Glitch

Юнги снова поднял свою мешковатую рубашку, осматривая своё бледное бедро. Он глубоко вздохнул, потирая цифры метки по кругу большим пальцем. Неужели они ошибались всё это время? Разве они не были соулмейтами? Хосок продолжал говорить, что, возможно, это «сбой» и что они «особенные». Что они были предназначены друг другу, и на этом точка. Юнги же думал, что это бред. Всё это — чёртов бред. Но сегодня был именно тот день, дата которого на коже Хосока. Сегодня Хосок должен встретить своего настоящего соулмейта. Сегодня тот день, когда Хосок покинет Юнги, заставляя его снова быть в одиночестве. Сегодня вечером Юнги должен был встретиться со своей настоящей половинкой, а по его маленькой метке — завтра в 00:56. Он не хотел. Но судьба, похоже, имела на него другие планы. Он ненавидит, как это работает. Он ненавидит, что всё это предопределено. Но также любит, потому что это принесло ему Хосока. Он думал о том, как они с Хосоком подходят друг другу, как легко им друг с другом. Юнги потребовалось так много времени, чтобы открыться ему. И когда это наконец-таки произошло в его шестнадцатилетие, у обоих появились метки. Связывая их вместе на всю жизнь. Он не думал, что жизнь закончится через каких-то 10 лет. Юнги знал людей, которые встретили своих родственных душ, но ничего «не вспыхнуло», заставляя их обоих идти разными путями и позволяя им любить тех, кого бы они ни выбрали. Юнги молился, что он один из них. Судьба и так достаточно попортила его жизнь, чтобы он смог справиться с тем, что она заберёт единственного человека, который мог любить его. Он отпустил край рубашки, расправил ее и лениво накинул огромную черную толстовку поверх. Он не видел Хосока с утра из-за сегодняшнего графика, и он планировал не разговаривать с ним вообще. Мин не мог думать о том, что кто-то заберёт его солнце. Он не готов к грядущим пасмурным дням.

***

Хосок был полностью мокрым от пота, когда смотрел на себя в зеркало. Он был один в танцевальном зале. Он удостоверился, что там больше никого не будет между 14:03 и 14:49. Этот «истинный» соулмейт должен был встретить его в это время, так что Хосок хотел убедиться, что этого не произойдёт. Он действительно верил, что это ошибка. Что Юнги был его единственным. На его часах было 14:04, когда он снова включил музыку, сосредоточившись на том, чтобы делать каждый шаг идеально. Когда его плейлист закончился, Чон раздражённо подошёл и схватил полотенце, вытирая лицо. Посмотрев на свои часы — 14:49 — Хосок улыбнулся себе. Видите, это была просто ошибка. Он и Юнги — родственные души. Он и — — Эм, привет? Здесь кто-то есть? — раздался тихий голос в дверном проёме. Что?

***

Юнги стучит пальцами в такт трека, над которым работает. Он не обращает внимания на всех и всё, в том числе на свой телефон, который сейчас разрывает Хосок. Мин делает большой глоток кофе и продолжает работать, создавая основу мелодии и резкий захватывающий бас для своей песни. Он не осознаёт, как долго просидел в своей студии, пока его живот не начинает урчать в знак протеста. Черт, он снова забыл поесть. Юнги смотрит в правый нижний угол монитора. Без пятнадцати полночь. — Мне действительно пора домой…— бормочет он про себя. Встав, потянувшись, Мин хватает свою сумку, запирает студию и идёт домой. Вокруг тихо, так как ветер мягко покачивает деревья. Небо сегодня исключительно чистое, поэтому Юнги смотрит на звёзды. Может, ему следует вместе с Хосоком пойти на пикник, чтобы понаблюдать за звёздами? Он останавливается у входной двери их квартиры. Пальцы трясутся на дверной ручке. Хосок. Его родственная душа… он почти забыл, что сегодня должно было произойти. Гадкие мысли начинают забивать его голову. Как Юнги может быть любимым, если у его родственной души теперь есть другой? Он слишком стеснительный и неповоротливый. Слишком неловкий и слишком много работает. Кажется, он слишком злой, слишком подавлен и слишком эмоционален, слишком… Он качает головой, проясняя мысли, прежде чем открыть дверь в их общую квартиру. Его сердце пропускает удар, когда он слышит смех, заполняющий комнату. Хосок посмотрел в сторону открывшейся двери, и его улыбка стала ярче, когда он увидел Юнги. — Малыш! Ты наконец-то пришёл! Я пытался дозвониться до тебя весь день. И Намджун-а сказал, что не видел тебя в студии. Ты не поверишь, что случилось! — воскликнул Хосок. — Судя по всему, ты встретил своего соулмейта, — пробормотал Юнги, указывая на незнакомца, который сидел, положив ноги поперёк ног Хосока. — Это Чимин. Он наш соулмейт. Вот что я пытался тебе сказать! — У тебя не может быть двух родственных душ, Хосок. Я устал и иду спать, — многозначительно сказал Юнги, направляясь к спальне. — Х-Хён, подожди! — Чимин запинается, бросаясь к Юнги, — Это правда! С-Смотри! — Чимин достает телефон, показывая Юнги время, затем, поднимая рубашку, указывает на свою крошечную метку. Оу. Юнги протягивает обе руки, кладя их на бедра Чимина. Его большие руки заставляют того выглядеть еще меньше, а его длинные пальцы обводят татуировку на левом бедре. 14:49. Его глаза задерживаются на ней, прежде чем пробежаться взглядом через пресс Чимина и выдающуюся V-линию до его правого бедра, где другое время и дата высечены на его коже.       05.06.2018       00:56 Юнги затаил дыхание. Покусывая губу и продолжая поглаживать крошечный шрифт большим пальцем, он не верил в это, не чувствовал, как крошечные руки Чимина начали поглаживать его щеку, а затем пробежали по его волосам. Не чувствовал, как Хосок обнимал его за талию со спины, бормоча «я люблю тебя» ему на ухо. Всё, что он чувствовал, это то, что он был полным. Он чувствовал себя целым. Ему казалось, что он наконец нашел часть себя, про которую он даже не знал. Не знал, что скучал. Он был дома. Наконец-то.