Иная жизнь Мародёров

      Вот и наступил третий курс. Так быстро время пролетело. Как только мы оказались в школе, парни тут же побежали в библиотеку, чем вызвали удивление не только у меня и Ремуса, но и у библиотекарши с преподавателями. Каждый день они пропадали там целыми днями и возвращались глубокой ночью без информации. Я и Ремус сидели и ждали их, вдруг, что найдут, но пока мы и на шаг не продвинулись. Прошёл уже месяц с того дня, а всё без толку. Вот уже месяц и сегодня плюс один день, мы ждём от них хоть какой-то информации. Ремус сидел в кресле и читал, я бездумно смотрела на огонь. — Как думаешь, может, нам сегодня повезёт? — спросила я, скорее у себя, чем у Ремуса. — Очень хочу на это надеяться! — ответил он, не отрываясь от книги. Не успела я и рта открыть, как в гостиную вошли Джеймс и Сириус, которые были заурядно потрёпанные и уставшие. — Ну, что? — спросила я. — Как всегда, — буркнул устало Джеймс и вместе с Сириусом завалился на диван. — Ничего, — выдохнул Ремус и захлопнул книгу. — Давайте прогуляемся! — предложил Сириус. — Да. Развеяться надо! — согласился Джеймс. — Давайте мы пойдём спать, — утвердительно сказал Ремус. — Я не против прогулки… — я пожала плечами. Ремус лишь вздохнул, но не стал спорить. Сириус усмехнулся, посмотрев на лицо друга, а Джеймс побежал за мантией. Через минуту он спустился. Мы вышли из гостиной, спрятавшись под мантией, и пошли не спеша, осматриваясь, вдруг, что интересного заметим. Мы шли по коридорам, поднимались по лестницам всё выше и выше. Наконец-то, решили сделать привал под гобеленом. Я судорожно обдумывала, где же взять пособие по анимагии. Неожиданно возникла в стене дверь. Я в шоке уставилась на неё. Парни тоже. Сириус и Джеймс аж подскочили. — Откуда она?.. — спросила я ошеломлённо. — Не знаю… — так же офигевши отозвался Ремус. Мы зашли в неё и ахнули. Всё было заставлено книжными стеллажами. Подойдя к одному из них, я взяла книгу и обалдела. — Ребят, это же пособие по анимагии! — воскликнула я в изумлении. Все в долю секунды оказались около меня и смотрели на книгу. Только я подумала о том, куда бы нам сесть, чтобы почитать, как в комнате возник довольно удобный диван. Я кивнула на него и мы устроились на нём поудобнее и склонились над книгой. Все читали с удовольствием и нетерпением. В ней было ВСЁ об анимагии. Когда мы её прочитали, а она была не тоненькой, а довольно толстой, просто все читали быстро и с азартом, то синхронно откинулись на спинку дивана. — Так долго искали, а оказалось, что было всё перед носом. Интересно, что это за место? — спросил Джеймс озадаченно, осматривая комнату. Через секунду на коленях Поттера из ниоткуда материализовался фолиант. Все удивлённо воззрились на него. — Откуда он взялся? — воскликнула я вместе с Сириусом. Переплёт был из настоящей кожи цвета чёрного чая. На нём не было ничего написано. Джеймс открыл книгу и в глаза бросилось название, написанное крупными с завитушками буквами, которое гласило: «История о Выручай-Комнате». Мы тут же погрузились в чтение фолианта. Это было очень увлекательно и интересно. — Значит, это Выручай-Комната… Здесь можно захотеть и попросить, что угодно… — восхищённо проговорил Сириус, обводя комнату глазами. — Ага… Почему мы раньше не нашли её? Мы столько бы смогли… — отозвался Джеймс. — Пора возвращаться, товарищи, не хотим же мы попасться кому-нибудь на глаза? Думаю, завтра мы сюда ещё вернёмся! — перебила я Джеймса и встала с диванчика. Остальные последовали за мной. Мы вновь залезли под мантию и добрались до гостиной без происшествий, что было довольно редко, и разошлись по комнатам. Каждый вечер мы посещали эту комнату. Изучали анимагию, делали уроки и просто бесились. Это комната была просто всесильна. Мы были на седьмом небе от счастья. Благодаря этой комнате, мы стали больше знать и уметь. Выучили много разных заклинаний, узнали много интересного и полезного. Самое главное, что мы смогли вычислить свои анимагические формы. У Сириуса — пёс, у Джеймса — олень (он до сих пор не может поверить, что проиграл спор!), у меня — леопард. Мы решили придумать себе прозвища. Все с энтузиазмом приняли эту идею. Так Сириус стал Бродягой, Джеймс — Сохатым, Ремус — Лунатиком, а я — Тенью (сама толком не могу понять, почему такое прозвище). Дни шли быстро и весело. Конечно, куда ж без выпендрёжа Блэка с Поттером? В очередной раз, сидя в гостиной перед камином, я заметила, что Джеймс сверлит взглядом Лили Эванс. Она была моей подругой. Я часто пропадала с парнями, поэтому мы виделись только поздними вечерами и ранним утром. Общались мы хорошо, сидели редко на уроках вместе, а вообще, я всегда сижу с Ремусом, а парни позади нас. Лили часто сидела в гостиной, в кресле, и что-то читала или рисовала. Сейчас она сидела и рисовала, сосредоточенно нахмурившись и прикусив край нижней губы. Прядка тёмно-рыжих волос небрежно спала на лоб, так и хотелось убрать. Джеймс даже не моргал. Это заметил и Сириус. Мы с ним сидели и тихо балдели от этой картины. Сириус наклонился к моему уху и прошептал. — Ты это тоже заметила? Малыш Джимми влюбился! — насмешливо проговорил он. Я хихикнула. Мы минут пять крутили головой, переводя взгляд с Джеймса на Лили и обратно, гадая, кто первый сдастся. Лили, наконец, почувствует пристальный взгляд, поднимет голову и встретится с взглядом парня или Джеймс, наконец, сдаст обороты, отвернётся и перестанет созерцать Лили, как восьмое чудо света. Пока никто и никак не подавал признаков действия. — Какие у тебя планы на Рождество? — поинтересовался Сириус, когда нам надоело наблюдать. — Как обычно. Встретить дома, в кругу семьи и друзей. Ты, кстати, приедешь? — посмотрела я на него. — Не знаю. Хочу опять остаться в школе… — вздохнул Сириус. — Может, ты останешься якобы здесь, а сам к нам поедешь? — предложила я ему авантюру. — Заманчивое предложение, — он задумался. — Думаю, можно, но меня могут заметить. — Кто? — удивилась я. — За мной всегда следят. Я не знаю кто и зачем, — правильно истолковал он мой взгляд. — Просто, когда я поступил на Гриффиндор, стал общаться с вами, а потом ещё уехал к вам, моя маман узнала об этом. Да, ладно тебе. Всего недельку не будем видеться, — усмехнулся он, когда я тяжело вздохнула. — Переживу, — я улыбнулась. — Хэй, Рем, прогуляемся? — окликнула я товарища. — Ладно, — отозвался тот и, явно не хотя, оторвался от книжки и понёс её в комнату. — На свидание приглашаешь? — ехидным голосом поинтересовался Сириус. — Нет. Неужели, нужно пригласить на свидание, чтобы просто посидеть с другом? А тебе-то что? — вдруг спросила я. — Просто полюбопытствовал, — улыбнулся он, но в его взгляде промелькнуло что-то не понятное. Я пожала плечами и, когда Ремус спустился, взяла его под галантно предложенную руку и мы вышли из гостиной. Мы молча вышли из замка, не спеша дошли до озера и пошли вдоль его берега. — Ты приедешь к нам на Рождество? — решила нарушить тишину я. — Я не знаю… Слушай, я как раз хотел насчёт этого с тобой поговорить… — Да? Я слушаю, — я обернулась к нему, встречая его взгляд. — Не хотела бы ты… — он замялся. — Ну, на Рождество… ко мне приехать? Прости, это просто безумное предложение! — произнёс он на выдохе. — Почему же? — удивилась я. — Я спрошу у родителей, а так, я с удовольствием приеду к тебе. Это же здорово! — подбодрила я его. — Правда? — уточнил он, словно не веря. — Конечно! — кивнула я. — Спасибо, Дарри! — Ремус счастливо улыбнулся. Он обнял меня в порыве радости. Я улыбнулась, чуть растерявшись, и обняла его в ответ. Конечно, сначала я была удивлена его предложением, но не грех им воспользоваться! Познакомлюсь с его родителями, посмотрю дом, побуду с ним, ведь он стал для меня почти братом. Несколько минут мы молча стояли и обнимались, потом сели возле озера и молчали, наслаждаясь тишиной и очень спокойной атмосферой. — Слушай, — прервал неожиданно тишину Ремус. — Расскажи о себе. — Зачем? — удивилась я и посмотрела на него. — Ты и так знаешь меня, как облупленную. Секретов и тайн у меня нет. — Знаю, — он улыбнулся и посмотрел на меня. — Просто расскажи. Пожалуйста. Я тоже не останусь в долгу. — и он заинтересованно посмотрел на меня. — Ну… — я прикусила губу и тяжело вздохнула. — Хорошо. Уговорил. Слушай. Моё полное имя — Дариана Аделаида Рассел. Родилась 9 июля 1960 года. Мама — Аделаида Оливия Рассел, отец — Гейлорд Джойс Рассел, брат старший — Глендауэр Гейлорд Рассел. Ни разу не переезжала и не переходила из одной школы в другую. Из друзей ты, Джеймс, Лили Эванс и Бенджамин, а Сириус… Я не уверена. Он мой друг тоже, но я чувствую не то, что к вам. К вам я чувствую братскую любовь. Вы для меня, что братья, как и Глен, но то чувство… другое. — неуверенно проговорила я. — Возможно, — заговорил Ремус, когда я замолчала. — Это чувство влюблённости или любовь. Впереди ещё есть время. Ты не торопись и всё обдумай, прислушайся к своему сердцу и, когда решишься, скажи ему об этом, если твои чувства не угаснут, а я сохраню твою тайну, — он улыбнулся и положил руку мне на плечо. — Спасибо, Рем. Ты настоящий друг! — я улыбнулась и положила свою руку ему на руку. — Теперь твоя очередь. — Хорошо, — он устроился поудобнее. — Моё полное имя — Ремус Джон Люпин. Родился 15 марта 1960 года. Мама — Кейтлин Арианна Люпин, отец — Джон Роджер Люпин. Никуда не переезжал и не переходил, как и ты. Друзья это ты, Джеймс, Сириус и Бенджамин. Он хороший парень. В четыре года на меня напал Фенрир Сивый, ну, и что в итоге… Ты знаешь… — он чуть поник. — Да. Я эту тайну унесу с собой в могилу, — я ободряюще похлопала его по плечу. — Спасибо. Ты для меня, как сестра, — он грустно улыбнулся. Я улыбнулась ему в ответ. Мы ещё немного погуляли и не спеша стали возвращаться в замок. В гостиной уже никого не было, когда мы вошли в неё. Все разбрелись по своим комнатам, так как время было уже позднее. Пожелав спокойной ночи друг другу, мы тоже разошлись. Девчонки ещё не спали. Увидев меня, они начали расспрашивать, что между мной и Ремусом происходит. — Ничего. Девчонки, правда. Я к нему не испытываю чувств, кроме, как родственных. Мы с ним поговорили и поделились тем, кто и что чувствует. Те же чувства у меня и к Сириусу с Джеймсом. — Ну, не верю я, что существует дружба между парнем и девушкой, даже родственных чувств, если он, конечно, не родственник! — ни в какую не хотела мне верить Алиса. — А я верю ей. Я замечала, что Ремус приглядывает за ней и беспокоится, будто она его сестра. Они выглядят, как одна семья, — поддержала меня Лили. — Ну, ладно, — сдалась Алиса. — Будем считать, что они брат и сестра. — У меня и так есть брат, а эти трое мальчишек для меня тоже, как братья, — добавила я. Девчонки замолчали и мы легли спать. Я не сразу смогла уснуть. Из головы никак не выходил Сириус. Когда я сказала, что не испытываю к нему чувств, что-то внутри опровергающе заныло. Я представляла, как мы с ним стали парой, как бы мы смотрелись вместе. Внутри потеплело от таких мыслей, но тут же кольнуло сердце, когда я поняла, что он, возможно, считает меня сестрой или же лучшей подругой.

***

За неделю до Рождества я написала письмо родителям и за пару дней до каникул. Родители были не против моей поездки к Ремусу, а даже рады. Я очень обрадовалась и сразу же побежала искать Ремуса, которого можно найти в библиотеке. Как я и предполагала, он сидел там и работал над эссе по Трансфигурации. — Рем, Рем, — позвала его я. — Что? — отозвался он, не отрываясь от пергамента. — Господи, Рем, — я села напротив него, выжидательно посмотрела и продолжила только тогда, когда он соизволил посмотреть на меня. — Мои родители с радостью согласились отпустить меня к тебе на все Рождественские каникулы. — Серьёзно?! — его глаза радостно засветились. — Да. Поэтому я сразу могу ехать к тебе. Вещи у меня все нужные есть. — Здорово! — он встал, подошёл ко мне и обнял, а потом вернулся на место. — Можно я закончу и тогда поговорим. — Хорошо, — я улыбнулась и пошла обратно в гостиную. В последние дни нам мало что задавали. Осталось каких-то пару дней. Я предупредила брата о том, что буду у Ремуса и просила передать Бенджамину, что меня не будет всю неделю. Джеймс, как и Глен, расстроился, что придётся праздновать без меня. Ремус аж засомневался, стоит ли мне ехать, на что я засмеялась и отмахнулась, мол, переживут недельку. В день, когда мы уедем на каникулы, я проснулась в очень хорошем настроении и с предвкушением чего-то радостного. Мы собрали вещи и вместе направились к поезду. К нам присоединился мой брат, но сразу же ушёл, ведь ему надо было в купе для старост. Обещал, что придёт сразу, как освободится. Ехали мы, весело болтая, поэтому наше купе было самым шумным. Вспоминали, как прошли эти полгода. То, что Ремус пережил несколько полнолуний, мы промолчали. Ему тема была очень неприятна, как и нам. Когда мы проехали чуть больше половины пути, вернулся Глен, как и обещал. Он принялся рассказывать про свой факультет. Оказывается, слизеринцы не такие, кем себя показывают. На самом деле, они ведут себя иногда, как дети, что нас очень удивило. Брат просил, чтобы мы ничего не предпринимали, а то они догадаются, кто рассказал, ведь они знали, что он с нами перекидывается парой словечек, но ничего об этом не говорят. Наконец-то, мы приехали. Ремус заметно волновался, а я хихикала, наблюдая за ним. Выйдя из поезда, я попрощалась с ребятами, родителями, которые нас ждали, и последовала за Ремом. Его родители ожидали нас. Увидев нас, они улыбнулись. Я немного смутилась. Мама его была женщиной симпатичной. Красивое лицо с печальным выражением, но улыбка это скрывала, хотя в глазах проглядывали крупицы грусти и печали вперемешку с радостью. У неё были светло-каштановые волосы, собранные в хвост, серые глаза, ростом чуть выше меня. Отец его был брюнет, выше меня почти на голову. У него были коротко стриженые волосы и каре-зелёные глаза, которые тоже светились радостью, но глубоко внутри виднелась печаль. — Здравствуйте, мистер и миссис Люпин, — улыбнулась я. — Здравствуй. Если не ошибаюсь, ты та самая Дариана, — улыбнулась женщина и пожала мою руку. — Да, — я чуть покраснела, пожимая параллельно руку мужчине. — Рады, наконец-то, познакомится с тобой. Ремус столько про тебя рассказывал! — добавил отец Ремуса. Теперь пришла очередь парня краснеть и смущаться. Родители засмеялись и поспешили увести нас домой, на что мы с облегчением выдохнули и последовали за ними. Мне показалось, что я сейчас сгорю от смущения, также и Рем выглядел. Его родители нас правильно поняли. Их дом был значительно меньше и беднее, чем у нас, но он был очень милый и уютный, а внутри всё было пропитано любовью, уютом, счастьем. Мне дом сразу понравился, как и родители Ремуса. Они были светлыми и очень добрыми, хорошими людьми. Они приняли меня, как родную дочь, отчего я ещё сильней смутилась. — Кушать будете? — спросила его мама. — Я не хочу. Спасибо, миссис Люпин, — ответила я. — Давай попозже, мам. Я тоже не хочу, пока что, — сказал Ремус. — Хорошо, милый! — Пойдём, экскурсию по дому устрою! — улыбнулся Ремус. Я улыбнулась в ответ и последовала за ним. Дом был одноэтажный, но в нём было не так уж и мало комнат. Родительская спальня, комната Ремуса, библиотека, ванная и туалет, совмещённые в одном помещении, кабинет его отца, балкон, второй выход, который вёл к беседке, где можно было провести время за чашечкой чая, вход в подвал, в который Ремуса, похоже и запирали на время полнолуния. Шторы во всех комнатах были пастельных и нежных тонов, как и обои и краски. Это не резало глаза, успокаивало, создавало тепло и уют, радовало. В каждой комнате, кроме ванной, были большие окна, что давало возможность проникнуть большому количеству света. После экскурсии, он завёл меня в библиотеку. Там было два шкафа, сервант и небольшой стеллаж. Всё было заставлено книгами, даже стол, стоявший в центре и окружённый тремя стульями. Окно было расшторено, поэтому в комнате было светло. Всё было в каштаново-шоколадных тонах, иногда были светлые оттенки. Я пробежалась взглядом по книгам. Здесь было много чего. И магические и маггловские. После библиотеки, он отвёл меня в свою комнату. У него была полутороспальная кровать. Стол стоял напротив, перед ним стул, сбоку от кровати тумбочка, а с другой стороны кресло. Приятные постельные тона радовали глаз и успокаивали. — Мама сказала, что тебя здесь положим, а я буду спать в гостиной, на диване. Не переживай, ты гостья, да и диван в гостиной хороший! — добавил он, заметив моё удивление и немой вопрос. — Может, тогда я… — Нет! — перебил он. — Здесь. Пошли, чай попьём. Я тебе ещё кое-что покажу. Я кивнула и мы зашли на кухню, где пахло свежезаваренным чаем и испечённым печеньем. Мы накинули тёплую одежду, зима всё-таки. Налив нам чая и поставив на поднос заварник и пиалу, заполненную сладостями, мама Ремуса пододвинула его нам. Поблагодарив её, Ремус взял поднос и пошёл по направлению к выходу, который вёл к беседке. На улице светило яркое, зимнее солнце, снег искрился под лучами солнца и приятно хрустел под ногами. Пройдя дальше, я увидела простенькую, но очень хорошую беседку. Мы зашли в неё и устроились на одной из двух скамеек, что стояли перед прямоугольным столом, рассчитанным на семью из человек, максимум, шести, ну, никак не трёх. Я сделала глоток. Чай был без сахара и очень вкусный. Запах был просто потрясающий от смешивания разных трав. Я чуть прикрыла глаза от удовольствия. — Как тебе у нас? — спросил меня Ремус и выжидающе посмотрел. — Мне очень нравится! У тебя такие хорошие родители! — ответила я и, открыв глаза, посмотрела на него. Ремус смотрел на меня, улыбаясь уголками губ. Сделав глоток, он поставил чашку и вновь посмотрел на меня. — Спасибо, что согласилась приехать… — Не стоит, Рем. Ты же мой друг. Естественно, я соглашусь. Мы попили чай, наболтались и вечером, когда мы умылись и переоделись, Ремус пошёл провожать меня до спальни. — Вот, располагайся и не стесняйся! Чего ты? Спокойной ночи! — сказал Ремус, собираясь уже выходить. — Слушай, а ты себе постелил? — спросила я, садясь на край кровати. — Постелю! — утвердительно кивнул он. — Нет, нет. Ты хозяин этой комнаты и мне не удобно тебя стеснять! Ложись со мной! — похлопала я ладонью по постели. — Что? — удивился он. — Э-э-э… — я замялась. — Ты не так понял. Возьми себе одеяло второе и ложись рядом. Я не кусаюсь, да и под разными одеялами… Не бойся! — я улыбнулась. — Мы же на разных половинках! Да и поговорить можно. Он задумался, а потом, обречённо и тяжело выдохнув, вышел из комнаты. Я немного расстроилась и залезла под одеяло. Не успела я и подумать, как он вернулся с одеялом в руках, закрыл дверь и прошёл к другой половине кровати. В атмосфере чувствовалось неловкость и небольшое напряжение. Я почувствовала, как он осторожно лёг. Поняв, как это выглядит со стороны, я прыснула. Он замер. — Ничего, Рем. Я просто представила, как это выглядит со стороны. Смотрится так, будто я предложила спать вместе! — я засмеялась и уткнулась носом в подушку. Через полминуты послышался, приглушённый подушкой, смех Рема. Пропало напряжение и неловкость. Отсмеявшись, я легла на спину и посмотрела на Ремуса, который тоже перевернулся на спину. Он повернулся ко мне лицом. Я улыбнулась. Он тоже. — Завтра мы займёмся украшением дома к Рождеству. Оно через пару дней, — сказал он, повернувшись на бок ко мне лицом и положив под голову согнутую в локте руку. — Я вам помогу, — с восторгом в голосе сказала я. — Не стоит. — Да, ладно? Я хочу помочь! — Мама будет только рада… Ты им понравилась очень. Они мне сказали, пока ты была в ванной, а я сидел с ними на кухне, — сдался Ремус, от чего я невольно улыбнулась своей маленькой победе. — Правда? Это хорошо. Давай так, спать будем здесь и не стесняйся. Я иногда с братом спала, когда приезжали гости и ещё родственники были. Выбора не было. Да и под разными одеялами, на разных концах… Правда, мы с ним не спали, а всю ночь болтали… — О чём? — спросил Рем, изогнув бровь. — Да, обо всём на свете. Иногда он любит пофилософствовать. С ним можно обо всём разговаривать. Поймёт, утешит, объяснит, поддержит… Я даже порой завидую ему, как и Джеймсу с Сириусом. Я прямо чувствую, что между ними сильная связь. Они понимают друг друга на полуслове, жестами, взглядами…. Будто они мысленно переговариваются. — Да. Они, как близнецы. Я им тоже, бывает временами, завидую… Ладно, давай спать, — Ремус убрал от лица руку и улегся поудобнее. — Давай. Спокойной ночи, — я тоже уже повернулась на спину и, подавив подступившую зевоту, закрыла глаза. — Спокойной ночи, — прошептал одними губами Ремус. Я закрыла глаза и плавно провалилась в объятья Морфея. Со следующего дня я занялась тем, что помогала Ремусу и его родителям украшать дом. Мы развесили гирлянды, венки, носки, поставили среднюю зелёную и очень пушистую ёлочку, повесили на неё игрушки, сделали генеральную уборку, разобрали вещи, раскопали коробки, где нашли старые кассеты с музыкой, нашли магнитофон. Мы его попытались настроить, но не получалось, что огорчило нас. На другой день мы занялись готовкой разных блюд для праздника. Ремус сидел с нами и вёл разговор, а я и его мама готовили, точнее, она готовила, а я ей что-нибудь подавала или помогала с чем-нибудь. Когда наступил день Рождества, я отпросилась с Ремусом рано утром пройтись по магазинам, чтобы купить подарки. Мы разделились и договорились встретиться у одного магазинчика, как раз недалеко от него стояло кафе. Я обошла три магазина и купила всё, что надо. Брату — новую школьную сумку из крокодиловой кожи. Сумка была с длинным ремнём для того, чтобы перекинуть через плечо, цвет был тёмно-зелёный с золотистым отливом. Ему нравятся такие и с намёком на его факультет. Бенджамину — медальончик на верёвочке из жил дракона, на ней висел сам медальон из дерева, на котором было выгравированы латинские слова, которые при прочтении успокаивали и приносили хорошее настроение. Джеймсу — набор ухода за метлой, Сириусу — одеколон, запах был просто с ума сводящий, у меня аж голова чуть закружилась. Маме купила красивую заколку, зная, что она любит собирать волосы в причёски. Папе я купила брошку — оберёг, который равен по силе заклинанию Протего и отбивает лёгкие заклинания. Родителям Ремуса я купила небольшой магнитофончик. Я заметила, как они расстроились. Ремусу я нашла шкатулку шоколада. Она была способна, не переставая, создавать шоколад. Достаточно подумать и получишь желаемую на твой вкус шоколадку и к шкатулке шло пособие про шоколад. Его свойства, создание… Всё про него. Почему-то мне показалось, что ему необходимо сладкое. Особенно, после полнолуния. Завернув подарки в праздничные упаковки и подписав, я убрала их в пакет. Купив всё, что мне надо, я пришла к месту, где мы договорились встретиться. Ремус уже был там. Мы решили зайти в кафе. Немного посидев в нём, мы вернулись домой. Время было уже ближе к вечеру. Я написала письмо с пожеланиями своим друзьям и родителям и, одолжив сову у Ремуса, отправила к себе домой подарки с письмом. Вечером мы собрались в беседке и принялись ужинать, только после этого мы стали обмениваться подарками. Ремусу я отдала свой подарок, от которого он пришёл в восторг и обнял меня, родители ему подарили книжку. Я отдала подарок его родителям. Они ужасно удивились, а когда распечатали, были не в меньшем восторге, что и Ремус. Мы долго сидели и болтали, потом танцевали. Когда мы стали расходиться по комнатам, я заметила на кровати посылки от моих друзей и родителей. Родители подарили мне красивый золотой перстень с алмазной крошкой. У меня аж челюсть отвисла. Ремус подарил мне книгу, где было всё о зельях и растениях, как раз то, что нужно мне было. Брат подарил мне серебряный гребешок в виде сплетающихся лиан с цветками. Джеймс подарил мне красивый, простой, золотой браслет. Родители подсказали, небось. От Сириуса был флакон духов. Запах был не резкий, а очень нежный и приятный. Я улыбнулась и убрала все подарки, одев браслет и перстень. Мы не смогли даже поговорить перед сном, а сразу уснули. После Рождества, я помогла убрать дом и мы спокойно провели остаток недели.