Иной концепт

Щелчок. Вспышка. Секундная слепота из-за ударившего в глаза яркого света. Щелчок. Меняющий угол наклона камеры Намджун, ищущий удачные кадры. Вспышка. Жилистая бледная рука, держащая тлеющую и заполняющую всю студию запахом арбуза сигарету, плавно отводится к лицу, выражение на котором меняется на несколько надменное. Щелчок. Ноги, ранее твёрдо упирающиеся в пол, меняют положение так, что одна остается на месте, а другая оказывается накинутой на неё. Щелчок. Модель расслабленно откидывается на спинку стула, ловя себя на мысли о том, как правильно смотрится сейчас его тело в этой среде, в самом её центре; под объективом, ловящим любое его телодвижение. Вспышка. Лёгкий треск половиц под тряпичной обувью фотографа, отдавшегося процессу настолько, что никакое его действо не раздражает глаз и не привлекает к себе ни малейшего внимания. На одно мгновение дым становится совсем белёсым и заметным настолько, что никаких трудов не составит сопроводить взглядом его направление к самому потолку.  — Ты сегодня в ударе, — довольно хмыкнул Намджун, не теряя бдительности и ловя новую позу двинувшегося с места Мин Юнги. Звук затвора сопровождает его слова. — Что-то случилось?  — Вдохновение, Джун, — после пары ослепительных вспышек прохрипел Юнги и искусно поднёс сигарету ко рту, прикрывая глаза и позволяя лёгким впитать едкий дым. Ким затаил дыхание, удваивая количество снимков и приближая съёмку, что Мина никак не смущало.  — Неужели, — растянул губы в беззлобной усмешке фотограф, показывая модели недавно сделанные фото. Последний, не скрывая довольной улыбки, качает головой, показывая своё удовлетворение от проделанной работы.  — Стоит ли нам взять небольшой перерыв? — произнёс Намджун после наиболее тщательного просмотра снимков.  — Думаю, да, — пробасил Юнги и вытянулся во весь рост, вслушиваясь в хруст позвонков. В эту же секунду к нему подлетает темноволосый парень, на миловидном лице которого сияла улыбка, что была ярче солнца за окном.  — Ты так хорошо выглядел в кадре, Юнги! — восхищенно похлопал в ладоши он, расплываясь в ещё более широкой улыбке. В голове свтеловолосого промелькнула мысль о том, насколько завораживающей может быть улыбка этого мальчика. Кто бы знал, как Юнги обожает, когда младший улыбается из-за него так счастливо и искренне. Чимин редко показывает кому-то свои настоящие эмоции во всём существующем спектре; парень хранит их и выплёскивает шквалом на любимого человека, как только замечает его на горизонте, не стесняясь в своих действиях и словах, как это бывает обычно.  — Спасибо, родной, — нежно пробасил Мин, лениво притягивая младшего к себе за талию. Всё внимание модели медленно, но верно утекает в руки парня, закинувшего их на широкие плечи и заболтавшего о совсем лёгких для восприятия вещах. Мин бесконечно благодарен Чимину за то, как уместно тот выбирает момент заболтать его. Модель не видит совершенно ничего, кроме смуглой красивой кожи лица и спадающих тёмных прядей на искрящиеся радостью глаза. Мин смотрит ещё внимательнее на то, как улыбается младший, слушает шорох их одежды и чувствует вес темноволосого на себе, сжимая пальцы на боках чуть сильнее и грудью приблизившись к чужой до максимума. — Как дела с репетицией? — выдаёт он, всё ещё находясь словно в трансе, где только он и Пак Чимин. Лицо того никоим образом при этом не изменилось: мимика как была, так и осталась той же, когда младший приблизилась к нему — сверкала и притягивала своей открытостью. Чимин вымученно и немного истерично улыбается на этот раз. От модели не ускользает, какой надломанной становится линия рта, а в глазах своего человека что-то стихает.  — Всё как обычно, — голос слишком очевидно сменил тональность, становясь более бесцветным и переходящим на петушиный лад. Чимин надеется, что приклеенная к его лицу улыбка, лишь раз давшая трещину, его прикроет и оттянет время до следующего разговора, когда Мин застанет его такими сбивающими с толку вопросами. Однако Юнги всегда держит в своей памяти то, как Чимин переползает через самого себя каждый день и проходит через множество сомнений, приступая к одному и тому испытанию снова и снова, доводя дело до существующего лишь в его голове идеала. Он знает, что является опорой для своего танцора, и держит его крепче, когда чувствует послабление в хватке на своих плечах. Только Юнги собрался уделить внимание объявившейся на горизонте проблеме, как слышит позади приближающиеся шаги и зовущий его по имени голос друга. Как не вовремя.

WTCHCRFT — Casssss

 — Пора заканчивать, мне скоро на обед, — осведомил Намджун, стараясь быть как можно менее неловким, оставаясь поблизости и не переходя личные границы пары перед собой. Старший выдохнул, нехотя выпуская младшего из объятий. Чимин же, не забывая оставить целомудренный поцелуй в висок, удаляется к своему месту, не намереваясь мешать работе модели и заняться собой, пока его парень не освободится. Как только Мин поплёлся к пачке сигарет, чтобы закурить одну для уже подходящих к концу съемок, в голове вдруг загорается напоминание о недавно придуманной идее для новых снимков. — Как тебе то, что Чимин будет присутствовать в кадре? Намджун, расставляющий свой инвентарь, замер на месте вместе с упомянутым молодым человеком, это услышавшим. — О чём ты? Юнги, прищуривщись, чиркает зажигалкой, закуривая сигарету и притягивая упомянутого парня к себе за плечи после того, как тот несмело возвращается к Юнги после одобрительного нежного взгляда старшего.  — Открывай рот, маленький, — ухмыльнувшись, Мин явно выбил из колеи младшего, отчего последний невольно подчинился, раскрывая губы и непонимающим взглядом наблюдая за чужими действиями. Юнги тут же воспользовался возможностью и выпустил дым в чужой рот, обхватывая одной широкой ладонью темный затылок, а второй – худое предплечье Чимина. Последний, распахнув глаза от неожиданности, врос в ламинат, не в силах как-либо отреагировать на это. Юнги же не подавал виду, что делает что-либо из ряда вон выходящее: всё также наклоняет свою голову вбок так, чтобы на снимке было возможно рассмотреть соблазнительную острую линию его челюсти, а чужую наклонил в противоположную сторону, скрывая лицо.  — Не останавливайся! — послышался взбудораженный голос Намджуна, понявшего идею старшего, откуда-то слева.  — Повторяй за мной, — произнёс с хитринкой в голосе Мин еле слышно, продолжая в одиночку расставлять их обоих в видимые только Юнги позы. Без малейшего разрыва зрительного контакта. Колени Чимина чуть подкашиваются от раздающейся с каждой секундой громче мысли, что Юнги добивается того, чтобы фотографируемые Намджуном кадры оказались в сети. Вместе с ним; миллионы людей увидят его в объятиях своего молодого человека, полностью руководящего съёмкой. Снимки, однозначно, получат огромный наплыв обсуждений и выяснение его личности, но Чимин уверен в том, что его мужчина не станет освещать какие-либо подробности, если сам Чимин не согласится на это. Пак никогда не сомневался в нём, оттого становится чуть спокойнее, и темноволосый заметно расслабляется. Чимин обычно никогда не лезет в дела своего парня, прекрасно понимая, что тот является не самым последним человеком в сфере шоу-бизнеса, продвигающим свою карьеру собственными руками. Он в курсе с самого начала, как важна для Мина его работа, поэтому лишь преданно наблюдает, как мужчина растёт в своей деятельности, тихонько поддерживая и искренне радуясь за него. Чимину достаточно и того, что он является первым в числе тех, кто вообще был в курсе задаток по поводу карьеры модели в лице его парня, проживающего с ним ничем непримечательную и тихую жизнь. Никто из них не жаловался, потому что устраивало спокойствие в их паре, пока Юнги не отправлял при своём партнёре мысли во вселенную о том, как бы всё поменялось, веди он совершенно отличающуюся от привычной рутину. А сейчас, будучи ранее лишь воодушевлённым слушателем, Пак сам стал частью творчества своего молодого человека и его главным поддерживающим звеном. Чимин взволнованно втягивает воздух, пропитанный сигаретным дымом, и всё же расслабляется, когда Юнги шепчет прямо в его лицо подбадривающие слова, от которых становится значительно легче. Отдаёт всего себя в его надёжные тёплые руки, аккуратно двигающиеся по его собственным, затылку; зарывающиеся в его темные волосы и успокаивающие. Юнги еле заметно мягко улыбается и вновь входит в свой образ, выжидающе смотря на Чимина и заставляя того вновь приоткрыть рот и посмотреть томным, нечитаемым взглядом сквозь вьющийся меж их лиц сгущенный воздух. Мин меняет их позу, не переставая выдыхать сигаретный дым, чуть приседая и подхватывая младшего под бёдра. Чимин сдержал возглас, рокочущий в горле и, найдя в глазах Мина «так нужно», доверчиво уложил ладони на шею и ключицы, прижимаясь всем телом к чужому. Юнги совсем нежно и незаметно погладил кончиками пальцев сквозь ткань чёрной джинсы младшего, давая понять, что всё в порядке и переживать не о чём. Все движения пары сопровождались восхищёнными вздохами Намджуна, глухой поступью подошв его ботинок по ламинату, приевшимися звуками щелчков камеры и яркими вспышками, сверкающими на всё помещение. Ким наворачивал круги, кажется, по всему помещению, чуть ли не извернулся на одном месте, пытаясь поймать самые захватывающие кадры. Он остался полностью довольным результатом, когда молодые люди, предавшись атмосфере и не обращая ни на что внимания, влюблённо рассматривали лица друг друга. Время, выделенное на такую важную для закрепления места Юнги в шоу-бизнесе фотосессию, подошло к концу, но для кого это важно прямо сейчас? Любуясь друг другом, Юнги и Чимин даже забыли о присутствии их общего друга, что только закончил рассматривать все получившиеся фото и хотел было продемонстрировать их, но замер вновь, вперившись намертво взглядом в двух молодых людей. Намджун медленно навёл объектив фотоаппарата на разворачивающуюся перед ним картину, хватаясь за все аккуратные, плавные и пропитанные любовью касания молодых людей, что так и остались в одной позе, не желая отстраняться друг от друга. Позже Намджун, понимая, что является явно лишним в атмосфере, еле слышно начал собирать своё оборудование, выключать софт-боксы и прочие источники света, направляясь к выходу из студии. И как только Ким унесёт за собой свежий шлейф собственных духов, Юнги со всей аккуратностью поставит младшего на ноги и обнимет его так, как они оба любят: Мин — держа в руках самое дорогое сокровище, Чимин — удерживая в своих опору, с которой никогда ни с кем не поделится и не отпустит.

***

DIIV — Dust

 — Как тебе жизнь известная? — смешок Намджуна из динамика мобильного телефона перекрыла привычная для буднего дня в Сеуле суета. Людские переговоры, рёв машин, слышимый отовсюду, и быстрое передвижение со всех сторон завлекало, одновременно расфокусируя взгляд. Молодой мужчина, потягивая холодный американо в любимой ещё со времён первого курса университета кофейне, перебирал навалившуюся кипу бумаг и негромко вёл беседу с давним другом, позвонившему узнать, как обстоят дела. С последней фотосессии, стрельнувшей в его карьере огромным наплывом новых фанатов и упоминаний во многих популярных журналах и сети, прошло около полугода. Шесть месяцев, полностью посвящённых разбором огромного количества поступивших предложений и контрактов, принятию на себя ответственности за поднявшуюся статистику в социальных сетях и узнаваемость. На самом деле Юнги и предположить не мог, что добьётся такой популярности настолько быстро и за всего лишь одну фотосессию, скромно набиравшей первые сотни тысяч лайков и упоминаний в самом начале. До тех пор, пока публично не проявил уважение к его деятельности самая востребованная модель по всей Корее всё через того же Намджуна, которому также посчастливилось стать и его фотографом тогда. Хоть Мин хотел добиться нынешних результатов своим честным и упорным трудом, всё же одобрение и признание со стороны уже устоявшихся в рейтингах личностей приятным осадком отпечаталось в памяти. Сейчас Юнги уже начал понимать, что не сможет больше так легко и расслабленно посещать публичные места, чтобы просто выпить кофе или пополнить запасы в холодильнике, элементарно выйти на свидание со своим парнем, который, к великому счастью Юнги, спокойно принял произошедшее в его карьере и не устраивал скандалы, молча оказывая поддержку и всё также заботясь об их отношениях. Потому задумывается о найме менеджера и, возможно, даже охраны, но это потом. Всё потом.  — Неожиданно и непривычно, — хмыкнул Мин, взглядом зацепив до боли знакомую тёмную макушку, пряди на которой забавно подпрыгивали от ходьбы обладателя, заходящего в кофейню. Пак Чимин, мягко улыбаясь и проходя к старшему сквозь ряды немногочисленных столиков, чмокнул старшего в уголок губ и уселся на стул напротив, не прерывая зрительного контакта ещё с улицы. — Мне кажется, я и через пару месяцев не разберусь со всем, что навалилось за недавнее время, — на последних словах мужчина нервно усмехнулся. Тёплые лучи полуденного солнца красиво ложились на ухоженные волосы Пака, играя с короткими тёмными прядками. Юнги без зазрения совести жадно всасывает в себя образ своего мальчика, положившего свою сильно отличающуюся в размерах ладонь на его и тепло на него смотрящего. Пак необыкновенно красив в отблеском отдающим на его радужке глаза лучах солнца; в миновой широкой белой рубашке и его же полосатом пиджаке; среди всех нейтральных оттенков интерьера заведения и простенькой, но приятной глазу мебели и маленьких деталей в виде картин и коллекционных вещей, которые отлично обыгрывались и придавали изюминку этому месту; в самом углу за столиком с Юнги, который всю свою студенческую жизнь не изменял себе и присвоил звание хозяина этого местечка между выходом в подсобку и углом барной стойки. Чимин чертовски обворожителен в этой безмятежности и спокойной обстановке. И старший никогда не признается, как каждый раз замирает всё внутри, когда они негласно назначают место их встречи здесь и в тот же день делят друг с другом всё своё свободное время.  — Как у вас дела? — Намджуну не стоит уточнять, ведь Юнги всегда понимал его с полуслова. Он всё ещё смотрит на Чимина, который, задумчиво прикусив край верхней губы, аккуратно расставлял письменные принадлежности и документы по столу, чтобы оставить место для их заказов.  — Кажется, стало даже лучше, что удивительно, Джун, — пробасил Мин, накрывая суетящуюся руку младшего своей и успокаивая, понимая, что ещё мгновение, и Пак бы испортил всё, что хотел до этого сделать идеально, обязательно зацикливая на этом внимание после. — Знаешь, это так странно, когда у обоих день расписан по часам, а мы сидим в кофейне и ни слова друг другу не говорим, занимаясь своими делами.  — Ну, не наговаривай, — Юнги может предположить, что в этот момент Ким закатывает глаза, и тихо посмеивается. Пока диалог плавно движется к завершению, Юнги переплетает свои пальцы с пальцами Чимина, маленькими и пухловатыми, оттого настолько приятными на ощупь, что касаться их хочется беспрерывно. Мин смотрит на их сплетённые руки и не может оторвать взгляда, потому что до сих пор – спустя столько лет совместной жизни – это всё ещё выглядит чертовски правильно. Переводит взгляд и замечает точно такие же эмоции на чистом, нежном лице младшего, нежно поводящего большим пальцем по тыльной стороне ладони своего мужчины. Да, это определённо правильно. То, что с ними происходит в этот момент и произойдёт в дальнейшем.