением и показал Ииде большой палец.       Вломившихся на территорию журналистов арестовала и увезла вызванная учителями полиция. Барьер у ворот был разрушен практически до основания. Директор в окружении персонала задумчиво смотрел на зияющий проем.       — Как обычные журналисты провернули это? — нарушила молчание Полночь.       — Не думаю, что это сделали они, — отозвался директор. — Уверен, это дело рук злодеев.       — Директор, с вашего позволения, я вернусь на урок, — произнес Айзава-сенсей. — Мой класс скоро выдвигается в «Ю-Эс-Джей», а у нас есть еще одно незаконченное дело…       Директор кивнул, и Айзава поспешил к школе.       — Интересно, чего они хотели этим добиться? — поинтересовалась Исцеляющая Девочка, ткнув тростью в один из отлетевших кусочков барьера. На удивление, их валялось вокруг крайне мало, несмотря на то, что от стены практически ничего не осталось.       — Мы можем долго гадать об их мотивах, — медленно проговорил директор. — Но я думаю, что мы должны расценивать это, как объявление войны…       Он, наконец, оторвал взгляд от ворот и, обернувшись, многозначительно добавил:       — Советую вам всем быть начеку.