***
Япония встречала своё дитя тёплой погодой и мягким климатом. За долгие годы жизни в Италии Тсуна уже успела отвыкнуть от лёгкой прохлады Японского архипелага, от быта и менталитета. Она с улыбкой встречала мелькающих людей, торопящихся на работу, с удовольствием вспоминала японскую кухню, в особенности сладости, и с грустью и тоской признавала, что жутко скучала по дому. Италия с её знойным солнцем, шумными и порывистыми жителями так и не стала для неё им. Тихая Япония — вот её родина и оплот. Перед тем как покинуть Верону, она тщательно всё спланировала. Где жить, на что жить, как жить — всё было обдуманно и решено. На рабочем столе в кабинете лежало заявление об уходе в отпуск. Длительный отпуск. Все полномочия передавались Занзасу и его шайке-лейке, её***
Канаме выгнул насмешливо бровь. ―Итальянский? Ректор, вы хотите, чтобы Ночной Класс изучал итальянский? ―Ты сам просил внести в программу обучения ещё один какой-то язык. И так удачно совпало, что через несколько дней после твоей просьбы в академию подал документы достаточно молодой преподаватель, ―Кайен улыбнулся и устроил подбородок на сцепленных пальцах, ―Можешь не волноваться, пусть у неё ещё нет опыта работы, но она несколько лет прожила в Италии и прекрасно закончила университет. Ей нужно только помочь с дисциплиной, я уверен, что с остальным она сможет справиться. Куран усмехнулся и посмотрел на обновлённое расписание. Понедельник, среда — сегодня — и пятница — три урока языка в неделю. Кросс явно не понимал, что делает, бросая в клетку с хищниками молодую преподавательницу. Но раз, уж он так уверен. ―Только дисциплина? ―Да. Я не обвиняю твоих ребят ни в чём, но мне бы не хотелось, чтобы молодой специалист сбежал и подпортил Академии репутацию, ―качает головой. Канаме пожимает плечами и соглашается, присмотреть за всем. Хотя бы из праздного интереса стоит посетить уроки. Кайен провожает чистокровного взглядом и вздыхает, вытаскивая из-под кипы бумаг короткую записку, присланную сегодня утром.«Присмотри за этой idiota. R.»
Как всегда многословен, хмыкает про себя охотник и наливает в чашку с кофе коньяк. Мало ему Короля и Принцессы вампиров в Академии, мало ему целого класса вампиров-аристократов, теперь ещё и Королева Мафии — учитель иностранного. Жалко, такую информацию не обнародовать — какой престиж у школы был бы!***
Любопытство — не порок. К такому выводу пришёл Канаме, когда увидел молодую преподавательницу. Девушка — Савада Тсунаёши — не производила должного впечатления как преподаватель, сложно было даже сказать, чем она отличается от них, студентов. Молоденькая, совсем зелёная, как сказали б, со скромной, добродушной улыбкой и чуть наивным взглядом карих глаз, скрытых за очками в толстой роговой оправе. В ней удивительно приятно сочетались западные и восточные черты: от большого разреза глаз, маленьких губ, напоминающих цветок камелии, до невысокого роста и мягкого тембра голоса. Когда она говорила, можно было заслушаться. Ханабусе, который пропустил всё сказанное мимо ушей, прилетело за это куском мела, который, якобы случайно, выскользнул из пальцев девушки. Когда она рассказывала и что-то объясняла, то глаза её начинали сиять. И это даже не образ речи. Карие глаза горели чистым янтарным цветом, цветом кливии и сочных апельсинов, запах которых она приносила с собой на пиджаке и водолазке. В это время голос опускался до почти что низкой хрипотцы, а любое смущение и стеснение отходило на второй план. Савада-сенсей по памяти зачитывала им строки поэм итальянских писателей, с придыханием объясняла каждую тему. В такие моменты казалось, что она обожала свою работу. ―Я люблю этот язык, синьор Ханабуса, ―улыбается она на прямой вопрос Айдо, ―Но японский — мой родной язык и он всегда будет ближе мне. Иногда она могла рассказать, что-то о себе, истории со времён своей учёбы и это было достаточно интересно. В такие моменты её улыбка становилась до ужаса грустной. Словно, всё то, что когда-то было обыденностью больше никогда таким не станет. И не будет побегов от карабинеров, не будет попыток пробраться на крыши домов спящей Вероны или избежать взрыва самодельного динамита своего товарища. Савада Тсунаёши несла в себе что-то тяжёлое и тёмное, чтобы казаться простой наивной девушкой только вышедшей из-за стенок университета. И это было интересно.***
Тсуна сняла очки, потёрла переносицу ребром ладони и перехватила удобней стопку с тетрадями. Через десять минут был выход Ночного Класса, а через двадцать — начало урока. В Академии ночью никогда не звенел колокол. Только днём, когда проходили уроки у Дневного Класса. Но это не значило, что когда-либо класс опаздывал на уроки. Идеальные и сиятельные, они вплывали в кабинет за пять минут до начала, что позволяло ей начать урок точно по времени. Пунктуальность Ночного Класса Тсунаёши нравилась. Как и, отчасти, тактичность. Да, её жутко не любили, некоторые личности несколько даже презирали, но они держали своё мнение при себе и прилежно учились, выполняя каждую домашнюю работу. Идеальный класс. Причины нелюбви к ней, Тсуна не знала и попросту закрывала на это глаза. Она пришла сюда отдыхать от своего поста и учить детей, что она и делает и, как она надеется, делает достаточно хорошо. По крайней мере никто из учеников не отстаёт и все всё прекрасно понимают, а если нет — то ей не сложно повторить всё более подробно. Это же не Варии сорок восемь раз за один разговор — Хаято считал! — объяснять, что миссия должна пройти тихо и незаметно. И сколько не повторяй — всё равно сделают по-своему. Свет она не включает. В кабинете достаточно большие окна и как раз безоблачная погода — луна хорошо освещает помещение — да и самим учеником он не требуется. Они пишут в полусумраке и не жалуются. Тсуна не влезает во всё это — с линзами, сделанными Спаннером и Шоичи, ей темнота так же особо не мешает. Тсунаёши замирает перед рабочим столом, а после аккуратно оставляет тетради на его крае. У неё появился поклонник? Букет чудесных тёмно-красных роз с перевязанными атласной лентой стеблями лежит на столе и радует глаз своими крупными бутонами. Тот, кто оставил такой подарок явно имеет свой вкус. Цветы пахли сладко и, на удивление, сильно. Обычно именно из-за слабого и чуть горьковатого запаха Тсуна и не любила их, отдавая предпочтение тюльпанам. Эти же явно были во много раз дороже, чем букеты, присланные Донами Альянса лично ей. Из размышлений её выводит звук открывающейся двери. Ученики Ночного Класса смотрят на букет несколько удивлённо, заинтересованно, чем знатно веселят Тсуну. Девушка вдыхает потрясающий запах, цепко осматривает каждого и, найдя с помощью интуиции того, кто подарил цветы, исчезает в смежной с кабинетом подсобке, таинственно улыбнувшись напоследок.***
―Держи друзей близко, а врагов ещё ближе, ―подпирает кулачком щеку Тсуна и прикрывает глаза. Чёртово любопытство. Решила, значит, завернуть на лестницу, а здесь… Содома и Гоморра! Ученик Ночного Класса домогается до ученика Дневного! Что-то ей это ужасно напоминало… Ах, вспомнила! Мукуро и Хибари! У них точно такие же отношения — либо морды друг другу бьют, либо спать мешают. Либо всё вместе. ―Вы всё неправильно поняли, ―мягко говорит Куран. Тсуна машет рукой. ―Ой, да не оправдывайтесь. Мне, если честно, плевать. В чужие дела имею свойство не встревать. Вы лучше бы другое место для встреч выбрали, а то мало ли, кто ещё будет по лестнице спускаться, ―закатывает глаза Савада и разворачивается, поднимаясь обратно по лестнице. О том, что она собственно увидела и услышала, Тсуна предпочтёт забыть и принять всё за фантазию перетрудившегося и не успевшего отдохнуть мозга. Шутка ли, вампиры существуют! И она живёт с ними бок о бок. ―Я просто очень сильно устала на посту. Корона Королевы Мафии на голову надавила, вот всякое и мерещится, ―негромко говорит она и кивает самой себе.***
Скинув натёршие туфли, сдувает прилипшую к взмокревшему лбу прядь и падает на бортик фонтана. Тсуна тянется рукой к холодной воде, а после, со стоном блаженства, перекидывает через бортик ноющие ноги. Белая ткань фантастического платья, купленного для местного бала учеников, мокнет под летящими на неё брызгами и облепливает кожу. Бал прошёл никак. Ночной Класс произвёл фурор. Ханабуса сверкал и сиял. Лука всё так же была холодно-отстранённой и только печальные взгляды в сторону своего Президента выдавали её с головой. Шики и Римма были увлечены только друг другом. А потом всё резко изменилось — исчез Ханабуса, исчезла Кросс Юки, исчез Куран Канаме и тот мальчик с которым она застала его, Кирию Зеро. Интуиция звонила набатом и Тсунаёши не оставалось ничего, кроме как подчиниться и поспешить на её зов. Благо перчатки и пистолет всегда были с ней. Она прибежала едва ли не в самый удачный момент, выстрелив в противника Кирию пулей с Дождём. Убить-не убьёт, но вот дня два парень проспит точно. К другому действию они, к несчастью, не успели и Куран сделал всё сам. Тсуне оставалось только исчезнуть с места встречи двух вампиров. Возвращаться в зал не хотелось, как и спать, впрочем. Парк Академии привлекал её внимание уже долгое время, да и думалось там хорошо. Можно было присесть на бортик фонтана, закрыть глаза и поразмышлять, вслушиваясь в плеск журчащей воды. Будь она в Вероне — велика вероятность, что кто-то из противников Вонголы вздумает убить её, стоит только повторить этот опыт. Здесь же единственной опасностью были вампиры, способные чуть-чуть покусать тебя, если проголодаются. Рядом послышался шорох ткани и на бортик рядом с ней присели. Тсуна лениво приоткрыла глаза и снова закрыла их, всем своим видом показывая, что не желает с кем-либо говорить. ―Зачем вы прибыли сюда? ―Не понимаю, о чём ты. Куран усмехнулся и протянул руку к воде, ловя на пальцы летящие капли. ―Королева на костях. Небесная Королева. Мне продолжать, Донна Вонгола, Королева Мафии? Тсуна пожимает плечами и откидывает голову назад. От высокой причёски шея уже болит и вернуть её в обратное положение становится почти невозможным. Девушка разминает шею руками и вытаскивает из причёски шпильки, распуская красиво уложенные кудри. ―Я простая учительница итальянского. Отстаньте от меня, ―говорит она и соскальзывает с бортика фонтана, подхватив мокрый подол, чтобы не запачкать его пылью и травой. Берёт в одну руку скинутые туфли и уходит в сторону общежития для учителей. Вампир провожает белеющий в ночной темноте силуэт и усмехается про себя. Простая, конечно. Он так в это и поверил.***
―Вам просили передать, ―протягивает букет красных роз Ичиджо. Тсуна вздыхает и со стоном захлопывает дверь прямо перед носом вампира. Нет, когда она сбегала с одного королевского поста, она и подумать не могла, что ей предложат другой, почти такой же пост.