О причинах опозданий

      Людвиг сидел в переговорной. Анна должна была прийти ещё пять минут назад, но кажется, она уже не придет. Уже в который раз Россия не приходит на назначенную встречу. Ему встретится с ней светит только на каких-то общих сборах, на которых поговорить о чём-то конкретном в принципе маловероятно, не учитывая, конечно, того, что её постоянно окружают несколько стран, из круга которых русскую нельзя выудить никаким образом. Когда Крауц звал её пообщаться вне официальных встреч, Аня просто отвечала в духе «у меня куча дел, а каких, тебя не касается». Не смотря на это, Людвига всё равно тянуло к своей загадочной и непонятной знакомой. Так же весьма непонятно, почему Брагина так не любит именно его, а не Гила, с которым Аня постоянно общается, хотя именно он был инициатором всего этого…       — Гер Людвиг, — в переговорную вошла Фрекен Бок мировой политики.       — Фрау канцлер, — немец подскочил с кресла, — Что-то случилось?       — Я так понимаю, России тоже нет.       — Да.       — Вас что-то беспокоит?       — Ничего.       — Хорошо. Если это касается отношений… международных, естественно, обращайтесь сразу, ибо это не должно мешать экономике.        — Естественно.        Выйдя из переговорной, Людвиг заметил, что Анна и её тот-чьё-имя-нельзя-упоминать-в-принципе уже приехали и находились в кругу БРИКС. Ему оставалось лишь смотреть из далека. Всё меньше было нитей, которые связывали бы их. Даже экономическая значимость Северного потока не волновала его так, как повод ещё раз встретиться с ней.       Краем глаза немец заметил, что Анна направляется в его сторону. Одна, без обычного сопровождения. Это был его шанс.        — Хани, — позвал он коллегу, поймав ту за запястье.        — Что за нападения без объявления войны? Поздновато, — как обычно ироничный тон и снисходительно-пронзающий взгляд.        — Я хочу поговорить как цивилизованные европейские страны.        — Сначала научись не противоречить самому себе.        — В каком это смысле?        — В том, что твои СМИ на госпайке уже давно очертили границу Европы по ЕС. Да и к тому же, какая цивилизация у меня? Особенно в сравнении со светлоликими господами, исключительными нациями и высшими расами?        — Ты сама прекрасно знаешь, что официальное и реальное часто расходятся.        — Интересно, почему у меня подобный разрыв минимален, правда, у тебя же обратное мнение, — спокойный голос начинал приобретать нотки раздражения, — И кстати, отпусти мою руку, синяк оставишь. Или тебе предыдущего не хватило?        — Прости, — Людвиг мгновенно отпустил запястье, — Просто я хотел наконец-то нормально с тобой поговорить.        — Как только станешь самостоятельной страной.        — Без тебя я вряд ли смогу.        — Утю, без Дьявольской помощи уже никуда? — впервые за разговор она ухмыльнулась, — Хотя, тебя вряд ли можно назвать Велиаром*, однако, ему ты предан.       Анна скрылась в коридоре, оставив немца одного. «Значит, когда стану самостоятельным? Я действительно низко пал, раз она меня даже за личность не воспринимает,» — пронеслось у него в голове.        — Эй, Запад! Чего стоим и вслед дамам смотрим? — к блондину подошёл альбинос, — Всё ещё облизываешься на неё, ксе-ксе-ксе!        — Ответь мне на один вопрос.        — Валяй! Великий знает всё!        — Почему ты так хорошо с ней сошелся? И почему она ненавидит меня?        — Разве это не очевидно, Запад?        — Нет. Ибо зачинщик всегда ты, а расхлёбывать мне.        — Больше всего она ненавидит лжецов и тех кто им потакает. И походу, тот факт, что я извинялся за нас обоих, не проканал.        — Когда?        — В 45. Тебе тогда яиц не хватило прийти к ней. Ты и твоя нынешняя риторика намёков на раскаянье не даёт. Да и я слышал фразу из разряда «И с этим я воевала четыре года?». Мда, конечно. Для тебя будет чудом, если она вообще захочет с тобой общаться.