Подарок из Новой Баноры

      На пороге стоял Ценг. С корзиной яблок в руках. И это была Белая Банора.       «Я все-таки умер… — подумал Генезис. — Я умер и попал… Куда я попал?!»       — Понимаю, ты не слишком рад меня видеть. Но, может, позволишь войти? Я ненадолго.       — Конечно, проходи. Просто… я удивлен.       Это действительно был Ценг, но уже не такой, каким его помнил Генезис. Старше и строже, чуть выше ростом и шире в плечах, длинные волосы больше не собраны, а свободно падают на спину. На щеке появился едва заметный шрам.       — Ничего не понимаю… Ценг, это действительно яблоки из Баноры?!       — Яблоки из Новой Баноры. Поселок отстроили заново, чуть в стороне от пепелища, а однажды пошел дождь и обугленные пни вдруг пустили десятки зеленых побегов. Сейчас там молодая яблоневая роща и она дала первый урожай. Вот… я решил, что тебе будет приятно узнать об этом.       — Поверить не могу. Целая корзина яблок… из Баноры!       — Это не все, есть еще два ящика. Поможешь выгрузить и занести в дом? В Новой Баноре Руд и Рено помогали. Ты же понимаешь, то, что может поднять Руд, мне не под силу.       — Вдвоем справимся.       Даже вместе им пришлось приложить немало усилий, чтобы втащить в дом ящики, доверху наполненные яблоками. Крупные и спелые, они еще дышали теплом банорского лета.       Генезис вдруг понял, что было не так.       — Ценг, ты, наверное, не знал…       — О чем?       — Яблоки этого сорта долго не хранятся. А мне здесь и поделиться не с кем.       — Но ведь в Баноре вы как-то решали эту проблему… — Ценг пожал плечами.       — Да. Как раз для этого и понадобился перерабатывающий завод. Сок, варенья, компоты… без соответствующего оборудования ничего не получится. А для сушки именно этот сорт не годится. Вообще, ничего кроме сидра в голову не приходит.       — Если у тебя есть плита с духовкой, можно испечь пирог. Если без духовки — яблочные оладьи.       — Пирог?! Только не говори, что Турков обучали еще и кулинарии!       — Нет, это другое. Когда я только поступил в военную академию, там был преподаватель, который приглашал к себе учеников по воскресеньям. Он воспитывал двух дочерей и очень хотел, чтобы они стали хорошими хозяйками.       — Но что-то пошло не так? — предположил Генезис, заметив, как улыбнулся Ценг.       — Они стали хорошими убийцами. И обе устроились на работу в Департамент расследований. Сначала старшая, потом младшая.       — Дай попробую угадать… одна из них влюбилась в тебя?       — Да, младшая. Теперь мы работаем вместе. Но я не могу позволить себе ответить на ее чувства. Не сейчас. По крайней мере, пока не разберемся с остатками Дипграунда.       — Извини, это, наверное, слишком личное? — Генезис смутился. — Я совсем одичал здесь, в глуши. Прости, что задаю такие вопросы.       — Ничего. Но давай лучше вернемся к пирогу, пока еще светло. Надеюсь, плита у тебя не дровяная?       — Электрическая. Тут поблизости построили гидроэлектростанцию, сразу же как только поняли, что на Мако больше нельзя рассчитывать. А какие продукты нужны?       — Самые обычные: мука, яйца, немного масла, чуть-чуть сахара.       — Понял. Иду за яйцами.       На половине пути к двери Генезис вдруг спохватился:       — Только не говори Рено, что я тут стал фермером. Засмеет.       Когда все нужные продукты были собраны, Ценг занялся замешиванием теста — на глаз, ничего не отмеряя. Похоже, он делал это не впервые.       — Теперь нужно раскатать? Я могу, но чем…       — Бутылкой, если ничего другого под рукой нет. Лучше из-под молока, она круглая, — уточнил Ценг, заметив, что Генезис с явным сомнением поглядывает на четырехгранный штоф от текилы, — дальше, по рецепту, надо натереть яблоки на крупной терке…       — У меня ее нет, — предупредил Генезис.       — И необязательно, можно просто мелко нарезать.       В руке Ценга словно из ниоткуда появился нож, блестящая кожура струйкой потекла из-под лезвия.       Генезис даже засмотрелся и не сразу вспомнил, что хотел спросить:       — Ценг, подожди. Тут у меня лишние яйца остались. Может, омлет приготовить?       — Не лишние. Зальем ими пирог поверх яблок. Так начинка будет более сочной.       Наконец, пирог оказался в духовке. Генезис, повздыхав о том, что текила так не вовремя закончилась, вытащил из погреба сначала бутыль местного самогона, от которого Ценг наотрез отказался, потом каким-то чудом нашел сливовую наливку, хотя был уверен, что она закончилась еще раньше, чем текила. Против наливки Ценг не возражал, только попросил наливать поменьше, аргументируя тем, что ему еще обратно лететь.       — Но ведь не прямо сейчас? Да и не такая уж она крепкая.       Пока обсуждали напитки, из духовки начали доноситься очень интересные запахи, потому они вернулись в кухню, проверить, не пора ли вынимать пирог.       Оказалось, пора. Еще чуть-чуть, и мог бы подгореть.       Пирог удался на славу. Может, слегка неровный и с подсохшими краями (не уследили, бывает), он был таким вкусным, какой обычно помнится выпечка из далекого детства. Сами не заметили, как умяли почти половину, даже не дожидаясь пока остынет. Под наливочку, разумеется.       Когда Ценг засобирался обратно, Генезис его остановил:       — Подожди. Я знаю, что ты очень хороший пилот. Но здесь такие места, что ночью лучше не летать. Останься до утра, ты меня не стеснишь.       Немного поколебавшись, Ценг принял предложение. Но ложиться спать было рано, потому они еще долго сидели у камина, сначала обсуждая последние события в Эдже и на развалинах Мидгара, потом молча, глядя на пляшущие языки пламени.       Прошло довольно много времени, прежде чем Генезис нарушил молчание.       — Ценг, ты так и не сказал…       — Зачем я здесь? Наверное, чтобы искупить прошлые грехи, хотя бы частично. Это я вызвал бомбардировщики, которые превратили в пепел прежнюю Банору. И твои яблони.